Гражданское право

История составления Гражданского кодекса.

С момента воссоединения Германии усилились требования составления общего для всей Германии гражданского законодательства. Интересы буржуазии не мирились с архаичными правовыми системами, вроде Прусского ландрехта или "общего права", переставшими удовлетворять потребностям жизни и препятствовавшими промышленному развитию. Вместе с тем крупнокапиталистический оборот испытывал немалые затруднения вследствие партикуляризма права и требовал выработки законодательства не только современного по своему содержанию, но и единого для всей Германии. Наряду с этим мысль о единстве права отвечала националистическим устремлениям широких кругов, усматривавших в единстве права усиление государственного единства. Но эти требования выработки единого законодательства встречали и серьезных противников в лице феодалов, сознававших, что новый кодекс будет в своей основе буржуазным, и не желавших расстаться с привилегиями в области, например, помещичьего землевладения, и стремившихся сохранить феодальные институты в области семьи, наследования и т. п. Против единого кодекса высказывались и некоторые германские государства, стремившиеся сохранить в возможно более широком объеме свою автономию и боровшиеся против дальнейшего усиления гегемонии реакционной Пруссии. Энгельс специально указывает на то сопротивление, которое оказывалось среднегерманскими государствами распространению компетенции империи на материальное гражданское право.

Таким образом, в вопросе об унификации гражданского права создалась чрезвычайно сложная обстановка, и борьба за выработку единого гражданского кодекса растянулась на ряд лет. В момент образования Германской империи выработка единого гражданского кодекса еще не предусматривалась. Лишь в 1873 г. был издан закон об установлении компетенции империи в области выработки единого гражданского права, и в 1874 г. бундесрат назначил комиссию для составления кодекса. Эта комиссия, узкая по своему составу, состояла из чиновников и теоретиков (особую роль в ней играли Планк и знаменитый профессор римского права Виндшейд). Адвокатов и представителей деловых кругов в комиссии не было. Будучи закончен и опубликован в 1887 г., проект вызвал большое оживление. Его обсуждению посвящена была большая литература. Общая оценка оказалась неблагоприятной. 70-е и 80-е годы характеризовались, как мы уже знаем, быстрым индустриальным развитием Германии, и проект, в основе которого лежало "общее право", уже не соответствовал потребностям капиталистического оборота. Националистические круги подвергали вместе с тем принципиальной критике пандектные концепции основных институтов, указывая на необходимость придерживаться германского права, т. е., по существу, закрепить феодальные порядки. Против проекта высказывался и Бисмарк, назвавший его "ящиком Пандоры" (т. е. источником бедствий).

В результате было признано невозможным направить этот "источник бедствий" на законодательное обсуждение, и в 1890 г. для нового рассмотрения проекта была создана новая комиссия, в состав которой были включены адвокаты, парламентарии, практические деятели. Комиссия внесла в проект ряд изменений, частью имевших целью отойти от выраженных в проекте позиций пандектного права в направлении "германского права", частью - ослабить слишком резкое выражение принципов капиталистической эксплуатации, создать видимость охраны слабых - "социализировать" право. Конечно, ни о каких действительных уступках эксплуатируемым классам не было и речи.

К 1895 г. работы комиссии были уже закончены, и был опубликован так называемый "второй проект". Этот проект подвергся рассмотрению в рейхстаге и бундесрате, были внесены некоторые изменения, главным образом по настоянию католического центра, и 18 августа 1896 г. проект был утвержден. Однако для приведения законодательства отдельных германских государств и деятельности учреждений в соответствие с новым Кодексом и для предоставления возможности заинтересованным кругам изучить новый Кодекс, вступление его в силу было отложено до 1 января 1900 г. Так, со всевозможными отсрочками Германия получила единое гражданское законодательство, и кончилось многовековое применение пандектного права (кроме некоторых отдельных вопросов, не нормированных новым Кодексом и не имеющих большого значения).

Состав и характеристика германского Гражданского кодекса.

Германский Гражданский кодекс (Bbrgerliches Gesetzbuch, сокращенно BGB) является крупнейшей буржуазной кодификацией конца XIX в. Он состоит из 2385 параграфов, многие из которых являются обширными.

Кодекс делится на пять книг.

Первая книга называется "общей частью" и излагает основные гражданско-правовые институты, имеющие значение для всех отделов гражданского права: лица (физические и юридические), вещи, правовые сделки, сроки, давность, осуществление и обеспечение прав.

Вторая книга посвящена обязательственным отношениям, так называемым правилам о содержании обязательственных отношений, о договорных отношениях вообще, об отдельных обязательственных отношениях (купля-продажа, мена, дарение, имущественный наем, заем, ссуда, договор о предоставлении услуг, подряд, товарищество, поручительство, неосновательное обогащение, обязательства, возникающие вследствие причинения вреда).

Третья книга имеет своим ОГЛАВЛЕНИЕм вещное право: владение, собственность, залоговое право и некоторые другие институты.

Четвертая книга посвящена семейному праву и пятая - наследственному праву.

Вместе с Кодексом был издан "Закон о введении Гражданского кодекса в действие". В этом законе, прежде всего, содержатся нормы по вопросам так называемого "международного частного права" (т. е. установление тех случаев, когда к иностранцам и к правоотношениям, возникшим за границей, могут применяться в Германии иностранные законы, и тех случаев, когда германские законы применяются к правоотношениям германских граждан за границей). Кроме того, во вводном законе устанавливаются изменения ряда имперских законов, в целях приведения этих законов в соответствие с новым Кодексом. Далее, около 100 статей посвящено перечню тех вопросов, по которым остается в силе прежнее законодательство отдельных германских государств; как мы уже упоминали, Кодекс касается не всех вопросов гражданского права, и в отдельных случаях остались в силе прежние правила. Заканчивается вводный закон так называемыми "переходными постановлениями", т. е. главным образом определением границ применения Кодекса к правоотношениям, возникшим до его вступления в силу.

Составители Гражданского кодекса не ставили своей задачей сделать Кодекс доступным для широких кругов, и поэтому Кодекс может быть освоен лишь специалистом-юристом. Длинные, тяжело изложенные параграфы, детально развитая специальная терминология, отсутствие определений институтов (буржуазные юристы часто считают, что выработка определения - дело не законодателя, а доктрины), обилие ссылок одних статей на другие, - все это является отличительными чертами Кодекса.

По своему содержанию Кодекс верно отражает черты своего времени. Германия являлась буржуазно-помещичьим государством, и Кодекс в основе своей является буржуазным, но в некоторых отдельных вопросах (например, в регулировании прав собственника земли и вообще в некоторых вопросах, по которым оставлены в силе ранее действовавшие законы) встречаются остатки феодальных порядков. В основном постановления Кодекса пронизаны принципом защиты капиталистических интересов - это видно и в так называемой "свободе договора", и в нормировке неограниченной частной собственности, и в регулировании договора найма услуг. Если и встречаются кое-где правила, имеющие вид уступки интересам нанявшегося, то они отличаются второстепенным характером и не изменяют общей целеустремленности Кодекса, направленного на защиту интересов буржуазии.

Вместе с тем по характеру изложения ряда важнейших правил Кодекс резко отличается от других, более ранних, законодательств, в частности - от Кодекса Наполеона. Если Кодекс Наполеона, составленный в период победы и утверждения капитализма в передовых странах, дает яркие и точные формулировки, недвусмысленно утверждающие классовое господство буржуазии, то в германском Кодексе мы наблюдаем иное. Рост сил пролетариата, обострение классовой борьбы между предпринимателями и рабочими заставляют господствующие классы прибегать к лицемерным и туманным формулировкам, скрывающим свое действительное классовое ОГЛАВЛЕНИЕ. Судебный аппарат прочно находится в руках помещиков и буржуазии, судья является проводником их интересов. Отсюда - и это характерно для всего периода империализма и не только в Германии - расплывчатость закона и широта судейского усмотрения. Закон является неопределенным, его можно истолковать по-разному, но судья знает, как нужно применить данную норму. В силу этого Кодекс изобилует отсылками к растяжимым и внеюридическим критериям, которые могут быть понимаемы по-разному и получили ироническое название "каучуковых правил". Но в руках судьи эти неопределенные нормы получают вполне определенное ОГЛАВЛЕНИЕ и используются в интересах буржуазии. Приведем примеры: § 242 - "Должник обязан исполнить обязательство таким образом, как этого требует добрая совесть (Treue und Glauben), с учетом воззрений оборота". То же говорится о толковании договоров (§ 157). § 826 устанавливает имущественную ответственность лица, умышленно причинившего вред, способом, противным добрым нравам. Что такое "добрые нравы", "добрая совесть", "воззрения оборота"? В законе эти понятия не определены, и делом судьи является установление в каждом конкретном случае содержания этих понятий. И, конечно, эти правила применяются сообразно с тем, что является "добрыми нравами" в глазах помещиков и буржуазии, сообразно с тем, как смотрит на "потребности оборота" капиталист.

Говорят, что ряд правил Кодекса проникнут "социальными" воззрениями и устанавливает, будто бы, защиту слабого. В виде примера приводят прежде всего § 226: "Осуществление права недопустимо, когда это осуществление имеет своей целью лишь причинение другому вреда". Но совершенно ясно, что в жизни лишь в виде редкого исключения могут встретиться случаи, когда единственной целью осуществления права является причинение вреда. Капиталист постоянно причиняет вред - рабочим, которые гибнут от непосильного труда, получая нищенскую зарплату; потребителям, которым он вручает, при первом удобном случае, недоброкачественный товар, с которых он стремится взять повышенную цену; другому капиталисту, которого он разоряет в конкурентной борьбе. Но все эти действия с буржуазной точки зрения вполне законны, ибо причинение вреда не является единственной целью всех подобных действий. И потому § 226, как и иные "социальные" правила, ни в какой степени не лишает германский Кодекс его индивидуалистического, эгоистического, безжалостного к интересам других лиц характера.

Отдельные институты Кодекса.

Мы не имеем возможности излагать подробно ОГЛАВЛЕНИЕ Кодекса и остановимся поэтому лишь на некоторых его правилах, представляющих особый интерес в качестве примера регулирования гражданско-правовых отношений.

а) Лица разделяются на физические и юридические. Что касается физических лиц, то совершеннолетие наступает с 21 года, но возможно объявление совершеннолетия по достижении 18 лет. Совершеннолетний может быть лишен дееспособности, если он душевнобольной, или расточитель, или когда он вследствие пьянства не может вести свои дела и подвергает семью опасности разорения или угрожает ее безопасности. Правила о юридических лицах говорят об обществах и учреждениях, но не о торговых товариществах и объединениях, - соответствующие правила включены в состав Торгового кодекса.

б) Сделки. Среди правил, устанавливающих случаи недействительности сделки, следует отметить ч. 1 § 138, согласно которой ничтожна сделка, нарушающая добрые нравы. Это - одно из "каучуковых правил", не дающее никакой действительной защиты нравственных начал в обороте. В своем дальнейшем изложении § 138 указывает, что недействительна сделка, посредством которой одно лицо использует нужду, легкомыслие или неопытность другого лица и выговаривает себе несоразмерную имущественную выгоду. Но и это правило устанавливает лишь некоторую защиту отдельных представителей буржуазии, эксплуатируемых чрезмерно зарвавшимися капиталистами, отклоняющимися от "нормальных" правил поведения капиталиста. Предоставление фабрикантом рабочему грошовой заработной платы сюда не подойдет: судья не усмотрит здесь несоответствия заработной платы выполненному рабочим труду.

в) Обязательство. Кодекс содержит весьма подробные правила об отдельных видах договоров - купле-продаже, найме и т. п. Эти правила в значительной степени суммируют итоги пандектной доктрины и приспособляют ее к интересам крупнокапиталистического оборота. В тех случаях, когда в договоре сталкиваются интересы капиталистов и представителей беднейших слоев населения, Кодекс решительно становится на защиту первых Например, если землевладелец сдал свою землю в аренду крестьянину, то, в обеспечение причитающейся ему арендной платы, он имеет залоговое право на вещи, которые были ввезены арендатором, - на инвентарь и т. п. (§ 559 и 585). Если арендный договор не был заключен в письменной форме, то землевладелец может его прекратить в любое время, по истечении года найма (§ 566). Найму рабочей силы, играющему огромную роль в капиталистическом обществе, Кодекс посвящает сравнительно мало правил (всего 20 параграфов), и в этой скудости законодательного нормирования видно стремление по возможности не стеснять наймодателя твердым правилом закона, предоставить ему возможность в широком объеме определять отношения с нанявшимся по своему усмотрению. В этих правилах Кодекса не устанавливается право нанявшегося на отдых, нет общей нормировки продолжительности рабочего времени (некоторые правила по этому вопросу содержатся в специальных законах, например о фабрично-заводском труде). На случай, если заработная плата не была определена, Кодекс содержит лишь глухую ссылку на "обычное вознаграждение" (§ 612). Если нанявшийся, по обстоятельствам, связанным с его личностью, но не по своей вине, лишен возможности работать (например, болезнь), то он не теряет права на вознаграждение лишь в том случае, если эти препятствия длятся "сравнительно незначительное время" (§ 616). Все эти правила не устанавливают никаких гарантий основных интересов нанявшегося.

г) Собственность. Общая формулировка права собственности в Кодексе близка по своей категоричности к соответствующим правилам Французского кодекса: "Собственник вещи может, поскольку этому не противоречит закон или права третьих лиц, обращаться с вещью по своему усмотрению и устранять других от всякого воздействия на вещь" (§ 903). Правда, можно воздействовать на чужую вещь, но лишь в тех случаях, когда это необходимо для предотвращения наличной опасности (например, лицо берет чужую лестницу, чтобы спасать имущество из горящего здания) и с возмещением собственнику всех происшедших убытков (§ 904). Что касается приобретения и утраты права собственности, то Кодекс строго различает недвижимости - с одной стороны, и движимые вещи - с другой. Приобретение или переход права собственности на недвижимости происходит путем записи в особую поземельную (ипотечную) книгу, где на каждую недвижимость отводится особый лист для записи прав, объектом которых является эта недвижимость: право собственности, залоговое право и т. п. Нет записи - нет и права. Такой порядок имеет целью обеспечить распознаваемость прав на недвижимость и облегчение получения кредита под залог домов и т. п.: приобретатель дома или лицо, дающее деньги под залог дома, должны точно знать, какие права установлены на данный дом, так как от этого зависит его цена. В отношении же движимых вещей для перехода права собственности необходима передача вещи приобретателю, связанная с соглашением обеих сторон о переходе права собственности (§ 929).

л)Семейное право. Брачный возраст устанавливается для мужчин - в 21 год, для женщин - в 16 лет. Этот возраст несколько выше возраста, зафиксированного Французским кодексом (18 и 15 лет), но и германский Кодекс допускает понижение брачного возраста для женщин. Буржуазные законодательства вообще поощряют заключение женщинами брака в возможно раннем возрасте: из-под власти отца под власть мужа - такой обычно путь женщины в буржуазном обществе.

Кодекс устанавливает гражданскую форму заключения брака. Личные отношения супругов определяются началом главенства мужа, что является основным правилом буржуазного брачного права. Жена получает фамилию мужа. "Мужу принадлежит решение всех дел, касающихся общей супружеской жизни; в частности, он определяет и место жительства" (§ 1354). С соблюдением этого правила жена управомочена и обязана вести домашнее хозяйство (§ 1356). В основе имущественных отношений супругов лежит, если нет особого брачного договора, начало подчинения управлению мужа имущества, которое жена внесла в супружеское имущество и приобрела во время брака (§ 1363).

Развод допускается лишь в силу строго определенных причин (прелюбодеяние, посягательство одного супруга на жизнь другого, злонамеренное оставление одним супругом другого, глубокое потрясение супружеских отношений путем грубого нарушения созданных браком обязанностей, либо бесчестного, либо безнравственного поведения, неизлечимая душевная болезнь). Иск о разводе должен быть предъявлен в течение шести месяцев после возникновения основания для просьбы о разводе. Решение о разводе должно быть постановлено судом после тщательного разбора дела, причем в ряде случаев замечаются тенденции к ограничительному толкованию поводов к разводу.

В основе отношений между родителями и детьми лежит начало родительской власти. Однако если отец не лишен родительской власти (например, вследствие совершения им преступления против интересов ребенка), то он один осуществляет ее. Родительская власть переходит к матери лишь после смерти отца или лишения его родительской власти, но и в этих случаях к матери может быть назначен советник, контролирующий ее действия. Родительская власть весьма обширна по своему объему и осуществляется бесконтрольно. Кодекс многозначительно указывает, что в силу права на воспитание отец может принимать "соответствующие исправительные меры" (§ 1631). Дети могут явиться и объектом эксплуатации со стороны родителей. Если родители содержат детей, то дети обязаны работать в хозяйстве родителей сообразно со своими силами и своим положением в жизни (§ 1617). Последняя оговорка указывает, что от этой обязанности свободны дети буржуазных семей.

е) Наследственное право. Характерной чертой законного наследования по Кодексу является отсутствие ограничения степеней родства, дающего право на наследование. Поэтому если нет более близких родственников, то родственник отдаленнейшей степени, никогда не видевшей наследодателя и даже не знавший о его существовании, становится обладателем наследственного имущества. В таких случаях наследственное право лишено какого бы то ни было разумного основания: связь между наследованием и семьей разрывается. Беспредельность законного наследования родственников объясняется стремлением сохранности имущественных ценностей в руках господствующих классов, к которым в подавляющем большинстве случаев принадлежит и наследодатель, и наследник.

Законное наследование происходит в порядке очередей: в первую очередь призываются дети умершего, а если они умерли раньше наследодателя - их потомки. Наследниками второй очереди являются родители наследодателя и их нисходящие. К третьей очереди относятся деды и бабки, их нисходящие и т. д.

Кодекс предоставляет наследодателю право оставить свое имущество по завещанию, и выбор завещательного наследника определяется усмотрением наследодателя. Но устанавливается обязательная доля в пользу нисходящих, родителей и супруга наследодателя. Наследодатель не может лишить этих лиц их обязательной доли - здесь происходит наследование вопреки завещанию. Размер обязательной наследственной доли равняется половине стоимости той доли, которую лицо получило бы при наследовании по закону.

Характеризуя германский Гражданский кодекс (в связи с другими законодательными актами Германской империи), Энгельс указывает, что "устранение пестрых правовых норм, формальных и материальных, господствовавших в мелких государствах, было уже само по себе настоятельной потребностью для развившейся буржуазии, и в этом устранении главная ценность новых законов, - горазд о меньше ценности в их содержании".

Торговый кодекс 1897 г.

Издание Гражданского кодекса сделало необходимым пересмотр Торгового кодекса 1861 г. В новом Гражданском кодексе уже содержались общие правила о сделках, о договоре купли-продажи, и соответствующие правила Торгового кодекса, включенные в него вследствие отсутствия в то время общегерманской законодательной нормировки этих институтов, сделались излишними. С другой стороны, и прочие отделы Торгового кодекса надо было привести в соответствие с правилами Гражданского кодекса.

Новая редакция Торгового кодекса (Handelsgesetzbuch, сокращенно HGB) была утверждена 10 мая 1897 г. и вступила в силу одновременно с Гражданским кодексом - 1 января 1900 г.

Торговый кодекс уже не является более самостоятельным кодексом, каким он был до издания Гражданского кодекса, и представляет собой лишь дополнение к нему, содержащее регулирование специально торговых институтов и специальные правила для торговцев. Например, в дополнение к общим правилам о купле-продаже, имеющимся в Гражданском кодексе, Торговый устанавливает некоторые особые правила для торговой купли-продажи. Согласно ст. 2 вводного закона к Торговому кодексу к торговым делам применяются правила Гражданского кодекса, но лишь постольку, поскольку в Торговом кодексе не устанавливается иного. Сохранение в Германии дуализма частного права, т. е. деление частного права на гражданское и торговое, свидетельствует о той силе, которую имел в Германии в конце XIX в. крупный торговый капитал, желавший удержать свои специально торговые юридические институты.

Наряду с Торговым кодексом взаимоотношения торговцев в значительной степени регулируются торговыми обычаями и обыкновениями, о чем мы упоминали, говоря о французском гражданском праве.

Торговый кодекс состоит из 905 параграфов и делится на четыре книги.

В первой книге даются общие правила о том, кто считается торговцем, о торговом реестре (так называется официальный список предприятий), о фирме (т. е. о названии предприятия), о торговых книгах, о торговых служащих и о маклерах.

Вторая книга посвящена торговым товариществам. Особые правила даются прежде всего о полном (так называемом "открытом") товариществе-, о коммандитном товариществе2 и об акционерном обществе3. Эти правила Торгового кодекса имеют особое значение. Процессы концентрации и централизации капитала приводят к тому, что уже в конце ХГХ в. основными деятелями торгового оборота являются не единоличные торговцы, а различные объединения, в основе которых лежит соединение капиталов. Торговый кодекс дает и правила о тех видах товариществ, которые пользуются наибольшим распространением. Следует, однако, отметить, что вне Торгового кодекса остались "товарищества с ограниченной ответственностью", нормируемые специальным законом 1892 г. Участники этих товариществ не отвечают по обязательствам товариществ своим личным имуществом (и в этом сходство этих товариществ с акционерным обществом), но доли участия в этих товариществах не могут отчуждаться столь свободно и бесконтрольно, как паи (акции) акционерного общества. По мысли законодателя, товарищество с ограниченной ответственностью должно было являться более узким и более устойчивым объединением различных участников, чем акционерное общество. Однако практически форма товарищества с ограниченной ответственностью является, наряду с акционерным обществом, особенно в последующее время, излюбленной формой объединений.

Третья книга Кодекса говорит о торговых сделках. Кроме общих правил об этих сделках, эта книга содержит постановления о торговой купле-продаже, о договоре комиссии, о договорах экспедиции товаров, хранения товаров и перевозки.

Наконец, четвертая книга посвящена морской торговле и специальным институтам, связанным с торговым мореплаванием.

Судоустройство и гражданский процесс

1. Создание для всей Германии единой судебной системы и единых правил процесса (как уголовного, так и гражданского) являлось необходимым звеном в деле усиления власти империи и стоявшей во главе империи Пруссии и одним из средств для охраны интересов реакционного дворянства. Вместе с тем судебное и процессуальное единство Германии отвечало и интересам буржуазии, которая была заинтересована в единстве как материального, так и процессуального права.

При таких условиях установление единого судоустройства и гражданского процесса не встретилось с теми трудностями, которые стояли на пути выработки единого материального гражданского права, - и объединение судебной системы и гражданского процесса было осуществлено значительно раньше объединения материального гражданского права. Еще в 1877 г. был издан "Закон об организации судов" (Gerichsverfassungsgesetz), содержавший правила об организации как уголовных, так и гражданских судов и представлявший собой одну из мер, принятых Бисмарком немедленно после воссоединения Германии с целью укрепления империи и борьбы против рабочего движения. Эти меры отвечали интересам дворянства и буржуазии. Для осуществления этих целей Бисмарк должен был располагать крепким, единообразным, дисциплин ированным судебным аппаратом, подконтрольным единому имперскому центру (имперскому суду).

Низшим судом является "участковый суд" (Amtsgericht), которому подведомственны в области гражданских дел лишь мелкие споры - на сумму до 500 марок. По более значительным делам судом первой инстанции является коллегиальный "земский суд" (Landesgericht), апелляционной инстанцией - "высший земский суд" (Oberlandesgericht). Наконец, высшей и единой для всей Германии инстанцией является имперский суд (Reichsgericht). В основном он является кассационной инстанцией, и его решения имеют для низших судов руководящее значение.

Особых торговых судов не существует, но в некоторых земских судах образуются специальные камеры по торговым делам, причем в этих камерах заседают в качестве членов суда представители торгово-промышленных кругов.

2. Еще в середине XIX в. развитие оборота стало требовать объединения гражданско-процессуальных правил и пересмотра ранее существовавших в отдельных германских государствах, часто архаичных и пронизанных феодальными установками, гражданско-процессуальных законов. В Конституции 1849 г. уже было указано, что "судопроизводство должно быть публичным и устным". С 1862 г. начались работы по составлению гражданско-процессуального кодекса для государств Германского союза, а в 1864 г. Пруссия выработала свой проект. В 1867 г. была образована комиссия для выработки проекта гражданско-процессуального кодекса для государств Северо-Германского союза. С 1871 г. эти работы перешли в руки органов империи.

После ряда переработок и длительного обсуждения в 1877 г. был издан для всей Германской империи Гражданско-процессуальный кодекс (Zivilprozessordung) - обширный законодательный акт, состоящий из 10 книг и 1048 параграфов.

Германский Гражданско-процессуальный кодекс выражает, главным образом, установки буржуазии в области гражданского процесса. Сторонам предоставляются обширные права в области представления доказательств и распоряжений своими процессуальными правами. Суд является пассивным: у него нет инициативы в собирании материалов и исследовании взаимоотношений между тяжущимися; он лишь воспринимает и оценивает представленный сторонами материал. Вместе с тем нужно отметить относительную (с точки зрения масштабов буржуазного оборота) простоту построения германского Гражданского кодекса, который выгодно отличался от сложности и архаизма, например, французского процесса.

Уголовное право

Уголовный кодекс 1871 г.

Индустриальное развитие Германии, сопровождавшееся ростом пролетариата, резким усилением классовых противоречий и классовой борьбы, требовало нового уголовного законодательства для борьбы с общими и политическими преступлениями. Образование Германской империи вызвало необходимость в едином уголовном законодательстве. Этой задаче служил вступивший в силу в 1871 г. и формально не отменявшийся фашистским правительством Уголовный кодекс. Кодекс этот отразил хозяйственные и политические особенности Германии того времени: буржуазно-помещичий характер страны, полуабсолютистскую систему управления, "обшитый парламентскими формами, смешанный с феодальными придатками, уже находящийся под влиянием буржуазии, бюрократически сколоченный, полицейский охраняемый военный деспотизм". Не отличаясь ни новизной идей, ни законодательно техническими качествами, Уголовный кодекс 1871 г., тем не менее, удовлетворял требованиям пруссаческо-милитаристической клики, фактически стоящей у власти и в Германской империи. Защита частной собственности во всех ее формах, развитая классификация государственных преступлений, весьма суровая система наказаний, знающая и смертную казнь, и пожизненную каторгу, - таковы основные особенности этого Кодекса.

Законы против социалистов и анархистов.

Из отдельных законов следует отметить реакционнейший исключительный закон, направленный специально против социалистического движения, так называемый закон о социалистах. Закон этот (действовавший с 1878 до 1890 г.) предусматривал право высылки в административном порядке неблагонадежных лиц из местностей, объявленных на "малом осадном положении". Закон запрещал, далее, всякого рода социалистические организации, собрания и произведения печати, имеющие целью социалистическую пропаганду.

Под предлогом борьбы с анархистами был издан другой реакционный закон 9 июня 1884 г. против так называемого преступного и общеопасного пользования взрывчатыми веществами. Закон этот создал ряд новых составов преступлений: например, умышленное поставление в опасность имущества, здоровья или жизни других путем применения взрывчатых веществ. Наказание - каторжная тюрьма, а в некоторых случаях - смертная казнь.

Процессуальный кодекс 1877 г.

Дополнением к Уголовному кодексу 1871 г. явился Уголовно-процессуальный кодекс 1877 г., построенный по типу смешанного процесса. Этот кодекс, хотя и отразил влияние Французского уголовно-процессуального кодекса (например, в делении процесса на предварительное следствие и судебное рассмотрение), но в ряде важнейших вопросов отступил от французского образца.

Энгельс дал яркую характеристику имперского законодательства, в особенности относящуюся к Уголовному и Уголовно-процессуальному кодексам. Творцы новых имперских уложений, говорит Энгельс, вышли из старой школы полицейского произвола. "Не говоря о чисто юридической стороне, политической свободе не очень поздоровилось в этих кодексах. Если суды шеффенов предоставляют буржуазии и мелкой буржуазии возможность участвовать в обуздании рабочего класса, то от опасности возобновления буржуазной оппозиции государство по мере возможности обеспечивает себя ограничением компетенции присяжных судов. Политические статьи уголовного уложения часто настолько неопределенны и растяжимы, словно они пригнаны к нынешнему имперскому суду, а этот суд к ним".