Доверительная собственность (траст) в международном частном праве

В большинстве учебных изданий по МЧП отсутствует какой- либо раздел, посвященный трасту и его значению в данной отрасли. Зачастую данный институт лишь вскользь затрагивается российскими учеными в связи с квалификацией понятия – право собственности в МЧП и основания приобретения права собственности и иных вещных прав российскими гражданами за рубежом.

При этом данный институт не рассматривается в деталях в связи с тем, что является порождением права справедливости и, на первый взгляд, имеет мало общего с континентальной системой права. Нежелание большинства правоведов подробно анализировать эволюцию данного института, его экономическое значение в области иностранных инвестиций, тесную связь с МЧП и, как следствие, изменения в правовой доктрине ряда стран континентальной системы права^[1] приводит к ограниченности знаний и кругозора выпускников юридических вузов, что в современных условиях развития российской экономики и права представляется неприемлемым.

Лишь единичные современные издания позволяют хоть каким-то образом вникнуть в ОГЛАВЛЕНИЕ траста (доверительной собственности).

Понимание юристами института траста, по нашему мнению, возможно исключительно посредством изучения процесса эволюции данного правового института с момента его первоначального формирования и по настоящее время, так как главной проблемой на пути к пониманию траста, в частности в континентальных системах права, является правосознание практикующих юристов и ученых-правоведов.

Главная тенденция доверительной собственности состоит в том, что, возникнув в условиях Средневековья в Англии, данный институт преумножил свою правовую и экономическую эффективность и сохраняет свою актуальность и по сей день. В конце прошлого века перед правоведами встал вопрос о диктуемой необходимости унификации данного института в рамках англо-саксонской системы права и его восприятии законодательством стран континентальной системы права в связи с глобализацией инвестиционных процессов. Именно поэтому в современных зарубежных изданиях по МЧП подробнейшим образом анализируется имплементация принятой Конвенции о праве, применимом к трасту, и его распознавании (1985 г.). Сформировалось также устойчивое понятие транснационального траста^[2].

Вступив в силу в 1992 г., данная Конвенция во многом создала базу для гармонизации не столько внутреннего гражданского законодательства стран-участниц, сколько взглядов на институт траста, определила практические пути для унификации его правопонимания и устранения барьеров для распознавания траста странами континентальной системы права.

Характерно, что среди стран-участниц: Австралия, Канада, Кипр, Гонконг, Франция, Италия, Люксембург, Нидерланды, Мальта, Великобритания и США. При этом очевидно, что Франция, Италия, Люксембург, Нидерланды – закоренелые представители континентальной системы права.

В связи с указанными тенденциями представляется наиболее корректным обращаться к определению траста, представленному Конвенцией 1985 г.

• Для целей Конвенции, как указано в ст. 2, под трастом понимаются такие правоотношения, установленные учредителем траста, при которых контроль над имуществом (активами) передан доверительному собственнику, который действует в интересах (к выгоде) бенефициара или для какой-либо иной определенной цели.

Траст, как правоотношение, обладает следующими характеристиками:

• имущество, являющееся предметом траста, является обособленным от имущества доверительного собственника;

• правовой титул закреплен за доверительным собственником, и именно он вступает в правоотношения по по

воду имущества, находящегося в трасте, от собственного лица и имени;

• доверительный собственник обладает совокупностью прав и обязанностей, в соответствии с которыми он правомочен управлять, использовать имущество, являющееся объектом траста, и даже изменять его состав и характеристики в соответствии с целями траста. С точки зрения российского права, возможно говорить о том, что доверительный собственник владеет, пользуется и распоряжается объектом траста с учетом целей, ради которых данный траст создан. Иными словами имущество и имущественные права, связанные с ним, всегда подчинены определенной цели.

• основанием возникновения траста является односторонняя сделка, осуществляемая учредителем траста по собственной воле в форме трастовой декларации;

• принципиально отсутствуют какие-либо договорные обязательства между учредителем траста, доверительным собственником и бенефициаром.

Широкий круг прав, который предоставлен доверительному собственнику, предполагает особый фидуциарный (доверительный) характер отношений между ним и учредителем траста.

В соответствии с классическим представлением ученых- правоведов континентальной системы права "специфика института доверительной собственности состоит в том, что право собственности как бы расщепляется: одна часть правомочий собственника, а именно управление и распоряжение выделенным имуществом, принадлежит одному лицу (доверительному собственнику), а другая часть правомочий – получение выгод от эксплуатации имущества, в том числе получение доходов, другому лицу или лицам (бенефициарам-выгодоприобретателям). Иными словами, титул по общему праву (legal title) закреплен за доверительным собственником, а титул по праву справедливости (equitable title) переходит бенефициару. Вместе с тем необходимо отметить, что сам институт траста находится в постоянном развитии, и его ОГЛАВЛЕНИЕ, как видится в настоящий момент, невозможно раскрывать категорией расщепленной собственности.

Континентальная система права знает не так много институтов права, которые обладают подобными характеристиками. Главной проблемой на пути к восприятию траста в континентальных системах права является правосознание практикующих юристов и ученых-правоведов, значительная часть которых участвует в подготовке законопроектов. Представляется, что последние особо противятся мысли о возможности существования обособленного имущества – объекта траста, состав которого может меняться по различным основаниям и которое не может быть объектом конкурсной массы в случае банкротства доверительного собственника (trustee).

Среди субъектов трастовых отношений следует выделить:

• учредителя траста (settler);

• доверительного собственника;

• бенефициара (лицо, в чьих интересах учрежден траст).

Анализируя траст по субъектному составу, можно сделать вывод о том, что как вещное право траст одновременно является и абсолютным, и относительным. Абсолютно данное право, как и любое вещное право, в связи с тем, что титул доверительного собственника дает юридическую защиту от неопределенного круга лиц, и все участники гражданских правоотношений обязаны признавать данный титул. Относительно данное вещное право в связи с тем, что правовая конструкция траста предполагает участие в данном правоотношении определенного круга лиц, которых ранее мы назвали субъектами этих отношений. Это обстоятельство является еще одной специфической характеристикой траста.

В роли доверительного собственника может выступать как физическое лицо, так и юридическое лицо. Во всем мире действуют организации, основным видом деятельности которых является выполнение функций доверительного собственника. Банки и другие финансовые институты предлагают своим клиентам отношения траста в виде самостоятельного вида услуг.

При этом необходимо отметить, что классический траст характеризуется, априори, как безвозмездное правоотношение.

Англо-саксонская система права знает также профессиональных доверительных собственников, которые зачастую задействованы в процедурах наследования.

Принятие Конвенции о праве, применимом к трасту, и его распознавании дало огромный толчок для развития правовой

мысли в области сравнительного правоведения конца XX – начала XXI вв. Вместе с тем помимо теоретических вопросов права перед странами-участницами были поставлены вполне практические законодательные задачи в связи с принятием Конвенции, которые решались ими согласно собственным представлениям о праве и законодательстве. Среди особо острых правовых препятствий по "восприятию" траста европейскими странами континентальной правовой традиции, по нашему мнению, можно назвать следующие. Во-первых, это возможность обособления объекта траста в соответствии с гражданским законодательством в соответствии с теорией "расщепленной" собственности. Во-вторых, это проблема определения законодательных конструкций, позволяющих внедрение траста в систему права и места данного института в системе гражданского законодательства. В-третьих, проблема определения возможности обращения взыскания на объект траста при банкротстве бенефициара и (или) доверительного собственника, возможность отчуждения доверительным собственником объекта траста, права добросовестных и недобросовестных приобретателей при запрете такого отчуждения. В-четвертых, определение необходимости законодательного закрепления специальной организационно-правовой формы юридического лица для реализации траста на коммерческой основе. Пятая проблема связана с необходимостью, или ее отсутствием, изменения налогового законодательства в связи с принятием законодательства о трасте.

Между тем вне зависимости от участия в Конвенции различные формы трастовых правоотношений проявляются в законодательстве иных юрисдикций континентальной правовой системы, таких как Мексика, Панама, Венесуэла и другие центральные и южно-американские юрисдикции. Даже в Японии в 1922 г. Закон о трастах, основанный на американской доктрине, был принят наравне с действовавшим ГГУ, с целью регулирования инвестиционной деятельности трастовых корпораций того периода.

Опыт различных юрисдикций континентальной системы права показывает, что у траста как института права достаточное количество преимуществ, связанных с гибкостью его применения и обособлением объекта траста от конкурсной массы в процедурах банкротства.