Введение

Книга представляет собой новое обобщение не только исторического опыта мировой экономики, но и всех предшествующих серьезных научных публикаций по этой тематике, на которые авторы в той или иной степени опирались, относясь к труду их создателей с безусловным уважением, но норой и критически.

Необходимость подготовки и появления на свет подобных изданий регулярно возникает во всех областях знаний, а особенно в социальных. Не секрет, что общественные науки, а вернее, их официальные представители часто выполняют "политический заказ". И тогда публикуемые работы отражают не объективные данные научных исследований, а линию, проводимую государством или влиятельными социальными группами. Иногда бывает и хуже: учебные или научные публикации эту политическую линию нс только целиком поддерживают, но еще и обосновывают a priori исходя из предпосылки ее разумности и целесообразности.

Исторический опыт доказал, что подобная позиция далеко не всегда верна. Политика Александра Македонского и Тамерлана, Наполеона и Гитлера производила, да и до сих пор производит, огромное впечатление на людей. А вот ее результаты? Одни были кратковременные, другие (их значительно меньше) можно наблюдать и теперь (например, принципы административного деления Франции, заложенные еще Наполеоном I). Нельзя, однако, поддаваться иллюзии, что процесс развития человеческого общества в корне менялся под влиянием его очередных (злых или добрых) гениев. Наоборот, проведение той или иной политики диктовалось в исторически значимых периодах объективными условиями существования общества. Прежде всего, экономическими. Именно их, а вернее, их динамику изучает и предлагает узнать вам история экономики (она же экономическая история, история народного хозяйства).

В России, в ее высшей школе, экономическая история получила "права гражданства" 110 лет тому назад. Впервые этот курс был прочитан в Ярославском Демидовском юридическом лицее при подготовке специалистов по финансовому праву.

Чтобы полнее понять, что такое экономическая история, следует отталкиваться от понятия просто истории, с основами которой мы все знакомились в средней школе. Историю долгое время было принято рассматривать главным образом как цепь политических событий: рождения и гибели государств, смены династий, революций и войн, народных движений. Но в такой истории сложно было проследить не только процесс, но и причины эволюции человечества, а следовательно, и законы развития. Если нет законов, то нет и науки. Да, мы знаем, что прогресс существует, что человечество развивается. Но дело в том, что законы развития человеческого общества (во всяком случае, ключевые) коренятся нс в политических, а в экономических процессах. Не случайно политические термины – республика, монархия, демократия – появились еще до зарождения христианства и употребляются в том же значении до сих пор. А вот условия добычи элементарных средств существования, а позднее – производства и потребления материальных благ меняются непрерывно, вызывая неизбежно и политические изменения в обществе. Поэтому экономическое развитие составляет основу развития человечества, а экономическая история – фундамент всей его истории.

Рассматривая любой процесс, прежде всего мы должны обратиться к его истокам. Но изложить полностью и при этом достаточно кратко историю человечества практически невозможно. Не потому ли в учебниках и учебных пособиях прошлых лет по экономической истории хозяйство первобытного общества часто не рассматривалось. Включать такой раздел в нашу книгу мы также не сочли целесообразным. Время первобытного общества было скорее не историей, а предысторией развития экономики.

История экономики начинается с появления товара и рыночных отношений, с выделения групп людей, занимающих разное положение в процессе производства и обмена, в частности, с появлением людей, которые сами уже не занимаются материальным производством, короче говоря, с появлением экономических отношений.

Есть тут и другой аспект. История цивилизации начинается с рождения письменности и письменных документов, тогда как первобытное общество мы изучаем лишь по археологическим и этнографическим материалам. В первобытное время экономический механизм человечества только начинал складываться. Человек только учился трудиться, совершенствуя свои примитивные орудия, овладевая первичными трудовыми навыками и проходя через первые этапы разделения труда.

Первый период существования человека, палеолит (древнекаменный век), был наиболее длительным. Он продолжался с 700–600 по 40-е тысячелетие до н.э., т.е. в 14–15 раз дольше, чем все остальное время жизни человеческого общества. В борьбе за существование человек научился добывать огонь, что и стало главным его достижением за тот период. В остальном прогресса почти не было: примитивнейшие каменные орудия типа рубила или скребла изготовлялись путем отколов или отщепов на протяжении всего палеолита. Строить жилища люди еще не научились, преимущественно используя для жилья пещеры.

Лишь к концу палеолита был заложен фундамент человеческою общества: происходил переход от первобытного стада (а стадо – это еще не общество) к матриархальной родовой общине, и на этой основе возникло первое разделение труда. Средства существования люди добывали охотой и собирательством. Но охотой теперь занимались не все, а только мужчины, тогда как женщины собирали плоды, коренья, улиток, насекомых и червяков, а люди пожилые готовили орудия, обрабатывали шкуры. Это было "семейное" разделение труда, хоть семьи пока еще не было. Почему сначала возник матриархальный род – большая семья, во главе которой стояла женщина? Во-первых, еще не сложился обычай существования обязательных семейных пар, и система родства прослеживалась лишь по материнской линии. Во-вторых, собирательство обеспечивало более надежную основу питания. Добыть мамонта удавалось нечасто, это было праздником, а женщины всегда могли насобирать что-нибудь съестное. Два других периода – мезолит и неолит (среднекаменный и новокаменный века) – вместе охватывают "всего" 36 тысячелетий, с 40-го по 4-е тысячелетие до н.э., но за это время человечество прошло значительно более длинный путь. Основным материалом для орудий по-прежнему служил камень. По теперь эти орудия стали значительно разнообразнее. Массивные рубила дополнялись мелкими микролитами, которые можно было комбинировать с деревом, например при изготовлении стрел. Был изобретен лук, позволявший охотиться на птиц и мелких быстрых животных, что сделало охоту более надежным источником существования. Люди научились шлифовать и сверлить камень, и в их обиходе появились каменные топоры, песты, ступки, зернотерки. Новым материалом для обработки теперь стала глина. Люди научились готовить глиняную посуду, строить глинобитные жилища.

"Пещерный" период уходил в прошлое. По берегам рек возникли поселки из глиняных и деревянных жилищ. Это были поселки родовых общин. Родовой строй получил теперь дальнейшее развитие: матриархальный род сменился патриархальным, а группа общин, объединенных родственными связями, стала составлять племя. Чем была вызвана победа патриархальных отношений? Уже появление лука и стрел сделало охоту более стабильным способом добывания пищи, но особо важную роль в совершенствовании общественных отношений сыграла "неолитическая революция" – рождение земледелия и скотоводства. Эти новые занятия были делом мужчин.

До "неолитической революции" человек в определенном смысле еще не выделился из животного мира: как и животные, он пользовался имевшейся в природе растительной пищей или, подобно хищникам, убивал и ел других животных. Производства как такового не было, поэтому говорить о труде, о производительности труда до "неолитической революции" можно лишь условно. Революция заключалась именно в том, что с появлением земледелия и скотоводства человечество перешло от добывающего к производящему хозяйству. И это стало решающей предпосылкой перехода к цивилизации. Поэтому следующий период, бронзовый век, который начался в 4-м тысячелетии до н.э. и продолжался всего 2–3 тысячелетия, мы не можем полностью отнести к первобытному времени. Это период рождения государства, классов, цивилизации.

Само по себе использование меди и бронзы не внесло существенных изменений в способы добывания пищи и средств существования. Из этих мягких и дорогих металлов почти не изготовлялись орудия труда. Бронзовых мотыг не было. Медными и бронзовыми были оружие и украшения. Медь было сложно добывать, и она слишком высоко ценилась, чтобы использовать ее для обиходных вещей. Но когда человечество овладело основами металлургии, лишь один шаг оставался до появления железных орудий, "железной революции". До этой революции производительность труда оставалась настолько низкой, что человек не мог создавать прибавочного продукта: всю добываемую пищу он сам же и потреблял.

Конечно, не каждый человек в отдельности, а род, родовая община. Излишков не оставалось. При этом условии не могло быть классов и эксплуатации: нельзя эксплуатировать человека, который съедает все, что производит. С появлением железных орудий производительность труда увеличилась, теперь человек мог производить больше пищи, чем потреблял, т.е. появился прибавочный продукт. Например, когда каменную мотыгу сменил железный плуг, земледелец мог обработать и засеять больше земли и получить больше зерна.

За счет прибавочного продукта теперь могли существовать люди, которые сами пищи не добывали. Их руки и головы были освобождены для других занятий: они изготовляли ремесленные изделия, занимались наукой, искусством. С появлением этого нового слоя людей прогресс человечества резко ускорился. Однако для того чтобы эта новая группа людей могла существовать, необходимо было отобрать прибавочный продукт у тех, кто его производил. А это было возможно лишь при разделении общества на классы и рождении государства.

Почему целые тысячелетия в экономической истории цивилизованное человечество обходилось без железа? Почему община оказалась достаточно устойчивой формой социально-экономической системы и сохранилась и после ликвидации первобытно-общинного строя в рамках азиатского способа производства (в меньшей степени при античном рабовладении) и даже в европейском феодализме? Кроме того, модель соседской общины легла в основу ремесленных цехов, купеческих товариществ, а в России и некоторых других странах ее существование продлилось до XX столетия. Почему, по каким объективным причинам в средние века Россия, по выражению братьев Стругацких, "свернула со столбовых дорог цивилизации"?

Учебник начинает раздел "Азиатский способ производства". Для нас это крайне важно, поскольку и Россия столетиями развивалась по схожему пути. И дело тут в географическом ее положении. В противостоянии монгольскому игу Московское централизованное государство сформировалось раньше, чем сложились экономические условия для его возникновения. И государство вынуждено было "насаждать" экономику. Естественно, "указную", во многом административную с элементами азиатчины. Россия, однако, не была типичной страной "азиатского способа производства". Здесь имело место переплетение элементов западного и восточного путей развития. Можно выделить следующие азиатские черты в экономическом развитии России.

1. Общинные землевладения и традиции. Земля была собственностью общины и делилась между ее членами по принципу уравнительного землепользования. Принцип уравнительности, равенства определял и психологию крестьян. Нарушителя этого принципа называли кулаком, мироедом. Столыпину не удалось разрушить общину, чтобы перевести сельское хозяйство на фермерский путь предпринимательства. Декрет о земле закрепил общественную собственность на землю и уравнительное землепользование. Общинные традиции облегчили коллективизацию, которая была прямым продолжением этой уравнительности.

2. На протяжении веков сохранялось господство государства в хозяйстве страны. Первые промышленные предприятия в XVI–XVII вв. были казенными. Петровские мануфактуры в основном строились государством, а для рождавшихся позже частных была придумана уникальная форма посессионных предприятий, юридически считавшихся государственными и управлявшихся государством. Первая фабрика в России была казенной, как и первые машиностроительные заводы. Первые железные дороги были построены казной. Кредитную систему России возглавлял государственный банк, тогда как главные банки других стран были акционерами. И в результате Октябрьской революции единственным путем ликвидации капиталистической собственности стало ее превращение в государственную, хотя это и не соответствовало учению Маркса.

3. Царское самодержавие даже этимологически было вариантом восточной деспотии: царь не подчинялся законам, а его воля была законом для подданных.

На эти и многие другие вопросы призвана ответить эта книга. Нельзя понять экономику нашего времени, не зная, как она сложилась, не зная ее истории. Экономика – это процесс, развитие, а современное ее состояние – лишь момент в этом процессе. Каждое экономическое явление наших дней имеет исторические корни: оно возникло в связи с определенными экономическими условиями в прошлом и сохраняет их отпечатки. Программирование развития экономики без понимания исторического процесса ведет к тому, что результат человеческих усилий оказывается не таким, каким ожидался. Этому, кстати, немало примеров в тексте предлагаемого издания.

Древние говорили: "История – учительница жизни". А история экономики – не только основа истории человечества, но и важнейшая часть его экономической теории, в состав которой включаются политическая экономия как совокупность наиболее устоявшихся экономических доктрин и история развития экономической мысли (история экономических учений). Не случайно К. Маркс (Дж. Гелбрейт – один из известнейших экономистов нашего века – отмечает, "что любой экономист в той или иной степени – марксист"!), избрав для "Капитала" логический метод исследования в качестве основного, неизбежно возвращается к методу историческому как в познании процесса экономики, так и в анализе ее теорий.

Готовя книгу к изданию, авторы придерживались ряда принципов. Во-первых, хронологической последовательности изменений, происходивших в мировой экономике. Во-вторых, приоритетности отдельных процессов, определенных по времени и географически для экономической истории мира в целом. В-третьих, ограниченности объема книги. В-четвертых, доступности для широкого круга читателей, что обусловлено не только ценой книги, но и тем, что курс "История экономики" введен сейчас в учебную программу не только экономических, но и значительного числа технических вузов.

Те, кто хочет узнать историю экономики более подробно, могут обратиться к приводимой в конце учебника библиографии, из которой легко заметить, что авторы опирались не только на результаты исследований предшественников, но и на собственные, а также доработали и использовали материалы двух ранее изданных трудов: "Очерки истории экономики" (М„ 1993) и "История мировой экономики" (М., 1997).

Авторы: д-р техн. наук, д-р экон. наук, проф. А. В. Тебе- кин (раздел XII), д-р экон. наук, проф., заслуженный экономист РФ С. Н. Сильвестров (раздел XIII).

Авторы выражают глубокую признательность за внимательное и доброжелательное отношение к рукописи книги профессорам В. С. Адвадзе, В. П. Белянскому, ΙΟ. Ф. Воробьеву, Г. П. Журавлевой, А. Н. Марковой и Ф. Ф. Стерликову, доцентам О. С. Навашиной и Л. И. Пермяковой. Особая благодарность А. П. Хазанову.