Философия

На Западе в Средние века философия была "служанкой" теологии. В России у нее существовала своя специфика: меньше внимания уделялось онтологическим и гносеологическим проблемам, больше – проблемам социальным, историософским, антропологическим. В качестве основных рассматривались вопросы о соотношении церкви и государства и значении России в мире.

Русскому мышлению присуще острое сознание греховности мира, а русское иночество давало недосягаемые образцы духовной силы, чистоты сердца и свободы от мира.

"В монастырях, по народному убеждению, шла “истинная жизнь”, и потому так любили русские люди “хождение по святым местам”, к которым их тянула жажда приобщиться к “явленному” на земле Царству Божию. В монастырях горел нездешний свет, от которого должна была светиться и сама земля, если бы она сбросила нарост греховности", – писал В. В. Зеньковский.

В монастырях закладывалась национальная идеология. В основе ее, по Зеньковскому, был мистический реализм как учение о двойственности строения мирового (и исторического) бытия. Теократическая идея развивается в России не в смысле примата духовной власти над светской, как это случилось на Западе, а в сторону усвоения государственной властью священной миссии. "Точкой приложения Промысла Божия в истории является государственная власть – в этом вся “тайна” власти, ее связь с мистической сферой", – полагает Зеньковский. Именно поэтому церковная мысль занята построением национальной идеологии.

Ярким поборником священного служения царя был Иосиф Волоцкий: "Царь по своей природе подобен всякому человеку, а по своей должности и власти подобен Всевышнему Богу". С этим соглашался Иван Грозный и этим обосновывал он свою самодержавную власть в письмах к Курбскому. Учение о царской власти как форме церковного служения называется цезарепапизмом. Церковь призвана помогать в этом царю, на чем основан принцип печалования, т.е. заступничества церкви перед царем.

Возвеличивание царской власти стимулировалось мистическим пониманием истории как подготовки к Царству Божию. Это же использовалось для обоснования прав церкви на имущество – во имя выполнения ее социальных задач. Идеалом для Иосифа Волоцкого было "своего рода хождение в народ", в чем он предвосхищает русскую интеллигенцию, начиная со времен А. Н. Радищева, и народничество XIX в. Как царь служит делу церкви, так и церковь служит государству. В вопросе о том, как служить, имело место различие между иосифлянами и нестяжателями, о чем говорилось выше.

В 1453 г. пал Константинополь и "померкло солнце благочестия". Вскоре Русь свергла монгольское иго и центр православия переместился в Москву, что зафиксировано в концепции "Москва – Третий Рим". Эго религиозная, а не политическая концепция, но из нее были сделаны в том числе и политические выводы. Генезис идеи Москвы как "Третьего Рима" восходит к библейским пророчествам. Пророк Даниил провозгласил, что во дни четвертых царств "Бог Небесный воздвигнет царство, которое во веки не разрушится, оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно". Для византийских писателей это было царство Римское. Но Константинополь пал, и в русском церковном сознании навязчиво стала выдвигаться мысль, что отныне "богоизбранным" является именно русское царство. Тогда же возникла легенда о Белом клобуке, в которой говорится об избрании свыше русской церкви для хранения истины Христовой. На это наложилось эсхатологическое ожидание конца света в 1492 г. Стоять до конца мира и суждено было русскому государству как сохранившему христианскую веру во всей ее чистоте.

Вполне уместно тут оказалось зародившееся в XVI в. представление о святой Руси. В концепции "Москва – Третий Рим" имеет место отождествление русской реальности со "святой Русыо". Основанием для этого служит тот факт, что Москва после падения Константинополя осталась единственным в мире большим православным государством.

"Церковь Древнего Рима пала из-за своей ереси; врага Второго Рима – Константинополя – были изрублены топорами неверных турок; но церковь Московии – Нового Рима – блистает ярче, чем Солнце во всей Вселенной... Два Рима пали, но Третий стоит крепко, а четвертому не бывать" – так говорится в послании псковского монаха Филофея Василию III.

Идеологическая борьба Византии с варварами, захватившими Рим, сменилась борьбой Европы с Россией. По словам Арнольда Тойнби, это спор за первородство. Тойнби выводит данное противостояние издалека. Греки, оккупированные Римом, отомстили ему, сначала покорив его духовно, а затем создав основу для построения Восточной Римской империи, которая противопоставила себя разгромленному варварами первому Риму. В основе противоборства лежит желание быть "избранным" народом вместо Израиля, который тоже не отказался от своих претензий. Иудаизм, католичество, православие, ислам борются между собой за близость к Богу.

Идеологема Москвы как "Третьего Рима" определила маршруты русского православного подвижничества, а также путь русского государства. То, что "четвертому Риму не бывать", означает веру в достижение полноты истины, хранимой в Московском государстве. Но вслед за тем Москва увидела опричнину.

В русской философско-антропологической мысли XV– XVI вв. возникают первые ростки представления о "естественных правах", присущих каждому человеку от рождения. Проводится мысль о свободе, дарованной Богом всем людям. Князь Андрей Курбский в полемике с Иваном Грозным обвиняет его в том, что тот "затворил русскую землю, сиречь свободное естество человеческое, аки в адовой твердыне". Те же мысли у Матвея Башкина: "Христос всех братией называет, а у пас кабалы". Известный публицист Иван Пересветов писал: "Бог человека сотворил самовластным и самому себе повелел быть владыкой, а не рабом".

* * *

Итак, средневековая русская культура вплоть до XVII в. обладала единством всех ее составных частей. Будучи не заменой, а распространением вширь и вглубь прежних южных и северных культурных очагов, русская культура в XIII– XVI вв., несмотря на монгольское иго, движется по пути, по которому идет Европа, через предпосылки Предвозрождения к Предвозрождению. Она достигает мировых вершин в иконописи и архитектуре, которые преобладали и в европейском Ренессансе. Само русское Возрождение наступит позже – в XVII–XVIII вв. в соответствии с общим движением Возрождения с юга на север и на восток Европы. Тем самым Владимиро-Суздальская и Московская Русь была вторым шагом русской культуры, за которым последовал и третий – русское Возрождение. Этапами эволюции русского Предвозрождения стали творения Феофана Грека, Андрея Рублева, Дионисия, соборы московского Кремля, собор Василия Блаженного, церковь Вознесения в Коломенском и др. Предвозрождение в живописи и в архитектуре имело место почти одновременно.

Два основных религиозных результата этого периода, последовавших за углубленным проникновением в суть православия, – борьба с ересью жидовствующих и появление двух направлений в официальной церкви: иосифлян и нестяжателей. Апофеозом в этом движении служит возникновение концепции "Москва – Третий Рим".

Создавая Лицевой летописный свод, "Стоглав", "Степенную книгу", "Великие Минеи Четьи", Русь подводила итог средневековой культуры и готовилась к подъему на новую ступень. Этой ступенью стало русское Возрождение.