Андрей Вознесенский (1933–2010)

Андрей Андреевич Вознесенский – признанный мастер создания разветвленных метафорических конструкций, панметафорист. В мире его поэзии все может быть сравнено со всем: стоящие в гараже мотоциклы – с сарацинами и спящими саранчихами, аэропорт – с автопортретом и ретортой неона, чайка – с плавками Бога. Метафора – внутренний стержень большинства его стихотворений. Своей самодостаточностью она разрушает традиционную модель "ораторского" стихотворения^[1]. Вознесенский часто рассуждает в своих произведениях о самом процессе творчества и прославляет творца, художника, чья сила таланта преображает действительность. С особой силой эта тема заявлена в поэме "Мастера" (1959):

Художник первородный –

Всегда трибун.

В нем дух переворота

И вечно – бунт.

Варварам же автор шлет свое проклятье. В поэме рассказывается о строительстве храма. Поэт вспоминает мрачные картины Средневековья, когда безжалостно душилась свобода художественного таланта. Но творец страдает не только от внешних сил. Его "молниею заживо испепеляет талант". Вознесенский прославляет не только само творчество, но и мужество его создателей во все века: "Воители, / ваятели, / Слава вам!" – восклицает он. В финале поэмы звучит реквием погубленным художникам, в котором лирический герой обещает воздвигнуть новые современные города. Гиперболизированный образ художника-творца в самом конце произведения укрупняется до вселенских масштабов, впитывая всю творческую энергию строителей прошлого:

Я тысячерукий -

руками вашими,

Я тысячеокий -

очами вашими.

Я осуществляю в стекле и металле,

О чем вы мечтали,

о чем – не мечтали...

Размашистый стих поэмы, ударное "я" в анафорическом повторе в плане традиции отсылают читателя к поэтике Маяковского.

Неотъемлемое свойство лирики поэта – ее гражданственность, что в советскую эпоху "нередко оборачивалось ангажированностью, впрочем, вполне искренней и органичной (поэма “Лонжюмо”); откровенно заказных стихотворений у Вознесенского не так уж много". Гражданственность обусловила и важнейшую для "громкой" лирики установку на ораторское чтение ("Прощание с Политехническим", "Разговор с эпиграфом"). Такие стихи требуют прочтения "в голос", перед аудиторией, поскольку они соответствующим образом интонированы. Злободневность, репортажность стихов Вознесенского, помимо прочего, воплощаются в частой "приуроченности произведения к конкретному месту, времени и событию"^[2].

В середине 1980-х гг. на волне перестройки Вознесенский пишет стихотворение "Активная совесть":

Что-то с нашей страной становится?

Консерваторов моют в "Новости".

Мне хотелось бы в каждой области

Интенсификации совести.

Поэт приветствует изменения в стране и призывает к активной гражданской позиции, к борьбе за то, "чтоб из жизни ушла оскомина". В разгар антиалкогольной кампании создается стихотворение "Сон". В нем Вознесенский называет целый ряд преимуществ, которые дает трезвый образ жизни человеку: все вежливы, растут трудовые показатели, крепнут семьи, рождаются здоровые дети. Стихотворение заканчивается оптимистическими строками:

Набирает правда силу.

Вся надеждами полна

протрезвевшая Россия,

ясноглазая страна.

Вознесенский – москвич, сердцем ощущающий каждую жилку родного города. В стихотворении "Сухарева башня" рассказывается о том, как бездумно и бездушно сносились у нас ценнейшие памятники искусства. Поэт воссоздает облик разрушенной башни, одушевляя ее, называя всадницей-заступницей:

В годы изумрудные, в камзол зашитая,

ты бело-зеленая, вся в отца,

Сухарева всадница малахитовая

возглавляла липы Садового кольца.

Народная святыня сгорела в сплошном огне революции, ее смел с лица земли ветер истории, но нашлись люди, сохранившие чертежи, по которым памятник удалось воссоздать, и на смену эпохи разрушения церквей пришла эпоха созидания.

Творчество Андрея Вознесенского являет собой пример гармоничного сочетания традиции и новаторства.