Англосаксонская модель консерватизма Эдмунда Берка
Английский публицист и философ Эдмунд Берк (1729– 1797) – основоположник консерватизма в такой его исторической форме, как традиционализм. В 1790 г. Берк опубликовал книгу "Размышления о революции во Франции", где и сформулировал доктрину консерватизма. Его учение является результатом жесткой критики идей французского Просвещения и неприятия Французской революции.
Доктринальные основания. Берк отвергает теорию естественного права с ее безграничной верой в неограниченные возможности человеческого разума как умозрительную и иллюзорную.
"Мы боимся, – подчеркивал философ, – предоставить людям жить и действовать только своим собственным умом, потому что подозреваем, что ум отдельного человека слаб и индивидууму лучше черпать из общего фонда, хранящего веками приобретенную мудрость нации. Многие из наших мыслителей, вместо того, чтобы избавляться от общих предрассудков, употребляют все свои способности на обнаружение скрытой в них мудрости"[1].
Недостатки философии Просвещения он видел в том, что:
1) "парижские философы в высшей степени безразличны по отношению к тем чувствам и обычаям, на которых основывается мир нравственности";
2) "в своих опытах они рассматривают людей как мышей..., слишком сильно ненавидя пороки, они слишком мало любят людей";
3) "литературные политики", как называл философов Просвещения Берк, необоснованно упрощают картину общественного развития. Относительно этого недостатка Берк замечал: "Не могу постичь, как тот или иной человек способен дойти до такой степени самонадеянности, чтобы считать свою страну не чем иным, как чистым бланком, на котором он волен намалевать все, что ему заблагорассудится"[2].
Абстрактным идеалам французских просветителей и революционеров Берк противопоставлял исторический опыт народов, просвещенному разуму – традицию. "Когда из жизни уйдут старые обычаи и правила, – отмечал философ, – потери будут невозместимы. С этого момента у нас нет более компаса и мы не знаем, в какой порт плывем. Нет ничего более верного, чем наши обычаи и наша цивилизация, и все прекрасное, неотделимое от обычаев этой части Европы в течение веков зависело от двух принципов и являлось результатом их сочетания. Я имею в виду дух рыцарства и религию (выделено нами. – Р. М.). Дворянство и духовенство, опираясь на них, крепло и развивалось... Без этих старых фундаментальных принципов во что превратится нация грубых, необразованных варваров, лишенных религии, чести, мужской гордости, ничего не имеющих в настоящем и ни на что не надеющихся в будущем"[3].
Теория элитарного государства. Государство, по Берку, не является результатом общественного договора, а складывается исторически, в процессе долгой исторической работы, утверждающей традиции, обычаи, воплощающей общий разум народов. Государство выводится им из человеческой природы. "Человеческая природа сложна и запутанна, общественные интересы – чрезвычайно, и, значит, нет такого политического направления, нет такой власти, которая устроила бы всех и каждого". Поэтому та или иная политика проводится не с общего согласия, но волей тех людей, кто способен принимать решения и отвечать за их последствия. Решения, жизненно необходимые большинству, могут самим большинством отвергаться, ибо оно не хочет платить за их исполнение. Задача правителя состоит в том, чтобы увиденные им решения были реализованы.
Берк являлся сторонником элитарного подхода к государству, в основе которого лежит принцип господства лучших, элитарных групп, более других приспособленных к несению "нелегкого бремени" духовной, военной и экономической власти. Цель государства – обеспечение общественного порядка и закона. Общественный порядок – следствие социальной иерархии, разделения людей на социальные категории – сословия, каждое из которых воплощает определенный тип человека и подчиняется определенной нравственной системе. В рамках сословия формировались представления о долге, требования человека к себе. Считалось, что необходимые свойства воспитываются у человека с самого рождения, и традиции его среды, семьи, представления о достоинстве предков станут для него опорой как в личной жизни, так и в исполнении социальных обязанностей. "Чувства и мысли, составляющие целую нравственную систему, коренились в древнем рыцарстве, – замечал Берк, – сам принцип верности претерпел изменения... но он продолжал существовать и оказывал влияние на длительный ряд поколений. Именно он... придавал блеск любым формам правления... не покушаясь на ранги, обеспечивал благородное равенство, проходившее через все грани социальной жизни... Благодаря ему короли свободно и дружески общались со своими подданными, а те относились к королю без подобострастия... Этот принцип... заставлял строгие власти вести себя корректно, давал понять, что манеры могут быть важнее законов"[2].
Наилучшей формой правления, по Берку, является конституционная монархия, основанная на сочетании принципов наследования и народного представительства. Согласно Берку, со времен Великой хартии вольностей (1215 г.) идея наследования власти обеспечивала принцип сохранения и передачи свобод от поколения к поколению, не исключая их усовершенствования. В результате сохранилось все ценное, что приобреталось, поскольку "преимущества, которые получает государство, следуя этим правилам, оказываются схваченными цепко и навсегда". Поэтому, по мнению Берка, английская конституция сохранила наследственную династию, наследственное пэрство. "У нас есть палата общин и народ, унаследовавший свои привилегии и свободы от долгой линии предков"[5].
Истинная форма власти в Англии – парламент; его деятельность не должна контролироваться народом. Парламент – это институт законодательной власти, с помощью которого меньшинство управляет большинством в благожелательной форме. Граждане (подданные) выбирают законодателей, однако последние, осуществляя политику для избирателей, не должны быть "посланцами", которые действуют только по инструкции своих избирателей.
Учение о праве и законе. Берк отрицает теорию естественного права. По его мнению, "права, о которых толкуют теоретики, – это крайность; в той мере, в какой они метафизически правильны, они фальшивы с точки зрения политики и морали". Права человека, по Берку, это те преимущества, привилегии, к которым люди стремятся и которые обусловлены их социальным положением, рангом, неразрывно связаны с местом индивида в социальной иерархии. Права человека складываются исторически, проверяются и подтверждаются опытом, практикой, получают опору в традициях.
Берк отрицал идею всеобщего равенства людей по рождению, которая лежит в основе теории естественного права. "Те, кто покушаются на ранги, никогда не обретают равенства, – утверждал он. – Во всех обществах, состоящих из разных категорий граждан, одна должна доминировать. Уравнители только искажают естественный порядок вещей..."[6]
Законы государства также опираются на обычаи, религию, традиции, нравы и предрассудки, содержащие мудрость предков. "Предрассудки полезны, в них сконцентрированы вечные истины и добро, они помогают колеблющемуся принять решение, делают человеческие добродетели привычкой..."[7] Ни право, ни закон не являются выражением человеческого разума в силу иррациональной природы человека. Берк замечал, что "аргументы разума исключают человеческие привязанности, но не могут их заменить; общественные нравы и склонности подчас бывают необходимы как дополнения, иногда как коррективы и всегда как опора закона".
Следовательно, возможность радикально изменить человеческую природу и построить идеальное общество, где противоречия разрешаются в гармонии, на чем настаивали революционеры, является, но мнению Берка, иллюзорной. "Вы не вылечите болезнь, решив, что не должно быть монархов, государственных министров, правоведов, офицеров и консулов, – утверждал он. – Вы можете изменить названия – вещи в своей основе останутся теми же"[8]. Поэтому, веря в неодолимость и загадочность исторического процесса, Берк полагал возможным создание оптимального общества, основанного на традиции, которая связывает реальную природу человека с задачей существования самого общества.