Этнонациональное самосознание и его роль в политической жизни

Этнонациональное самосознание каждого народа представляет собой уникальное явление и требует обстоятельного и глубокого анализа. В его основе лежит национальная идентичность и приверженность национальным ценностям. "Реальности нации" утверждают себя как существенно необходимые, поскольку индивидуальная социальная идентичность невозможна без идентичности национальной. В свое время за годы Советской власти быстрая интернационализация уклада жизни, угроза исчезновения этнической самобытности поставили под сомнение естественность этого процесса. Неудивительно, что некоторые этносы стали искать свою идентичность на другом уровне. Сильная корреляция "этнонациональное самосознание" с переменной "гражданское сознание" может привести к выводу, что первое усиливается за счет второго и что "этнизация" самосознания – своего рода лишь бегство от национальной ассимиляции, национальной нивелировки. Интенсивный процесс апелляция к прошлому, нежели к настоящему, происходит в силу того, что для нового поколения история своего народа, ее ОГЛАВЛЕНИЕ гарантирует сохранение самобытного уклада жизни: для людей прошлое привлекательнее, уникальнее, чем новые ценности, присущие современности. Эмоциональная, аффективная связь с прошлым – едва ли не самая прочная основа "мы-идентичности" людей, составляющих нацию. Можно сказать, и в этом прав В. А. Тишков, что "культурная сложность" жизни многих стран мира, многих его регионов противостоит процессу глобализации с его неистребимой тенденцией к унификации всех и всего.

Отношение людей к "национальному" стало к концу 1980-х гг. радикальным. В этнонациональной самосознании зачастую стали преобладать эмоциональность и иррациональность. В нем превалировали "аффективные компоненты" и недоставало рассудочности и прагматизма. Это создает вероятность появления у значительной части населения эффекта "слепой лояльности", рецидивов негативных настроений, в том числе таких малоизученных социально-психологических явлений, как этноцентризм, этноэгоизм, этнофобия, бытовой шовинизм.

Особую тему представляет национальное самосознание русского народа. Специфичность этой проблемы обусловлена многими факторами. Во-первых, историческими, ибо Русь (Россия), долгое время развивавшаяся в рамках одного этноса, постепенно стала включать (здесь мы не останавливаемся на причинах, приведших к расширению страны) территории других этносов, по большей части немногочисленных и значительно уступающих по общему развитию русской нации. Во-вторых, очень многие народы в течение длительного периода совместного существования на базе своей и русской культуры образовали такой сплав духовности, который можно квалифицировать как своеобразный синтез взаимного обогащения. И наконец, неопределенность национальной самобытности многих народов нашла отражение в нерешенном до конца вопросе при употреблении понятий "русские" и "россияне".

В целом русский парод при всех издержках и националистических всплесках обладает достаточно стойким иммунитетом против абсолютизации своего влияния и игнорирования прав и культуры других народов. Может быть, поэтому русский национализм никогда не достигал высот большой политической и социальной силы, подминающей под себя интересы других народов. Русские по своей сути, образу жизни и установкам были и пока продолжают быть наиболее интернационалистски настроенным народом, открытым всему миру и поэтому сравнительно слабо реагирующим на ущемление отдельных его возможностей и прав. Этому в немалой степени способствовала и господствующая и в царской России, и в Советском Союзе идеология бескорыстной и безвозмездной помощи многим национальным образованиям и сообществам.

Но все серьезно изменилось в связи с распадом СССР. После его крушения потенциал русского национализма заметно вырос, многие русские помимо их воли в один момент в новых независимых государствах превратились в представителей национального меньшинства. Да и в самой России в ряде национальных республик открыто происходило ущемление прав русского населения, что было в той или иной степени связано с местными националистическими и антимосковскими настроениями.

В этих условиях национальные и националистические настроения идеологически стали более перспективными, а пропаганда национальных интересов и, соответственно, национальной государственности (суверенитета) стала привлекательной. Этническая толерантность русских стала уменьшаться, хотя и по-прежнему оставалась высокой. Мало изменилась ситуация в конце 1990 – начале 2000-х гг., хотя число обвиняемых в поддержке такого заявления, как фашизм, существенно уменьшилось (табл. 16.1).

Таблица 16.1

Как Вы относитесь к идее "Россия – для русских"? (% к числу опрошенных)

Перечень альтернатив	1998	2000	2002	2004	2006	2010
Поддерживаю, давно пора осуществить	15	15	16	16	15	19
Ее было бы неплохо осуществить в разумных пределах	31	34	38	37	35	35
Отрицательно. Это – настоящий фашизм	32	27	26	25	26	21
Меня это не интересует	10	12	9	12	12	16
Не задумывался над этим	5	6	8	5	8	-
Затрудняюсь ответить	7	6	3	4	4	9

Источник: Общественное мнение – 2010. М.: Левада-Центр, 2010. С. 191.

Такая ситуация позволяет сделать вывод, что определение того, в какую сторону "качнется маятник", зависит от политиков.

В целом бытующие представления о росте национальной напряженности и этноцентричности самосознания российских граждан не подтверждаются социологическими данными. Реальная динамика гораздо сложнее. Это хорошо показывает специальное исследование "Этнополитическая ситуация в регионах Российской Федерации". Было выявлено, что процент "безусловно" готовых "принять участие в конфликте на стороне своей национальной группы", "взяться за оружие" остался и в 1900-х, и в 2000-х гг. примерно на одном уровне: он колебался в пределах 13–15%. По выборочным данным, в этнонапряженных районах этот показатель также мало изменился. Практически не сократился и показатель предубежденности к другим народам. При ответе на вопрос:

"Есть ли национальность, к которой Вы испытываете неприязнь?" – в ряде регионов России (Татарстан, Карелия, Ставропольский край) число ответивших утвердительно колебалось в пределах 15–34% (Арутюнян).

По мнению Л. М. Дробижевой, статистика и данные социологических исследований показывают, что апелляция к этнонациональной идее гораздо более свойственна интеллектуальной элите, чем остальным группам населения. В целом же лишь 7,7% утвердительно ответили на вопрос "Есть ли плохие нации?" (среди мужчин это процент поднимается до 11%). 73,6% в своем определении российского гражданства не использовали этнический фактор, от 69 до 79% положительно относятся к другим, в том числе зарубежным нациям. Исходя из этого, можно сделать вывод, что этноцентризм в России развит не больше, чем в европейских странах. С этим можно согласиться, ибо национализм всегда направлен против какого-то конкретного врага, но это в очень незначительной степени проявляется, как показывают исследования, в национальном самосознании россиян.