Мануфактуры при Петре I

В период татаро-монгольского ига из России насильно отправили в Азию очень много ремесленников, что значительно ухудшило состояние ремесел в стране. Прежнее ремесло почти повсеместно исчезло, а потребность в ремесленных изделиях сохранилась, поэтому необходимые вещи приходилось изготавливать крестьянам. В результате начали развиваться крестьянские промыслы. Крестьяне-ремесленники изготавливали изделия не только для личного пользования, но и на продажу. Это привело к тому, что промыслы стали постепенно занимать освободившуюся рыночную нишу ремесел. После разгрома Орды городское ремесло могло бы и возродиться, но ниша его уже была занята: начиналась эра специализации промыслов, а не ремесел.

Специализация промыслов в России началась в XVI в. и достигла своего пика в XVII в. Первые крупные промысловые (промышленные) предприятия (мануфактуры) были государственными (казенными). На казенном Пушечном дворе в Москве отливали артиллерийские орудия. Там работал, например, мастер Чохов, отливший "Царь-пушку". В оружейной палате и в Тульской оружейной слободе изготавливалось стрелковое и холодное оружие. Строительное производство и само строительство были государственными отраслями хозяйства. Крупные строительные работы велись по заказу и под надзором "Приказа каменных дел".

Первоначально Петр I придерживался того, чтобы на мануфактуре использовался наемный труд, потому что так было в Западной Европе. И пока мануфактур было мало, "охотников" работать на них хватало. Это были, в основном, выходцы из городских низов. С ростом числа мануфактур таких людей уже не хватало, поэтому на них стали посылать "винных девок и баб", военнопленных, солдат, позже крепостных.

Переломным моментом стал выход указа 1721 г. о дозволении "для размножения заводов к тем заводам деревни покупать невозбранно". По этому указу можно было покупать крепостных крестьян, чтобы превращать их в крепостных рабочих. Этот указ относился главным образом к купцам: дворяне и до этого уже имели право покупать крепостных и использовать их труд. Но после опубликования указа права купцов уравнивались с дворянскими, а этого допускать, по мнению властей, не следовало, поэтому права купцов-мануфактуристов ограничивались. Крепостные и сама мануфактура становились не собственностью купца, а лишь его условным владением – посессией. Юридически собственником такой мануфактуры считалось государство. Крепостные рабочие прикреплялись не к хозяину, а к мануфактуре, и он не имел права их продавать или использовать эту рабочую силу вне мануфактуры. К тому же все законы, имевшие отношения к казенным мануфактурам, автоматически распространялись на посессионные. Государство устанавливало для последних и объем производства, и нормы выработки, и заработную плату.

Итак, при Петре I началась жизнь "крепостной мануфактуры" – оригинальной формы российской промышленности с использованием крепостного труда.

Всего же в то время существовало четыре вида мануфактур: казенные; посессионные; вотчинные, принадлежавшие дворянам на праве полной собственности, и купеческие. Только первые три вида применяли труд крепостных. К казенным и посессионным мануфактурам "приписывались" "государственные крестьяне". "Приписных крестьян" не следует отождествлять с крепостными рабочими. "Приписные" оставались крестьянами, но государственные подати заменялись для них равной по величине отработкой на вспомогательных работах при мануфактурах: они рубили лес, выжигали уголь, перевозили грузы на своих лошадях. После отбывания этой повинности крестьяне возвращались в родные деревни.

Мануфактуры четвертого вида назывались купеческими не только потому, что принадлежали купцам. Последним могли принадлежать и посессионные мануфактуры, а купеческая мануфактура могла быть собственностью и крестьянина, и дворянина. Купеческими было принято называть мануфактуры с наемными рабочими. Правда, в основном наемные работники на таких мануфактурах состояли из крепостных, но это были не крепостные люди мануфактуриста, а помещичьи крестьяне, отпущенные на оброк. Именно поэтому по отношению к мануфактуристу они были наемными.

Крепостная мануфактура не являлась сугубо феодальным предприятием. Ее хозяин расходовал на производство капитал, который подразделялся на основной и оборотный. Деньги тратились на строительство, ремонт оборудования, сырье и материалы, плату работникам. Выгоду мануфактурист получал не в виде феодальной ренты, а в виде прибыли, т.е. разницы между выручкой от продажи продукции и производственными затратами. Работник мануфактуры получал плату за свой труд.

Таким образом, уже в крепостной мануфактуре отношения между работником и хозяином в основе своей были капиталистическими, но облекались в феодально-крепостническую форму. Крепостной работник не добровольно, а принудительно продавал свой труд и не мог по своей инициативе сменить хозяина. При избытке работников на одном предприятии на другом их могло и не хватать. Предприниматель-капиталист был одновременно помещиком, имел в собственности не только предприятие, но и землю, и рабочих. Не случайно, что российские экономисты писали: в России к основному ("недвижимому") капиталу можно было относить не только само предприятие, но и землю, и крепостных.

С момента зарождения крепостная мануфактура превратилась в крупное товарное производство с использованием крепостного труда. Крепостное право стало тем инструментом, который позволил приспособить капиталистическую мануфактуру к феодальному строю. В результате ее развития произошло сращивание мануфактуристов с феодалами. Мануфактуристы получали дворянские звания, например, наследники купца-оружейника Демидова стали князьями, наследники крестьян Строгановых – баронами.

Мануфактурное производство в XVIII в. вывело Россию в число передовых стран по развитию промышленности. Достижения промышленности отразились на экспорте. Если в XVII в. Россия вывозила преимущественно сырье и сельскохозяйственную продукцию, то уже в 1726 г. 52% экспорта составляла продукция мануфактур: в основном металл и парусина, так как успешно развивались металлургическая и текстильная промышленности.

Мощным толчком к развитию металлургии и строительству горных заводов^[1] Урала стала война со Швецией. Для изготовления оружия требовалось много металла, а его Россия до этого импортировала именно из Швеции. Был период, когда из церковных колоколов отливали пушки. К концу царствования Петра I Россия не только перестала зависеть от импорта металла, но и начала вывозить его в Англию. На экспорт шло до 80% производимого в стране металла.

Значительных успехов в то время достигло текстильное производство. Только при Петре I было построено около 30 текстильных мануфактур. Правда, Петр не дождался выполнения поставленной им цели – "не покупать мундира заморского", но Россия при нем уже обеспечивала Европу парусиной – "двигателем" судов того времени.

Кроме металлургической и текстильной промышленностей, развивалось пороховое, кораблестроительное, стекольное и бумажное производства. Вместе с тем производство одежды и обуви, мебели и сельскохозяйственных орудий и многих других потребительских товаров оставалось пока на кустарно-ремесленном уровне.

Быстрое развитие российского мануфактурного производства объяснялось его крепостническими корнями. В крепостной мануфактуре были сравнительно низкие затраты на оплату труда, сырье и топливо. Хозяин металлургического предприятия в Англии должен был покупать руду и уголь у хозяина земли – лендлорда, а затраты на сырье и топливо уральского заводчика сводились лишь к расходам на их заготовку. Российский металл, продаваемый в Лондоне, оказывался дешевле английского, поэтому Англия облагала его пошлинами, почти вдвое повышавшими цену.

Первой особенностью процесса развития мануфактур в России было появление крепостных предприятий, второй – власть государства над промышленностью. При Петре не только казенные, но и частные мануфактуры строились но инициативе государства, нередко с использованием принудительных мер. Петр объяснял: "Наши люди ни во что сами не войдут, еже не приневолены будут". А власти он говорил, что "управление должна иметь, как мать над дитятем, пока совершенство придет". Ключевский назвал это "казенно-парниковым воспитанием промышленности". Для строительства мануфактур государство давало ссуду. Обычно ссуда погашалась готовой продукцией, поставляемой в казну.

Возникает вопрос, стоило ли создавать мануфактуры мерами государственного принуждения, не проще ли было предоставить промышленности развиваться естественным путем, в соответствии с экономическими законами, как это происходило в Западной Европе? Видимо – стоило, так как перед Россией стояла задача "догнать, ликвидировать экономическое отставание". Надо было немедленно создать мануфактурную промышленность, так как ждать, когда она возникнет эволюционным путем, значило закрепить возникшее отставание от Европы. Кроме того, на Западе было свободное бюргерство, которое и рождало предпринимателей, а в России крестьянские промыслы были скованы крепостничеством, поэтому были лишены возможности проявлять подобную инициативу. Но в стране в это время уже существовало государственное предпринимательство, а крепостничество обеспечивало условия для принудительного "внедрения" мануфактур.

В Западной Европе прогрессивные преобразования происходили постепенно, по мере экономического развития. Совершенствование производства, развитие рынка требовали определенных правовых гарантий для предпринимателя, а также инициативных, заинтересованных работников. Поэтому экономический прогресс сопровождался расширением прав и свобод личности, закрепляемых законодательно.

В России прогрессивные реформы проводились сверху и сопровождались подавлением общества. Петр I проводил свои реформы для того, чтобы укрепить Российское государство, ликвидировать экономическое отставание страны, т.е. за основу этих реформ принимались интересы не общества, а государства в условиях соперничества с другими странами. Такая деспотия вызывала экономический застой, замедляла развитие. Через некоторое время появлялась необходимость в проведении новых реформ. Развитие шло импульсивно, циклами, и эта цикличность составляла принципиальную особенность экономического развития России.

За годы правления Петра I налоги выросли в 3 раза, а население уменьшилось более чем на 20%. В промышленности сложилась уникальная ситуация: в результате Петровских реформ основную часть мануфактур составляли казенные и посессионные, которые формально также принадлежали государству. Подавляющая часть мануфактурной продукции поступала в распоряжение государства, поэтому и цены на нее определялись не рынком, т.е. были не рыночными, а "указными", так как определялись государственными указами.

Государство в этот период управляло не только казенными и посессионными, но и всеми остальными мануфактурами. Оно давало предприятиям государственные "наряды", даже если продукция не предназначалась для казны. Если мануфактурист не справлялся с производственными заданиями государства (нарядами), государство отбирало у него это предприятие и передавало другому "завододержателю".

Государственное регулирование не могло заменить рыночных отношений. Оно делало невозможной конкуренцию, а тем самым – и совершенствование производства. Предприниматель был заинтересован в том, чтобы получить выгодный казенный заказ, монополию на производство определенной продукции, высокую указную цену на свои изделия; получить от государства землю, а также разного рода привилегии. В этой ситуации не было необходимости в совершенствовании производства, достаточно было иметь связи в правительстве и уметь подкупать чиновников. Это вело к появлению мануфактур, которые числились только на бумаге. В первую очередь административная регламентация имела отношение к казенным предприятиям. К концу царствования Петра они пришли в такой упадок, что пришлось срочно передавать их в частную собственность.

После смерти Петра I начался застой мануфактурного производства. Возрождаться оно стало лишь при Екатерине II. Императрица издала ряд указов, ограничивающих роль государства в управлении этими производствами, в частности, запрещалось покупать крепостных для работы на мануфактуре. Создавались условия для появления торгово-промышленного населения, так называемого "среднего слоя". За годы правления Екатерины II число мануфактур выросло с 980 до 3200; увеличился и экспорт – с 13 до 57 млн руб.