Лекция 2. ЭПОС: УСТНАЯ ПАМЯТЬ О ПРОШЛОМ
В результате изучения данной главы студент должен:
знать
• основной состав средневековых эпических памятников;
• о периодизации развития средневекового эпоса;
• о жанровых особенностях эпических текстов;
• о специфике эпического текста, созданного в устной и письменной традиции;
• о проблеме авторства средневекового эпического текста;
• об отличиях средневековых эпических текстов, принадлежащих разным этническим культурам;
• об отражении христианских мотивов в эпических памятниках Средневековья;
уметь
• устанавливать историческую и мифологическую основу эпического произведения;
• определять принадлежность эпического памятника к той или иной этнической культуре;
• выделять традиционные эпические мотивы;
• характеризовать своеобразные черты эпической фабулы и эпических героев произведения;
• определять аллитеративную природу эпического стиха;
владеть
• понятиями "героический эпос", "архаический эпос", "классический эпос", "эпический автор", "эпический герой", "культурный герой", "эпическое двойничество", "инициация", "аллитерация", "кеннинг".
Типология и периодизация западноевропейского эпоса
Основная жизнь западноевропейского эпоса, протекающая с первых веков нашей эры до XIV в., развивалась в устной традиции. Это определило его мышление и его форму, преимущественно стихотворную, отмеченную повторяемостью многих элементов на всех уровнях. Повторы начинаются в звуке, насыщенном, стимулирующем слуховое восприятие. В древнегерманской поэзии установилась аллитерационная форма стиха, старофранцузская поэзия, напротив, прибегла к ассонансу.
Повторяются и устойчивые образные формулы, зачины, композиционные элементы. Все это вместе взятое делает текст легкоузнаваемым в своем особенном поэтическом качестве, запоминаемым и имеющим на доверчивого слушателя магическое воздействие. Рожденный в мифе, ранний эпос был исполнен этой волшебной силы, затем бледнеющей и утрачиваемой в описательном развертывании событий. То, что первоначально было материалом священного предания, облекается в сказочный вымысел, которому наполовину верит, наполовину не верит слушатель, но который, в общем, относит к области чудесного, бывало-небывалого. Вероятно, путь от мифа к эпосу не был прямым, а пролегал через более ранние формы повествования – через богатырскую сказку.
Сведения о памятниках героического эпоса обычно начинают с того, когда была обнаружена рукопись и кем, когда опубликована. Это единственные даты, в которых мы можем быть вполне уверены. Все остальное – предмет для исследования, а то и для увлекательных догадок. Старинными рукописями начали интересоваться к концу эпохи Возрождения, на рубеже XVI–XVII вв. Антикварный интерес, до этого сосредоточенный на отыскании в монастырских библиотеках античных произведений, распространился и на средневековое прошлое. Поиск стая особенно интенсивным в эпоху романтизма, когда поверили, что в старинных песнях и сказаниях звучат голоса народов.
Тогда же находки стали издаваться, комментироваться, озадачив тайной своего происхождения: когда созданы, кем? Называлось немало имен из королевского или княжеского окружения, ученых монахов или еще кого-либо, чьи имена каким-то образом дошли до нас.
В устной традиции процесс создания произведения и его облик был иным, а момент записи решительным образом изменял и его судьбу, и смысл. Не понять этого – значит совершить ряд неизбежных ошибок, против которых предупреждает исследователь древнегерманской поэзии М. И. Стеблин-Каменский, говоря о "Старшей Эдде":
"С того момента как эддическое произведение было записано, оно превращалось в нечто радикально отличное от того, чем оно было раньше, или даже в противоположное ему: оно превращалось в фиксированный текст. Исследователи эддических произведений имеют дело только с их записью, то есть только с фиксированным текстом. У них поэтому неизбежно складывается (ошибочное!) представление: эти произведения якобы и раньше, в устной традиции, были фиксированными текстами и, следовательно, у этих произведений были якобы такие же авторы, какие обычно бывают у литературных произведений с фиксированным текстом, и можно поэтому установить если не имена этих авторов, то, по меньшей мере, когда были сочинены данные произведения. Отсюда бесчисленные попытки установить, когда были сочинены те или иные эддические произведения, попытки, поражающие как размахом, изобретательностью и количеством затраченного труда, так и абсолютной бесплодностью"[1].
Невозможно установить автора там, где авторство безымянно и коллективно. К тому же процесс создания растянут во времени иногда на века, пока из поколения в поколение передается память. Когда такой текст записывается, главное уже сделано. Сегодняшним исследователям остается сопоставлять сохранившиеся рукописи, устанавливать древнейший пласт сюжета и более поздние напластования. Рожденный в устной традиции и записанный текст представляет собой проекцию на плоскость того, что имело временную глубину, причем различную.
Что касается более поздних памятников, то у них был автор – человек, сложивший текст или, во всяком случае, придавший окончательную форму предшествовавшему преданию. Авторство в современном смысле слова рождается в эпоху письменной культуры. Однако, родившись, оно далеко не сразу принимает ту форму, в которой мы его знаем. Ему еще долго не будет сопутствовать понятие "плагиат", невозможное там, где нет авторского права.
Хотя у поздних памятников был автор, но у него было и немало соавторов, поскольку ничто не препятствовало переписчику или исполнителю "улучшить" текст по своему разумению, дополнить его, отредактировать, сделать осовременивающие вставки, как это не раз случалось с "Песнью о Роланде".
Как на это посмотрел бы автор? Возмущался ли он тем, что происходило с его "детищем" при его, автора, жизни? Да и ощущал ли он произведение своим "детищем"? Разве он, создавая письменный эпос, не воспользовался предшествующей устной традицией, может быть, летописными источниками?
И творческий процесс и психология тех ранних авторов, которые, быть может, и не сочли бы себя "авторами", – вот загадка в истории культуры: не имя, не конкретный человек, а личность Автора той эпохи. Почему бы не завершить разговор об эпосе творческим заданием – реконструировать характер этой личности?
Однако не героический эпос в полной мере заставляет задуматься о том, что значит быть автором. Вопрос этот возникнет вместе с жанром, сменяющим старый эпос и занимающим его место, – рыцарским романом.
У всех народов есть восходящие к глубинам национальной памяти сказания о подвигах легендарных героев. Чаще они имеют стихотворную форму, реже – прозаическую или смешанную. У разных народов они назывались по-разному: песнями, былинами, сагами. Большинство из них мы называем поэмами, объединенными личностью героя или кругом событий. Это и есть героический эпос.
Основные эпические памятники народов Западной Европы (о которых здесь пойдет речь) создавались на протяжении почти полутора тысячелетий – с первых веков нашей эры. Именно на такую глубину восходит память кельтского эпоса – ирландских саг и германских героических песен, хотя, разумеется, известные нам сюжеты складывались па протяжении веков, а их тексты были записаны порой спустя тысячу лет.
Чем позднее создан эпос, тем меньшей дистанцией его рождение отделено от событий, в нем отображаемых, а запись текста – от первоначально устного его возникновения.
Рожденный в глубине мифа, героический эпос сопутствует жизни рода до начального периода национальной истории, или (если выразить то же на языке понятий, характеризующих не столько сознание, сколько историческое бытие) эпос сопровождает становление человеческого общества со времени первобытнообщинных отношений до возникновения ранних форм государственности.
Эпос – своеобразная форма памяти о прошлом и, значит, об истории, хотя, с нашей точки зрения, это память, лишенная многого из того, что мы связываем с представлением об историчности. Во многом эпос все еще опирается на свою мифологическую основу, о которой нельзя даже сказать, что подлинное в ней безнадежно смешано с вымышленным, поскольку у мифа иные представления о правде и вымысле. У эпоса есть свои схемы для запоминания и истолкования прошлого, к ним он приспосабливает то, о чем повествует, предполагая в своих слушателях доверие к звучащему слову.
Итак, каков же круг проблем, с которым сталкивается каждый вступающий в пределы героического эпоса? Пока лишь обозначим те из них, которые охватывают фактически все стороны возникновения, бытования и сюжетных схем памятников, позволяя осмыслить форму героического эпоса как в ее устойчивых структурных моментах, так и в ее изменчивости.
К основным памятникам западноевропейского героического эпоса относятся ирландские саги, "Старшая Эдда", "Песнь о Нибелунгах", "Беовульф", "Песнь о Роланде", "Песнь о моем Сиде".
Круг понятий и проблем
Героический эпос: миф – богатырская сказка – эпос, текст и рукопись, культурный герой, авторство, эпический герой.
Задания для самоконтроля
1. Расскажите о германских и скандинавских эддических песнях.
2. Дайте характеристику аллитеративной форме стиха.