Иррационалистическое направление современной зарубежной философии

Противоположностью рационализму и сциентизму является иррационализм (от лаг. irrationalis – неразумный, бессознательный). В целом для иррационализма характерна мировоззренческая позиция – антисциентизм, т.е. ограничение возможностей науки познавать бытие, а в своих крайних формах – в толковании ее как силы враждебной подлинной сущности человека.

Иррационалистическое направление объединяет ряд школ, утверждающих невозможность познания действительности научными методами, принижающих роль разума и абсолютизирующих исследование нерациональных форм человеческой психики: воли, интуиции, бессознательного, инстинктов, веры и т.д. К числу таких течений относятся: философия воли, философия жизни, фрейдизм, прагматизм, феноменология, экзистенциализм, неотомизм, прагматизм и персонализм.

Основоположник фрейдизма (философии психоанализа) Зигмунд Фрейд (1856–1939), будучи психиатром и исследуя характер неврозов, выявил их причины, открыл бессознательное – центральный компонент психики, соответствующий ее сути, сознательное он считал только особой интуицией, надстраивающейся над бессознательным.

Модель личности, по 3. Фрейду, включает комбинацию трех компонентов: "Я", "Оно" и "Сверх-Я". "Оно" – сфера бессознательного, совокупность глубинных инстинктов ("кипящий котел инстинктов"), основными из которых являются половой и инстинкт самосохранения. Преувеличивая их значение, философ сводит последние к числу чисто бессознательных, непреодолимых побуждений, стремящихся вырваться "наружу", в осознанное человеческое поведение. "Я" – это сфера сознательного, т.е. посредник между "Оно" и "внешним миром". Задачей "Я", по 3. Фрейду, является такое удовлетворение импульсов "Оно", которое не шло бы вразрез с требованиями социальной реальности. "Сверх-Я" – внутриличностная совесть, которая возникает как посредник между "Оно" и "Я" в силу конфликта между ними. "Сверх-Я" является как бы высшим существом в личности. Это внутреннее усвоение личностью социально значимых норм и заповедей, социальных запретов родителей и авторитетов. Не найдя из-за "цензуры" "Я" и "Сверх-Я" прямого выхода, "Оно" "прорывается" в неврозах, снах, гипнотических состояниях, в таких бессознательных моментах действий человека, как оговорки, описки, в бессознательно возникающих идеях, образах и т.п.

Ученый выделял два инстинкта, движущих поведением человека: инстинкт самосохранения и сексуальный инстинкт (либидо). Что касается инстинкта самосохранения, то его исследование нашло свое выражение в учении Фрейда о противоборстве двух инстинктов – жизни (Эрос) и смерти (Танатос). Бессознательное трактовалось как сфера, насыщенная энергией либидо – слепого инстинкта, не знающего ничего, кроме принципа удовольствия, которое человек испытывает, когда эта энергия разряжается.

Проблема разрешения сексуальных противоречий имеет решающее значение не только в индивидуальном развитии каждого человека, но и в социально-историческом процессе.

Фрейд предлагает для проникновения в бессознательное использовать метод анализа свободных ассоциаций. Существует тесная связь между "бессознательным" человека и его речью. Многие речевые ошибки, неправильное произношение или расположение слов являются не случайными, а вытекают из подсознания человека, из внутреннего конфликта между словами и поступками. Обмолвки (оговорки но-Фрейду) могут быть смешными, грустными, тяжелыми, но, как правило, совершенно непредсказуемыми. При этом в них часто выражаются спрятанные глубоко в психике человека чувства.

Фрейд приводил следующий пример. Женщину-немку спрашивают: "В каком полку служит ваш сын?" В ответ она произносит: "В 42-м полку убийц", – хотя хотела сказать: "В 42-м минометном полку", – по-немецки минометный – morser, убийца же – morder. Фрейд предлагал использовать этот метод анализа свободных ассоциаций для изучения некоторых сторон поведения человека, связанных с его подавленными желаниями.

Идеи психоанализа развил Карл Густав Юнг (1875–1961). Критикуя Фрейда, он утверждал, что инстинкты имеют не биологическую, а чисто символическую природу. Индивидуальное бессознательное отражает личный опыт человека и состоит из переживаний, которые утратили свой сознательный характер, так как были забыты или подавлены. Коллективное бессознательное – это общечеловеческий опыт, характерный для всех рас и народов. Это скрытые следы памяти человеческого прошлого, зафиксированные в мифологии, эпосе, религиозных верованиях и проявляется у современных людей через сновидения. Бессознательное, по взглядам Юнга, вырабатывает формы, которые носят схематический характер и составляют основу всех представлений человека. Они становятся образцами поведения (символическими образами), "архетипами" (от греч. αρχή – начало и τυος – отпечаток, первоначальная модель), благодаря которым оформляются конкретные образы, адекватные в действительности человеку. Архетипы действуют в человеке инстинктивно. Юнг также утверждал, что архетипические мотивы берут свое начало от архетипических образов в человеческом уме.

Наиболее важные архетипы: Эго – центральный архетип в сфере сознания. Персона – маска, которую человек надевает при встречах с другими, внешнее выражение социальности. Тень – центральный архетип (бессознательное), в котором сосредоточена негативная сторона человека, Анима и Ани- мус – архетипы женского и мужского начала, содержащиеся в образах человеческого "Я", Самость – центральный архетип целостности личности, интегрирует сознательное и бессознательное в психике.

Согласно позиции А. Адлера (1870–1937), индивид из-за дефекта в развитии своих телесных органов испытывает чувство неполноценности. Пытаясь преодолеть его и самоутвердиться среди людей, он активизирует свои творческие возможности. Такой процесс А. Адлер называет сверхкомпенсацией. По сути, это особая форма реакции на чувство неполноценности. Она рождает исторические личности, для которых характерны исключительные способности.

Специфика взглядов Карен Хорни (1885–1952) проявилась в том, что главным побудительным мотивом она считала стремление индивида к безопасности, которое рождается у него из-за состояния страха и болезни. Чувства тревоги и беспокойства, по ее взглядам, сопутствуют человеку на протяжении всей жизни. Они возникают в результате недостатка уважения, враждебной атмосферы, а также насильственного подавления желаний властью или авторитетом.

Сегодня возрождение фрейдизма связано с выдвижением различных теорий нео-фрейдистского характера, представители которых пытаются совместить психоаналитический метод исследования человека и культуры с философско- антропологическим, экзистенциальным, структуралистическим, герменевтическим, феноменологическим и другим видением бытия человека в мире, одним из таких учений является фрейдомарксизм.

Фрейдомарксизм. Вильгельм Райх (1897–1957), находясь под влиянием идей Фрейда и Маркса, написал книгу "Психология масс и фашизм" (1933). Фашизм, с его точки зрения, служит выражением иррациональности характерологической структуры обычного человека, первичные биологические потребности которого подверглись подавлению религией, правом, цивилизацией на протяжении целых тысячелетий. В книге подробно анализируется социальная функция такого подавления и показывается решающее для этого подавления значение авторитарной семьи и церкви. По мнению Райха, фашизм как определенный тип общественного порядка продуцируется "невротическим характером" и коренится в деструктивном слое личности современного человека. Для устранения "общества невротических характеров" необходимо раскрепощение сексуальности.

Сексуальность – тот центр, вокруг которого развивается вся общественная и внутренняя жизнь индивида. Райх считал оргазм основным жизненным и социальным принципом, регулирующим механизмом жизни. Психологические проблемы – следствие застоя в организме биологической (сексуальной) энергии, который приводит к напряжению энергетических блоков на мышцах. Это напряжение, становясь хроническим, еще сильнее подавляет свободное движение энергетических потоков и приводит к образованию "мышечного панциря", что создает благоприятную почву для развития невротического характера, так как подавляется естественная эмоциональная деятельность человека.

Для расслабления телесной "брони" Райх разработал ряд специальных техник, включающих в себя: прямые манипуляции с телом, работу по имитированию и провоцированию эмоциональных состояний, выполнение специальных движений и физических упражнений, работу над освобождением звука при эмоциональных напряжениях.

Райх проповедовал сексуальную революцию, которая является, по его мнению, предпосылкой революции пролетарской, он требовал отмену всех форм "репрессивной" морали, упразднения моногамной семьи.

Герберт Маркузе (1898–1979) в книге "Эрос и цивилизация" (1955) утверждал, что современное индустриальное общество обеспечивает нейтральные позиции и молчаливое с ним согласие своих членов тем, что сначала способствует формированию у них определенной структуры элементарных жизненных ("витальных") потребностей ("влечений"), соответствующих требованиям этого общества и не выходящих за его социокультурные пределы; затем создает необходимые условия для удовлетворения этих потребностей. Главными среди них, вслед за 3. Фрейдом, оказавшим глубокое влияние на идеи Маркузе, последний считал сексуальные потребности ("влечения").

Революция против такого общества может быть успешной лишь тогда, когда она выйдет на уровень витальных антропологических потребностей. Речь идет о том, чтобы создать необходимые предпосылки, способствовать превращению социальной революции в антропологическую, т.е. сексуальную, или, точнее говоря, соединению их в единую революцию.

В своей книге "Одномерный человек" (1964) Маркузе показал, что благодаря характерным для него технологиям индустриальное ("позднекапиталистическое") общество зашло в тупик тоталитаризма. Происходит выравнивание людей на уровне их "усреднения", что облегчает осуществление власти и господства одних над другими. Именно при таких технологиях возникает "одномерное общество". Поскольку в нем индивид не в состоянии критически оценить ни общество, ни свое место в нем, ни тем более перспективы собственного развития, он становится "одномерным человеком". Его многомерное культурное, социальное, моральное, чисто человеческое, индивидуальное (антропологическое) развитие становится невозможным.

Отвечая на вопрос, возможна ли революция в позднекапиталистическом обществе, Маркузе пришел к выводу, что такое решение может иметь трехуровневый характер.

Первый уровень – индивидуальный, антропологический (революция должна была стать сексуальной, поскольку речь идет об "освобождении" подавленных капиталистическим обществом эротических влечений).

Второй уровень – культурный (борьба против "репрессивной культуры", победа авангардистского сюрреалистического искусства).

Третий – социальный (революцию осуществляют маргинальные общественные группы, не интегрированные в современное общество, поскольку рабочим классом стали успешно управлять с помощью "массовой культуры" и он перестал представлять угрозу для индустриального общества).

Эта концепция получила большой резонанс у "новых левых" – студенческого движения, объявившего "тотальную революционную войну" против капиталистического общества. Концепция была популярной и среди экстремистов ("РАФ", "Красные бригады", "Прямое действие"). Однако, увидев воплощение своих идей в терроризме, нигилизме, аморализме, Маркузе отмежевался от левых экстремистов, что привело к резкому падению его авторитета в левых кругах.

Основоположником прагматизма (от греч. pragma – дело, действие; философия действия) был видный американский философ Чарльз Пирс (1839–1914), а его продолжателем и популяризатором был Уильям Джемс (1842–1910). Главным же идеологом выступил Джон Дьюи (1859–1952).

Только исходя из действия, считают теоретики прагматизма, можно понять природу всех духовных образований человека, в том числе и наиболее сложных. По их утверждению, убеждения людей являются правилами для действия. Следовательно, выяснение смысла какого-либо утверждения, убеждения, идеи означает определение того способа действий, который данное убеждение способно вызвать. Истинными, по мнению этих философов, являются идеи, взгляды и убеждения, полезные для достижения той или иной цели, которую ставит и осуществления которой практически добивается человек.

Интеллект человеку необходим не для того, чтобы отражать объекты, а для того, чтобы установить наиболее выгодные отношения с этими объектами и таким образом добиться успеха в жизни.

Основателем феноменологии является немецкий философ Э. Гуссерль (1859–1938). Истина, по его мнению, обладает важнейшим признаком – очевидностью (ощущением всеобщности, неизменности, обязательности, т.е. "принудительной значимости" знания). Следовательно, считает философ, истина не познается, а внутренне переживается, т.е. ощущается, воспринимается, усваивается. Переживание истины предстает некоторым целостным "потоком", единым процессом, элементами структуры которого являются так называемые феномены сознания. Важнейшие из них – смысл и значение выражения и познавательного переживания.

Рассмотреть феномен как целостность, по Гуссерлю, можно только в том случае, если его "схватить" в интуитивном акте, т.е. самому пережить, "непосредственно войти" в поток сознания. Постижение истины в таком случае означает не изучение предмета познания, а интуитивное рассмотрение собственных переживаний, осознавание. Посредством этого и происходит "усмотрение сущностей".

Таким образом, иррационализм, критикуя традиционный рационализм, претендует на утверждение нового миропонимания, на изучение и высокую оценку роли нетрадиционных форм духовного опыта – бессознательных процессов, инстинктов, интуиции, эмоционально-волевых или морально-практических актов. Иногда это приводит философов к открытому иррационализму и мистике (теософия Е. Блаватской, антропософия Р. Штайнера).

Идейными истоками экзистенциализма (философии существования) стали религиозно-мистическое учение о человеке С. Кьеркегора, который впервые употребил этот термин, философия жизни Ф. Ницше, В. Дильтея, феноменология Э. Гуссерля и философские взгляды Ф. Достоевского.

Экзистенция (от лат. existentia – существование) – центральная категория учения. Она отражает способ бытия такого конечного (конкретного) сущего, которым является человек. Экзистенциальный способ бытия человека состоит в самоопределении того, кем он решил быть. Экзистенция – это самоконструирование как возможность соотнести себя с трансценденцией – определенной проблематичностью, риском, решимостью, броском вперед, за пределы которой должен (сможет) выйти человек и достичь подлинной свободы. Экзистенция – не сущность человека и не его свойства, данные от природы. Она – результат собственных усилий человека как внутренне напряженный способ жизни, как превращение внутренне возможного во внешне действительное.

В зависимости от того, куда направлены экзистенциальные усилия человека при переходе к трансцендентному – к Богу, природе, обществу, самому себе или к "ничто" – сложились разновидности экзистенциальных учений. Их можно условно объединить в две группы: религиозный экзистенциализм и нерелигиозный ("атеистический"). Первый ориентируется на Бога, второй – на самого человека.

Экзистенциализм рассматривал человека как конечное существо, "заброшенное в мир". Жизнь человека трагична, проблематична, временна и даже по отдельным ситуациям абсурдна. Человек должен очень хорошо изучить себя, найти внутренние силы для жизни и преодоления сложившегося кризиса. Он руководствуется при этом принципиальным различием между вечностью (бесконечным) и временем (конечным), выраженным в суждении: "Бог на небе и ты на земле" (С. Кьеркегор). Экзистенция позволяет человеку выйти за пределы конечности своей жизни, осуществить прорыв в вечное. При этом К. Ясперс (1883–1969), Г. Марсель (1889–1973) предлагали осуществлять "прорыв" к Богу и в нем обрести свободу, а Ж.-П. Сартр (1905– 1980), А. Камю (1913–1960) ориентировали на достижение свободы в самом человеке (бытие для себя) или в обществе (бытие для других).

Поскольку экзистенция, по мнению представителей этой философии, есть внутренняя возможная жизнь, существование своего "Я", она индивидуальна, дана индивиду непосредственно, так как обычными, традиционными способами и наукой непознаваема. Но экзистенция всегда направлена на что-то, на кого-то, поскольку человек желает чем-то стать, что-то сделать, чего-то достичь. И тогда она открывается индивиду, переходя из внутреннего состояния во внешне воспринимаемое. Экзистенция не соотносима с объектом, вещью, она не объективируется. Подлинное бытие – это "Я", мое внутреннее существование. Все остальное – само по себе, цепь событий, которую человек контролировать не может, так как она вне его экзистенции. По человек переживает и осмысливает свое "Я" на фоне этих событий.

Основными экзистенциальными признаками человека могут быть: возможность что-то узнать, сделать, чего-то достичь нетрадиционным способом; наличие заботы и ответственности, рождения и любви, страха и совести, отчаяния и надежды, решимости и активности по осуществлению внутренней возможности. В совокупности они составляют истинную его сущность и судьбу. Нетрадиционность познания человеком своей экзистенции состоит в создании особых внутренних ситуаций и состояний (напряженность сознания и всей психики, обострение эмоциональности и воли и т.п.) или "вхождение" в реальные жизненные ситуации (опасность для жизни, риск, радость и вдохновение, порыв и т.п.). На этом пути человек может воплотить свою истинную сущность (экзистенцию) и добиться чего-то, когда главным ориентиром является свобода. Но конечность экзистенции состоит все равно в трагичности, в смерти человека, в ее неотвратимости.

В религиозном варианте экзистенциализма трансцендирование, т.е. "выход" внутреннего "Я" в мир осуществляется по направлению к Богу. Обрести подлинную свободу человек может в Боге при жизни или после физической смерти. "Атеистический" экзистенциализм исходит из постулата "Сознание – это свобода" (Ж.-П. Сартр). Свобода достигаема внутри себя, в духовности и сознании человека.

В механизме познания важное место отводится исследованию роли так называемой "кризисной ситуации", или "пограничной ситуации предельно жизненных обстоятельств человека" (смерть, страдание, страх, религиозный экстаз, душевные переживания и т.д.). С точки зрения экзистенциалистов, действительно глубинные познания сущности явлений и процессов мира открываются перед человеком только в таких условиях, когда перед ним раскрывается мир в незашифрованном виде.

Экзистенция как возможность познания человеком самого себя ориентирует духовность личности на добро, ответственность, совесть, достоинство.

Особый интерес представляет сформировавшееся на стыке феноменологии и экзистенциализма учение о бытии М. Хайдеггера. Мартин Хайдеггер (1889–1976) пытается объяснить сущность человека в четыре основных этапа. Первый шаг – признание абсурдности, бесформенности и бессмысленности сущего, которое поэтому нуждается в придании порядка и в задании смысла. Второй – выделение из всего сущего особого его момента – человека, рассматриваемого вначале в своем наличном бытии как нечто, тоже лишенное смысла, который можно было бы обнаружить. Затем, однако, человек берется в позитивном плане, как нечто, открытое для всех возможностей, – с тем, чтобы на этом основании определить его как носителя трансцендентальных структур, только через посредство которого они и сообщают смысл и придают форму сущему, а тем самым – и самому человеку. Наконец, четвертым шагом ставится вопрос о первоисточнике этого трансцендентального проекта, который сам раскрывает себя как бытие. Рассмотрим указанные этапы подробнее^[1].

1. Сущее, взятое само по себе, – бессмыслица, абсурд, хаос, находится в совершенной фундаментальной сокрытости, потаенности. Форму, смысл этому сущему может сообщить только человек или, лучше сказать, только само бытие через посредство человека.

2. Сам человек, который призван к этой конституирующей, задающей смысл деятельности, пока еще не имеет никакой жесткой определенной структуры и формы. Однако бытие человека открыто для глубоких возможностей ("бытие-в-возможности"). Человек всегда всецело устремлен в будущее.

Свобода реализуется в выборе будущих возможностей, однако не только возможностей действия и возможностей поступков, по и возможностей самой экзистенции. Бытие человека как "бытие-в-возможности" никогда не завершено, напротив, оно всегда представляет собой некоторое "еще-не"; оно должно то и дело выходить за пределы своего состояния на данный момент. Экзистенция вечно остается открытой; она всегда стремится реализовать проект того, чем она желает быть.

Человек всегда находится в существенной связи с миром ("в-мире-бытие"), причем вступает в эту связь не как отдельный индивид в каждом отдельном случае – она составляет "общее-условие-возможности" сто существования. Человек одновременно определяет изначально и мир, и самого себя, сообщает хаосу бытия, а тем самым и самому себе, смысл и порядок.

"Тут-бытие" ("Dasein"^[2]) проецирует свои возможности на темную и бессмысленную первооснову сущего и таким образом только и создает "мир".

3. Сущность человеческого существования "в-мире- бытия" определяется Хайдеггером как забота. Забота есть всеохватывающее основополагающее начато, соединяющее все способы существования. Она разворачивается во времени в трех основных взаимосвязанных формах: в экзистенции ("забегание-вперед-себя", проект), в фактичности ("бытие-уже-в", заброшенность) и в попадании во власть и владение ("бытие-при").

Заброшенность означает неизменную данность, которая пребывает в прошлом. "Dasein" заброшено в заданный мир и в заданную ситуацию (отдано "во власть"). "Тут бытие" – это всякий раз только мое, оказаться на моем месте, заменить меня – невозможно.

Современность характеризуется деградацией в мир сущего, "бытием-при-повседневных-вещах".

Наконец, будущее обнаруживает себя в проекте, в "бытии- впереди-себя", выводящем к будущим возможностям.

Для понимания картины человека у Хайдеггера также важно основополагающее различение подлинности и неподлинности. "Тут-бытию" всегда грозит опасность – погибнуть в повседневном обиходе с вещами, затеряться в них, деградировать. Сообразно трем основным способам открытости есть и три способа деградации: любопытство, двусмысленность и болтовня. Здесь "тут-бытие" пребывает в неподлинности, оно отдает себя во власть "Маn"^[3]. Однако существует фундаментальное состояние страха, которое освобождает человека из неподлинности и приводит его разом к самому себе. Страх выводит "тут-бытие" из неподлинности к подлинному "Я". Самодовольная успокоенность, наивное доверие повседневности разрушается, "тут-бытие" обнаруживает себя брошенным под угрозой зловещего ничто, и только таким образом оно в открытости своей обретает путь к подлинности.

Творческие способности по проектированию бытия сильно ограничены: в прошлом – заброшенностью в "тут", а в будущем – смертью. Смерть – это не просто предел и конец жизни, она всегда уже присутствует в настоящем как "подлиннейшая, безусловная, неповторимая возможность" в жизни. "Тут-бытие" должно постоянно быть в конфронтации с ней, непрерывно соотносить себя с ней, что Хайдеггер называет "бытием-к-смерти". Только благодаря отношению к смерти "Dasein" и может обрести конечную целостность, объединяющую все его отдельные структуры.

4. Что же определяет человека в его конечной фактичности, что приводит его в состояние "заброшенности", что "забрасывает" его туда? Это само бытие, именно оно и "бросает" человека в сущее, оно творчески созидает человека и через его посредство сообщает сущему смысл и истину.

Задача человека – постичь и воспринять это творческое влияние бытия, прислушаться к нему, но он сможет сделать это лишь тогда, когда благодаря страху избежит деградации в будничном, повседневном и вверит себя во власть ничто, постигнет ничто как "покров бытия" и тем самым откроет себя последнему. Таким образом он станет "пастырем бытия".

Решающим источником постижения бытия для Хайдеггера выступает язык: "Язык – дом бытия"^[4]. Ведь если мы надлежащим образом обратим внимание на язык, он раскроет нам его сущность. Человек не является языкотворцем, напротив, язык выступает господином человека, поскольку в языке бытие обращается к человеку, заговаривает с ним. Человек – это орган бытия, существующий для придания смысла, конституирования, создания и реализации проектов. Человек должен подчиняться языку и слушать его указания.

По своему духу идеи экзистенциализма близки гуманистической направленности другого философского течения – персонализма. Персонализм (от лат. persona – личность) – теистическое течение, считающее личность первичной творческой реальностью и высшей духовной ценностью, а весь мир – проявлением творческой активности верховной личности – бога.

Персоналисты Э. Мунье (1905–1950) и Ж. Лакруа (1900–1986) выдвигали на первый план не познающего истину субъекта классической философии, а человеческую личность во всей полноте ее конкретных проявлений. "Личность" превращается в фундаментальную онтологическую категорию, основное проявление бытия, в котором волевая активность (деятельность) сочетается с непрерывностью существования.

Личность – это уникальная субъективность, направленная на созидание общественного мира. История общества – это процесс развития личностного начала человека. Сам же человек как личность может утвердить себя только путем свободного волеизъявления, самоуглубления, внутреннего самоусовершенствования. Однако истоки личности коренятся, но мнению персоналистов, не в ней самой, а в бесконечном едином начале – Боге, в стремлении к которому через персональный опыт общения людей, "коммуникацию душ" и состоит высший смысл существования человека.

Учение неотомизма связано с антропологизацией философии, пересмотром традиционной иерархии ценностей и проблем религиозной философии. Если в традиционном неотомизме философская мысль шла от Бога к человеку, то в современном неотомизме обосновывается необходимость восходить от человека к Богу. При этом обычно актуализируются христианские гуманистические традиции, подчеркивается, что в теоцентризме содержится интерес к человеку, его жизни, поведению, нравственности. Человек – не только материал для Бога, возникший достаточно случайно, но и существо, творящее самого себя и сознающее свои возможности.

Постструктурализм пришел на смену структурализму и явился сто своеобразной самокритикой. Постструктурализм характеризуется прежде всего негативным пафосом по отношению ко всяким позитивным знаниям, к любым попыткам рационального обоснования феноменов действительности, и в первую очередь культуры.

Сам принцип рациональности постструктуралисты Ролан Барт (1915–1980), Мишель Фуко (1926–1984) считают проявлением "империализма рассудка", якобы ограничивающим "спонтанность" работы мысли и воображения, и черпают свое вдохновение в бессознательном. Отсюда и проистекает то явление, которое исследователи называют "болезненно патологической завороженностью" иррационализмом, неприятием концепции-целостности и пристрастием ко всему нестабильному, противоречивому, фрагментарному и случайному. Постструктурализм проявляется как утверждение принципа "методологического сомнения" по отношению ко всем "позитивным истинам", установкам и убеждениям, существовавшим и существующим в западном обществе и применяющимся для его легитимации, т.е. самооправдания и узаконивания.

С постструктурализмом тесно связан постмодернизм – это особый взгляд на мир, особое мироощущение, характерное для человека современной эпохи постмодерна. Постмодернизм возник как отражение характерных особенностей духовной жизни западного общества конца XX в., а также эпохальных изменений в парадигме мирового общественного развития, которые находят свое обобщенное выражение в замене евроцентризма глобальным полицентризмом.

Постмодернизм – это отражение кризиса (кризиса модерна, кризиса идеала всеобщего прогресса, кризиса западного рационализма как его основания, кризиса рационально обоснованных ценностей западной буржуазной культуры). Постмодернизм – это самодиагноз западного общества и поиск Иного.

"Метарассказом" Жан-Франсуа Лиотар (1924–1998) обозначает все те "объяснительные системы", которые, по его мнению, организуют буржуазное общество и служат для него средством самооправдания: религию, историю, пауку, психологию, искусство (иначе говоря, любое "знание"), "Век постмодерна" в целом характеризуется эрозией веры в "великие метаповествования", в "метарассказы", легитимирующие, объясняющие и "тотализирующие" представления о реальности. С его точки зрения, сегодня мы являемся свидетелями раздробления, расщепления "великих историй" и появления множества более простых, мелких, локальных "историй-рассказов".

В центре внимания постмодернизма оказывается проблема языка, языкового характера мышления, дискурса (высказывания), деятельности людей как "дискурсивных практик". Все теоретики постмодернизма, несмотря на расхождения в частностях, считают, что язык "владеет" своим носителем, определяя его способы мышления и жизнедеятельности, а не наоборот. Язык описывается в постмодернизме как знаковая структура, которая является вместилищем значений, независимых от их связи с "фактами" мира или намерениями субъекта. Таким образом, утверждается, что значения рождаются в контексте отношений между знаками, составляющими структуру языка, вследствие их определенного положения в этой структуре, а не вследствие их соответствия "фактам" действительности.

В постмодернизме вся реальность мыслится как текст, дискурс, повествование. "Ничто не существует вне текста" утверждал Жак Деррида (1930–2004). Культура любого исторического периода предстает как сумма текстов (интертекст). Понимание текстов возможно лишь в "дискурсивном поле культуры" (только в связи с другими текстами, по не в связи с нормативной истиной). Неизбежное присутствие предыдущих текстов – интертекстуальность – не позволяет любому тексту считать себя автономным.

Деконструкция применяется к анализу любого феномена культуры, любого текста, неизбежно превращается в многосмысленный и бесконечный интерпретативный процесс и потому лишает смысла проблему истины. Таким образом, язык оказывается непостоянной средой, он не может непосредственно нести смысл или истину.

Согласно М. Фуко, в каждую историческую эпоху существует специфическая, более или менее единая система знания, которая образуется из дискурсивных практик различных научных дисциплин – эпистема. Она реализуется как языковой код, языковая норма, бессознательно предопределяющая языковое поведение, а следовательно, и мышление индивидов. Эпистема всегда внутренне подчинена структуре властных отношений, выступает как "тотализирующий дискурс", легитимирующий власть, поэтому она не может быть нейтральной или объективной. Постмодернизм призывает к сопротивлению власти языковых структур, против социокультурных изменений, произошедших в западном обществе под воздействием глобализирующейся системы масс-медиа, мистифицирующей массовое сознание, порождающей мифы и иллюзии.

Постижение реальности доступно не естественным и точным наукам, не традиционной философии, а интуитивному, "поэтическому мышлению" с его ассоциативностью, образностью, метафоричностью (обращение к иной культурной традиции – восточному интуитивизму). Именно с этим связано "олитературивание" мира, т.е. превращение литературы в модель для всех текстов, утверждение представления, будто только литературность любого дискурса делает возможным наделение смыслом мира и нашего восприятия этого мира. Отсюда столь характерная для постмодернистских построений утрата рациональности, строгости научной аргументации.

По мнению Жана Бодрийяра (1929–2007), в мире, где доминируют искусственные модели (копии), не делается различий между "словами" и "вещами". Человеческая жизнь становится призрачной, неаутентичной, вызывает ощущение пустоты и бессмысленности, хаоса и отсутствия гармонии, нестабильности и всеобщей дезорганизованности мира, что ведет к возникновению гиперреальности. Гиперреальность возникает тогда, когда культурные представления и знания утрачивают связь с социальной и человеческой реальностью. Происходит освобождение кодов от референтов (значений): отражение объективной реальности сменяется ее извращением, затем – маскировкой ее отсутствия и наконец, – утратой какой-либо связи с реальностью, заменой видимости симулякром.

Таким образом, постмодернизм вскрывает внутренний механизм процесса мистификации общественного сознания, происходящего под воздействием СМИ, доказывает ненадежность, недостоверность – "неистинность" знания о мире, формируемого таким образом.