Деятельность человека и деятельность общества как выражение диалектики индивида и рода

Особо сложную проблему в социологии управления представляет собой исследование специфики деятельности индивида и рода на социальном уровне. Здесь имеется масса самых разнообразных работ, но дискуссии по данной проблеме по- прежнему не утихают.

Что представляет собой социальный индивид? Нетрудно понять, что характеристика социального индивида органически связана с деятельностью человека. Именно он выступает в обществе в качестве активного первоначала, исходной клетки социальной материи. Вся жизнь общества и все происходящие в нем изменения, в конечном счете, замыкаются на человека, для которого характерны определенная обособленность, целостность и самобытность. "Человек, -

говорит К. Маркс, – есть в самом буквальном смысле “общественное животное”, не только животное, которому свойственно общение, но животное, которое только в обществе и может обособляться. Производство обособленного одиночки вне общества... такая же бессмыслица, как развитие языка без совместно живущих и разговаривающих между собой индивидов"^[1].

Методологически при анализе проблемы социального индивида надо идти не от отдельного человека к обществу, как это делали домарксовские материалисты, а наоборот, от общества к человеку. Ключ к пониманию социального индивида дает лишь общество, рассматриваемое как результат взаимодействия исторически определенных людей. К. Маркс в "Экономическо-философских рукописях 1844 г." пишет: "Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни... является проявлением и утверждением общественной жизни"^[2].

Критикуя своих предшественников за абстрактный подход к анализу человеческой сущности К. Маркс в "Тезисах о Фейербахе" впервые сформулировал основополагающее определение сущности человека. В шестом тезисе он пишет: "Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений"^[3]. Человек не может быть сведен к какому-либо одному его свойству, даже значительному. Как деятельное начало в обществе, человек вступает во множество самых разнообразных отношений с другими людьми и окружающей природой. Именно совокупность этих разнообразных отношений, которые формируются в составе определенной общности, и составляет его социальную сущность. Каковы отношения человека с другими людьми и природой, таков и сам данный человек. Поэтому человек всегда выступает не как голая абстракция, а как единство многообразного.

Итак, человек формируется иод воздействием, прежде всего, общественных факторов, т.е. испытывает "общественную зависимость", по этот процесс формирования не выглядит как механический перенос специфики родового в индивидуальное. Здесь имеет место индивидуальный "выбор", "особенное отношение к особенному труду", которые обусловливаются "естественным образом в силу его природных дарований, склонностей, природных условий производства" и др. В результате "собственная, духовная и природная особенность" индивида приобретает "форму общественной особенности"^[4]. Вот этот переход, перелив индивидуального в социальное и обратное составляет суть диалектики человека и общества.

При этом сущностная индивидуализация человека зависит не столько от его биологической природы, которая, несомненно, влияет на данный процесс, сколько от социальных функций, детерминируемых, главным образом, общественным разделением труда. Именно разделение труда, социальной деятельности "изолирует" и "обособляет" индивида в виде "самостоятельной точки" внутри производства и общества в целом^[5]. Какова общественная деятельность человека, выпадающая ему на долю в результате разделения труда, таков и сам человек. Человек в обществе есть то, что он делает для общества. Социально необходимая деятельность составляет сущностную характеристику всякого человека.

Обычно, если заходит речь о социальном роде, то имеют в виду общество. В чем его сущность и специфика? К. Маркс в черновом варианте "Капитала" дал следующее определение: "Общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу"^[6]. Следовательно, общество – это не простая сумма составляющих его людей, а особый естественно-исторический организм, возникающий в процессе обмена веществ между людьми и природой. Оно является по преимуществу совокупностью тех связей и отношений, в которых люди находятся к природе и друг к другу. Общество выступает в качестве своеобразного поля взаимодействия, в пределах которого разворачивается деятельность социальных индивидов как особых единиц социальной материи. Хотя общество не существует без этих индивидов, оно, вместе с тем, складывается, по преимуществу, в сфере их разнообразных связей и отношений.

Общество как род располагает "своими особыми законами", которые качественно отличаются от тех законов, которые обусловливают жизнедеятельность отдельных людей.

В силу этого общественные законы нельзя отождествлять или смешивать с законами конкретно-человеческой деятельности. Общество состоит из отдельных людей, но не сводится к ним. Оно вычленяет из их деятельности лишь то, что является общим и необходимым, что объединяет их в особый человеческий род.

Процесс формирования общества и общественного всегда предполагает установление людьми отношений друг с другом. Осознать и почувствовать себя членом общества человек может только во взаимодействии с себе подобными. Общество проявляется лишь через некоторое множество сходных сущностей. Чтобы один человек сформировался как представитель человеческого рода, необходимо наличие другого социализированного человека, который будет играть для него роль родового эталона.

Человек нс может возникнуть и сформироваться вне общества. Вместе с тем он есть специфический способ проявления и существования этого общества. Социальный индивид невозможен без социального рода, как и социальный род без социального индивида. Их единство всемерно поддерживается социальным родом, так как это является залогом его успешного существования. Всякий род образуется, прежде всего, из тех связей и отношений, в которые вступают индивиды, и потому род закономерно содействует формированию индивидов и поддержанию их определенного существования.

Люди, опредмечивая свою сущность, выступают как независимые начала в обществе. И именно эта их независимость делает необходимой общественную связь с другими. Общество порождает людей, обусловливает их спецификацию, а они детерминируют существование общества и общественных связей, ибо не могут успешно существовать вне общества и этих связей. В условиях товарного производства общественные связи выступают как меновая стоимость, которая в форме денег предстает "даже как чувственно-осязаемая вещь".

Вызывает интерес то обстоятельство, что родовые связи, ассимилируя индивидуальную специфику, оказываются свободными от этой специфики. Они проявляются в отношении индивидов как нечто общее и необходимое. Причем определяющую роль в этой трансформации играет деятельность, которая также эволюционирует от индивидуального уровня до родового. "Деятельность, – отмечает К. Маркс, – какова бы ни была ее индивидуальная форма проявления, и продукт

этой деятельности, каковы бы ни были его особые свойства, есть... нечто всеобщее, в чем всякая индивидуальность, всякие особые свойства отрицаются и погашены"^[7]. Процесс отрицания и погашения индивидуального в родовом осуществляется именно за счет деятельности и с ее помощью.

Со своей стороны, человеческий индивид во всех известных формациях в процессе индивидуализации, т.е. спецификации и стремлении к исключительности, нередко выступает против породившего его рода, пытается встать над родом или полностью освободиться от родовой зависимости, ведет своеобразную борьбу против рода. Последняя содействует дальнейшему развитию индивида, а вместе с ним, и рода, а потому играет позитивную роль в общественном процессе. Совершенно ясно, что подобная индивидуализация может осуществляться лишь в известных пределах, допускаемых природой данного общества.

Проблема взаимодействия человеческого индивида и рода давно привлекает внимание исследователей различных отраслей научного знания. Все они в той или иной форме отмечают инициативный, а подчас и наступательный характер индивида во взаимоотношениях с родом. Он постоянно стремится к своей крайней индивидуализации и преобразованию рода в соответствии с своими шаблонами и мерками. В этом процессе некоторые исследователи выделяют определенные стадии или фазы.

Например, А. А. Петровский считает, что первая фаза предполагает усвоение индивидом действующих норм и овладение соответствующими формами и средствами деятельности и, тем самым, уподобление другим членам той же общности.

Вторая фаза порождается обостряющимся противоречием между необходимостью "быть таким, как все" и стремлением данного человека к максимальной исключительности, что характеризуется поиском средств и способов для обозначения своей индивидуальности.

Третья фаза детерминируется противоречиями между стремлением индивида быть идеально представленным своими особенностями и отличиями в общности и потребности общности принять, одобрить и культивировать лишь те индивидуальные особенности, которые способствуют успеху совместной деятельности. В результате происходит интеграция индивида и социальной общности или – в случае неустранения противоречий – дезинтеграция^[8].

В литературе нередко приходится сталкиваться с фактами абсолютизации примата социального рода над социальным индивидом. Однако эта крайность повсеместно опровергается практикой повседневной жизни. В главном и основном, в конечном счете, человек действительно формируется под влиянием того общества или общности, в рамках которых он развивается. Но эта родовая обусловленность не носит абсолютного характера, ибо человек, в свою очередь, оказывает обратное влияние на общество и общность. Конечно, это влияние не всегда достаточно сильно, и потому не всегда должным образом заметно, но оно всегда имеет место. Что же касается социальных лидеров различного уровня, а тем более вождей, то их воздействие на конкретные общности весьма значительно и ни у кого не вызывает сомнений.

Одним словом, всякий социальный индивид, как правило, стремится к всемерному развертыванию своих особенностей и тому, чтобы именно его особенности приобрели социальный статус, стали нормами жизни определенной общности. Вполне естественно, что данные притязания сталкиваются с притязаниями других, и это порождает различные социальные коллизии. Наиболее развернутую форму процесс социальной индивидуализации приобретает в соревновании (конкуренции).

Соревнование (конкуренция), по мнению многих исследователей, коренится в природе взаимодействия человека с человеком, человека и общества, а потому будет существовать всегда. По цели и формы проявления соревновательной активности по мере общественного прогресса будут все более гуманными, все более соответствующими общечеловеческому идеалу. По мере его утверждения соревнование получает новые возможности для наполнения такими социальными принципами, которые направлены на всестороннее развитие человека и всестороннее развертывание его творческих возможностей.

На разных этапах развития постсоциалистического общества соревнование приобретает различное ОГЛАВЛЕНИЕ, которое обусловливается конкретными задачами социального строительства. Общество всегда уделяло самое пристальное внимание данному вопросу, поскольку соревнование есть важнейшая сфера развертывания творчества людей, один из основных способов самоутверждения и общественного признания личности. В настоящее время соревнование имеет специфические особенности для работников физического и умственного труда, а также для предпринимателей и землевладельцев, т.е. людей, имеющих частную собственность.

В литературе, когда заходит речь о диалектике индивида и рода, обычно говорят лишь о взаимоотношении человека и общества. Исчерпывает ли оно все богатство подобных связей? Вполне определенный ответ на этот вопрос мы находим у К. Маркса в черновом варианте "Капитала". Характеризуя отношения первобытного общества, он отмечает, что здесь "отдельный индивид или же индивид, естественно или исторически расширившийся до пределов семьи и рода (позднее – общины), непосредственно воспроизводит себя из природы..."^[7].

Как видим, социальный индивид не сводится к отдельному человеку. В определенных условиях он может естественно или исторически "расширяться" до пределов семьи и этнического рода, а позднее – общины. Следовательно, семья, этнический род и община выступают как различные социальные индивиды первобытного общества. Из этого вполне логично заключить, что в классовых формациях социальными индивидами являются также классы, политические партии, нации, государства и другие общности. Социальный индивид – это не только отдельный человек, но и различные по своей природе малые и большие группы людей, осуществляющие обособленную, целостную и самобытную деятельность.

Важной особенностью первобытных индивидов является то, что они "непосредственно воспроизводят себя из природы". Связь общества с природой на данной ступени носит прямой и незавуалированный характер. Процесс индивидуализации здесь осуществляется в значительной мере под влиянием природных факторов. Поэтому исходными единицами социальной деятельности выступают человек, этнический род, племя и, наконец, семья, дифференциация которых детерминирована простым фактом естественного рождения, кровнородственными связями.

Человек, как известно, есть существо биосоциальное. Поэтому в роли индивида он может выступать как на биологическом, так и на социальном уровнях, и это всегда следует помнить. Своеобразие его социальной индивидуальности проявляется лишь тогда и постольку, когда и поскольку он функционирует в составе определенной человеческой общности. Например, буржуазное общество образуется не из отношений одного человека к другому (хотя внешне все так и выглядит), а из отношений прежде всего определенных классов, в которые ассоциированы эти люди. Действительными социальными индивидами выступают различные человеческие общности – рабочие и капиталисты, фермеры и земельные собственники и т.д.^[10] Отдельные люди только потому проявляют себя общественными существами, что входят в данные общности и выполняют определенные общие функции, свойственные этим общностям. И потому каждый человек является специфической клеточкой какой-либо общности; именно в нем воедино переплетены основные плюсы и минусы такой общности, ее прошлое и настоящее, накопленное и актуальное.

Точно так же социальный род ни в коем случае не ограничивается только обществом. Как человек есть простейшая и изначальная форма социального индивида, так общество есть наиболее сложная и конечная форма человеческого рода. В промежутке между человеком и обществом имеется огромное множество форм, которые в одном отношении выступают как индивиды, а в другом – как роды. Например, "рабочие" есть индивид относительно "классов", и одновременно, это род относительно образующих его "профессиональных групп" (шахтеров, металлургов, строителей и др.).

Трудность понимания диалектики взаимодействия человека и общества как раз и состоит в том, что они образуют социальные полярности, в промежутке между которыми располагается огромное множество других социальных образований, опосредующих и усложняющих их взаимоотношения. У общества нет прямой связи с человеком, а у человека – с обществом. Их отношения формируются лишь с помощью таких посредствующих образований, как различные социальные общности – организации, производственные или учебные коллективы, классы, нации, государства и пр.

Каково соотношение в обществе двух равнопорядковых пар феноменов – индивида и рода – с одной стороны, и сознания и материи – с другой? Вполне понятно, что эти две пары не существуют изолированно друг от друга, а тесно переплетаются, образуя ряд сложных социальных образований. Общество – это такой организм, в котором сознание и материя находятся в органическом единстве. Что характерно для их соотношения с индивидом и родом?

Во-первых, социальная материя и социальное сознание могут иметь и индивидуальный, и родовой характер; как уже говорилось, все обусловливается реальным взаимодействием. Определенным недостатком выполненных здесь исследований следует признать то, что некоторые авторы проводят жесткое закрепление индивидуального сознания лишь за отдельным человеком, а родового – единственно за обществом. У же было показано, что дифференциация на индивиды и роды весьма относительная. В равной мере релятивный характер имеет и разделение сознания на индивидуальное и родовое.

Во-вторых, социальный индивид и род могут быть по своей природе как материальными, так и духовными (сознательными). Действительно, в обществе мы видим огромное множество самых разнообразных общностей, которые, в конечном счете, делятся на материальные и духовные. Но как осуществляется эта дифференциация? Каков ее механизм и критерии? Ведь если взять, для примера, нацию, класс, государство, политическую партию, то внешне все они формируются из отношений отдельных людей, имеют вполне чувственно воспринимаемые формы, а также обладают сознанием. Однако деятельность нации и класса носит материальный характер, тогда как деятельность государства и политической партии – духовный. В чем тут дело?

Вполне очевидно, что критерием разделения социальных индивидов и родов на материальные и духовные является результат (продукт) их деятельности. Поскольку результат выступает как квинтэссенция деятельности, выражает ее специфику и внутреннюю природу, то именно по результату, прежде всего, осуществляется дифференциация социальных родов и индивидов. Например, нация и класс результатом своей деятельности имеют все новые и новые поколения людей, т.е. вполне материальные образования, что и обусловливает их материальную природу. В отличие от этого государство и политическая партия в своей деятельности обеспечивают власть, осуществляют волю определенных общественных классов, т.е. имеют духовный результат, что и делает их духовными общностями.

Особенность осуществляемой ныне административной реформы такова, что достижение новой ступени в поступательном движении общества непосредственно зависит от того, сможем ли мы подняться на новую ступень в развитии человека. Включить человека во все процессы нашей жизни – сердцевина всего того, что мы делаем. В "котле" административной реформы переплавится общество и, прежде всего, сам человек. И потому это будет обновленное общество. Чтобы успешно перестраивать общество, надо в равной мере постараться перестроить и каждого индивида.