Этика бизнеса

Нравственная сторона хозяйственной деятельности выделялась уже в древнегреческой философии. Представления о роли нравственности в экономических отношениях исторически изменялись. Можно выделить несколько этапов в развитии этих представлений. В традиционном обществе нравственность и экономические отношения рассматривались как взаимосвязанные. Так, тягу к накоплению материального богатства Платон в "Государстве" рассматривал как страсть, не имеющую никаких пределов, и причину всех несправедливостей и пороков. Если ее никак не ограничивать, считал Платон, в пределе она угрожает благоденствию государства. Аристотель в пятой книге "Никомаховой этики", посвященной справедливости, рассматривает условия заключения справедливого договора между производителем и потребителем и делает вывод, что вопрос о справедливости не поднимался бы, если бы производитель и потребитель не нуждались друг в друге, не представляли бы собой некоторого единства. Справедливость обмена между производителем и потребителем Аристотель определяет как середину между наживой и убытком. Так же ее представлял и Фома Аквинский. В "Сумме теологии" он писал, что если продавец продает вещь дороже, чем она стоит, а покупатель покупает дешевле, чем это соответствует стоимости вещи, покупатель и продавец обманывают друг друга. В средневековых учениях оценка договора как справедливого или несправедливого учитывала также социальный и имущественный статус участников обмена, например, справедливой считалась продажа товара нуждающемуся по более низкой цене, чем богатому: так понималось проявление добра в экономических отношениях.

В Повое время происходит автономизация хозяйственной деятельности, формируется представление о том, что экономика развивается по собственным законам, что независимо от воли действующих лиц своекорыстные действия рыночными силами превращаются в социальное благо - эффективность производства, общественное богатство ("невидимая рука рынка" А. Смита). "...Рыночная парадигма, - пишет П. Козловски, - характеризуется тем, что вопрос о справедливости договора и справедливости выторгованной цены больше не ставится, а любой фактический договор рассматривается как справедливый". Т. Гоббс в "Левиафане" писал, что стоимость вещи определяется лишь договорным соглашением, согласованная цена - это и есть ее стоимость. О сущности такого рода "справедливости" писал Ф. Ницше в работе "К генеалогии морали", называя справедливость сделкой: сделка может быть добровольной, если агенты сделки примерно равномощны, и является принудительной для менее мощных.

Таким образом, в общественном сознании происходит переоценка стремления к выгоде и максимизации прибыли, его моральная нейтрализация. Этот не очень почитаемый в традиционных обществах мотив теперь становится респектабельным, признается основной движущей силой экономики. А.Б. Мандевиль в "Басне о пчелах", которую А. Смит рассматривал уже в "Теории нравственных чувств" (1959), даже обостряет: любое действие имеет для кого-то хорошие следствия, а для кого-то - плохие; к общественной выгоде ведут не только добродетели, но и частные пороки, добро - это побочное следствие эгоистической мотивации. В более корректном варианте эта мысль высказывается автором "Исследования о природе и причинах богатства народов" (1776): благо других достигается благодаря преследованию рыночных целей.

Модель поведения капиталистического предпринимателя описывается в философии эпохи Просвещения теорией разумного эгоизма: преследуя свои собственные интересы, индивид реализует и общественные. В основе этой теории лежала локковская идея о "естественном совпадении интересов" мелких собственников. Однако у просветителей речь шла об эгоизме разумном, т.е. о сознательном самоограничении индивидуального и общественного эгоизма: солидарность, считали они, больше соответствует индивидуальному интересу, чем преследование выгоды любым путем. О природе нормативно не ограниченного частного интереса в бизнесе писал К. Маркс. В "Капитале" он цитирует английского профсоюзного деятеля Т. Даннинга (1860): "Капитал боится отсутствия прибыли, или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживленным, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому".

Возврат к эмансипации бизнеса от морали происходит в концепциях экономического неолиберализма австро-немецкой школы Людвига фон Мизеса и Фридриха фон Хайека. В самой Германии эти идеи оставались в тени, но оказались востребованными в англосаксонских странах. Один из представителей неолиберализма Милтон Фридмен в работе "Капитализм и свобода" (1962) утверждал, что основная функция бизнеса - получение максимума прибыли, и любая другая функция, в том числе социальная ответственность, отвлекают бизнес от его основной задачи. Любое обременение или ограничение бизнеса может не только сделать бизнес менее эффективным, но и привести к краху самой системы, частью которой он является. Дело бизнеса - бизнес. Социальная ответственность бизнеса состоит в повышении прибылей, увеличении общественного богатства. Справедливости ради следует сказать, что Фридрих фон Хайек в своей последней работе "Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма" (1989) пытается выяснить роль морали (природа которой, как он признавался, до конца ему была непонятна), в поддержании расширенного порядка и предупреждал о долговременных негативных последствиях нарушения моральных норм. Ярко, даже провокативно, позиция радикального неолиберализма представлена в скандально нашумевшей статье Альберта З. Карра "Этичен ли блеф в бизнесе?".

Альберт Карр, анализируя практику бизнеса, приходит к выводу, что этика бизнеса - это противоречие в терминах, что поведение игроков в бизнесе аналогично поведению игроков в покер. Никто не осуждает правил карточной игры, но почему-то осуждают правила, по которым живет бизнес. Как в покере, так и в бизнесе силен элемент случайности, но побеждает в конечном счете тот, кто играет с неизменным искусством. Искусность заключается не только в знании правил функционирования бизнеса и практической сметке, но и в психической устойчивости и проницательности: железной выдержке, способности быстро и адекватно реагировать в неординарных ситуациях, умении глубоко проникнуть в психологию партнеров. Как в основе игры в покер, так и в основе бизнеса лежит стремление скрыть свою подлинную силу, а к выигрышу часто ведут блеф и хитроумный обман. Но поскольку все заранее знают, что откровенности от партнеров ожидать нельзя, ложь и в том, и в другом случае перестает быть ложью: трудно обмануть того, кто постоянно ожидает, что его обманут. И бизнес, и покер воспитывают осторожность и недоверие к другим игрокам: каждый надеется только на себя и защищает себя сам. Это отнюдь не означает, замечает Карр, что и в частной жизни предприниматели не соблюдают моральных норм. Собственно, и в сфере бизнеса Карр вряд ли стал бы оправдывать очевидные преступления, но провести границу между действиями допустимыми и аморальными в бизнесе он не смог. Заключения о том, что в бизнесе оказываются более эгоистичные и менее честные люди, делались и позже. Одни исследователи полагают, что отрицательный отбор происходит еще на этапе выбора профессии, другие же считают, что к притуплению моральной ответственности у студентов приводит изучение бизнеса или идеология максимизации прибыли.

Критики А. Карра считали не очень уместной аналогию бизнеса с карточной игрой. Для человека, который избрал предпринимательство сферой своей деятельности, бизнес - это не карточная игра, а дело всей жизни. Предприниматель зарабатывает деньги, производя необходимые людям товары, а не путем обмана покупателей. Хотя случается и такое, но в долгосрочной перспективе в условиях конкуренции недобросовестный производитель, скорее всего, потерпит крах. Кроме того, бизнес нельзя вести изолированно, в одиночку, а систематические отношения с партнерами на обмане тоже не построишь.

Неолиберальная экономическая теория исходит из модели рационального человека, который на основании имеющейся у него информации осознанно выбирает максимально выгодный вариант. Эта модель, по общему признанию, пока еще нигде не осуществилась. В реальности поведение под воздействием культурных и психологических факторов в большей или меньшей мере от нее отклонялось. Такие факторы игнорировались, рассматривались как "шум", "неэкономическое поведение", которое способно исказить действие модели, но не опровергает ее. Однако этот "шум" нередко составляет существенную часть жизни человека и может достигать критических значений, когда вмешиваются такие мотивы поведения, как политические притязания, справедливость, дружба, милосердие, честолюбие, месть. В настоящее время неоклассическая модель человека многими исследователями подвергается критике, пересматриваются некоторые ее базовые положения, принимается во внимание многое из того, что раньше исключалось из анализа, предпринимаются попытки сформулировать новую концептуальную модель выбора, которая объясняла бы реальное поведение человека более глубоко и целостно.

П. Козловски считает, что теорию капитализма необходимо дополнить широко понимаемой социально-философской теорией, где определялись бы те рамки, в которых капитализм как способ координации целей может продемонстрировать свои преимущества, а именно: "теорией социального генезиса и нормативного обоснования формирования предпочтений (социальная психология и этика), теорией социальных институтов, образующих эти рамки (семья, фирмы, промежуточные объединения, церковь, государство), и теорией политической коррекции "недостатков капитализма" (недостатки рынка, границы субъективизма, учет существенных жизненных интересов)".

Профессор университета Эразмус (Роттердам, Нидерланды) Иван Ставерен рассматривает основные подходы к рассмотрению нравственных аспектов хозяйственной деятельности в экономической теории. Согласно позитивистской установке в экономической науке, проблема эффективности относится к позитивной области экономического знания, а вопросы справедливости, нравственных ограничений - к нормативной, и между эффективностью и справедливостью всегда существует противоречие. Некоторые авторы в нормативном ключе анализируют и эффективность, в результате чего вся экономика благосостояния превращается в нормативную экономическую теорию, которая развивается на протяжении последних 40 лет. По мнению сторонников этой теории, справедливость сама по себе является важной целью и должна стать неотъемлемой частью экономического анализа. Экономисты должны подключаться к решению вопросов экономической отсталости, бедности, экологических проблем, а не отдавать их целиком на откуп политикам.

Либерализм многими его сторонниками в нашей стране, в том числе возглавлявшими экономические реформы 1990-х гг., был воспринят как раз в его наиболее радикальной форме. Поэтому не случайно, что нравственная проблематика в сфере экономики преимущественно либо игнорировалась, либо мотив выгоды нравственно оправдывался. Несмотря на то, что в последнее время был опубликован ряд работ по философии и этике бизнеса, работы эти разноплановые и в целом заметно уступают по уровню философско-этического анализа нравственных проблем в бизнесе западным работам. Можно с сожалением констатировать, что собственной школы в этике бизнеса в нашей стране пока не сложилось. Иная ситуация с разработкой этой проблематики на Западе. Во второй половине XX в. там сформировались основные школы и направления этики бизнеса. В начале 1970-х гг. в нескольких ведущих университетах США (Вашингтонском, Калифорнийском (Беркли), Колумбийском, Питтсбургском и некоторых других) были открыты авторские программы курсов "Бизнес и общество", начинают выходить журналы (в том числе Business and Society, Harvard Business Review и др.), публикуются учебники и монографии по данной проблематике, складывается круг авторов, которые переключают свое внимание на этику бизнеса: Норман Боуи (Norman Bowie), Геральд Каван (Gerald Cavanagh), Ричард Де Джордж (Richard DeGeorge), Томас Дональдсон (Thomas Donaldson), Чарльз Маккой (Charles McCoy), Роберт Соломон (Robert Solomon), Патриция Верхейн (Patricia Werhane), учреждается Ассоциация этики бизнеса (Society for Business Ethics). Немало способствовала развитию этики бизнеса и Американская ассамблея университетских школ бизнеса, которая в аккредитационных требованиях указала на необходимость обязательного включения данного курса в учебные планы школ бизнеса. В 1980-х гг. этика бизнеса утверждается как научная дисциплина, эти годы Э. Эпштайн называет временем совершеннолетия этики бизнеса. В настоящее время нет того острого интереса к этой дисциплине, который наблюдался в 1970-х - 1980-х гг., но продолжается процесс институциализации этики бизнеса как в теории, так и на практике.

Капитализм как экономический строй характеризуется тремя основными структурными признаками: частной собственностью на средства производства, рыночно-ценовым механизмом как средством координации деятельности хозяйствующих субъектов и максимизацией дохода и пользы как целью хозяйствования ("плеонексией"). Но общество к экономическому строю не сводится, для своего функционирования экономика нуждается в предпосылках и механизмах регулирования, которые сама по себе экономика породить не может. Неограниченная концентрация частной собственности влечет за собой проблему власти, безудержное стремление к выгоде превращается в алчность, деформирует, обедняет человеческие отношения, а только лишь экономическая координация целей через собственность, рынок и максимизацию дохода не охватывает существенных жизненных целей общества и человека. П. Козловски указывает на угрозу утраты единства культуры, на противоречие между ценностными ориентирами культуры потребления и культуры производства. Потребности развития капиталистического производства разгоняют потребительский спрос. Однако, замечает он, в то время как "в сфере потребления принцип функционирования экономики покоится на гедонистическом расчете и постоянно растущем по экспоненте потребительском спросе; в сфере производства - на строгой трудовой этике, дисциплине и отказе от удовлетворения элементарных потребностей. Так как культурный контекст западного общества почти полностью формируется сферой потребления, то это подразумевает, что культура и экономика разошлись в своем развитии".

Моральные требования и ожидания могут быть адресованы не только предпринимателям, менеджерам и предприятиям, но и облеченным властью политикам и государственным институтам, и тогда речь идет о хозяйственной этике. Хозяйственная этика занимается вопросом, какой должна быть экономика, экономическая политика, чтобы соответствовать природе общества и человека. Эта дисциплина является синтезом экономической, политической и этической теории, она рассматривает экономику не как самостоятельную систему, а как подсистему общества, созданную человеком для человека. Цель экономики - создать предпосылки для достойного существования человека, никаких собственных целей у экономики нет, ее функция чисто служебная: удовлетворять основные жизненные и культурные потребности человека. П. Козловски поясняет: хозяйственная этика "является этической теорией, которая пользуется экономическим инструментарием анализа, этической теорией, отнесенной к экономике, точно так же, как политическая экономия является политической теорией, пользующейся экономическим аналитическим инструментарием"

Экономическая и культурная жизнь человека тесно взаимосвязаны. Так, производство может упираться не только в насыщение рынка, но и сдерживаться культурными ограничителями. Мода на стройную фигуру приводит к снижению спроса на продукты, содержащие углеводы и жиры, а забота о здоровье - на табак и алкоголь; потребление свинины у некоторых народов запрещается религиозными предписаниями, а потребление мяса животных и мехов - модой на вегетарианство и идеологией движения защитников животных. Потребности могут изменяться довольно быстро, на формирование структуры предпочтений человека и ее изменение оказывают воздействие традиции, изменяющиеся условия жизни людей, мода, реклама, культурные влияния и т.д. Оказывают влияние на бизнес и политические движения. Поляризация бедности и богатства, вызвавшая повсеместные, доходящие до вандализма, демонстрации социального протеста против транснациональных корпораций, как, например, акции в отношении Макдональдса и других сетевых компаний, обострение глобальной конкуренции многонациональных корпораций поставили на повестку дня вопрос о дополнительных ограничениях в сфере бизнеса и банковской сфере.

Один из основателей экономической этики - А. Рих, автор двухтомной "Хозяйственной этики" (1984, 1990) - называл гуманизм и справедливость опорными принципами, определяющими и организацию экономики. "...При решении экономических вопросов, - писал он, - нельзя противопоставлять потребности экономики и человеческую справедливость. Безусловно, не может быть экономически правильным то, что несправедливо по отношению к человеку, но не может быть справедливым то, что не учитывает потребности экономики". Философская теория благ и ценностей человеческой жизни лежат в основании как этики, так и политической экономии.

Обращаясь к этическим проблемам хозяйства и этике бизнеса, мы на новом уровне возвращаемся к традициям аристотелевской практической философии, рассматривавшей во взаимосвязи проблемы политики, этики и экономики. Особенность современного этапа исследований заключается в конструктивном подходе, нацеленности на практическую реализацию нравственных ценностей: определяется своеобразие задач, стоящих перед современным обществом, и условий их реализации, в том числе нравственные проблемы, конструируются институты, способствующие воплощению нравственных ценностей в действительность.

Не все исследователи, занимающиеся этическими аспектами хозяйственной деятельности, считают возможным рассматривать хозяйственную этику и этику бизнеса раздельно, многие из них хозяйственную этику считают областью смыслов хозяйственной деятельности, контекстом, в котором должны обсуждаться нравственные проблемы бизнеса (П. Козловски, К. Хоман и др.). К. Хоман, учитывая неоднозначность восприятия этой дисциплины и в предпринимательской среде, и среди экономистов, предлагает очень осторожное определение: "Экономическая этика (или предпринимательская этика) занимается вопросом, какие моральные нормы или идеалы могут иметь значение (для предприятий) в условиях современной экономики и общества". И далее предмет этики бизнеса К. Хоман и Ф. Бломе-Дрез определяют так: "Предпринимательская этика тематизирует отношения морали и прибыли в управлении предприятием и занимается вопросом, как моральные нормы и идеалы могут быть реализованы предприятием в условиях современной экономики".

Возникновению этики бизнеса как специальной дисциплины предшествовала мощная волна критики ненасытной алчности, аморальности и даже преступности бизнеса в 60-х годах прошлого века. Аналогичную ситуацию переживаем мы сейчас. Повсеместно усиливаются антилиберальные настроения, растет количество противников глобализации. Бизнес обвиняется в углублении раскола между богатыми и бедными в разных странах, между небольшим числом богатых стран и большинством бедных. Транснациональные корпорации критикуют за то, что они в погоне за прибылью поддерживают чрезвычайно низкие стандарты условий работы в бедных странах, в широких масштабах применяют детский труд, сдерживают модернизацию, загрязняют окружающую среду, игнорируют социальные проблемы стран, где они получают основную прибыль (практически полную необразованность многих слоев населения, отсутствие должного медобслуживания и др.).

В борьбе за благополучие своих организаций компании всеми силами стимулировали спрос, с усилением конкуренции сокращали штат, переводили свой бизнес в регионы с более дешевой рабочей силой. В итоге их продукция становилась все более однообразной, настоящие инновации внедрялись все реже, "своими" они уже не считались нигде. Ульрих Бек, Майкл Портер и Марк Креймер настаивают на том, чтобы благополучие предприятий было поставлено в зависимость от социального прогресса, повышения социальных стандартов для всего населения.

М. Портер и М. Креймер выдвинули широко обсуждающуюся сейчас идею общих и для бизнеса, и для общества ценностей. В настоящее же время, считают они, социальным проблемам бизнес отводит в лучшем случае третье место. "Последователи неоклассической теории считают, - пишут М. Портер и М. Креймер, - что необходимость учитывать нужды общества (например, требование соблюдать технику безопасности или нанимать инвалидов) стесняет бизнес. ...Общество должно наказывать компании налогами, штрафами и регулировать их деятельность такими правилами, чтобы внешние последствия стали для них внутренними". Концепция "общих ценностей" - не то же самое, что традиционная концепция социальной ответственности, благотворительность и даже устойчивое развитие. Это - новый подход к взаимодействию бизнеса и общества: благополучие предприятий должно зависеть от социального прогресса, а социальный прогресс должен стать целью бизнеса. Поэтому непосредственными задачами бизнеса должны стать повышение эффективности сельского хозяйства, урожайности, качества продукции, разумное использование ресурсов и защита окружающей среды, здоровое питание, утилизация отходов, оздоровительные программы для работников и др.

Если приоритетом для бизнеса является экономическая эффективность и прибыль, то приоритетом для общества и государства являются социальный порядок и социальный мир, потому что без социального мира ни о какой эффективности и прибыльности говорить не приходится. А одним из средств обеспечения социального мира является социальная справедливость, соблюдение моральных норм и принципов. Современная этика бизнеса представляет собой попытку восстановить утраченное ценностное, смысловое единство мира экономики и мира культуры.

Предприниматель не может уклониться от обязанности принимать ответственные решения. Требования, которые предъявляются руководителям на современном предприятии, возрастают и в связи с ростом квалификации работников, и с усложнением технологий, и с обострением конкуренции. Моральные требования известны всем, это знание получает каждый в ходе первичной социализации, однако собственного морального опыта современному предпринимателю недостаточно. Предприниматель может придерживаться моральных норм потому, что их нарушение может быть ему невыгодно, но рассуждение в логике "выгодно - невыгодно" - это тоже еще не моральная рефлексия. Этика бизнеса рассматривает тс условия, в которых предприниматель действует, и типичные проблемы, которые ему приходится решать. Для выработки навыков решения моральных проблем в дополнение к теоретическим курсам этики и этики бизнеса в школах бизнеса проводятся тренинги, обсуждения кейсов и другие практические занятия.

Собственные цели предпринимательской деятельности (материальное богатство, деньги, успех в конкурентной борьбе) - это настолько мощные стимулы, что под их влиянием каждый бизнесмен время от времени подвергается искушению пожертвовать моралью. Поэтому не мораль, а право (и стоящая за ним сила государства) является самым эффективным регулятором отношений в бизнесе. Однако право как институт само в значительной мере держится на лояльности государству, уважении к закону и институту права, моральной обязанности выполнять закон. Необходимость апелляции к морали в бизнесе как раз и связана с ограниченностью возможностей права как способа регулирования экономических отношений.

В законах тоже в той или иной мере воплощаются моральные требования, но, во-первых, далеко не все, а только самые основные, а во-вторых, соблюдение законов отдельным человеком никогда нельзя полностью проконтролировать и гарантировать. К тому же далеко не все ненаказуемые законом действия могут быть оправданы с точки зрения морали. Но тогда что же конкретно должен делать предприниматель: действовать в рамках закона, противоречащего моральным требованиям, или следовать своим моральным убеждениям?

Какими бы совершенными ни были законы, регулирующие экономические отношения, они всегда отстают от жизни: право по своей природе реактивно, оно с большей или меньшей задержкой во времени реагирует на экономические, технические и другие изменения в обществе. Этическая рефлексия тоже следует за практикой, но мораль в силу того, что ее нормы, в отличие от права, имеют неписаный характер и поддерживаются общественным мнением, реагирует на практические проблемы быстрее, чем право. В условиях дефицита правовых норм предприниматель по необходимости вынужден действовать на свой страх и риск, брать ответственность на себя. А выбор того или иного решения в бизнесе обусловлен не только соображениями целесообразности, но и ценностными установками и моральными ограничениями, которые бизнесмен определяет для себя сам. Однако и наличие законов, воплощающих моральные ценности и требования, не освобождает от моральной рефлексии: нравственность всегда находится в критическом отношении к существующему праву и общественному порядку, не все, что существует и допускается законом, одобряется с точки зрения морали, легальные и легитимные действия часто не совпадают.

Перечень проблем, которые рассматриваются в учебниках по этике бизнеса, довольно широк. Это вопросы корпоративной социальной ответственности и ответственности бизнеса (экзистенциально-нравственный смысл предпринимательской деятельности, природа и границы социальной ответственности компаний и их лидеров, формы участия бизнеса в жизни общества, нравственные проблемы благотворительности, проблема ранжирования стейкхолдеров и др.); различные нечестные приемы ведения конкурентной борьбы (нечестность при заключении и соблюдении контрактов, взяточничество, сговор конкурентов относительно цен, несоблюдение конфиденциальности и др.); нравственные проблемы маркетинга (недобросовестная реклама, ценовая дискриминация, несправедливое установление цен, обман клиентов, чрезмерные, превышающие товарные запасы, продажи и др.); нравственные проблемы в отношениях к работникам (проблема справедливого вознаграждения за выполняемую работу, дискриминации, принудительный труд, и др.); несправедливое отношение к поставщикам; злоупотребления ресурсами, в том числе финансовыми; воровство и др.; проблемы знаний и информации в бизнесе, моральные критерии засекречивания и предоставления корпоративной информации, новые возможности злоупотреблений, связанные с использованием новых информационно-коммуникационных технологий; обеспечение занятости, защита окружающей среды, условий труда и безопасности рабочих мест; моральные проблемы в международном бизнесе (соблюдение прав человека, рабство и использование детского труда, перемещение опасных производств в развивающиеся страны, собственность и распределение мировых ресурсов и др.).

Обычно авторы учебников описывают утилитаристский и деонтологический способы обоснования моральных решений и опираются преимущественно на какой-либо из них. Так, Р. Т. Де Джордж использует в основном утилитаристский способ обоснования решений, хотя обращается и к деонтологическому, например, когда рассматривает дискриминации, он апеллирует к правам человека. Де Джордж замечает, что обоснование в логике утилитаризма правила в целом дает примерно те же результаты, что и обоснование деонтологическим методом. Скорее можно получить разные результаты при обращении к утилитаризму действия и утилитаризму правила как способам обоснования. Он приводит пример, связанный с решением относительно взятки для предотвращения банкротства компании: с точки зрения утилитаризма действия, это решение можно оправдать, а с точки зрения утилитаризма правила и принципа универсализации - нет. П. Козловски при обосновании решений использует в основном деонтологический метод в его религиозном варианте.

Еще одна позиция представлена Д. Дж. Фритцше, который считает необходимым в этике бизнеса опираться не только на универсальные моральные нормы, но и на моральные стандарты, укорененные в культуре, и определяет этику бизнеса следующим образом: "Деловая этика - это происходящий либо до, либо после принятия решений процесс оценки решений на основе соотнесения их с моральными стандартами, присущими культуре данного общества".

Фритцше описывает утилитаристский и деонтологический методы как возможные при обосновании решений, но сам предпочитает интегральную теорию социальных контрактов Томаса Дональдсона и Томаса Данфи, которая, по его мнению, оптимальным образом учитывает и определенные универсальные нормы, и моральное разнообразие различных культур, благодаря чему снижает, как он выражается, этноцентрическую предвзятость, свойственную многим работам по этике. Поскольку это нетрадиционный способ обоснования, на нем следует остановиться поподробнее.

Заключая своего рода неформальное соглашение с обществом, пишет Д. Фритцше, предприниматели обретают легитимность. На глобальном уровне действует своего рода макросоциальный контракт, который обеспечивает соблюдение так называемых "глобальных норм", или "гипернорм". Гипернормы универсальны, они распространяются равным образом на всех людей. Это личная свобода, физическая безопасность и благополучие, участие в политике, согласие, основанное на осведомленности, обладание собственностью, право на средства к существованию, равное достоинство каждого человека. Макросоциальный контракт обеспечивает условия для возникновения микросоциальных контрактов ("договорных обязательств"), принципы которых могут быть адаптированы к особенностям культуры конкретных сообществ. Макросоциальный контракт предоставляет локальным экономическим сообществам свободное моральное пространство, в котором они могут - через микросоциальные контракты - придерживаться принятых в данном сообществе норм, с тем лишь условием, чтобы нормы микросоциального контракта совмещались с гипернормами.

Конфликт норм может возникнуть, если представитель одного сообщества решит вести бизнес в другом сообществе. Например, в странах Азии принят непотизм, а в западном сообществе он осуждается, там нормой является равенство возможностей. Дональдсон и Данфи предлагают следующее. Если сделки совершаются в пределах одного сообщества, то они должны регулироваться нормами того сообщества, в котором совершаются. Но чем обширнее сообщество, являющееся источником определенной нормы, тем более высокий приоритет следует придавать этой норме. Нормам, имеющим первостепенную важность для поддержания экономической среды, в которой происходит сделка, следует отдавать приоритет перед нормами, потенциально разрушительными для этой среды. Смысл этого требования проясняется приводимым ими примером: оплата труда на китайском заводе должна соответствовать уровням заработной платы, считающимся справедливыми в Китае, а не сопоставляться с заработками в США. Вот такая особая этика для транснациональных компаний, и попробуй после этого что-нибудь возразить уже упоминавшемуся экономисту Шнейдеру против того, что предпринимательская этика "способна лишь морализировать и вообще является идеологически подозрительной". Капитал приходит туда, где ему выгодно (дешевая рабочая сила, сырье, аренда и т.н.), чтобы не проиграть в конкурентной борьбе. А этика бизнеса может выполнять и функции идеологической поддержки, оправдания, легитимации узкоэгоистических целей бизнеса.