Лонгитюдный метод

Сегодня в области психологии развития одним из наиболее доказательных считается лонгитюдный метод. В лонгитюдном исследовании одна и та же выборка обследуется по меньшей мере дважды в течение определенного периода времени. Использование термина "лонгитюдный" подразумевает соответствие проводимого исследования двум основным критериям.

Во-первых, речь должна идти об изучении естественных, не вызванных экспериментальным путем изменениях. И это отличает данный тип исследования от тех, которые проводятся в рамках действенной стратегии. Поэтому, например, применение повторного тестирования после некоторого экспериментального вмешательства или специально организованного обучения обычно не расценивается как лонгитюдное, даже если одни и те же испытуемые обследуются несколько раз.

Во-вторых, термин "лонгитюдный", как правило, употребляется лишь в отношении регулярного обследования на довольно длительном временно́м интервале. Поэтому, скажем, обследование одних и тех же испытуемых на протяжении одной недели не может претендовать на то, чтобы называться лонгитюдным. Когда мы говорим "довольно длительный интервал", надо иметь в виду то обстоятельство, что для разного возраста размер этого интервала может быть неодинаковым. Например, недельную серию обследований можно рассматривать как лонгитюдную, если на момент начала этого обследования испытуемым было несколько дней от роду, но нельзя, если речь идет о младших школьниках или подростках. С. Миллер, анализируя публикации в ведущих американский научных журналах на протяжении нескольких десятилетий конца XX в., выявил, что число исследований, основанных на методе поперечных срезов, больше, чем основанных на лонгитюдном методе, причем со временем этот разрыв последовательно увеличивается^[1]. Так, в журнальных публикациях за 1983 г. соотношение составило: 81% для метода поперечных срезов и только 14% для лонгитюдного метода. Эти данные имеют достаточно простое объяснение, связанное с большей трудоемкостью лонгитюдного метода, а также с теми негативными для исследования последствиями, которые непосредственно вытекают из достаточно большого интервала времени, который может разделять обследования. Могут устареть или даже потерять валидность методики, может устареть даже и оборудование. Это бывает критично особенно для таких исследований, которые подразумевают, скажем, изучение динамики изменения некоторого параметра на протяжении всей жизни человека.

Другая проблема лонгитюдного исследования связана с выборкой испытуемых. Участие в любом долгосрочном исследовании требует от испытуемых (а в случае с детской выборкой – еще и от их родителей) затрат времени и усилий. Это требует также особой тщательности при отборе испытуемых. Однако даже при самом тщательном отборе исследователь не может быть застрахован от того, что тот или иной испытуемый не прекратит участие в исследовании. Это, в свою очередь, может привести к так называемому избирательному отсеву, что на практике обычно и происходит. Если бы такие выпадения были случайными, то единственной неприятностью было бы сокращение размеров выборки и напрасные усилия по сбору материала, который в дальнейшем не сможет быть использован. Однако зачастую выпадение не бывает случайным, избирательным, т.е. выбывшие испытуемые закономерно отличаются от тех, кто остался. Например, в литературе приводятся данные о том, что при лонгитюдном исследовании интеллекта у выбывших обычно фиксируется более низкий коэффициент интеллекта (IQ) при первом обследовании. Поскольку выпадения в связи с низким уровнем интеллекта влияют на общие результаты, следствием является "позитивное искажение" в пользу старших возрастных групп. Можно, конечно, ограничить сравнение результатами только людей, оставшихся в группе, но в этом случае изначальная выборка становится менее репрезентативной при последующих обследованиях.

Еще один признак, по которому участники лонгитюдного исследования отличаются от популяции, на которую предполагается распространить выводы исследования, – сам факт их участия в исследовании, факт регулярного тестирования. В связи с этим отмечают две причины искажения валидности.

Первая заключается во влиянии на результаты тестирования выполнения того же или подобного теста ранее. Так, специально проведенные исследования действительно подтверждают влияние многократного участия в исследовании IQ на получаемые результаты.

Вторая причина носит более общий характер и связана с тем, что осознание человеком того, что его изучают, может иметь плохо прогнозируемое влияние на его поведение. Это особенно бывает выражено у участников долгосрочных лонгитюдных исследований с частыми измерениями: ответы таких испытуемых не всегда отражают типичный процесс развития.

Отметим и еще один момент: лонгитюдную выборку, как правило, составляют люди одного поколения или даже одной когорты, а ведь всякое новое поколение развивается иначе и значительно отличается от того, члены которого стали участниками лонгитюдного исследования. Поэтому возможность интерполяции полученных в таком исследовании данных – отдельная и весьма непростая проблема. Для исследований в области возрастной психологии указанное смешение возраста и исторического времени тестирования имеет ключевое значение и именно в рамках социальной психологии развития этот аспект может оказаться центральным.

"Если учесть всю массу неприятностей, обрушивающуюся на исследователя, выбравшего лонгитюдный план, – остроумно замечает С. Миллер, – встает вопрос о том, зачем кому-то, кроме ярко выраженного мазохиста, вообще пытаться провести лонгитюдное исследование"^[2]. Ответ на этот вопрос очевиден: данный метод имеет целый ряд неоспоримых преимуществ.

Во-первых, лонгитюдный метод, давая возможность сосредоточиться на внутриличностном развитии, является единственно правильным для оценки индивидуальной стабильности или нестабильности в процессе изменения той или иной личностной черты или формы поведения.

Во-вторых, данный метод позволяет изучить любые закономерности возрастных изменений в том случае, если удается измерить необходимые параметры.

В-третьих, лонгитюдное исследование оказывается особенно эффективным для отслеживания непрерывных, постепенных трансформаций в процессе развития. Например, тщательное лонгитюдное исследование развития интеллектуальных операций в младенчестве, которое провел Ж. Пиаже, изучая троих своих детей, позволило ему создать свою концепцию интеллектуального развития. Конечно, подобное исследование подразумевает не просто многократное измерение какого-то параметра, это, скорее, жизнеописание. В данном контексте можно сказать, что такое исследование особенно уместно для отслеживания процесса постепенного формирования новых способностей у маленьких детей, поведение которых не меняется от того, что за ними ведется наблюдение или им предлагаются какие-то экспериментальные задания.