Классический утилитаризм
Соблюдение принципа научной преемственности требует предварить освоение классических парадигм теории международных отношений знакомством с концепцией утилитаризма. В первую очередь это связано с фундаментальностью "критерия пользы" в формировании научного подхода к общественно-политическим процессам. Он по-своему объединяет учения древних философов (Аристотель, Цицерон) и труды средневековых мыслителей (Т. Гоббс, Г Гроций, И. Кант), которые ориентировали ученых XVIII – начала XX в., заложивших основания предметного изучения феномена международных отношений. Современные российские и зарубежные исследователи связывают историю рождения теории международных отношений с именем британского правоведа Иеремии Бентама.
В своей наиболее известной работе "Ап Introduction to the Principles of Morals and Legislation" ("Введение в принципы морали и законодательства", № 1789) Бентам предложил отнести "взаимные дела между государями как таковыми" к предмету "международной юриспруденции", а политическое поведение подданных разных государств на территории конкретного государства кодифицировать в формате "внутренней юриспруденции"[1].
Свои представления о международной юриспруденции британский правовед развил в "Плане универсального и вечного мира" ("А Plan for an Universal and Perpetual Peace", 1789), который после смерти автора опубликовал известный в свое время британский политик, близкий друг и литературный душеприказчик ученого Джон Боу- ринг.
Другое соображение связано с активностью И. Бентама в продвижении своего проекта о порядке международных связей, с которым он не раз обращался к правительствам Англии, Франции, Испании, США и других стран, пытаясь убедить, что они проявляются и в таких областях человеческой жизнедеятельности, как право, философия, история, культура, религия. Два основных положения "плана Бентама" – сократить вооруженные силы в Европе и освободить колонии – были реализованы в течение XX в. Наконец, третье соображение вытекает из того, что зарубежные исследователи наследия И. Бентама считают его автором термина "международная безопасность", озвученнного в его плане "вечного мира" как фактор процветания нации[2].
В качестве важнейшей работы государства И. Бентам рассматривал продуцирование идей о мире.
Иеремия Бентам (1748-1832)
Со временем принципы И. Бентама получили название "теория утилитаризма", хотя сам он предпочитал говорить не об утилитарности, а о "принципе наибольшего счастья". Способ его исчисления описан автором в работе "Ап Introduction to the Principles of Morals and Legislation". (Введение в принципы морали и законодательства, 1789)
Вудро Вильсон – 28-й президент США (1856-1924)
"По иронии судьбы, полузабытые идеи XIX в. обрели свою вторую жизнь во второй и третьей декадах XX в. в специальной области международных отношений и стали основой новой утопии. Подобно тому, как Бентам век тому назад воспринял идеи Просвещения и адаптировал их в соответствии с потребностями своего времени, в настоящее время Вудро Вильсон... превратил веру в разум прошлого века чуть ли не в первооснову международных отношений и распространил ее на Европу..."
Сап Е. Н. The Twenty-Years' Crisis. 1919-1939. An Introduction to the Study of International Relations. N. Y.: Harper and Row, 1939. P. 26.
Созданная им теория утилитаризма изложена в стиле, близком к "языку" эмпирического анализа общественных явлений. Так, он предлагает оценивать любое решение политической проблемы с позиций количества пользы, принесенной обществу и человеку. При этом польза в утилитаризме исполняет роль фундаментальной ценности. По определению И. Бентама, польза – "то свойство предмета, по которому он имеет стремление приносить благодеяние, выгоду, добро и счастье (все это в данном случае сводится к одному), предупреждает вред, страдание, зло или несчастье той стороны, об интересе которой идет речь: если эта сторона есть целое общество, то счастье общества; если это – отдельное лицо, то счастье этого отдельного лица"[3]. В этом фрагменте политические и социальные характеристики приобретает категория интереса, завоевавшая центральное место в теориях реализма и либерализма.
У И. Бентама нет четкой методологии применимости его понятийного аппарата к его же конструкции международного права. В свое время на это обратил внимание Б. Н. Чичерин, отметив, что "у всех его выводов отрезаны корни; это – растение, висящее в воздухе"[4]. Но активность, с которой он распространял свои проекты организации правового международного порядка, доказывают убежденность ученого в том, что утилитарный подход, хотя и продиктованный заботой о национальных интересах Великобритании, принесет несомненную пользу в деле предотвращения межгосударственных войн. Рационализация внешней политики государств, избавление ее от страстей, личных амбиций и ошибок правителей и министров, с его точки зрения, предполагали открытость межгосударственных отношений, более широкий обмен информацией и отказ от тайной дипломатии. В то же время бентамовское требование открытости подчинено образу мыслей, сложившемуся вследствие географической разорванности Британской империи, внешняя политика которой всегда определялась императивом функциональности морских коммуникаций[5]. Эта особенность внешнеполитического сознания британских мыслителей во многом способствовала формированию универсального "принципа открытости", диагностирующего повестку глобальных трансформаций в конце XX в.
Лоббируя практическую направленность своих сочинений, И. Бентам побывал и в России. С его взглядами были хорошо знакомы выдающиеся русские государственные деятели (например, князь Григорий Александрович Потемкин) и юристы; на них, в частности, ссылался знаменитый реформатор российских законов Михаил Михайлович Сперанский. Склонный к резким оценкам Карл Маркс назвал его "гением буржуазной глупости"[6]. Критически оценивал взгляды И. Бентама и один из первых русских исследователей феномена политики Борис Николаевич Чичерин[7].
ПоВперед история международных отношений показала, что попытка И. Бентама убедить политиков его времени сочетать мораль и пользу потерпела фиаско. Категория интереса в рамках теории международных отношений обрела жесткие формы "национального интереса", с помощью которого создатели теории реализма объяснили природу анархичности международных отношений.
Вместе с тем воспринятые И. Бентамом идеи Клода Гельвеция и Дэвида Юма о разуме и силе общественного мнения положили начало рефлексиям и критическому анализу ведения международных дел. А предпринятая в начале XX в. британскими и американскими интеллектуалами кампания за доступность информации о международной политике оформилась в дискуссию о предмете феномена международных отношений, в рамках которой родилась новая наука.