Борис Поплавский (1903–1935)

Борис Юлианович Поплавский родился и до 17 лет жил в Москве. Его отец, один из любимых учеников П. И. Чайковского, оставил занятия музыкой, избрав деловую карьеру. Мать была скрипачкой. Мальчика учили музыке, он увлекался рисованием, рано начал писать стихи. В 1920 г. поэт вместе с отцом уезжает в Крым, а в ноябре 1920-го с армией Врангеля они отплывают в Константинополь. В 1922 г. Поплавские переезжают в Париж. Затем два года поэт проводит в Берлине и наконец окончательно оседает в Париже, где живет вместе с отцом и приехавшими туда в 1924 г. матерью и братом. Борис Поплавский ведет жизнь парижской богемы, много пишет. В узком кругу поэтов-эмигрантов он признан талантливым поэтом, но издавать стихи не па что. Лишь в 1931 г. ему удается выпустить единственную прижизненную книгу стихов "Флаги". Она получает высокую оценку критики, но это не открывает поэту дорогу к дальнейшим изданиям.

В октябре 1935 г. Борис Поплавский погиб. Обстоятельства его смерти до сих пор не прояснены: гибель Поплавского могла быть и самоубийством, и замаскированным убийством. В последний путь его провожало множество людей. В. Ф. Ходасевич выступил со статьей, в которой обвинил литературное зарубежье в "величественном незамечании" талантливой молодежи. Уже в конце 1930-х были изданы две новые книги стихов поэта, в 1965 г. появился еще один сборник стихов, а затем и трехтомное собрание сочинений.

Художественный мир Бориса Поплавского значительно отличается от художественного мира других поэтов "парижской ноты" отсутствием ясности, прихотливостью образных сочетаний. Иррациональность создаваемого в творчестве мира – сознательная позиция поэта. В стихах Поплавского часто возникает нагромождение обладающих повышенной экспрессией образов:

И услышит вдруг юнец надменный

С необъятным клешем на штанах

Счастья краткий выстрел, лет мгновенный,

Лета красный месяц на волнах.

Вдруг возникнет на устах тромбона

Визг шаров, крутящихся во мгле.

Дико вскрикнет черная Мадонна,

Руки разметав в смертельном сне.

В стихотворении "Черная Мадонна", откуда взяты эти строки, сталкиваются достаточно обычные, но сюрреалистически несвязные образы. Мгновения счастья и гармонии природы являются лирическому герою лишь в качестве кратчайшей доли (по краткости подобной выстрелу) визжащей и темной рулетки судьбы. Трагическая бескомпромиссность юношеского мировосприятия ведет к гибели. Мир прекрасен и ужасен одновременно.

Нередко Поплавский придает обыденной действительности статус адской фантасмагории. В его стихах "дома закипают, как чайники", "акулы трамваев" ходят по городу ("Весна в аду"), а осень "с больным сердцем" закричит, "как кричат в аду" ("Dolorosa"). По воспоминаниям друзей поэта, он писал на переплетах своих тетрадей и корешках книг одну фразу: "Жизнь ужасна".

В России первые подборки стихов Б. Ю. Поплавского появились лишь в 1989–1990 гг.

* * *

Парижская нота, нота тоски по русской культуре, сплотила русских поэтов-эмигрантов и во многом определила стилистические особенности их творчества. Мир поэтов "парижской ноты" печален. Пронзительная дисгармония земного существования, воспеваемая ими, отчасти смягчается светом творчества, верностью великой русской культуре и верой в Бога.

Несколько особняком в эмигрантской поэзии стоит творчество Николая Николаевича Туроверова (1899– 1972). В составе казачьих частей он участвовал в Первой мировой и Гражданской войнах. В Париже работал грузчиком и одновременно учился в Сорбонне, работал в банке. В составе французского Иностранного легиона участвовал во Второй мировой войне. Воспоминания о казачьей станице, где вырос, и жестокий опыт Гражданской войны определяют своеобразие творчества Туроверова:

Уходили мы из Крыма

Среди дыма и огня;

Я с кормы все время мимо

В своего стрелял коня.

А он плыл, изнемогая,

За высокою кормой,

Все не веря, все не зная,

Что прощается со мной.

В конце 1940-х гг. русская эмиграция принимает эмигрантов "второй волны": военнопленных, не смеющих вернуться домой из опасения стать там узниками ГУЛАГа, а также вывезенных фашистами насильно в качестве дешевой рабочей силы подростков. Некоторые из них – Иван Елагин, Дмитрий Кленовский, Николай Моршен, Ольга Анстей, Валентина Синкевич и др. в последующие десятилетия проявят себя как талантливые поэты.

* * *

В заключение можно отметить, что рассматриваемая обширная эпоха, отнюдь не являвшая яркой вспышки поэтических дарований (подобной, например, Серебряному веку), тем не менее породила и развила некоторые новые тематические и стилевые тенденции. Накопленное в эту негромкую поэтическую эпоху проявится в виде взрыва интереса к поэзии в последующие, 1960-е гг.

Русская поэзия 1930-х – начала 1950-х гг. воспроизвела важнейшие общественные интересы нелегкого для страны и народа времени. Драма колхозного строительства, трагедии сталинских ссылок и лагерей, героика Великой Отечественной войны, ностальгическая нота вынужденной эмиграции отразились в магическом кристалле русской поэзии середины XX в. и навеки сохранены ею.