Лекция XXXIII. КУЛЬТУРА И БЫТ РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.

Мы уже говорили о том, что в истории русской культуры XIX век поражает своей исключительной цельностью, однако культура второй половины столетия имеет свои особенности, обусловленные историческим развитием страны. С исчезновением крепостного права расширяется круг людей, интересующихся культурными ценностями, имеющих определенные культурные запросы. Идет процесс демократизации культуры, который означает только то, что ее ценности стали доступнее более широким слоям читателей, зрителей, слушателей.

В российской пореформенной культуре соединяются два несхожих потока: интерес к острой социальной проблематике и внимание к личности, ее духу и душе, провозглашение неповторимости каждого индивидуума. Заметно влияли на культурную жизнь России общественно-политические события, происходившие в 1860- 80-е гг., в частности идеология и практика народничества с его интересом к "простым" людям, прежде всего к крестьянам и сельской общине. Эти особенности свидетельствуют о том, что деятели культуры второй половины XIX в. являлись как хранителями традиций предшествующих десятилетий, так и своеобразным звеном, передававшим эти традиции следующим поколениям.

Преобразования 1860-70-х гг., помимо всего прочего, заставили общество, строя планы будущего развития страны, обратить особое внимание на духовное развитие народных масс. Отсюда горячий интерес россиян к делу образования, воспитания, просвещения, которые, по их мнению, должны были содействовать переустройству империи. Отсюда и просветительское подвижничество образованных слоев общества, требование установления новой, более демократичной системы образования. Правда, в основе этого требования лежали разные общественные надежды.

Некоторые из "просветителей" трудились во имя прогресса и процветания России, надеясь, что большая образованность граждан сама собой постепенно выправит ситуацию. Другие старались объяснить россиянину, что он не раб, а потому имеет право на самостоятельные действия. Третьи пытались с помощью образования подтолкнуть "колесо Истории", поднять народные массы на борьбу за лучшую жизнь. Мысль о равенстве прав и возможностей, исподволь заложенная в Великих реформах, будила чувства собственного достоинства, гордости, независимости. Все эти надежды, желания и мысли не могли не сказаться на школе и науке того времени.

В середине XIX в. лишь 3 % населения империи были грамотными. Школьная система николаевского царствования полагала образование излишним для народных масс, которые должны были знать свое место в расчисленной свыше российской жизни. Министр народного образования при Александре II А.В. Головнин в 1864 г. настоял на принятии "Положения о начальных народных училищах", которые обучали бы детей "полезным занятиям" (грамоте и счету). К сожалению, ему не удалось установить прочной связи между народными училищами и основной школой (гимназиями и реальными училищами), но дело сдвинулось с мертвой точки.

При Головнине появились крестьянские школы грамотности, 3-годичные земские школы, открылись учительские семинарии, готовившие кадры преподавателей. К несчастью, либеральный дух в деле образования царил недолго. После выстрела Каракозова в Александра II министром народного просвещения стал Д.А. Толстой, который начат упорную борьбу с реформами своего предшественника.

Земским начальным школам противопоставили церковно-приходские, а во главе народных училищ появились инспекторы, обладавшие широкими полномочиями, тем более что в помощь им были определены предводители уездного и губернского дворянства. Однако самые тяжелые изменения произошли в гимназиях - основном звене, связывавшем среднее и высшее образование. Толстой постарался придать им "классический" вид, превратив гимназии в схоластические учреждения.

Их трудно было назвать гуманитарными в полном смысле этого слова, так как преподавание русской словесности, новой истории, философии было резко сокращено. В гимназиях насаждался греческий и латинский языки, древняя история, сокращаюсь преподавание естественных наук. Министр не скрывал своей основной цели: отвлечь учащихся от насущных проблем российской жизни, сформировать у них религиозно-официальное мировоззрение. Обучение в основной школе превратилось для детей в каторгу - в 1870-е гг. не справлялись с учебным планом до 60 % гимназистов. По России прокатилась волна детских самоубийств, а Министерство просвещения отделалось очередным циркуляром, рекомендовавшим родителям прятать от детей огнестрельное оружие.

Вершиной борьбы пореформенных правительств за умы молодежи стал указ 1887 г., который получил название циркуляра "о кухаркиных детях". Он рекомендовал руководителям гимназий принимать в свои учебные заведения "только таких детей, которые находятся на попечении лиц, у представляющих... ручательство в правильном над ними домашнем надзоре и в представлении необходимых удобств". Подобный указ оставлял место для широкого толкования и лишал среднего образования большой круг детей.

И все же, несмотря на огромные трудности, образование пробивало себе дорогу. Новые времена требовали и нового подхода к нему. Заметно выросла численность высших учебных заведений. В 1860-70-е гг. приняли первых студентов около 60 новых вузов, среди которых такие известные и по сей день, как Петербургские Технологический и Горный институты, Петровско-Разумовская сельскохозяйственная академия в Москве, Петербургская и Московская консерватории. Высшие женские курсы в обеих столицах. Томский университет и др.

Вторая половина XIX в. вошла в историю науки как ее "весна" - период, отмеченный блестящими достижениями ученых, которые вывели российскую науку на одно из первых мест в мире. Можно отметить две причины такого явления: общие успехи научной мысли и экономический, общественный и культурный подъем, который переживала наша страна в годы проведения Великих реформ.

Оживление промышленного производства, развернувшееся железнодорожное строительство требовали создания эффективных технологий, исследования и освоения скрытых ресурсов, географического и экономического понимания, что собой представляет территория империи. Жизнь взрывала административные запреты, выходила за пределы академических кабинетов; наука, перестав быть делом одиночек, все тверже становилась на путь участия в решении насущных проблем, стоявших перед страной.

В 1860-е гг. расширились связи научных учреждений и высших учебных заведений как между собой, так и с зарубежными научными организациями. На эти годы приходится пик научных командировок "с ученой целью". Россиян можно было встретить в лабораториях и аудиториях Кембриджа, Сорбонны, Берлина, Вены. Недаром первое пореформенное десятилетие К.А. Тимирязев назвал "годами временного просвета".

В 1861 г. А.М. Бутлеров создает теорию химического строения вещества. В 1864 г. А.О. Ковалевский доказал эмбриологическое единство животного мира. В 1865 г. И.И. Мечников открыл внутриклеточное пищеварение, сделав первые шаги к созданию учения о фагоцитозе. В 1866 г. И.М. Сеченов опубликовал классический труд "Рефлексы головного мозга", перевернувший представления о психической деятельности человека. И как бы подводя итог 1860-х гг., Д.И. Менделеев в 1869 г. обнародовал Периодический закон химических элементов.

Наука настолько прочно вошла в жизнь России, что чуть ли не каждое министерство считало нужным иметь в своем составе "ученый комитет" для решения проблем, встававших перед тем или иным ведомством. Однако это не означало, что власть приветствовала и поддерживала научные исследования должным образом. В 1863 г. на науку было израсходовано 400 тыс. руб., или 0,01 % бюджета, в 1897 г. эта цифра выросла до 0,03 %. Беда российской науки заключалась в том, что если правительство и открывало научные центры, то вскоре "забывало" их в полной мере субсидировать.

И все же научный прогресс невозможно было остановить. Замечательные открытия сделали русские этнографы Н.Н. Миклухо-Маклай и Н.М. Пржевальский. Фольклористы Ф.И. Буслаев, В.И. Даль, А.Н. Афанасьев ввели в научный оборот многие сокровища народного творчества. В 1866 г. в Петербурге открылось Русское историческое общество, появились научные журналы "Русский архив", "Русская старина", "Исторический вестник". Во второй половине XIX в. издаются классические труды С.М. Соловьева ("История России с древнейших времен"), Н.И. Костомарова ("История России в жизнеописании ее важнейших деятелей"),

В.О. Ключевского.