Методологии изучения эстетики

Формирование эстетических категорий началось задолго до обособления эстетики в качестве автономной науки. Большинство исследователей видят истоки европейской эстетики в культуре античного мира. Разумеется, в рамках античного мифологического мировосприятия прекрасное, возвышенное, гармоничное еще не были представлены как результат категориальных понятий, но уже тогда создавались необходимые предпосылки для их категоризации в будущем.

Можно согласиться с тем, что первой парадигмой, в рамках которой происходило формирование эстетических установок, была мифология. Мифология представляет собой неразложимое и неструктурированное целое, образец архаичного холизма в котором был представлен в органичном единстве предпосылки науки, философии и теологии. Вопрос о том, насколько миф выполнял этиологическую функцию (т.е. удовлетворял человеческое любопытство, отвечая на вопросы типа "почему это именно так?"), не имеет однозначного решения. Тем не менее можно предположить, что именно миф впервые целенаправленно определил источник прекрасного в мире, происхождение искусств и роль художественного в человеческой жизни. Таковы мифы об Аполлоне Мусагете, происхождении музыкальных инструментов и т.п. О развитии эстетических представлений в мифологической культуре свидетельствует усложнение античного пантеона: количество Муз, олицетворявших различные формы художественно-эстетической деятельности, достигает в итоге девяти. Однако присущие мифологическому сознанию эстетические взгляды оставались спонтанными и разрозненными.

Создание эстетических концепций происходило уже в рамках античных философских школ и направлений. С тех пор эстетика активно использует методы философских исследований, включая различные модификации диалектического метода, философской рефлексии, историко-философского исследования.

Элементы диалектического анализа использовались для решения задач эстетики уже в античности, например, их вполне отчетливо можно увидеть в сократических диалогах Платона. Наибольшее развитие они получили в немецкой философии XVIII-XIX вв. Немецкие философы И. Кант, Ф. Шеллинг, И. Фихте, Г. Гегель и их ученики применяли диалектические идеи и для изучения отдельных эстетических категорий, и для анализа предмета эстетики как такового. Диалектический метод исследования немецкие философы успешно применяли не только к изучению эстетических проблем, но и к анализу всего мирового художественного процесса, при этом их заслугой является научно-исторический подход к изучению специфики эстетического восприятия мира и художественного творчества как пространства, в котором непосредственно реализуются эстетические категории в художественных образах.

Последнее время наблюдается активное проникновение в пространство эстетики методов искусствоведческого анализа, что отчасти объясняется постепенным (и вполне предсказуемым) стиранием границ между эстетикой и искусствоведением, в результате которого сама эстетика начинает все больше восприниматься как дисциплина не столько философская, сколько искусствоведческая. Па фоне постмодернистского обеспредмечивания науки эти процессы, будучи выпущены из-под контроля, вполне могут привести к тому, что эстетика перестанет развиваться в качестве науки. Она либо сольется с другой научной дисциплиной, либо превратится в область околонаучных рассуждений. Уже сейчас наблюдается новая девальвация научной эстетики, ранее отмеченная М. Бахтиным: "Область искусства была главным прибежищем всякой научно безответственной, но претендующей на глубокомыслие болтовни: все те мысли и соображения, которые представлялись глубокими и жизненно плодотворными, но которые не могли быть включены ни в одну науку, т.е. вообще не могли найти себе места в объективном единстве познания, так называемые "блуждающие откровения", обычно высказывались и приводились во внешний случайный порядок по поводу искусства вообще либо того или иного отдельного произведения". Граница между эстетикой и искусствоведением коренится не только в соответствующих предметах исследований, но и прежде всего в специфике подходов. Эстетика неизбежно абстрагируется от частных деталей, передающих и воплощающих своеобразие отдельных видов искусств, их направлений, конкретных произведений. С точки зрения эстетики существенным является то общее, что присуще искусству как таковому, эстетический анализ предполагает объективизацию того субъективного содержания, которое представлено в конкретном искусстве. Поэтому искусствоведческий анализ нельзя рассматривать как собственно метод эстетического исследования, хотя антагонизма между ними нет. Одновременно с этим эстетический анализ оказывается вполне применимым и для решения задач научной эстетики, но только его плодотворность проявляется на этапе отбора материала и его первоначального изучения, но не на уровне концептуальных обобщений. О некоторых попытках применения в эстетике методов естественных и точных наук см. гл. 4.

Пространство, в котором реализуются эстетические категории, не является чистой условностью: как минимум оно предполагает возможность быть воспринятым человеком, прочитанным или как-то иначе сообщить человеку нечто значимое. Следовательно, оно может рассматриваться с позиций герменевтики. Вопрос об отношении между эстетикой и герменевтикой был рассмотрен X. Г. Гадамером в работе "Эстетика и герменевтика", опубликованной в 1964 г. С тех пор среди специалистов в области эстетики сохраняется устойчивый интерес к применению герменевтических методов. В основе этих методов лежит представление о том, что эстетической значимостью обладают только такие феномены, которые могут быть рассмотрены как текст (в широком смысле). Ведь термин "текст" обозначает не только устную или письменную речь. Рассмотрим это на примере. Воспринимая, например, храмовый архитектурный комплекс, мы обращаем внимание на пронизывающий его символизм, который коренится как в использовании зодчими религиозных символов, отраженных в архитектуре, так и в пространственной ориентации, форме окон, повторении архитектурных элементов и т.д. Знание религиозных традиций позволяет исходя из значения этих символов воспринять соответствующую религиозную идею, в конечном счете, "прочитать" ее. Г. Гадамер обобщает, что, в итоге, предмет герменевтики захватывает область, в принципе простирается настолько же, насколько вообще простирается осмысленное высказывание. Пространство, в котором отчетливо проявляются эстетические категории, прежде всего - произведение искусства, характеризуется тем, что в нем происходит приращение смысла, которое объясняет вневременную актуальность талантливого искусства - оно может быть актуально интерпретировано различными поколениями людей, в различных социальных условиях и т.д. Значение художественного текста оказывается несводимым к его субъективному значению, которое предполагал автор. Эстетические категории не присутствуют в произведении искусства непосредственно: как правило, представление о них формируется в процессе восприятия всего художественного текста с обязательным привлечением фоновых и внешних знаний, равно как оно не сводимо к эстетическим взглядом автора. И здесь открывается возможность привлечения герменевтических методов для решения задач эстетики, поскольку последние позволят прочитать художественный или иной текст как текст эстетически значимый.

Отдельно следует сказать о применении в эстетике семиотических методов. Семиотика представляет собой активно развивающуюся комплексную науку, изучающую знаковые системы. Изначально эстетика в парадигме Баумгартена предполагала изучение и специфики восприятия человеком символической реальности, но семиотики как научной дисциплины в то время еще не существовало. Предвосхищение семиотического подхода можно найти у Г. Э. Лессинга. Вскоре после формирования семиотики в качестве самостоятельной дисциплины Ч. Моррис предложил рассматривать эстетику как подраздел общей семиотики. Моррис исходил из возможности анализировать семиотику в качестве некоего ядра, вокруг которого можно интегрировать все гуманитарное знание. Несмотря на то что подобный синтез оказался невозможным (да он и был таким с самого начала), идея использовать семиотический аппарат для изучения эстетики нашла сторонников. Действительно, передача эстетического содержания происходит при помощи элементов знаковых систем различных уровней. Будучи означаемым, ОГЛАВЛЕНИЕ эстетического знака, равно как и сам эстетический знак, неизбежно подчиняется общим семиотическим закономерностям. Весьма интересной и плодотворной является идея рассматривать художественные произведения в качестве эстетических знаков, формирующих и организующих художественную культуру соответствующей эпохи. Знание семиотических законов, проявляющихся в функционировании эстетических систем, позволяет углубить наше представление о природе эстетического.