Думская монархия в 1907-1917 гг. Место и практика Государственной Думы в политической системе российского общества

Как видно из сказанного выше, становление новой системы власти в форме думской монархии, возникшей в условиях первой русской революции, происходило крайне противоречиво. I Государственная Дума, торжественно открывшаяся 27 апреля 1906 г. в присутствии императора, с самого начала оказалась в остром противостоянии с правительством. Не оправдались надежды верховной власти на политический консерватизм крестьянства. Аграрный вопрос занял центральное место в работе I Государственной Думы. Крестьянские депутаты (фракция трудовиков), представлявшие вторую по численности парламентскую фракцию в Думе (102 депутата), требовали передела земли, выступив с законопроектом об отчуждении помещичьих и других частновладельческих земель, превышавших "трудовые нормы". Предлагалось создание "общенародного земельного фонда" и введение уравнительного землепользования. Значительная часть парламента, в первую очередь депутаты от конституционно-демократической партии, завоевавшей большинство мест в Государственной Думе (153 депутатских места), настаивали на создании правительства, ответственного перед Думой, и не желали договариваться с действующим правительством на взаимовыгодных условиях.

Обнаружившееся с первых дней работы Думы противостояние ветвей власти во многом было связано с упорным нежеланием власти признать состоявшимся фактом новую политическую ситуацию и найти общий язык с ее же созданным парламентом. Вопреки здравому смыслу царская власть предпочитала видеть в Думе не своего помощника, а скорее политического противника и стремилась действовать в обход или даже вопреки воле народных избранников. В качестве наглядного примера бесправия

Думы в исторической литературе приводится "парламентский кризис" 1911 г., возникший в связи с предложенным правительством П. А. Столыпина (1906-1911) законопроектом о введении земства в шести западных губерниях. Законопроект был провален Государственным советом. В этой ситуации власть пошла на беспрецедентный шаг, который был невозможен в любом другом парламентском государстве: царь прервал на три дня заседание обеих палат и провел важный для правительства проект по ст. 87, показав тем самым, что так называемая "конституция" может нарушаться монархом без особых проблем.

Положение осложнялось деструктивной позицией, которую занимало по отношению к правительству левое большинство Государственной Думы, как первого, так и особенно второго созыва. Левые социалистические партии, бойкотировавшие выборы в I Государственную Думу и вошедшие в состав II Государственной Думы, рассматривали парламент как арену для борьбы с царской властью, а не как орган власти, созданный для конструктивной законотворческой работы, к которой левые депутаты по большей части не были подготовлены. В свою очередь, депутаты от крестьянства, пришедшие в Думу не как поборники идей парламентаризма и политических свобод, к которым они в своем большинстве были равнодушны, а с целью решения насущного для них вопроса о земле, склонны были поддерживать всех тех, кто обещал им быстро достичь заветной цели.

Из всех политических сил, представленных в I Государственной Думе, только партия кадетов, основной костяк которой составляла цензовая интеллигенция, юристы, адвокаты, профессура университетов, была в должной мере подготовлена к законотворческой деятельности. В начале XX в. кадеты являлись ведущей либеральной партией в России, выступавшей за последовательное обновление страны на принципах парламентаризма и демократии. Однако в условиях России, где отсутствовал широкий средний класс, а идеи правового государства и социального реформаторства гасились традиционным радикализмом масс, дополнявшимся и усиливавшимся радикальными устремлениями большей части российской интеллигенции, шансы на успех у либералов были невелики, что уже само по себе обусловливало многие противоречия в поведении кадетов. В поисках социальной базы они вынуждены были идти на ряд программных и тактических уступок радикального характера, пытаясь соединить несоединимое - конституционный путь и путь революционный.

Кадетский либерализм существенно отличался от того "классического либерализма", который в России был представлен именами Б. Н. Чичерина. К. Д. Кавелина, С. М. Соловьева. Ранний либерализм в своих конечных устремлениях представлял ту здоровую традицию в духовном развитии России, которая искала и находила выход в разумном сочетании идей либерализма и консерватизма, была сориентирована на последовательное эволюционное преобразование существующих структур, на продолжение либеральных реформ 1860-х гг. Когда же в обстановке нарастания революционного кризиса русский либерализм сложился в партию, объединение произошло на более левых и более радикальных позициях по сравнению с воззрениями ранних либералов. Идеи постепенного политического и гражданского раскрепощения России во многом оказались чужды кадетам. В отличие от старого, земского либерализма, желавшего эволюции, а не переворота, новый, "кадетский", либерализм, ядро которого составила политическая интеллигенция, находился в непримиримой конфронтации с властью, требовал форсированного перевода России на путь западного парламентаризма и конституционной демократии. В этих своих требованиях левые либералы нередко не считались с тем, о чем предупреждали их оппоненты справа: в условиях страны, где массы населения в большинстве своем были неграмотны и некультурны, призывы к "народовластию" часто не только неосуществимы, но и могут оказаться политическим обманом и простой демагогией.

Хорошо подготовившись к предвыборной кампании и одержав внушительную победу над другими партиями в ходе выборов в Государственную Думу, кадетская партия надеялась превратить ее в полноправный парламент. Лидеры кадетской партии не допускали мысли, что власть посмеет тронуть "народных представителей. Уже спустя неделю после открытия I Государственной Думы ее депутатами было составлено обращение (адрес) к правительству. Принятое в ответ на тронную речь императора, обращение содержало основные требования либералов, по сути, бросавшие вызов власти. К ним, в частности, относились такие требования, как введение всеобщего избирательного права, создание ответственного перед Думой министерства, наделение Думы правом пересмотра законов, ликвидация Государственного совета и установление личной ответственности министров, разработка аграрной реформы, равномерное распределение налогов, введение всеобщего бесплатного обучения, отмена смертной казни, удовлетворение требований национальных меньшинств. После категорического отказа правительства, возглавляемого в то время И. Л. Горемыкиным, удовлетворить эти требования Дума приняла большинством голосов вотум "полного недоверия" правительству и потребовала его отставки. Эта позиция кадетов во многом определила судьбу I Государственной Думы, которая была распущена царским манифестом 8 июля 1906 г., проработав в общей сложности 72 дня.

Та же участь ожидала II Государственную Думу, начавшую свою работу 20 февраля 1907 г. По своему составу она оказалась значительно левее первой в связи с участием в выборах революционных партий социал-демократов и эсеров (табл. 12.1). В новой Думе партия кадетов, подвергшаяся судебным преследованиям за подготовку после роспуска первой Думы антиправительственного "Выборгского воззвания", получила только 100 депутатских мест. Несколько усилили свои позиции правительственные и правые партии, получившие 52 места в Думе (19 мест получили октябристы и 33 - монархисты). В то же время в Думу вошли более 100 депутатов-социалистов (37 эсеров и 66 социал-демократов), около 100 трудовиков, 80 депутатов от национальных меньшинств.

Таблица 12.1. Партийный состав I и II Государственных Дум

Хотя в отличие от прежнего значительная часть депутатов, прежде всего кадеты и октябристы, между которыми наметилось сближение на почве общего стремления сохранить Думу, старались избегать конфликтов с властью и пытались работать в рамках законности, правительство не собиралось больше терпеть непослушную Думу и готовилось к ее роспуску.

Так же, как и в I Государственной Думе, в центре конфликта между правительством и новой Думой оказался аграрный вопрос. В перерыве между первыми двумя Думами П. А. Столыпиным, назначенным председателем Совета министров в день роспуска I Государственной Думы, была опубликована правительственная программа и подготовлен ряд законопроектов, центральное место среди которых занимал указ 9 ноября 1906 г. Указ разрешал свободный выход крестьян из общины с последующим закреплением за ними их земельных участков на правах частной собственности. Поощряя образование отрубного и хуторского крестьянского хозяйства, новый земельный закон был призван отвлечь крестьянские массы от идеи принудительного отчуждения помещичьих земель. Однако, оставляя в неприкосновенности помещичье землевладение, власть еще больше способствовала усилению борьбы крестьян за землю. Исследователи обращают также внимание на ряд подготовленных правительством П. А. Столыпина для обсуждения в новой Думе законопроектов, реализация которых могла реально продвинуть Россию в сторону правого государства: о гражданском равноправии, о свободе вероисповедания, об улучшении быта рабочих, о реформе местного самоуправления, о введении всеобщего начального обучения и реформе высшей и средней школы, о подоходном налоге и полицейской реформе.

Дума отказалась обсуждать и тем более утверждать указ от 9 ноября 1906 г., несмотря на то, что аграрная реформа уже активно претворялась в жизнь правительством. Одновременно с этим депутаты Думы решительно отвергли требование правительства осудить революционный терроризм, на чем особенно настаивал П. А. Столыпин. В противовес этому требованию 17 мая Дума проголосовала против "незаконных действий" полиции и резко выступила против практики военно-полевых судов.

3 июня 1907 г. на основе сфабрикованного дела о подготовке военного переворота 55 членами социал-демократической фракции указом императора II Государственная Дума была распущена, и назначен созыв новой III Государственной Думы на 1 декабря 1907 г. Одновременно был опубликован царский манифест об изменении Положения о выборах, имевший целью ограничить доступ к депутатским мандатам нежелательных для власти элементов. Эта мера явно противоречила Основным государственным законам, в соответствии с которыми изменять избирательный закон царь не мог без предварительного согласия обеих палат парламента. По сути, решение царя единолично изменить Положение о выборах означало государственный переворот.

Новый избирательный закон принципиально менял характер представительства основных слоев населения в российском парламенте в пользу дворянства и буржуазии. Значительно сокращалось представительство крестьян и национальных меньшинств. Теперь голос одного помещика приравнивался к четырем голосам крупной буржуазии, 68 голосам мелкой буржуазии, 260 голосам крестьян и 543 голосам рабочих.

События 3 июня 1907 г., вошедшие в историю под названием третьеиюньского государственного переворота и во многом восстанавливавшие прежние прерогативы самодержавной власти ("третьеиюньская монархия"), в перспективе обеспечивали создание лояльной, покорной правительству Думы. В III Государственной Думе, проработавшей в отличие от первых двух Дум весь пятилетний срок (с 1 ноября 1907 г. по 9 июня 1912 г.), наибольшее представительство имели октябристы (154 места) и монархисты различных оттенков (147 мест). Кадеты получили 54 мандата, социал-демократы - 19. Благодаря новому избирательному закону, правительству удалось не только получить удовлетворительный состав Думы, но и образовать в Думе два большинства (правооктябристское, состоявшее из 283 членов, и октябристско-кадетское, включавшее 225 членов), опираясь на которые власть могла маневрировать и достигать поставленных целей.

IV Государственная Дума, которая начала свою работу 15 ноября 1912 г., практически ничем не отличалась по своему составу от предыдущей Думы (табл. 12.2). Как и раньше, в ней сохранилось два большинства (правооктябристское и октябристско-кадетское). Однако в отличие от прежнего правительству, возглавляемому после трагической смерти П. Л. Столыпина менее самостоятельным в своих действиях В. И. Коковцовым, уже не удалось создать в Думе сколько-нибудь устойчивого проправительственного блока, что являлось свидетельством растущей политической поляризации в обществе.

Таблица 12.2. Партийный состав III и IV Государственных Дум

В условиях обострившегося военно-политического кризиса в стране, оказавшейся втянутой в первую мировую войну, вновь усилились противоречия между народными представителями и верховной властью. Думцы стали выражать открытое недовольство безответственными действиями правительства, слышалась критика в адрес императора, окружившего себя людьми бездарными, в том числе лицами с сомнительной репутацией (распутинщина). С целью оказания парламентского давления на правительство по инициативе лидера кадетской партии П. II. Милюкова в 1915 г. в Думе было образовано оппозиционное большинство, получившее название "Прогрессивный блок", в который вошли 236 депутатов (октябристы, прогрессисты, кадеты, представители националистических партий) из 438. В качестве первоочередной политической задачи в условиях нараставшего революционного кризиса выдвигалось требование создания "министерства общественного доверия", т.е. ответственного перед Думой и компетентного правительства.

Ответной реакцией царского правительства на переход в оппозицию большинства Государственной Думы стало усиление режима личной власти монарха, возвращавшее верховную власть к прежним методам правления. Принимались меры, направленные на ограничение роли представительных органов власти. Положение осложнялось продолжавшейся "министерской чехардой" в исполнительной вертикали власти. Только с осени 1915 г. сменилось четыре председателя Совета министров, шесть министров внутренних дел, четыре военных министра. 26 февраля 1917 г., когда все уже говорило о начавшейся революции, был издан императорский указ об отсрочке думской сессии, которому Дума вынуждена была подчиниться. Тем самым Николай II в очередной раз продемонстрировал редкую политическую близорукость и полное непонимание сложившейся к этому времени взрывоопасной ситуации в стране, приведшей в конечном счете к Февральской революции и свержению монархии.

Впоследствии, уже после прихода к власти в России большевистской партии оказавшиеся в эмиграции представители русской интеллектуальной элиты пытались разобраться в причинах провала политического обновления страны, приведшего к крушению российской государственности. По мнению большинства эмигрантских авторов, одна из основных причин кризиса заключалась в политической недальновидности и связанной с ней неуступчивости верховной власти, обрекавших страну на насильственную революцию. Главная особенность России - неограниченная власть самодержавия, упорно не желавшего поступиться своими автократическими прерогативами, не сумевшего вовремя интегрировать основные слои, социальные элиты и политических лидеров в систему государственной власти и управления. Не сделав этого, царизм воспитал в массах и социальных элитах невосприимчивость к реформаторским идеям, равнодушие к идеям нации и государства. В этих условиях реформистская альтернатива имела в России мало шансов на успех.

Но не только недальновидность царской монархии, до конца не понимавшей, насколько угрожающим было положение, предопределила неизбежность революционного взрыва весной 1917 г. Определенную долю ответственности за катастрофическое развитие событий несли образованные слои русского общества, в первую очередь большая часть интеллигенции, для которой особенно были свойственны оторванность от почвы, утопизм, догматизм, максимализм программ и радикализм тактики. Западническое происхождение идеалов при некритическом отношении к европейским ценностям, из которых интеллигенция по преимуществу воспринимала лишь отрицательные, нигилистические влияния (позитивизм, атеизм, материализм, политический радикализм), вело к болезни "антинационализма", к недооценке традиций и национальных особенностей развития России.

Как писал П. Б. Струве, не только власть должна была тогда понять, что всякая борьба с умеренными элементами, которым она сама (переворотом 3 июня 1907 г.) предоставила решающую роль в народном представительстве, "есть нелепое поощрение революционных течений". Образованный класс также должен был понимать, что после введения народного представительства и осуществления (хотя бы частично) гражданских свобод опасность политической свободе и социальному миру угрожает не столько от исторической власти, сколько от тех элементов "общественности", "которые во имя более радикальных требований желают продолжать борьбу с исторической властью"1.

Значительная доля вины за неудачу конституционного опыта в России лежала на российском либерализме и его главной политической партии - партии кадетов. Как считал уже в эмиграции один из ведущих лидеров кадетской партии В. А. Маклаков, глубоко ошибочной была позиция кадетов в I Государственной Думе, вылившаяся в острый конфликт Думы с правительственной властью. Для этого конфликта, по мнению Маклакова, не было достаточных оснований. Партия же кадетов, встав не на конституционный, а па революционный путь резко оттолкнула "протянутую ей правительством руку" и проиграла дело. В немалой степени этому способствовало и отношение к кадетам самой власти, для которой либерал, говорящий о конституции, казался не менее, если не более опасным, чем анархист, ибо в отличие от анархиста-мечтателя он говорил о конкретной, позитивной программе преобразований. Напротив, во II Думе в связи с отходом части кадетов от революционной идеологии и продвижением правых к центру намечался "здоровый процесс образования либерального рабочего центра", были созданы условия для серьезной конструктивной работы. С этой точки зрения, роспуск II Думы был, как считал Маклаков, большим политическим несчастьем для России и ошибкой правительства.

Тактические просчеты и идейные ошибки кадетской партии, о чем говорилось выше, дополнялись трагическим противостоянием кадетов, оказавшихся перегруженными "соседями слева", с другой либеральной партией - партией октябристов. Сближение этих партий, чье сходство, но словам В. А. Маклакова, "было сильнее вражды", в IV Думе уже не могло исправить положения, тем более что сам "Прогрессивный блок", в рамках которого произошло это объединение, больше всего был занят борьбой с правительством, истощая и свои силы, и силы правительства.