Классификация принципов гражданского процессуального права

Классификация есть разделение целого на составные части по определенному классифицирующему критерию.

В доктрине гражданского процессуального права наибольшее распространение получили три критерия разделения принципов на виды: по источнику нормативного закрепления, по сфере действия и по объекту регулирующего воздействия.

При этом, пожалуй, лишь три обстоятельства можно считать общепризнанными. Во-первых, любая классификация принципов гражданского процессуального права условна, ни одна из классификаций не имеет бесспорного преимущества перед другими. Во-вторых, любая классификация теоретически и практически состоятельна лишь при условии, что она имеет познавательное значение, применительно к принципам – позволяет раскрыть ту или иную сторону механизма действия конкретного принципа и системы принципов в целом. В-третьих, классификации по различным основаниям дополняют и обогащают друг друга.

По источнику нормативного закрепления принципы гражданского процессуального права принято подразделять на две группы: конституционные, т.е. закрепленные в Конституции, и закрепленные в отраслевом законодательстве о судоустройстве и гражданском судопроизводстве (С. Н. Абрамов, А. Ф. Клейнман, А. А. Мельников, В. М. Семенов, Н. А. Чечина).

К конституционным принципам гражданского процессуального права относятся принципы равенства всех перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции), осуществления правосудия только судом (ч. 1 ст. 118 Конституции), независимости судей и подчинения их только закону (ч. 1 ст. 120 Конституции), гласности судебного разбирательства (ч. 1 ст. 123 Конституции), состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции). Поскольку Конституция является юридической базой для всей правовой системы России, необходимо выделять конституционные принципы гражданского процессуального права, которые непосредственно закреплены в нормах Конституции, а поэтому влияют на всю систему гражданских процессуальных норм (гражданское процессуальное право).

Характеризуя конституционные и отраслевые принципы, необходимо избегать двух крайностей – принижения роли и значения отраслевых принципов и признания одинаковой значимости всех принципов. Первая крайность грозит утратой отраслевыми принципами свойства обязательности, а вторая крайность "девальвирует" конституционно-правовой статус принципов, имеющих прямое закрепление в Конституции.

Следует согласиться с Г. Л. Осокиной в том, что конституционность принципа не сводима к формальной стороне – форме нормативного закрепления. Конституционность принципа отражает его природу, а механизм реализации обычно опосредуется через нормы конкретной отрасли права^[1].

Однако остается неясным, какие последствия должно влечь за собой наличие у принципа свойства конституционности, иными словами, в чем состоит практическое значение прямого конституционного закрепления того или иного принципа гражданского процессуального права. В этом контексте наиболее показателен пример с принципом состязательности, который до принятия Конституции не имел конституционного закрепления.

В литературе отмечается, что конституционные принципы гражданского процессуального права служат основным ориентиром всей правотворческой, правоприменительной и правоохранительной деятельности государственных органов; от степени их соблюдения в прямой зависимости находится уровень слаженности, стабильности и эффективности гражданского судопроизводства^[2]. Однако без конкретного механизма реализации непосредственно в гражданском судопроизводстве, на наш взгляд, свойство конституционности, которым наделены отдельные принципы гражданского процессуального права, все-таки во многом остается декларативным. Вне гражданского судопроизводства такой механизм создан, это – прямой конституционный нормоконтроль, в рамках которого одним из ключевых критериев оценки отдельных положений гражданского процессуального права на предмет соответствия Конституции являются конституционные принципы гражданского процессуального права.

Отраслевые принципы гражданского процессуального права представляют собой нормативно-руководящие идеи, закрепленные в нормах гражданского процессуального законодательства. К ним относятся принципы законности (ст. 1, 2, 11, 195 ГПК), диспозитивности (ст. 3, 4, 39, 173, 320, 376 ГПК), сочетания единоличного и коллегиального рассмотрения гражданских дел (ст. 7, 14, 15 ГПК), устности, непосредственности и непрерывности (ст. 157), процессуальной экономии (ст. 41, 138, 151, 170 ГПК).

А. А. Демичев предложил свой вариант классификации принципов гражданского процесса по критерию источника их закрепления. По его мнению, в рамках данной классификации можно выделить три группы принципов: конституционные принципы, продублированные в ГПК; конституционные принципы, не продублированные в ГПК; отраслевые принципы гражданского процессуального права, нашедшие отражение в гл. 1 ГПК^[3]. Для понимания подхода, предлагаемого А. А. Демичевым, важны два взаимосвязанных тезиса, отражающих позицию автора по вопросу о понятии принципов гражданского процессуального права: первый – в соответствии с правилами юридической техники говорить о закреплении принципов гражданского процессуального права в целом можно только применительно к гл. 1 "Основные положения"; второй – все остальные положения, именуемые в научной литературе принципами гражданского процессуального права, носят доктринальный характер и, по сути, принципами права не являются. Перечень этих "принципов" является открытым и, как уже говорилось ранее, зависит от позиции отдельных ученых.

По объекту правового регулирования, или по роли в осуществлении правосудия, все принципы подразделяются на два вида:

а) организационные (осуществление правосудия только судом, гласность, сочетание единоличного и коллегиального рассмотрения дел в судах, независимость судей и подчинение их только закону, государственный язык судопроизводства);

б) функциональные (законность, состязательность, диспозитивность, процессуальное равноправие сторон, установление истины по делу, сочетание устности и письменности, непосредственность, судейское руководство процессом).

Первая группа принципов регулирует организацию правосудия. Ими устанавливается, кто судит и в какой обстановке, в каких условиях совершается правосудие. Хотя в первую очередь эти принципы определяют судоустройство, они имеют существенное значение и для судопроизводства.

Вторая группа принципов регулирует процессуальную деятельность. Ими устанавливаются те действия, которые совершаются в процессе судом и другими его участниками, и те главные требования по содержанию и форме, которые к этим действиям предъявляются. Эти принципы носят по преимуществу судопроизводственный характер.

Представляется, что эта классификация наиболее ценна с познавательной точки зрения, поскольку раскрывает основные аспекты функциональной роли отдельных принципов, без понимания которой, в свою очередь, невозможно понимание механизма действия системы принципов.

Однако существуют и другие варианты классификации принципов по объекту правового регулирования. Так, М. Г. Авдюков выделял два вида принципов по данному критерию: принципы, общие для судоустройства и судопроизводства; собственно судопроизводственные принципы. Другие авторы придерживаются деления принципов на организационно-функциональные и функциональные принципы (А. Т. Боннер, А. А. Добровольский, М. К. Треушников). Организационно-функциональные принципы действуют как в сфере организации правосудия, так и в сфере его осуществления в процессуальных отношениях; функциональные принципы реализуются через процессуальные отношения, складывающиеся в ходе осуществления гражданского судопроизводства. К организационно-функциональным принципам указанные авторы относят принципы осуществления правосудия только судом, независимости судей, сочетания коллегиального и единоличного начал в рассмотрении гражданских дел, государственного языка, гласности. К функциональным принципам отнесены принципы законности, диспозитивности, состязательности, процессуального равноправия, устности, непосредственности, непрерывности.

М. А. Гурвич по объекту правового регулирования выделял принципы общего значения (демократизм, законность) и принципы, регулирующие отдельные стороны гражданского процесса (диспозитивность, состязательность, равноправие и т.п.)^[4].

По сфере действия обычно выделяют три вида принципов:

а) общеправовые, т.е. охватывающие своим действием все право (законность, равенство всех перед законом и судом). Под общеправовыми принципами понимаются такие нормативно-руководящие положения, которые пронизывают всю систему российского права. К их числу относятся принципы законности, всемерной охраны и защиты прав и свобод, сочетания личных и общественных интересов, единства прав и обязанностей;

б) межотраслевые, т.е. действующие одновременно в нескольких отраслях права (диспозитивность, состязательность, независимость судей и подчинение их только Конституции и федеральному закону и т.д.). Под межотраслевыми принципами гражданского процессуального права понимаются такие нормативно-руководящие идеи (положения), которые определяют облик не только гражданского процессуального права, но и других отраслей российского права (например, уголовно-процессуального и административно-процессуального). В условиях существования двух родственных процессуальных отраслей – гражданского и арбитражного процессуального права – в разряд межотраслевых попадают практически все принципы, действующие в гражданском процессуальном праве, кроме общеправовых (в частности, принципы осуществления правосудия только судом, независимости судей, единоличного и коллегиального рассмотрения дел, судебной истины, законности, устности и т.д.);

в) отраслевые, или специфические отраслевые, сферой действия которых является только одна отрасль права, в данном случае – гражданское процессуальное. Для этой категории принципов на первое место выступает идентификационная функция: они определяют облик, специфику одной определенной отрасли российского права. На сегодняшний день в эту группу попадает только один принцип – непрерывность судебного разбирательства. Но при таком подходе само выделение категории межотраслевых принципов теряет смысл: ведь наличие непрерывности в ГПК и отсутствие ее в АПК невозможно объяснить с точки зрения юридической природы, специфики отраслей гражданского процессуального и арбитражного процессуального права. Правильнее, видимо, говорить о специфических принципах, являющихся общими для обеих генетически близких отраслей и в то же время отличающих эти отрасли от всех других отраслей, каковыми являются принципы диспозитивности, состязательности и процессуального равноправия сторон.

Дискуссионным в науке остается вопрос о выделении такой разновидности принципов, как институциональные. Преобладающая в науке точка зрения, которая сводится к отрицанию самой возможности существования таких принципов, основывается на признаке системности как одном из обязательных для любого правового принципа: каждый принцип входит в систему, которая характеризует отрасль в целом, деятельность суда, осуществляемую по правилам процессуального права, а соответственно, все институты и все стадии судебной деятельности^[5].

В связи с этим хотелось бы высказать следующие соображения.

Если исходить из того, что институциональный принцип суть правовое начало, которое характеризует самостоятельный институт и своим ОГЛАВЛЕНИЕм раскрывает значение исключительно данного института, то, по-видимому, речь должна идти не о правовом принципе, а об идее, отражающей сущностные характеристики определенного института, нашедшей закрепление в нормах данного института. В таком понимании категории "принцип права" и "институциональный принцип" нельзя рассматривать как однопорядковые. В качестве примера можно привести принцип полного или частичного возмещения судебных расходов стороне в зависимости от исхода дела (принцип пропорционального возмещения судебных расходов), действие и значение которого ограничено рамками института судебных расходов.

Но возможен и другой подход к понятию институционального принципа: институциональным является правовое начало, которое имеет определяющее значение для определенного института, но при этом, будучи включенным в систему принципов отрасли права, оказывает хотя и не определяющее, но важное значение для всех других институтов, а значит, и для отрасли права в целом^[6]. Таковым, на наш взгляд, является принцип свободной оценки доказательств. Определяющее значение этот принцип, безусловно, имеет для института доказательств и доказывания, но в системе с другими принципами, и прежде всего такими как независимость судей, судейское руководство процессом, состязательность, юридическая истина, принцип свободной оценки доказательств, оказывает важное влияние на весь строй гражданского судопроизводства, на все институты гражданского процессуального права.

Системность нельзя рассматривать как свойство, однозначно исключающее существование институциональных принципов права вообще и процессуального права в частности. В литературе справедливо отмечается, что значение каждого принципа определяется его взаимодействием с остальными и влиянием всех вместе в системе на все стадии и институты. Именно связь принципов по содержанию, их взаимообусловленность и взаимодействие лежат в основе системы принципов. Так, принцип универсальной подведомственности гражданских дел судам общей юрисдикции, который в литературе рассматривается как институциональный^[7], по своему основному предназначению (определяющее значение он имеет для института подведомственности) связан со многими принципами гражданского процессуального права, прежде всего, конечно же, с диспозитивностью и доступностью правосудия, и потому значение его не ограничено рамками одного лишь института подведомственности, а простирается на все гражданское процессуальное право. Соответственно, и статус принципа универсальной подведомственности гражданских дел судам общей юрисдикции как институционального не вступает в противоречие с его значимостью как принципа гражданского процессуального права.

По нашему мнению, принцип универсальной подведомственности гражданских дел судам общей юрисдикции правильнее рассматривать как принцип гражданской юрисдикции, поскольку его значение явно выходит за рамки одной лишь судебной системы: ведь институт подведомственности разграничивает компетенцию по разрешению юридических дел в сфере гражданского оборота между различными юрисдикционными органами, а не только между судами.

Наряду с приведенными существуют также классификации, в основу которых положен не один, а два критерия. Так, В. М. Семеновым была предложена классификация одновременно по нормативному источнику закрепления и сфере действия^[8].

По мнению Г. Л. Осокиной, принципы гражданского процессуального права целесообразно классифицировать по двум критериям в совокупности – объекту правового регулирования и сфере действия – на четыре группы (класса), а именно:

1) организационно-функциональные общеправовые (принципы осуществления правосудия только судом; независимости судей; единоличного и коллегиального рассмотрения юридических дел; гласности судебного разбирательства; государственного языка судопроизводства);

2) функциональные межотраслевые, выражающие особенности содержания гражданского судопроизводства (судебная истина, законность, обоснованность);

3) функциональные межотраслевые, выражающие особенности формы гражданского судопроизводства (устность, непосредственность, непрерывность и процессуальную экономию);

4) функционально-отраслевые (диспозитивность, состязательность и процессуальное равноправие сторон)^[9].

Представляется, что использование двух критериев классификации одновременно не способно привести к наиболее полному и цельному представлению о системе принципов гражданского процессуального права, что изначально служит ее обоснованием. Результатом фактически является симбиоз двух классификаций, который к тому же осложняет восприятие.

По нашему мнению, познавательный эффект достигается лишь той классификацией, которая акцентирует внимание на одной из значимых сторон механизма действия системы принципов. Иными словами, несколько простых классификаций, проведенных по различным основаниям, дополняя и обогащая друг друга, дают тот же гносеологический эффект, что одна сложная, требующая значительных интеллектуальных усилий для понимания.

Не секрет, что организационно-функциональные принципы (акцент делается на их содержании) по форме своего нормативного закрепления зачастую являются принципами конституционными (например, гласность и независимость судей), а функциональные принципы по преимуществу отражаются в отраслевом законодательстве о гражданском судопроизводстве (например, диспозитивность и непосредственность исследования доказательств). В то же время принципы состязательности и равноправия сторон, будучи функциональными, имеют конституционное закрепление (ст. 123 Конституции). Совершенно справедливо и другое: принципы, закрепленные в отраслевом законодательстве, по сфере действия могут быть межотраслевыми (например, принципы юридической истины и судейского руководства) и отраслевыми (например, принцип диспозитивности). Важно также подчеркнуть: конституционный статус принципа отражает прежде всего его природу, которая оказывает определяющее влияние на форму его нормативного закрепления, иными словами, на закрепление его в нормативном акте определенного уровня – Конституции или федеральном законе. Отсюда становится понятно, почему все принципы, закрепленные в Конституции, имеют еще и нормативное закрепление в ГПК: механизм реализации обычно опосредуется через нормы конкретной отрасли права.

Свой вариант классификации принципов предлагает Д. А. Фурсов. По его мнению, идеи, закрепленные законодателем, которые имеют относительно самостоятельное значение, являются однопорядковыми и замыкают системную организацию гражданского процессуального права, образуя основной, несущий каркас данной отрасли, необходимо подразделять на три группы:

1) принципы, которые составляют фундамент отрасли (право на суд и защиту нарушенного права, баланс частных и публичных интересов, равенство участников спорных отношений перед законом и судом, право на публичное разбирательство дела);

2) принципы, образующие капитальные перегородки в здании правосудия (язык судопроизводства, диспозитивность волеизъявления, состязательные начала, непосредственность исследования доказательств, непрерывность судебного разбирательства);

3) принципы, замыкающие контуры образно названного здания, составляющие его крышу (верховенство основных прав и права по отношению к закону, пришедшее на смену социалистической законности; сотрудничество государств в защите нарушенного права)^[10].

Главным недостатком приведенной классификации, на наш взгляд, является отсутствие четкого критерия, от которого во многом зависит познавательная ценность самой классификации. С учетом взглядов автора относительно понятия принципов гражданского процессуального права в этой классификации нам видится попытка выстроить определенную иерархию принципов, базирующуюся на признании естественного происхождения прав человека. Об этом свидетельствует отнесение к принципам, составляющим фундамент отрасли, тех основополагающих идей, которые в литературе принято относить к числу общепризнанных принципов и норм международного права (право на суд, право на публичное разбирательство дела, равенство перед законом и судом). Вторая группа (принципы, образующие капитальные перегородки в здании правосудия), судя по ее составу, близка к принципам, регулирующим организацию правосудия, а третья (принципы, замыкающие контуры здания правосудия) – к принципам, определяющим базовые параметры деятельности по отправлению правосудия. Однако при таком толковании каждой из трех предлагаемых Д. А. Фурсовым групп принципов соответствует свой критерий (основание) выделения, что противоречит существу классификации как логической операции деления целого на виды по определенному критерию.

На современном этапе существуют достаточные основания для выделения четвертой классификации принципов – по уровню признания, или уровню действия, на два вида: международные и национальные. Международными, очевидно, следует считать принципы, признаваемые на международном уровне и связанные с обеспечением права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное основными международными соглашениями в области прав человека и основных свобод^[11].

Национальными являются те принципы гражданского процессуального права, которые находят закрепление исключительно в нормах внутригосударственного (национального) гражданского процессуального права.

Между приведенной классификацией и разделением принципов по источнику нормативного закрепления, безусловно, есть сходство, которое связано с иерархией нормативных актов в системе источников гражданского процессуального права. И та, и другая классификация служит выражением аксиологического аспекта принципов гражданского процессуального права, поскольку, как отмечалось выше, именно конституционные принципы выражают идеальную модель гражданского судопроизводства. Однако в случае с международными принципами наблюдается смещение ценностных ориентиров с публично значимых целей отправления правосудия по гражданским делам на общегуманитарную цель неуклонного соблюдения прав и свобод каждого гражданина в сфере судопроизводства вообще и гражданского судопроизводства в частности.

Таким образом, для международных принципов гражданского процессуального права характерны, во-первых, общая направленность на унификацию стандартов правосудия (все международные принципы носят межотраслевой характер, поскольку распространяются на судопроизводство в целом, а не только на гражданское или уголовное судопроизводство); во-вторых, двойное нормативное закрепление, поскольку большинство этих принципов закреплено как в международном праве, так и во внутреннем процессуальном законодательстве.

В качестве основных критериальных параметров национальных принципов гражданского процессуального права необходимо отметить следующие: эти принципы отражают сферу относительно свободного усмотрения национального законодателя в области регулирования стандартов правосудия по гражданским делам и одновременно самобытность национальной модели гражданского судопроизводства, которая является концентрированным выражением целого ряда факторов, детерминирующих ее развитие – исторических, социокультурных, идеологических и т.д.

С учетом изложенных соображений к числу международных принципов гражданского процессуального права в настоящее время следует отнести принципы доступности правосудия, независимости судебной власти, гласности при рассмотрения дел и разумности сроков рассмотрения дел в судах, правовой определенности.

К числу национальных принципов гражданского процессуального права России относятся принципы: осуществления правосудия только судом, равенства всех перед законом и судом, состязательности, процессуального равноправия сторон, юридической истины, диспозитивности, судейского руководства процессом, непосредственности, устности, непрерывности судебного разбирательства, сочетания единоличного и коллегиального рассмотрения гражданских дел в суде.

Параллельно с анализом принципов гражданского процессуального права, на наш взгляд, должны вестись исследования принципов всей системы гражданской юрисдикции, тем более что данные направления научного поиска имеют довольно много точек соприкосновения. Совершенно очевидно, что деятельность всех органов гражданской юрисдикции имеет в своей основе ряд общих закономерностей, или основополагающих начал, что, однако, не исключает специфики их проявления в отдельных сегментах гражданской юрисдикции. Но очевидно и другое: для каждого из сегментов гражданской юрисдикции (и цивилистический процесс, опосредуемый в нормах двух отраслей – гражданского и арбитражного процессуального права, – не исключение) характерны некоторые специфические принципы, не действующие в других областях системы гражданской юрисдикции.