Идеология диктаторских режимов

Диктатура – форма государственного устройства, при которой власть сконцентрирована в руках одного человека, группы лиц, клики или партии, монополизирующих ее. Ее суть отражена уже в самом термине "диктатура", который происходит от лат. dictatur, что означает "неограниченная власть".

В широком смысле слова под диктатурой подразумевается жесткая авторитарная или тоталитарная власть, не несущая ответственности перед гражданами данного государства. Диктатура – это монократия, которая в важнейших аспектах политической самоорганизации общества является антиподом демократии. Диктаторские режимы при всех существующих между ними различиях едины в неприятии конституционных и плюралистических принципов демократии.

Не допуская или существенно ограничивая оппозицию, они отвергают честные выборы, основанные на принципе конкуренции различных политических сил, либо заменяют их выборами плебисцитарного характера с одним безальтернативным кандидатом, где результаты заранее известны. Для них характерно отсутствие гарантий прав и свобод человека и гражданина – разделения властей, реального представительства народа в органах государственной власти и других демократических принципов и норм государственного устройства.

Диктатура, равно как и демократия, воплощается в жизнь в различных формах, ее можно обнаружить во всех цивилизациях и исторических эпохах. Уже с древнейших времен как на Востоке, так и на Западе существовали различные ее формы, такие как древневосточные деспотии, тирании античной Греции, абсолютные монархии Средних веков, самодержавие в России и т.д. В марксизме-ленинизме, служившем идеологической основой политического режима в СССР, использовалось понятие "диктатура пролетариата" для обозначения формы власти советского государства.

В наши дни политические системы диктаторского типа существуют в двух формах: авторитаризм и тоталитаризм. Обладая важнейшими характеристиками диктатуры, в ряде аспектов они значительно отличаются друг от друга. Для авторитаризма характерны доминирование государства над обществом, примат исполнительной власти над законодательной и судебной ветвями. Но здесь такое доминирование не приобретает той жесткости и всеохватности, которые характерны для тоталитаризма.

Авторитаризм использует слабость и неразвитость гражданского общества, но, в отличие от тоталитаризма, не уничтожает его. Может уживаться и сочетаться как с государственной, так и с рыночной экономикой. В ряде случаев формально функционируют парламент и политические партии, но их деятельность находится под строгим контролем государства. В наиболее "либеральных" авторитарных режимах допускается "дозированное" инакомыслие, сохраняются классовые, сословные, клановые, племенные различия.

Существует множество типов авторитарных режимов. В основном они распространены в развивающихся странах Азии, Африки и Латинской Америки, реже – в капиталистических странах (Испания, Португалия, Греция до антидиктаторских выступлений середины 1970-х гг.), отстающих в своем развитии от главных индустриальных стран.

Авторитаризм утверждается в результате выдвижения на господствующие позиции национальной компрадорской буржуазии, которая устанавливает тесные связи с военными. Типичными примерами этого типа являются режимы Камеруна, Туниса, Алжира и др.

В большинстве случаев главной опорой режима служит армия. В развивающихся странах большое распространение получил режим военной диктатуры, когда власть захватывают, как правило, путем военных переворотов. Этот тип представлен, например, военной диктатурой А. Пиночета в Чили, установленной в сентябре 1971 г., и режимом "черных полковников" в Греции в середине 1960-х гг, существовавшим до середины 1970-х гг.

В современном мире существуют также режимы, которые являются монархическими по форме и авторитарными по содержанию. Это так называемые абсолютные монархии, характеризующиеся юридическим и фактическим сосредоточением всей полноты государственной (законодательной, исполнительной, судебной), а иногда и духовной (религиозной) власти в руках монарха. Они основаны на принципе наследования власти при отсутствии каких-либо законных способов лишения правителя властных полномочий. Такие режимы преобладают в исламских государствах Большого Ближнего Востока.

Можно выделить также режимы с большей либо меньшей жесткостью, или "либеральностью", в организации властной вертикали. Например, военно-политическая диктатура А. Пиночета в Чили отличалась от авторитарного режима Чои Ду Хвана в Южной Корее (занимал пост президента республики в 1980–1988 гг.) более откровенной опорой на репрессивный аппарат, большей интенсивностью террора и подавления и др.

В ряде стран Азии, Африки и Латинской Америки различается также "авторитаризм развития". В данном случае политическая модернизация с уклоном па профессионализацию, демократизацию, разделение властей и т.д. идет медленно и с теми или иными трудностями. Здесь "авторитаризм развития" постепенно эволюционирует в сторону парламентаризма и демократии.

Существуют своего рода гибридные режимы, в которых органически сочетаются элементы как тоталитаризма, так и авторитаризма. К ним, как правило, относят франкистский режим в Испании и салазаровский в Португалии, просуществовавшие с 30-х гг. XX в. до демократических революций середины 70-х гг. Некоторые авторы (например, М. Дюверже) не без оснований называли их псевдофашистскими.

В XX в. важнейшие признаки политической системы диктаторского типа проявились в чисто тоталитарных режимах. В политической системе тоталитарного типа выделяются фашистский и национал-социалистический режимы соответственно в Италии и Германии на правом фланге идейнополитического спектра, а также большевистский в СССР – на его левом фланге (во всяком случае, в период господства сталинизма).

Фагиизм (итал. fascismo, от fascio – пучок, связка, объединение) представляет собой одно из главных течений общественно-политической мысли и социально-политическое движение, получившие широкое распространение в странах Европы в 20–40-х гг. XX в. Основную роль в разработке, распространении и реализации идей, принципов и ценностей фашизма внесли граф Ж. А. де Гобино, X. Чемберлен, Г. д'Аннунцио, Дж. Джентиле, А. Розенберг, Й. Геббельс и, конечно, Б. Муссолини и А. Гитлер.

Наиболее законченное выражение эти идеи и концепции получили в итальянском фашизме и германском национал-социализме, воплотившихся в соответствующих политических режимах сначала в Италии, а затем в Германии. Между ними располагались переходные или гибридные режимы генерала Франко в Испании, Салазара в Португалии, Хорти в Венгрии.

В фашизме в качестве главного теоретического и аналитического инструмента трактовки мировой истории используется своеобразно трактуемая идея нации, или национализм, который в германской версии фашизма – национал-социализме – приобрел форму расизма. В нем было достигнуто слияние крайних форм национализма с отдельными своеобразно трактуемыми элементами социализма, что и дало основание А. Гитлеру и его сподвижникам говорить о национал-социализме.

С самого начала фашизм рассматривал нацию как некий синтез всех без исключения материальных и духовных ценностей и как таковой пользующийся приоритетом перед отдельным индивидом, группами, слоями, классами. Как утверждал Гитлер, определяющее значение имеет "осуществление волеизъявления нации, ибо только это волеизъявление может быть исходной точкой для политических выступлений". В отличие от "буржуазного и марксистско-еврейского мировоззрения", откровенничал он, идея национал-социалистического "народного государства" оценивает "значение человечества в его базовых расовых терминах". Наиболее законченное выражение эта установка нашла в антисемитизме.

Фашисты отвергали какие бы то ни было ограничения на власть государства. Оно но своей сущности интегрально и тотально, в его рамках нет места частному в отрыве от публичного. Эта идея нашла доктринальное выражение в следующем афоризме Муссолини: "Все внутри государства, ничего вне государства, и ничего против государства".

Фашизм и большевизм имеют как точки соприкосновения концептуального и типологического характера, так и серьезные расхождения. Бросается в глаза изначальная несовместимость их идеологий. Здесь достаточно упомянуть такие дихотомические пары, как интернационализм – национализм, теория классовой борьбы – национально-расовая идея, материализм – идеализм, с помощью которых определяется противостояние марксизма-ленинизма и фашизма.

Если в марксизме-ленинизме в качестве главного теоретического и аналитического инструмента трактовки мировой истории брался класс, то в фашизме в качестве такового служила нация. Первый отдавал моральный и теоретический приоритет концепции класса, а второй – концепции нации и даже расы. В результате место марксистских понятий "прибавочная стоимость" и "классовая борьба" в национал-социализме заняли понятия "кровь" и "раса".

Фашисты и национал-социалисты как в теории, так и на практике отводили решающую роль политике и идеологии, они сохранили частную собственность на средства производства и рыночные механизмы функционирования экономики. Большевики же, которые в теории определяющую роль отводили базису, или экономике, пошли по пути полного обобществления средств производства. Если большевики уничтожили рынок, то национал-социалисты его оседлали, приручили.

Марксизм-ленинизм в теории руководствовался коммунистическим идеалом построения совершенного и справедливого общественного строя. Однако проблема состоит в том, что для реализации поставленной цели на вооружение были взяты безжалостные, антигуманные средства. В этом контексте величайшая ошибка большевиков состояла в том, что они дискредитировали великий коммунистический идеал.

При всем том неоспорим факт близости и определенного родства фашизма и большевизма по целому ряду параметров. Это, в частности, единая, всеохватывающая цель (хотя она существенно различается по своему содержанию); господство одной-единственной революционной партии нового типа; моноидеология, отвергающая другие идеологии; сходные средства и методы достижения идеальных целей; слияние в единое целое партии, государства и общества; политизация всех без исключения сфер жизни; физический и моральный террор и т.д.

Именно эти характеристики позволяют оценивать и фашизм в разных его вариантах, и марксизм-ленинизм в его большевистской интерпретации как два противоположных проявления или два альтернативных (правый и левый) варианта особого общественно-исторического феномена – тоталитаризма.

При этом нельзя забывать, что сами тоталитарные режимы были подвержены определенным изменениям. В Советском Союзе о более или менее чисто тоталитарном режиме, по-видимому, корректно говорить применительно к сталинскому режиму, охватывающему период с конца 1920-х до первой половины 1950-х гг. В последующие же годы имела место постепенная либерализация режима в плане отказа от наиболее жестких форм контроля над умами людей, а также от явного террора.