Каналы, лифты и барьеры мобильности

• Каналом социальной мобильности следует именовать такую сферу общества или социальный институт, где осуществляется восходящая или нисходящая мобильность, например, собственность, семья, производство, армия, религия, образование. Канаты мобильности также называют социальными лифтами.

Армия функционирует в качестве канала социальной мобильности и в мирное, и в военное время. Крупные потери или выход в отставку среди командного состава приводят к заполнению вакансий из более низких чинов. В военное время младшие офицеры продвигаются благодаря таланту и храбрости, в мирное – благодаря лояльности, послушанию и выслуге лет. Повысившись в звании, они используют полученную власть как канал для дальнейшего продвижения и накопления богатств.

Например, известно, что из 92 римских императоров 36 достигли своего высокого положения, начав с низших чинов. Из 65 византийских императоров 12 выдвинулись благодаря армейской карьере. Наполеон Бонапарт и его окружение, маршалы, генералы и назначенные им короли Европы вышли из простолюдинов. Оливер Кромвель, генерал Улисс Грант, один из отцов-основателей США Джордж Вашингтон и тысячи других командующих достигли самого высокого положения благодаря армии.

В России начиная с XVIII в., когда петровскими указами была введена 25-летняя служба, армия превратилась в канал вертикальной мобильности в том числе и для крепостных крестьян. Рядовой солдат самого низкого происхождения мог выслужить офицерский и даже генеральский чин. Если не в своем полку, то в соседнем он мог видеть офицера, вышедшего из солдат. В прежние времена этот канал монополизировали сначала бояре, составлявшие княжескую дружину, а позже дворянство, официально считавшееся служилым сословием государства. Русский крестьянин знал, что бояре, дворяне, помещики – это служилый государственный люд, который получал свои земли за ратный труд. Так было веками. Но в петровскую эпоху каждый рекрут из крепостных помнил, что вчера он был человек барский, а сегодня – царский. С первых лет советской власти армия пользовалась в обществе огромным авторитетом и воспринималась как эффективное средство социальной мобильности, возможность вырваться из деревенских оков, выйти "в люди". Крестьянский парень видел, как красноармеец из его деревни после увольнения из РККЛ становился председателем сельсовета, а его сосед после службы поступил в вуз, старший брат стал красным командиром. В армии было легче вступить в партию и комсомол, что открывало путь к новой жизни. Статус "человека с ружьем" формировал ощущение исключительности. Поставив себе целью подготовиться в армии для подъема по ступеням социальной лестницы, молодой человек рос прежде всего в собственных глазах. Вне армии он ожидал аналогичного отношения к себе от окружающих, и если такового не следовало, испытывал душевный надлом^[1].

В годы брежневского застоя работа в милиции в течение последних десятилетий представляла один из постоянно действующих каналов социальной мобильности, в частности перемещения из деревни в город, и происходило это в значительной степени из-за дефицита горожан, желающих служить в милиции. В московскую милицию принимали отслуживших в армии молодых людей в возрасте до 35 лет и не имеющих московской прописки. Иного способа попасть в столицу, как только устроиться в милицию, скажем, у выходцев из российской глубинки могло и не существовать. Не только армия и милиция, но и силовые структуры в целом раньше и теперь выступают мощным каналом вертикальной мобильности, позволяющим людям совершить восхождение из периферийных в центральные сегменты общества. Опыт СССР и США свидетельствует: в периоды, когда армия создает хорошие возможности для вертикальной мобильности, профессионального продвижения, в ней (в целом и в офицерском корпусе) преобладают выходцы из сельской местности и небольших городов^[2].

Для военных мобильность – результат добровольной или вынужденной смены профессии, должности, специальности, квалификации и места службы, осуществляемой как офицером, так и членами его семьи. Если сравнивать социальную мобильность различных категорий офицеров (младшие, старшие, высшие), то исследования показывают, что младшие офицеры по сравнению со старшими и высшими более мобильны. По мере продвижения по служебной лестнице скорость и интенсивность социальной мобильности различных категорий офицеров в зависимости от условий и факторов (как субъективных, так и объективных) может как возрастать, так и уменьшаться^[3]. Когда армия перестает быть социальным лифтом, становится социально закрытой, тогда практически прекращается перемещение из крестьян и рабочих в офицеры высокого ранга, из высшего и среднего классов – в офицеры. Мобильность становится горизонтальной: из гражданского среднего класса – в военный средний класс.

Данные 1991 – 1992 гг. об отношении студентов вузов к прохождению военной подготовки (после закона 1990 г. о ее добровольности) свидетельствуют, что наблюдается тенденция к горизонтальному социальному перемещению. Это выражается, например, в довольно четкой зависимости: чем менее престижен вуз (или даже специальность в нем, кафедра), тем больше желающих получить военную подготовку, считающих военное образование перспективным^[4].

Церковь как канал социальной циркуляции переместила большое число людей с низов до вершин общества. П. А. Сорокин, изучив историю жизни 144 глав римской католической церкви, установил, что 28 вышли из низов общества, а 27 – из средних слоев. Институт целибата (безбрачия), введенный в XI в. папой Григорием VII (кстати, выходцем из небогатой семьи тосканских землевладельцев), обязывал католическое духовенство не иметь детей. Благодаря этому освободившиеся после смерти клириков позиции заполнялись новыми людьми. Но помимо восходящего церковь была каналом нисходящего движения: тысячи еретиков, язычников, врагов церкви были отданы под суд, разорены и уничтожены. Среди них немало королей, герцогов, князей, лордов, аристократов и дворян высокого ранга.

Образование в современном обществе является основным лифтом, обеспечивающим продвижение по социальной лестнице. Система обучения складывается из нескольких ступеней, на каждой из которых можно вовремя уйти, не имея возможности учиться дальше: начальное, незаконченное среднее, полное среднее школьное образование, среднее специальное, высшее, поствысшее (аспирантура и докторантура), а также дополнительное, включающее множество курсов повышения квалификации и переобучения, посещать которые можно в течение всей жизни. Школа и система образования в целом – эффективный инструмент социальных перемещений. Во всех странах наблюдается одна и та же закономерность: чем ниже уровень образования, тем ниже квалификация, достигнутый статус и зарплата. Высокий уровень образования, напротив, – способ сделать профессиональную карьеру.

В XIX столетии в России установился порядок производства в гражданские чины коллежского асессора и статского советника. Указ от 6 августа 1809 г. запрещал продвигать служащих, не имевших свидетельств об окончании университетского курса или не выдержавших в университете экзамена по установленной программе, которая прилагалась к указу. В частности, для получения чинов коллежского асессора и статского советника требовались знание русского и какого-либо иностранного языков, знание естественного, римского и гражданского права, государственной экономики, уголовных законов, основательное знакомство с отечественной историей, познания в географии, математике и даже физике.

В различные периоды образование выступало фактором, способствующим продвижению по социальной лестнице, условием для занятий торговлей, поступления на службу в государственные учреждения. Именно образование дает аттестаты, дипломы, свидетельства, необходимые для занятий многими видами деятельности. Диплом открывает доступ к высококвалифицированной и хорошо оплачиваемой работе, т.е. служит средством повышения экономического статуса. А поскольку он свидетельствует о высоком престиже обладателя, то становится символом социального статуса и глубоких знаний. Чем выше уровень образования и полученная квалификация, тем выше достигаемая на службе должность, общественное признание, научное звание, вознаграждение и награды.

В США уже в 1960-е гг. обучение в колледже давало возможность дополнительно заработать 200 тыс. долл, в течение 30 лет после окончания учебного заведения. Окупаемость этих инвестиций была десятикратной, принося в среднем 30% годового дохода на протяжении 30 лет. В 1992 г. в США работник с дипломом колледжа мог заработать на протяжении всей своей карьеры на 600 тыс. долл, больше, чем специалист, получивший среднее образование. Обладатель докторской степени зарабатывал на 1,600 тыс. долл, больше выпускника колледжа и на 2,200 тыс. долл, больше обладателя среднего образования. Инвестиции в получение образования этого уровня, составляющие порядка 110 тыс. долл., 20-кратно окупаются в течение 30 лет, и норма рентабельности продолжает возрастать с небывалой скоростью^[5].

В постиндустриальном обществе лишь образование дает необходимую гарантию, что семья не окажется в нищете. Доля американцев с дипломом колледжа, находящихся по разным причинам ниже черты бедности, не превышает 4%, а лиц с неполным средним образованием – от 30 до 50%.

В советское время существовал еще один лифт к социальной карьере – членство в коммунистической партии, или партийная принадлежность. Сегодня он сохранился лишь в Китае, а в России вместо компартии появились другие политические организации, прежде всего партия "Единая Россия", членство в которых помогает сделать общественную карьеру. Партийная принадлежность – это вхождение в политическую корпорацию, активное участие в ее деятельности, идентификация и солидарность с ней, защита ее интересов во внешних организациях, а также ее представительство в разных сферах общественной жизни.

Собственность наиболее ярко проявляет себя в виде накопленных богатств и денег. Именно они – один из самых простых и действенных способов социального продвижения. В XV–XVIII вв. европейским обществом стали править деньги: высокого положения достигали только те, кто имел деньги, а не знатное происхождение. Последние периоды истории Древней Греции и Рима были такими же.

П. А. Сорокин установил, что не все, но лишь некоторые занятия и профессии способствуют накоплению богатств. Согласно его расчетам, 29% случаев –это занятие фабриканта, 21 –банкира и биржевика, 12 –торговца. Профессии артистов, художников, изобретателей, государственных деятелей, шахтеров и некоторые другие не дают таких возможностей.

Накопление богатств в первом поколении – еще не гарантия сохранения и преумножения достояния в последующем. Гарантией служит институт наследования имущества. Вначале никакого наследования не было. В раннем первобытном обществе имущество, созданное индивидуальным трудом и используемое в индивидуальном порядке (орудия труда и оружие, одежда, украшения), после смерти владельца в качестве его личной собственности уничтожалось или сопровождало его в могилу для использования в "потусторонней жизни". Остальное имущество становилось коллективной собственностью общины. Позже передача наследства от отца к сыновьям принимает две формы: а) майората (общественный статус, титул, имущество переходит полностью к старшему из наследников) и б) минората (недвижимость делится пропорционально между всеми сыновьями либо переходит к младшему, который заботится о престарелых родителях).

Считается, что минорат возник раньше и характеризует первобытное общество, где насаждался принцип социального равенства, имущество делилось поровну, помогали слабым^[6]. Сохранился он и в русской поземельной общине вплоть до начала XX столетия. Майорат возник позже, он поощрял социальное неравенство и помог успешно развиваться феодализму. На его основе в раннеклассовых обществах сформировался порядок династического наследования власти с тщательным учетом происхождения от ее законных носителей.

В Китае VII–X вв. практиковался принцип минората, из-за чего даже самое значительное имущество уже в третьем поколении исчислялось лишь сотыми его долями и было практически небольшим. В результате высший класс становился очень мобильным: одни, более удачливые и упорные, вливались в него, другие, получившие в наследство небольшую часть имущества отца или деда и сами не преуспевшие в учении, оказывались за его пределами.

Майорат, или принцип первородства, способствует нераздельности имущества и прав, а тем самым и концентрации богатства в привилегированных слоях общества. В Англии, где он сохранился до сих пор, богатства не делились, а преумножались^[7]. За многие века в стране сформировалась могущественная аристократия, которая способна противопоставить свое мнение главе государства и добиваться от него принятия более демократических решений. Как и минорат, майорат способствует социальной мобильности: представителям младших ветвей или младшим сыновьям приходится самостоятельно пробиваться в жизни.

Старое выражение "Британскую империю создали младшие сыновья" применимо и к Испании, которую тоже создали "младшие сыновья". Все кампании колонизации Нового Света, как и крестовые походы Средневековья, осуществлялись благодаря институту майората.

В VIII в. на севере Европы закончился раздел земли. Теперь земельный надел наследовал старший сын (майорат), младшим ничего не оставалось делать, как идти в "вик" – военное поселение, лагерь. Сложилось движение викингов – "детей вика". Они искали удачи на путях войны, разбоя. Им противостояли хевдинги – соотечественники, оставшиеся на земле. В России Петр I пытался ввести институт майората, но у него ничего не вышло.

Семья и брак в качестве лифта социальной мобильности становятся каналами вертикальной циркуляции в том случае, если в союз вступают представители разных социальных статусов. В европейском обществе был распространен брак бедного, но титулованного партнера с богатым, но незнатным. В результате оба продвигались по социальной лестнице, получив то, что каждый хотел. Пример нисходящей мобильности мы находим в Античности: по римскому закону свободная женщина, вышедшая замуж за раба, сама становится рабыней и теряет статус свободного гражданина. Постепенно в обществе сформировался институт наследования социального статуса родителей: дети, рожденные в семье с высоким социальным рангом, автоматически получали высокий статус. Семья превратилась в главный механизм социального отбора, определения и наследования социального статуса.

Происхождение из знатной семьи гарантирует хорошую наследственность и достойное образование вовсе не автоматически. Родители заботились о наилучшем воспитании детей, это стало обязательной нормой для аристократии, тогда как в бедных семьях родители не могли дать детям подобающего образования и воспитания.

В России в XVII–XVIII вв. служилое дворянство, прежде всего провинциальное и подмосковное, укрепляло свое общественное положение браками с родовитым дворянством и боярством. Семья стала одним из институтов распределения членов общества по стратам.

Кроме каналов существуют также понятия средств, механизмов, барьеров и фильтров социальной мобильности. Термины социальный лифт и социальный механизм используются в одинаковом смысле, так как оба представляют собой созданные человеком (группой, обществом) устройства, способствующие восходящей мобильности. Они позитивны, поскольку продвигают человека вверх по иерархии. Негативные устройства именуются социальными барьерами.

• Средством социальной мобильности можно считать такое учреждение, изобретение или иное порождение человеческих рук и разума, которые помогают индивидам или группам людей совершать вертикальную либо горизонтальную мобильность. Примером могут служить социальные революции, в частности Октябрьская революция 1917 г., которые радикально изменяют социальную структуру общества, в результате чего одни страты бывают уничтожены или умалены в правах (депортированы, репрессированы, изгнаны), а другие возвышены (рабочий класс при социализме).

Таким же средством или устройством мобильности является туризм, благодаря которому люди перемещаются из одной страны в другую на время осмотра достопримечательностей. Легальным транзитом туристов из одной страны в другую занимаются туристические бюро и фирмы, имеющие соответствующие права и лицензию.

Другой пример: коррупция – взяточничество и мздоимство. Это тоже средство, но никак не канал мобильности, в частности, продвижения по службе. Фальшивый диплом об окончании вуза, который можно купить в переходе метро, также является средством социальной мобильности – иногда восходящей (если никто не заметит подлога), иногда нисходящей (если вслед за разоблачением наступит тюремное заключение).

• Механизмы мобильности – это искусственно сконструированные людьми учреждения, процедуры или мероприятия, призванные регулировать или помогать осуществиться тем действиям, которые считаются общественно полезными. Примером выступают механизмы рынка труда – цепочки или устройства, сконструированные людьми (обычно государством, отвечающим за национальный рынок труда) ради достижения заранее поставленных целей, основанных на системе законодательных актов, общепризнанных социальных практик, норм, традиций, правил и общих договоренностей между участниками рынка. Здесь действуют формальные и неформальные (по знакомству) каналы трудоустройства: с помощью личных связей; самостоятельное трудоустройство; наем по родству и знакомству; трудоустройство с помощью службы занятости; использование возможностей целевого набора выпускников учебных заведений (трудоустройство через распределение). Все эти механизмы характеризуются распространенностью (частота случаев использования того или иного канала) и доступностью (равенство шансов для любого желающего воспользоваться данным каналом).

Трудоустройство с помощь родственников и знакомых опирается на существующие формальные социальные сети и связи. Использование личных связей предполагает различные варианты поведения: прямая помощь при устройстве на работу (протекция); предоставление информации о рабочем месте (рекомендация) и др. Неформальный канал – непосредственное обращение к работодателю – предполагает индивидуальную активность и, аналогично каналу "помощь родственников и знакомых", отсутствие формальных посредников при трудоустройстве. По данным исследований И. М. Козиной, неформальные каналы, такие как знакомство и блат, ныне более предпочтительны для россиян, нежели формальные, через службу занятости^[8].

• Барьером социальной мобильности надо полагать такое препятствие, которое не позволяет индивидам или группам осуществить вертикальную (восходящую) или горизонтальную мобильность (рис. 5.3). Переезду из деревни в город может препятствовать нехватка в городе жилья, из страны в страну – денег, избранию в президенты – недостаток поддержки политических партий или возрастной ценз.

Рис. 5.3. Цены на образовательные услуги как барьер социальной мобильности

В 1998 г. Россию поразил невиданный кризис, связанный с девальвацией рубля: цены на все услуги, в том числе образовательные, взлетели на космическую высоту. Многим слоям стало не по силам платить за обучение в школе, гимназии, колледже, вузе. Цены стали барьером для вертикальной мобильности

Для ограничения инфильтрации снизу высший класс создает множество самых разнообразных социальных барьеров:

• первый тип – административно-правовые барьеры. В феодальном обществе каждый человек был юридически записан за определенным сословием, а отношения между сословиями, в том числе брачные, права и обязанности каждого из них регламентировались государственными актами;

• второй тип – религиозные и профессиональные барьеры. Примером служит кастовая система в Индии, где индивид не может перейти из одной касты в другую при жизни;

• третий тип – доступность и качество образования как барьер социальной мобильности. Качественное образование доступно зажиточным и богатым, недоступно – бедным. Сельские жители, как правило, имеют более низкий уровень образования, чем горожане. В России свыше 40% молодых семей после рождения ребенка попадают в категорию бедных. Единый государственный экзамен (ЕГЭ), к сдаче которого в большинстве провинциальных школ некому готовить школьников, даже для способных ребят может стать дополнительным барьером на пути к поступлению в вуз. Так было в начале эксперимента, а в 2013 г. ЕГЭ стал препятствием для талантливых и интеллигентных горожан, честно сдававших экзамены. Напротив, на Юге России, где контроль за проведением экзамена оказался ослабленным, за деньги двоечники могли купить себе высокие оценки, а иные нерадивые ученики списывали готовые ответы через Интернет.

50 лет тому назад в институтах оказывалось 40% выпуска, в конце 1990-х гг. – уже две трети, а в 2010 г. благодаря демографическому кризису поступить в вуз мог уже каждый выпускник средней школы. Однако количество бюджетных мест с тех пор существенно уменьшилось, а число платных вакансий резко возросло. Высшее образование превратилось в дорогое удовольствие. Дело даже не в том, что за него надо платить. Просто далеко не каждая семья может содержать студента. И снова, как 50 лет назад, школу заканчивает чуть больше трети первоклашек. 40 лет назад дети из высших слоев составляли третью часть школьного выпуска, а среди первокурсников их было уже в два раза больше. Сегодня среди окончивших школу представителей элиты больше, чем всех остальных. При "застое" отпрыски руководителей составляли двадцать пятую часть выпуска, а в 1990-е гг. – уже более четверти. Доля детей рабочих и крестьян уменьшилась в 2,5 раза^[9].

Сила и власть денег сегодня вторгаются в сферу образования уже на этапе допрофессионального обучения и серьезно влияют на воспроизводство социальной структуры общества. Так, если выпускники IX класса в целом соответствуют социальному составу населения западносибирских городов, то к XI классу наблюдается выбывание из контингента учащихся детей из семей рабочих, мелких служащих, безработных, детей из неполных семей. Происходит не только разрыв в социальном составе контингента различных типов школ, но и вымывание слабых в социальном отношении групп из сферы образования вообще^[10];

• четвертый тип барьеров – деньги и собственность. Их отсутствие препятствует продвижению в высший класс, для поддержания приличествующего уровня и образа жизни в котором опять-таки нужны огромные деньги. Ведь предполагается, что человек постоянно находится на виду у общества, занимая высокопрестижную и высокооплачиваемую должность;

• в некоторых обществах в качестве барьеров выступают также раса, пол и возраст.