Китайцы

Китай – наш давний сосед на Дальнем Востоке. Своеобразие его исторического, социально-политического, экономического и культурного развития оказало большое влияние на формирование психологии населения, к числу основных черт которой можно отнести: трудолюбие, терпеливость, выносливость, упорство, настойчивость, хладнокровие, выдержку, спокойствие, самоотверженность^[1]. По этой причине никакой вид деятельности не оскорбляет, не угнетает китайцев и в каждом из них они способны добиться высоких результатов.

Китайцы широко известны как малоприхотливые люди. Испокон веков они довольствовались тем, что имели, стараясь добыть минимум для пропитания в условиях тяжелой борьбы за существование. Не случайно китайская пословица гласит: "Тому, кто не испытал горечь жизни, никогда не придется оценить ее сладость". Оказала свое влияние и конфуцианская идеология, ориентировавшая сознание людей не на загробную жизнь, а на довольство минимумом в условиях повседневной реальности. Она учила их видеть социальный идеал не в удовлетворении все новых потребностей, а в достижении счастья с тем, что есть. Простые китайцы привыкли считать, что счастье зависит нс от внешних обстоятельств, а от них самих. В результате неприхотливость, умеренность, приспособляемость, умение наслаждаться жизнью, довольство малым стали целым комплексом взаимосвязанных черт их национального характера^[2].

Рис и овощи для еды, вода для питья да голова на плечах – вот, что необходимо мне для счастья.

Конфуций

Образ мышления китайцев можно назвать практическим, чуждым ненужным сложностям. Китаец, как правило, отдает предпочтение простым интеллектуальным построениям как наиболее доступным и рациональным для запоминания, жизни и деятельности. Он очень редко руководствуется абстрактными принципами, его логика отличается высокой предметностью, показателем чего являются, например, пословицы и поговорки. "Не забывай прошлого, оно учитель будущего"; "Пришло счастье – будь бдителен; пришло горе – будь стоек", – гласит китайская мудрость. Но это совсем не означает, что мышление этого народа примитивно, – оно своеобразно. Нужно видеть за его естественной простотой сложное ОГЛАВЛЕНИЕ.

Китайцы – энергичные, предприимчивые люди, стремящиеся в любых условиях достичь поставленной цели. Вот как говорит об этом японский профессор Хаясэ: "Они питались поначалу одной рыбой, откладывая каждую иену, которую приносит профессия парикмахера, повара или портного, – описывает он адаптацию китайцев к условиям жизни в Японии. – Когда средств хватало на старенький велосипед, они приобретали его, и кто-нибудь из семьи превращался в бродячего торговца. Второй ступенькой становился подержанный мотоцикл. На этой стадии китаец делается более уверенным в себе и даже становится агрессивным. Он уже старается не просто продавать что- нибудь, но и ссужать деньги, товары в долг под проценты. Он обрастал постоянными потребителями и заводил на них бухгалтерскую книгу. Если у него находился родственник или близкий приятель, которые уже миновали эту стадию развития, ему удавалось получить у них взаймы какую-нибудь сумму для приобретения лавочки. Потом он превращался в оптового торговца, с которым безденежные люди предпочитали расплачиваться эквивалентами своего труда или сельскохозяйственной продукцией. Расширяя свою предпринимательскую деятельность, китаец приобретал участок земли и строил на ней фабрику, нанимал работников"^[3].

В большинстве стран Юго-Восточной Азии оптовая и розничная торговля, а также импортно-экспортные операции сосредоточены в руках китайских эмигрантов. Китайцы владеют 30% капиталов Малайзии и Сингапура. 30% служащих Малайзии – китайского происхождения.

Сложные климатические и природные условия страны, особенно необходимость строительства ирригационных сооружений для защиты от стихийных бедствий, по числу которых Китай занимает чуть ли не первое место в мире, а также связанная с этим необходимость тяжелого, титанического труда обусловили ту исключительную роль, которую всегда играли в стране община и коллективный труд. В результате у китайцев сформировались и всегда очень ярко проявляются такие национально- психологические качества, как жесткая дисциплина, высокая степень зависимости индивида от группы, специфическая сплоченность на основе четкого распределения ролей, высокая степень доверия к мнению группы, а также особый характер сочувствия и сопереживания, проявляющиеся в межличностных отношениях.

Весьма своеобразно общение китайцев. Если один человек встречает другого, оба должны показать друг другу свое глубокое уважение. Каждый обязан дать знать, что считает другого развитым и образованным человеком, даже в том случае, если они прекрасно понимают, что это не соответствует действительности. Во время разговора один на один с малоизвестными людьми китайцы ведут себя специфически. Японец, например, наклоняется далеко вперед, двигает всеми мускулами лица и тела. Китаец же, наоборот, сохраняет неподвижным положение лица и тела, сидит прямо, выгнув спину, не шевелится совсем, только губы слегка движутся, а голос приближен к шепоту. Очень громкий разговор считается попросту неприемлемым. Глаза и брови европейца во время беседы находятся, как правило, в движении, давая собеседнику дополнительную информацию о нашем настроении, впечатлениях. Лицо же китайца остается бесстрастным или выражает елейность. Признательность – это и есть проявление вежливости китайца, как он ее понимает. Китайцы избегают смотреть прямо на собеседника, потому что, по их представлениям, так делают только враги или ненавидящие друг друга люди. Добрым же знакомым сверлить друг друга глазами считается неприличным. Когда в серьезной беседе мы встречаем потупленный или старательно отводимый взор китайца, то, не зная этой существенной особенности, мы часто начинаем подозревать китайца в неискренности или, как минимум, в невнимании к нам. Однако мы неправы, так как это всего лишь дань установившейся традиции. В общении в целом китайцам присуща черта, которую можно назвать поразительной вежливостью. Она не является простой формальностью, внешней формой поведения. Для общения китайцев характерны предупредительность, умение поставить себя на место другого и скромность, соединенная со старанием всячески угодить собеседнику^[4].