Гуманизм: вера в возможности человека и в реальность их раскрытия

Отношение к человеку – главный показатель не только общественной морали, но и нравственности каждого из нас. Это отношение может быть добрым или недобрым, внимательным или равнодушным, предвзятым или объективным... Важно, чтобы оно было гуманным. Гуманизм – это активное человеколюбие, т.е. прежде всего исходная вера в положительные возможности человека: его разума и воли, его целей и стремлений; в то, что природой ему даны (в большей или меньшей степени) задатки и способности – потенциалы, требующие лишь благоприятных условий, для того чтобы раскрыться на благо как ему самому, так и окружающим, всему обществу. Гуманизм выступает как бы вектором социальности, выражаясь в таком качестве личности, как гуманность, которая воплощается в способности принимать других такими, каковы они есть, верить в их добрые намерения, помогать им стать лучше.

Разумеется, мера гуманности, способы ее проявления у разных людей различны: они зависят и от самого человека, и от того, к кому отнесены, и от внешних обстоятельств – образа жизни, конкретной ситуации. Повторим: есть люди с плохим характером и дурными наклонностями, есть правонарушители и преступники. Вера в человека не абстрактна, а потому не исключает, но предполагает требовательность к нему, борьбу с его ошибками, помощь в преодолении недостатков, т.е. речь идет о борьбе не с человеком, а за человека.

В то же время провозглашение веры в человека и его возможности оказалось бы лишь декларацией, красивой фразой, проявлением абстрактного гуманизма, если бы только этим и ограничилось. На самом же деле истинная вера всегда активна, становясь мотивом, побуждением, стимулом реального утверждения веры, а в нашем случае – подлинного гуманизма, воплощая его действенность. Как раз она и выступает основанием веры в возможность развивать, позитивно направлять и насыщать процессы человекообразования, потенциалы человека на путях его самореализации. Вера в возможности человека – внутреннее состояние каждого, кто ее осуществляет, материализует в живой гуманистической и эффективной практике деятельности, отношений и общения. Так гуманность не только проявляется, но и совершенствуется в положительном опыте.

Понятно, что такого рода гуманистическая вера абсолютно необходима не только профессиональному педагогу (учителю, воспитателю, преподавателю), но и специалисту-непедагогу, и не одному лишь врачу, юристу, профессиональным объектом которого являются люди, но и инженеру, программисту, строителю, руководителю производства. Да и каждый человек призван сам проявлять гуманность, не уповая на Бога, президента, правительство, свое непосредственное начальство, а утверждая добро в своей работе, в своей семье, в ином своем окружении, как это порой ни трудно. Тщетны усилия стабилизировать те или иные стороны образа жизни, решать конкретные педагогические задачи без внутренней гуманистической установки на успех. В то же время гуманная атмосфера социума, всего общества создается гуманностью каждого и всех, кто это общество составляет.

Наконец, было бы ошибочно не учитывать, что гуманистический процесс образования человека значительно и облегчается, и осложняется целостностью внешней и внутренней сторон жизнедеятельности человека. Внешнее – это не только облик, "прикид", манера поведения, речи; это и деятельность, дела и поступки, стиль общения. Внутреннее – это потребности и мотивы, мысли и житейский опыт, чувства и самоощущение, подсознание и интуиция. Первое суть проявления социальности, второе – ее реальные основы. И внешнее и внутреннее хоть и своеобразны, но неотделимы: во внешнем проявляется внутреннее, которое в то же время выражается во внешнем. Конфликт между ними, сознательно или стихийно допускаемое той или иной стороной несоответствие оказываются либо драмой жизни "вопреки своей натуре", либо лицемерием, двоедушием.

Гуманно помогать развитию социальности – значит прежде всего корректно, тактично влиять на стержневое, внутреннее в человеке, т.е. на то, чем он движим, к чему стремится, какие дороги выбирает; на его убеждения, принципы, на основе которых он старается строить свой образ жизни, – и в то же время необходимо помнить, что все это проявляется в его реальных действиях, отношениях. Разумеется, речь не идет о том, чтобы навязывать какие- то убеждения, заставлять думать так, а не иначе, наказывать за "инакомыслие" или самостоятельность. Каждому выступающему в той или иной ситуации педагогом товарищу, коллеге, сотруднику необходимы такт, рожденный пониманием взаимосвязи внешнего и внутреннего, знание ее разных сторон, способность проявлять заботу не только о внешнем благополучии, но и о духовном, нравственном обогащении, которое достижимо лишь единством необходимых условий вне человека и усилий его самого, т.е. в целостном процессе человекообразования.

Отметим, что данный процесс, как и всякий другой, происходит в пространстве и во времени, и обе эти категории, каждая по-своему, и весьма сложны, и во многом противоречивы. Пространство включает и самую близкую сферу человека – семью, что он создал или где появился сам, продолжаясь в ней и новых поколениях, преемственную той, в которой он вырос. Своеобразно с ней и между собой "пересекаются" другие сферы, в том числе сначала многоступенчатая образовательная – от общеобразовательной до профессиональной и ступени повышения квалификации, пронизанных самообразованием. За ней следует или ее сопровождает сфера производственная. В течение всей жизни человек находится в сфере досуга, интересуется искусством, увлекается техникой, верит в Бога, общается с друзьями и приятелями, так или иначе участвует в общественной деятельности. Объем пространства включает и более широкие сферы: предметно-материальную среду (от присущей городу или селу до обстановки дома или оборудования на рабочем месте, вузовской лаборатории или книжного фонда в местной библиотеке) и средства массовой информации, государственную политику и общественное настроение.

Значимые для каждого из нас сферы пространства оказываются порой в очень непростых отношениях: останавливается производство – и семья остается без средств к существованию; каждого тревожит рост преступности; подростку трудно в школе; многих раздражает засилье рекламы и сериалов на телеэкране; родители недовольны компанией дочери... Некоторые сферы нередко весьма агрессивны в своем антигуманизме, искажая, а то и извращая социальность человека. Такую противоречивость нельзя отменить ничьим указом или постановлением. Можно лишь смягчить противоречия, но в то же время и они необходимы, ибо их преодоление важно для развития, накопления опыта преодоления, без которого нет динамики ни общества, ни самого человека. Нелепо специально создавать трудности, чтобы их героически преодолевать, но еще более нелепо не видеть того, с чем можно и нужно бороться, и не учить и не учиться вести такую борьбу.

Время формирования социальности каждого человека – это все годы его существования, от появления на свет до физической смерти. Однако констатация, так сказать, пожизненности данного процесса оказалась бы педагогически непродуктивной, если бы не ряд обстоятельств.

Во-первых, формирование социальности – не равномерное продвижение, но процесс содержательно дискретный: в нем выделяются периоды, каждый из которых по-своему наиболее благоприятен для целенаправленной поддержки развития социальности. Таковы раннее детство, школьные годы, армейская служба, студенческие годы, создание семьи, появление новых поколений, самостоятельная работа по профессии, пребывание на заслуженном отдыхе и т.д. На каждом из условных этапов осуществляется свой вклад в человекообразование. Например, в годы школьного и профессионального ученичества жизненно важно целенаправленное приобщение к знаниям и особенно к современным способам овладения ими, ко взаимодействию со сверстниками, к будущей профессии, когда всерьез обдумываются жизненные планы и пути их осуществления и пока еще не столь актуальны другие, более поздние сущностные задачи, такие как работа и добывание хлеба насущного для семьи и детей.

Во-вторых, время требует бережного к себе отношения, поскольку единственное, кроме самой жизни и здоровья, необратимо. Можно мысленно или эмоционально вернуться к прошлому, можно сожалеть о напрасно потерянном, можно, говорят, даже вернуть прежнюю любовь. Прошедшую минуту уже никогда не вернуть, а ценность времени можно ощутить, когда его очень мало или совсем нет. Тогда возникает понимание плотности времени, важности непростого искусства не только его планировать (а не бездумно плыть по течению), но и выполнять намеченное. Этому можно и нужно учиться самому, но не менее важно поддерживать того, кто понимает необходимость беречь время, преодолевая пресловутые "успею потом", "незачем спешить", "когда получится" и т.п. К тому же дело не столько в наличии и количестве времени, сколько в его содержательной насыщенности, в том, как им распорядиться. Это равно относится и к обязательной его части – на работу, на учебу, – жестко регламентируемой производственными или учебными условиями, и к части свободной. Последняя, при всех очевидных преимуществах возможности выбора видов проведения, круга общения, таит в себе немало опасностей, связанных с тем, что не каждому и не всегда удается верно воспользоваться столь желанной свободой, тем более на всех участках разнообразной жизнедеятельности. Решение этой проблемы трудно, но важно и возможно.

Так совмещаются пространство и время, создавая поле образования человека. В числе существенных факторов, помогающих организовать это поле на пути к истинно гуманному обществу людей высокой социальности, находится педагогическая теория и практика, адекватная реальным условиям бытия.