Лекция 5. Арабские страны Азии

Арабы Азии, как упоминалось, отчетливо подразделяются на две зоны:

o восточно-средиземноморскую, к которой тяготеет по ряду параметров также и Ирак;

o аравийскую с ее в основном бедуинским населением.

Разница между обеими зонами весьма ощутима во многих отношениях, и хотя за последние десятилетия ситуация сильно изменилась, различия тем не менее остались. Они прежде всего в глубине цивилизационного фундамента, а суть их сводится к тому, что предки арабов восточно-средиземноморской зоны пришли сюда из Аравии в VII в., причем до их прихода эта земля уже много тысячелетий интенсивно осваивалась земледельцами, была едва ли не центром мировой цивилизации, во всяком случае наиболее древней ее частью. Восток и юго-восток средиземноморского региона тогда был наиболее плодоносным, а навыки земледелия и ремесла уходили корнями в глубь тысячелетий. Что же касается аравийской зоны, то это древние места обитания кочевых арабов и иных близких к ним семитских этнических групп, причем в силу совсем иных природных условий они всегда были пригодны лишь для кочевой жизни бедуинов, с редкими и небольшими земледельческими оазисами типа Мекки или Йемена.

Различие, о котором идет речь, многое может объяснить и во всей последующей судьбе арабских государств обеих азиатских зон, когда поток нефтедолларов стал решительно менять облик стран аравийской зоны и соотношение между зонами. Это касается и темпов, и качества, и направления развития. Почему, например, Кувейт или Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) стали процветающими и довольно мирными государствами, а качающий ту же нефть Ирак - агрессивной исламской страной? Разумеется, здесь сыграли роль многие факторы, начиная с размеров и населенности той или иной страны. Но среди прочего имеет значение и практика авторитарного мышления с соответствующими традициями, столь хорошо знакомая восточно-средиземноморской зоне и столь мало - бедуинам Аравии. Чтобы разобраться в этом, обратим более пристальное внимание на страны, о которых идет речь.

Страны Восточного Средиземноморья

В этом регионе четыре арабские страны - Сирия, Ливан, Иордания и Ирак (проблема Палестины будет рассматриваться особо). Две из них, Сирия и Ирак, сравнительно крупные, сильные, даже агрессивные, если иметь в виду господствующие в них политические режимы. Два других государства - небольшие и слабые, особенно это касается Ливана.

Сирия (22 млн, мусульмане), часть передового в XIX в. Леванта, независимая республика с 1941 г. После неудачной попытки объединения с Египтом в 1963 г. оказалась под властью лидеров Партии арабского социалистического возрождения (ПАСВ, иначе БААС - букв, "возрождение"). По духу это была партия национального единства арабов, в которую входило немало сторонников восстановления унии с Египтом и даже прибавления к этой унии Ирака. Довольно скоро в ПАСВ одержала верх националистическая фракция, ориентирующаяся на тоталитарный социализм, во многом близкий к советской марксистской модели с национализацией предприятий и ресурсов, а также с акцентом на общественную собственность, правда, с признанием роли мелкой частной собственности и предпринимательской инициативы. Вскоре социалистический акцент в экономике был смягчен, но за этим последовал военный переворот 1966 г., вновь приведший к руководству страной радикалов. Курс на существенное укрепление роли государственного сектора в экономике был продолжен.

Конституция 1969 г. определила Сирию как демократическую, народную и социалистическую республику с плановой экономикой и ограниченной рамками закона частной собственностью, а по конституции 1973 г., одобренной всеобщим референдумом, к плановой экономике был добавлен тезис о ликвидации "всех форм эксплуатации". В 1972 г. во главе республики стал президент Хафез Асад. Явный светский однопартийный социалистический уклон политики нового руководства был уравновешен реверансами в адрес ислама. Арабо-израильские войны 1967 и 1973 гг. способствовали увеличению роли Сирии в общем противостоянии арабов Израилю, что также говорило в пользу признания заслуг сирийского руководства в борьбе за ценности ислама. На волне этого признания Сирия попыталась было в конце 1970-х гг. улучшить свои взаимоотношения с арабскими соседями, Иорданией и Ираком, но в силу ряда причин, включая и вмешательство Сирии в дела раздираемого внутренними этнополитическими и религиозными конфликтами Ливана, этого не удалось достичь. Зато постепенно все более очевидным становилось сближение Сирии с экстремистски настроенным лидером Ливии Каддафи.

Несмотря на ряд принятых в 1974 и 1979 гг. мер, направленных на либерализацию экономики, руководство Сирии не изменило своего курса, более того, постепенно радикализировало его. Такая бескомпромиссность проявлялась не только в дружбе с Ливией, но и в противостоянии умеренной политике Египта, и в той позиции, которую руководство страны заняло в ирано-иракском конфликте 1980-1988 гг. Ливия и Сирия оказались союзниками радикального, экстремистски настроенного правительства Ирана, но не Ирака, правитель которого Саддам Хусейн в то время еще не был символом радикализма и экстремизма на Ближнем Востоке. Кроме того, Сирия все эти годы была одним из ближайших, если не самым близким союзником СССР на Ближнем Востоке.

Политика и позиция Сирии в Ливане, исторически связанном с ней многими корнями, требует особого разбора. Вкратце можно сказать, что долгие годы это вмешательство выглядело более негативным, нежели позитивным, даже имея в виду совместное противостояние Израилю. Но в начале 1990-х гг. оно неожиданно оказалось залогом оздоровления ситуации в Ливане. Едва ли это заслуга Сирии, скорее так сложились обстоятельства.

Резкое противостояние Сирии и Ирака на первый взгляд может показаться удивительным хотя бы потому, что обе страны в то время держались почти одинакового курса во внешней, внутренней и экономической политике, имели сходные режимы и в обеих у власти стояла одна и та же партия ПАСВ, точнее, ответвления одной и той же первоначально единой партии. Видимо, здесь следует говорить уже не столько о близости режимов и политических курсов или партий, сколько о национальных интересах, которые Сирию и Ирак в основном и разделяют, прежде всего потому, что в рамках арабского Ближнего Востока обе страны объективно выступают как два сильных соперника. Обострилось в те годы и противостояние Сирии с Турцией, связанное как с пограничными претензиями, включая политику по отношению к курдам, так и с проблемой водных ресурсов (имеются в виду воды реки Евфрат). Но во всем том, что касается экстремизма исламских фундаменталистов, сравнительно развитая Сирия стремилась вести осторожную политику. Впрочем, далеко не все зависело от ее желания. В ираноиракской войне она поддержала Иран. В Ливане, который для Сирии всегда был жизненно важен, так как служил ее дорогой к средиземноморскому побережью, Сирия была вынуждена опираться на воинственную группировку палестинских беженцев Хезболла ("партия Аллаха"). Это всерьез рассорило ее и с Израилем, и с Ливаном. В 2005 г. сирийские войска были вынуждены покинуть Ливан, что, впрочем, не помешало Сирии в 2006 г. в ходе столкновений Израиля с Ливаном из-за разногласий в районе пограничной линии снова помогать Хезболле оружием. В 2000 г. после кончины X. Асада, бессменно руководившего страной почти 30 лет, на посту президента сменил его сын Башар Асад, продолживший ту же политику.

Существенно заметить, что социальные эксперименты, проводимые правительством Сирии в экономике, не смогли привести страну к процветанию. Получилось другое. Экономические реформы не были доведены до конца. Банки остались под жестким контролем государства. Инвестиций практически не было, как не было реально гарантированных прав и свобод. И если неэффективное хозяйство и не привело страну к экономическому кризису, то причиной здесь не столько то, что частный сектор в определенных пропорциях всегда продолжал как-то существовать, хотя это весьма существенное обстоятельство.

Гораздо важнее то, что Сирии, на чьи плечи падает весомая доля в борьбе с Израилем, активно помогали богатые нефтью арабские страны. Не стоит забывать и о немалой в прошлом советской помощи, причем не только оружием. Укреплению режима содействовали спорадические чистки в армии и государственном аппарате. Нефти в стране добывается не очень много, хотя ее доля в экспорте существенна, до 40%. ВВП на душу населения 4,7 тыс. долл. США.

Ирак (31 млн, мусульмане), в древности Двуречье, с 1930 г. независимое государство, с 1958 г. республика. Это крупная арабская страна, в которой в 1963 г. на передний план, как и в соседней Сирии, вышла ПАСВ (БААС), хотя она и не сразу укрепилась в позиции правящей партии, ибо между претендентами на руководство страной шла ожесточенная борьба. В 1969-1971 гг. были проведены реформы, направленные на усиление государственного сектора в экономике и развитие кооперации в сельском хозяйстве. В 1974 г. на долю государственной экономики приходилось около трех четвертей промышленной продукции, чему способствовало и заметно усилившееся сотрудничество с СССР.

Политическая власть в стране не была стабильной, перевороты следовали один за другим, острая внутриполитическая ситуация то и дело осложнялась национальными конфликтами с иракскими курдами на севере. Рискованные социальные и экономические эксперименты не приносили, да и не могли принести успеха. Национализация нефтяной промышленности с ликвидацией позиций иностранных компаний улучшила положение вещей. Резкое увеличение доходов от нефти в 1970-е гг., когда цены были весьма высокими, позволило Ираку компенсировать экономические неудачи и остаться в выигрыше, несмотря на большие расходы, связанные с закупкой оружия. Ежегодный доход от нефти составлял 21-26 млрд долл. Усиление потока нефтедолларов могло бы сыграть важную позитивную роль в судьбах Ирака, если бы не война с Ираном, стоившая огромных жертв и материальных затрат и завершившаяся безрезультатно.

Приход в 1979 г. к власти в ПАСВ и в государстве Саддама Хусейна явился важной вехой в истории страны. Жестокий политик, сумевший уничтожить всех потенциальных соперников и установить в стране режим почти тоталитарной диктатуры, он быстро сориентировался в обстановке и принял ряд мер, которые должны были способствовать росту его популярности. В первую очередь он стал проводить либеральную экономическую политику, признал роль и место частной собственности и перестал на каждом углу рассуждать о социализме, чем обычно грешили его предшественники. Затем, играя на чувствительных струнах национального достоинства, он выдвинул на передний план образ врага, против которого всем надлежало сплотиться. Хусейн был бы рад найти этого врага в лице Израиля, что, бесспорно, принесло бы ему много очков. Но Израиль оказался вне сферы его возможностей. Кроме того, с ним уже успешно вела политику жесткого противостояния Сирия, соперничество Ирака с которой все время обострялось. Оставался один возможный враг - Иран. Была и причина вражды: спорные территории в районе Персидского залива. С приходом Хусейна к власти в районе этих территорий то и дело возникали конфликты и вооруженные столкновения, которые в 1980 г. переросли в широкомасштабную войну, затянувшуюся почти на десятилетие.

Хотя война не принесла успеха и дорого обошлась каждой из сторон, победителем в ней оказался Хусейн. С особой силой это выявилось на рубеже 1980-1990-х гг., когда в глазах населения Ирака он стал национальным вождем, подлинным харизматическим лидером, которому верят и за которым готовы идти если не все, то очень многие. И вот здесь-το Хусейн решил сыграть ва-банк, пойдя на авантюру, которая в случае удачи могла сделать его лидером всего арабского, а может быть даже арабо-исламского мира. Речь идет об аннексии Кувейта, предпринятой с дальним прицелом. В случае войны держав против агрессора можно было обрушить всю накопленную страной военную мощь, включая оружие массового уничтожения, на Израиль и тем расколоть мир на враждующие лагеря и спасти свое положение. Как известно, авантюра провалилась. Центр по изготовлению ядерного оружия был уничтожен израильской авиацией, а Кувейт освобожден почти бескровно для войск коалиции, куда вошли и многие арабские страны. Израиль не дал спровоцировать себя, несмотря на регулярные ракетные обстрелы.

Показательно, что даже эта неудача не выбила Хусейна из седла, как многие ожидали. Напрашивается вывод, что предельно агрессивный авторитаризм оставался сильным, а харизма лидера, несмотря на неуспех двух войн, еще не изжила себя. Между тем страна в 1990-е гг. испытывала тяжелый внутренний кризис, вызванный последствиями поражения в войне. По разным данным, экономический ущерб от поражения исчислялся в сумме от 50 до 150 млрд долл. США. Вследствие эмбарго Ираку разрешалось продавать столько нефти, чтобы можно было закупать необходимое количество продовольствия и медикаментов. Народ жил в условиях нарастающей инфляции, пайковых выдач, постоянного дефицита, порой просто голода.

Размах террористической деятельности в мире и особенно взрывы в США 11 сентября 2001 г. резко изменили отношение этой державы, уже воевавшей с Хусейном из-за Кувейта, а отчасти и других стран мира к политике иракского диктатора. На протяжении ряда месяцев второй половины 2002 г. США готовились к войне с Ираком, ибо видели в нем рассадник террора и страну, которая энергично создает у себя оружие массового уничтожения, причем не только ядерное, но также химическое и бактериологическое. И хотя Хусейн пытался апеллировать к миру и даже вроде бы соглашался принять комиссию инспекторов ООН по проблеме производства оружия массового уничтожения, дело долгое время ограничивалось переговорами, в ходе которых Ирак выдвигал различные условия, тогда как ООН требовала безоговорочного допуска комиссии на интересующие ее объекты. Вопрос о допуске инспекторов был решен в сентябре 2002 г., и в ноябре они, наконец, прибыли в Ирак. Впрочем, поиски оружия к успеху не привели.

Лето 2003 г. стало решающим для этой страны. Армия США, Англии и некоторых их союзников вторглась в Ирак и за месяц уничтожила режим Хусейна. Сам диктатор был обнаружен и казнен. Однако после этого на протяжении ряда лет военные силы союзников вынуждены были вести войну с террористами, причем, что важно, не столько с иракцами, сколько с исламскими экстремистами из других стран, которые, как вороны на падаль, слетелись отовсюду с целью дать отпор ненавистному Западу.

Этот последний момент очень важно принять во внимание, ибо многие из радетелей мира и иракского народа, кто выступал против войны, которая велась в основном силами США, не давали себе труда подумать и понять, что американцы делали за весь мир грязную работу по очищению его от исламистской нечисти. В этой связи стоит согласиться с Джорджем Бушем-младшим, который по завершении срока президентства заявил, что история рассудит, на чьей стороне правда.

Как известно, война завершилась созданием в Ираке более или менее дееспособного правительства, созданного по буржуазно-демократической модели. Есть основание надеяться, что оно сумеет выстоять, несмотря на продолжающиеся террористические атаки экстремистов. В стране много нефти, и ее добыча вновь активно налаживается. ВВП на душу населения 3,6 тыс. долл. США.

Иордания (6 млн, мусульмане), с 1946 г. независимая конституционная монархия, расположенная к югу от Сирии, к западу от Ирака и к северу от Саудовской Аравии. После объединения Трансиордании с западно-иорданскими территориями Палестины в рамках Хашимитского королевства в 1950 г. ситуация в стране изменилась в лучшую сторону, так как вновь присоединенные районы оказались относительно развитыми и густонаселенными. Отторжение части западно-иорданских территорий после арабо-израильской войны 1967 г. нанесло удар по экономике страны и привело к обострению внутриполитической обстановки, ибо отступившие на восток палестинцы стали представлять серьезную угрозу власти короля. В 1971 г. король Хусейн I с большим трудом сумел добиться вывода палестинских отрядов с территории Иордании, хотя при этом он вплоть до 1988 г. поддерживал население оккупированного Израилем Западного Иордана, выплачивая жалованье чиновникам и предоставляя некоторую социальную поддержку нуждающимся, чему израильские власти не препятствовали.

Следует заметить, что Иордания не имеет нефтяных запасов. Неразвитость экономики, особенно после потери западноиорданских территорий, привела к тому, что Иордания, как и Сирия, стала получать регулярную помощь от богатых нефтью аравийских монархий. В 1988 г. в связи с решением признать территорию Палестины, включая земли к западу от Иордана, подвластной арабскому государству, т.е. Организации освобождения Палестины (ООП), Хусейн отказался от остатков своего суверенитета над Западным Иорданом, в том числе и от упомянутых выплат. Соседство с Израилем и постоянная вовлеченность в дела палестинцев позволяют Иордании рассчитывать на поддержку богатых нефтедолларами соседей, что сильно помогает этой стране со слаборазвитой экономикой сводить концы с концами.

Тем удивительнее выглядела позиция короля Хусейна в дни кувейтского кризиса. Пусть и не без колебаний, Иордания встала на сторону агрессора, т.е. Ирака, как то сделали и тесно связанные с ней едиными судьбами палестинцы во главе с Ясиром Арафатом. Тем самым она как бы бросила вызов аравийским монархиям, оказывавшим ей помощь. Эта позиция была во многом вынужденной, так как экономические связи с Ираком и транзитная торговля приносили Иордании едва ли не основной доход. Экономический рост в стране в 1993-1996 гг. достигал 6%. После войны в Заливе доход начал понемногу уменьшаться, ибо торговый поток заметно оскудел.

На рубеже веков умершего отца заменил король Абдалла II, взявшийся за реформы в экономике. Осуществлявшиеся при активной поддержке стран Запада реформы привели к немалым успехам. Существенно отметить, что была решена проблема нехватки воды. Договоренность с Израилем закрепила за Иорданией право на 50 млн куб. м воды из Иордана, но квота обычно достается стране в сильно урезанном виде. Что касается режима власти, то он представляет собой конституционную монархию с демократическими институтами, включая многопартийность и гражданские свободы. Исламизм в Иордании практически не заметен, а влияние Запада легко ощутимо. Проводимые в стране реформы, в том числе процесс приватизации, способствуют экономическому росту, а мирный договор, заключенный с Израилем в 1994 г., гарантирует безопасность и спокойствие на границах. В частности, это касается проблем Мертвого моря с его огромным лечебным потенциалом. Правда, море мелеет, поэтому Иордания и Израиль совместно предпринимают меры (речь о канале из Красного моря), которые могут помочь решению проблемы. На рубеже 2010-2011 гг. под влиянием массовых выступлений в Тунисе и Египте начались аналогичные выступления в иорданской столице. Не желая обострять ситуацию, король довольно быстро согласился на некоторое обновление правительства с обещанием внимательно отнестись к требованиям иорданцев. ВВП на душу населения 5,5 тыс. долл. США.

Ливан (4,2 млн, христиане и мусульмане почти поровну), важнейшая часть Леванта, с 1943 г. независимая республика. В отличие от Иордании Ливан был всегда едва ли не наиболее развитой частью арабского мира, а левантийская буржуазия издревле заправляла делами на рынках Магриба, в Египте, да и в неарабском Средиземноморье. Несмотря на сложный этнорелигиозный состав населения (христиане, мусульмане-сунниты, мусульмане-шииты, друзы, арабы-палестинцы из числа беженцев с юга, армяне, курды и пр.), Ливан в течение 20-30 лет с трудом поддерживал внутриполитический баланс, основанный на Национальном пакте. Этот неписаный договор предусматривал строгую систему распределения высших должностей в республике в зависимости от принадлежности к той или иной общине. В 1950-е гг., во время правления президента-христианина Камиля Шамуна, Ливан процветал, выступая в качестве богатого посредника между Западом и арабским рынком.

На рубеже 1960-х гг. Ливан оказался вовлечен в разного рода внутриарабские конфликты, прежде всего в противостояние арабов Израилю. Июньская шестидневная война 1967 г. и перемещение главного центра антиизраильских политических организаций в Ливан, где тогда обосновалось до 400 тыс. изгнанных или уехавших из Палестины, а затем и из Иордании арабов, усугубили это противостояние. Они к тому же сильно осложнили и без того напряженную внутриполитическую ситуацию в стране. 1970-е гг. принесли с собой дальнейший рост напряженности, которая в 1975 г. переросла в острый кризис власти, сопровождавшийся почти постоянными междоусобными войнами между различными общинами страны. В последующие полтора десятилетия некогда процветавшая экономика страны была подорвана, а южная полоса Ливана, граничащая с Израилем, оказалась оккупирована союзной с израильтянами ливанско-христианской армией, создавшей в этой полосе нечто вроде буфера, который предохранял Израиль от террористических атак со стороны базирующихся в Ливане боевых отрядов ООП.

Итог был плачевным. Правительство Ливана оказалось в состоянии паралича, боевые отряды ливанских общин действовали на свой страх и риск, а некогда цветущий, разделенный на части Бейрут был превращен в груду развалин. Вмешательство Сирии в ливанские дела долгое время лишь усложняло ситуацию. Наконец, в 1990-е гг. Ливан встал на путь политического выздоровления. Разрушенная войной страна за короткий срок залечила свои раны, а процветающий Бейрут вновь стал важнейшим деловым и финансовым центром Средиземноморья. Союз с Сирией был скреплен договорами 1991 г., гарантировавшими безопасность Ливана. Парламентские выборы 1992 г. способствовали возрождению демократической власти. В конце 1990-х гг. стал активно обсуждаться вопрос об уходе израильтян из южной части Ливана и соответственно о роспуске держащей там оборону ливанско-христианской армии. В 2000 г. южная часть страны была возвращена, после чего, однако, отношения Ливана с Израилем из-за экстремистской политики обосновавшихся на юге Ливана палестинцев и их организации Хезболла стали обостряться. Вывод сирийских войск в 2005 г. позволил ливанцам действовать по отношению к Хезболле с позиции силы, что несколько способствовало умиротворению страны. Однако вскоре ситуация вновь начала меняться. Политические качели опять накренились в пользу Хезболлы.

Ливан, стоит напомнить, несмотря на все сотрясающие ее внутриполитические распри, издавна считается одним из важных центров финансово-банковского дела. В стране развитые промышленность и сельскохозяйственное производство, включая выращивание фруктов и винограда, виноделие. Расцветают туризм и вообще сфера услуг. Сравнительно высок жизненный стандарт населения. Как и Иордания, Ливан страдает от нехватки воды, причем проблема здесь упирается не только в соглашение с Израилем, у которого воды тоже не слишком много, сколько в проблему принадлежавших в прошлом Сирии Голанских высот, владение которыми позволяет Израилю контролировать водные ресурсы реки Иордан. ВВП на душу населения 11,5 тыс. долл. США.