Эпиграфика и граффити

Эпиграфика (от греч. επιγραφή – надпись) изучает надписи на твердом материале.

Все такие надписи древнерусского времени в исследовательской литературе разделяют на четыре группы.

1. Надписи-граффити. К ним относят надписи на керамических сосудах, пряслицах, серебряных платежных свитках, литейных формочках, стенах зданий, плиифе (кирпичах).

2. Надписи на предметах декоративно-прикладного искусства светского и церковного предназначения. К произведениям светского искусства относят оружие и украшения, а церковного – утварь, оклады икон, а также литые, керамические или каменные иконки, змеевики и кресты.

3. Надписи на дереве.

4. Монументальные надписи – мозаики, фрески, резьба по камню, а также надписи на камнях и крестах.

Поскольку от раннего, домонгольского, времени дошло мало источников, памятники эпиграфики этого времени имеют особенную ценность. Наибольшее количество надписей на твердых предметах датируется XI– XIV вв., что объясняется распространением на Руси с начала XV в. дешевого материала письма – бумаги, после чего надобность в записях на других материалах постепенно сошла на нет.

Самым ранним древнерусским памятником эпиграфики считается надпись на корчаге (большом сосуде для хранения вина или масла), осколки которой были найдены в 1949 г. при раскопках кургана первой половины X в. в Гнездово. Надпись состоит из одного слова, процарапанного, как и все подобные надписи на керамических сосудах, в то время, когда корчагу еще не обжигали, т.е. в процессе ее изготовления. Это слово разными исследователями читается по-разному: "ГОРОУХЩА", "ГОРОУШНА" (т.е. горчица, горчичные зерна), "ГОРОУХ ΨΑ" (т.е. "Горух писал"), "ГОРОУNЩА" (что может означать "горяща", т.е. указание на то, что в сосуде хранилась горючая жидкость либо крепкий алкогольный напиток), "TOPOyN'A", "ГOPOyNШA" (т.е. принадлежащее Горуну). Сосуд, на котором читается надпись, был ритуально разбит в процессе погребального обряда. Если последняя интерпретация надписи верна, то погребенного звали Горуном.

Известно несколько надписей на керамических сосудах домонгольского времени. Большинство из них указывают на содержимое сосуда или на его владельца. В целом надписи на керамических сосудах имеют отношение к самому сосуду или его содержимому. Они являются особенно ценным источником домонгольского периода русской истории, для которого характерно малое количество аутентичных письменных источников.

Надписи на пряслицах (шиферных колечках для веретена) более многочисленны. Большая их часть относится к XI–XII вв. В отличие от надписей на керамических сосудах, которые, как правило, делались по неподсохшей глине, надписи на пряслицах наносили на твердый шифер, поэтому буквы часто трудночитаемы. Как и в надписях на сосудах, основная тема этих надписей – обозначение лица, которому принадлежит пряслице: "БAБНNO ПРѦСЛЬНЕ", "HACTACHNO ПР[Ѧ] CЛЪN[E]" и др. На нескольких пряслицах читается молитвенная запись, например, на пряслице из Гродненского историко-археологического музея: "ГН ПОМОЗИ РАБЕ СВОЕЙ ИЕЛѢКѢ" ("Господи, помози рабе своей Ислене"), На пряслицах ставили также различные знаки: рисунки, крестики, буквы. По мнению исследователей, таким образом пряслица метили, чтобы не перепутать их во время совместной работы, когда несколько женщин или девушек собирались вместе и пряли.

На нескольких пряслицах читаются надписи, позволяющие предполагать их дарственный характер: "НЕВѢСТОЧЬ" (т.е. пряслице невесты), "КЪНѦЖНИНЪ" (т.е. пряслице княжны). Большинство пряслиц с надписями найдено на раскопках городов и городищ, что позволяет считать их атрибутом городской культуры.

Надписей на серебряных платежных слитках (гривнах) сохранилось более 200, они датируются XII–XIV вв. Кроме гривен, найденных на территории Руси, существует еще группа слитков из клада, обнаруженного в 1967 г. на острове Готланд. Почти все надписи на слитках указывают на владельца серебра, для которого был сделан данный слиток, например: "ЮPENИNЪ", "NACTACЬѦ ΝΕΡΟΝΟΒΑ МАТЬ" и др. Надписи на литейных формочках, относящихся к домонгольскому времени указывают на их владельцев, мастеров-ювелиров. Так, на парных формочках для отливки браслета, найденных при раскопках древнерусского Серенска, читается "МАКОСИМОВЕ". Такая же надпись "МАКОСИМОВ[Ъ]" процарапана на формочке для литья височных колец, найденной в Киеве. Исследователи допускают, что обе формочки принадлежали одному ювелиру.

Граффити на стенах зданий, пожалуй, наиболее многочисленны и информативны. Граффити известны на стенах домонгольских храмов Киева, Новгорода, Владимира, Старой Ладоги, Смоленска, Пскова, Полоцка, Старой Рязани. Несколько кириллических граффити обнаружено на стенах Софии Константинопольской. Наибольшее количество граффити XI–XIV вв. сохранилось в Софии Новгородской (227 записей) и в Софии Киевской (208 записей). Большинство надписей на стенах носит молитвенный характер. В отдельных случаях такие записи дают ценную информацию. Так, на стене Софии Киевской обнаружена запись иконописца Стефана, участвовавшего в стенных росписях храма: "Господи, помози рабу Своему Стефану. Стефан писал, когда расписывали святую Софию...". Выделяются и другие молитвенные записи Софии Киевской, принадлежащие руке боярина Ставра Годиновича и князя Святополка Изяславича.

На втором месте по количеству стоят записи-автографы, которые, по мнению исследователей, также имели молитвенное значение, поскольку писались на стене храма. Как правило, такие записи состоят из двух слов ("Писал имярек") или просто из одного имени, например, "Пантелеймон". Одна из подобных надписей в Золотых воротах Владимира "ГЮРГИ Ψ", т.е. "Гюрги писал", была изначально прочитана как "Гюргич". В этой записи видели поминание княжича Владимира Юрьевича (Георгиевича), растерзанного татарами перед городскими укреплениями в феврале 1238 г. В действительности же эта запись представляет собой автограф, поставленный человеком по имени Георгий в молитвенных целях.

Среди граффити Софии Киевской выделяется немногочисленная, но чрезвычайно ценная группа так называемых летописных записей. Некоторые из них имеют параллель в летописи. Таковы записи о кончине Ярослава Мудрого, Всеволода Ярославича, Владимира Мономаха, киевского митрополита Кирилла, о вокняжении в Киеве Святополка Изяславича, о поставлении на Киевскую митрополию Никиты, о княжении Святослава Ярославича.

Граффити на стенах храмов делались людьми разного социального статуса и рода занятий. Это и клирики, и представители знати, княжеской администрации, ремесленники. Однако наибольшая часть записей сделана представителями церкви либо людьми, имевшими к ней непосредственное отношение (например, иконописцами). Следует отметить, что среди граффити встречаются и надписи, сделанные ради шутки или развлечения, рисунки и пр. Часть надписей из-за плохой сохранности удается реконструировать лишь с долей вероятности. Большинство граффити относятся ко времени XI–XIV вв., но некоторые из них датируются и более поздним временем, вплоть до XVII в.

К надписям на стенах близки надписи на плинфе (плоских кирпичах большого формата, которые использовались в строительной практике домонгольской Руси) и штукатурке, сделанные в процессе изготовления того материала, на котором они написаны. Можно сделать вывод о том, что их авторами были ремесленники. Надписи на плинфе представляют собой либо отпечаток надписи, вырезанной на форме для кирпича или сделанной специальным штампом, либо непосредственно надпись, нанесенную на сырой или обожженный кирпич.

Традиция клеймения плинфы была принесена на Русь византийскими строителями, которые, правда, в клейме указывали имя императора или частного лица, на средства которого строится данный храм. Надписи на русской плинфе, являющиеся оттисками, сделанными в процессе производства плинфы, имеют вид фирменных маркировочных знаков, которыми метили свою продукцию производители кирпича. Так, на плинфе киевской Десятинной церкви конца X в. встречается вытесненный княжеский знак князя Владимира Святославича. Это может свидетельствовать об участии княжеских мастеров в строительстве церкви. На плинфе XI в. встречаются изображения кириллических цифр, имена изготовителей кирпича и др.

Надписи на предметах декоративно-прикладного искусства можно разделить на две группы. Во-первых, это надписи, входящие в основную композицию произведения, например, имена изображенных святых. Они, как правило, традиционны, и наряду с надписями на иконах, представляют интерес с точки зрения палеографии и лингвистики. Исключение здесь составляют надписи, помогающие атрибуции памятника.

Во-вторых, надписи маргинального характера, содержащие информацию о владельце или изготовителе памятника. Так, на прилбице позолоченного княжеского шлема, обнаруженного в 1808 г. недалеко от Юрьева – Польского, читается молитвенная надпись, обращенная к архангелу Михаилу, с призывом помочь "рабу своему Феодору". Уже в начале XIX в. исследователи соотнесли шлем с князем Ярославом (в крещении Феодором) Всеволодовичем, который потерпел поражение в Липецкой битве в 1216 г. и был вынужден бежать от Юрьева в свою вотчину Переславль-Залесский. Современные исследователи внесли в атрибуцию шлема некоторые коррективы (в частности, шлем теперь считают разновременным), но по-прежнему связывают его с Ярославом Всеволодовичем. На поддонах и днищах двух новгородских кратиров (серебряных с позолотой чаш) XII в. процарапаны следующие надписи: на одном кратире "СЬ СЪСУДЪ ПЕТРИЛОВ И ЖЕНЪН ЕГО ВАРВАРЫ" ("се сосуд Петрилов и жены его Варвары") и "ГИ ПОМОЗИ РАБОУ СВОЕМОУ ӨЪЛОРОВИ БРАТИЛО ДѢЛАЛЪ" ("Господи, помози рабу Своему Флорови, Братило делал"); на другом кратире "СЬ СЪСУДЪ ПЕТРОВЪ И ЖЕНЪI ЕГО МАРЬѢ" ("се сосуд Петров и жены его Марье") и "ГИ ПОМОЗИ РАБУ СВОЕМОУ КОСТЯНЬТИНУ КОСТА ДѢЛАЛЪ АМNЬ" ("Господи, помози рабу Своему Костяньтину, Коста делал. Аминь"). Эти надписи сообщают имена заказчиков (Петрилы и Варвары, Петра и Марии) и мастеров (Фрола-Братилы и Константина).

Монументальные надписи в большинстве своем являются подписями иконописцев, исполнивших роспись. Иногда они делались по сырой штукатурке. Особую группу составляют так называемые храмовые летописи – элементы монументальной росписи храма, содержащие текст с сообщением о времени и обстоятельствах росписи. Они получили распространение в искусстве XVI–XVII вв.

Памятники эпиграфики имеют особенную ценность для раннего периода русской истории. Однако в отдельных случаях и надписи позднего Средневековья (XV–XVI вв.) сообщают уникальную информацию. Основная проблема заключается в датировке надписи, которая может относиться к гораздо более позднему времени, чем предмет, на который она нанесена.