Акты ЮНСИТРАЛ о международных платежах (1987,1992)

а) Правовое руководство по электронному переводу средств 20 июля – 14 августа 1987 г.^[1] Начало разработки документа восходит к 1982 г. – времени, когда "...стремительный переход к электронным средствам передачи данных между банками, в сочетании с применением ЭВМ для обработки сообще

ний о переводе средств, потребовал стандартизации содержания сообщений и их форматов. Это в свою очередь потребовало стандартизации терминов, используемых для описания элементов данных в каждой разновидности сообщений о переводе средств"^[2].

Итак, терминологическая стандартизация. Она действительно была проблемой и составляла, по большому счету, если не единственную, то, по крайней мере, центральную задачу Руководства. Но в ходе ее решения составителям пришлось vollens nolletis разбираться с целым рядом содержательных вопросов, не последнее место из которых заняли вопросы юридические, в том числе – о нравах и обязанностях лиц-участников электронных переводов денежных средств, а также о юридическом значении различного рода действий, совершаемых с этой целью. Если верить оглавлению документа, то все правовые вопросы, связанные с регламентацией электронного перевода денежных средств, обсуждаются в заключительной (V) главе Руководства^[3]; в действительности же они разбросаны по всему тексту документа, хотя и неравномерно (см. далее). Это очевидно, кстати сказать, из самой гл. V, в которой ответы на практически каждый из обсуждаемых вопросов мотивируются ссылками на пункты предыдущих глав. Последнее обстоятельство очень удачно, поскольку таким образом разработчики Руководства прямо указали на те его пункты, которые (сих точки зрения) имеют самое важное значение для их усвоения именно юристами. С ознакомления именно с ними изучение Руководства и следует начинать. Что же это за пункты? Вот они:

при ответах на различного рода правовые вопросы разработчикам понадобилось сослаться:

– на нормы вводного раздела "Терминология" – один-единственный раз, а именно – на его п. 1–7 (при ответе на вопрос 3);

– на нормы гл. I (электронные переводы средств вообще) – два раза, а именно – на ее п. 1–5 (при ответе на вопрос 3), 26–28 (в ответе на вопрос 33);

– на нормы гл. II (соглашения о переводе) – уже 11 раз, а именно – на ее п. 1–11 (см. ответ 10), 4 (ответ 35), 13–18 (ответ 8), 21–23 (ответ 11), 26–39 (ответ 12), 47–54 (ответ 13), 54 (ответ 14), 55-78 (ответы 23, 27, 28), 79-81 (ответ 15);

– на нормы гл. III (обман, ошибка и т.д.) – 13 раз, а именно – на ее п. 13–21 (см. ответ 21), 47–50 (ответ 24), 51–54 (ответ 25), 55 (ответ 26), 56–60 (ответы 3, 16), 59 (ответ 22), 64–67 (ответ 19), 92–95 (ответ 27), 93 (ответ 17), 96–97 (ответ 28), 98–100 (ответ 29), 100 (ответ 16);

– наконец, на нормы гл. IV (окончание перевода средств) сделано 24 отсылки, а именно – на ее п. 4–48 (см. ответ 32), 5–20 (ответ 17), 8 (ответ 39), 13–14 (ответ 38), 23–30 (ответы 4, 33), 23–24 (ответ 18), 32 (ответы 38 и 40), 33 и 36 (ответ 39), 37 (ответ 40), 41–43 (ответы 34, 36), 44–47 (ответ 2), 49–96 (ответ 31), 58 (ответ 33), 61 (ответ 33), 62–68 (ответ 15),68-73 (ответ 18), 78–81 (ответ 18), 79–80 (ответ 41), 92–96 (ответ 36), 97–99 (ответ 37), приложение (ответ 33)^[4].

Приведенный перечень позволяет видеть, во-первых, сколь неравномерно распределена правовая нагрузка по документу и во-вторых, как медленно, но верно разработчики Руководства расширяли и углубляли собственные цели и задачи. От общих терминологических и финансово-экономических рассуждений – к соглашениям о переводах – основаниям и последствиям их недействительности и нарушения – и, наконец, к вопросам об обстоятельствах и времени успешного завершения (исполнения, окончания) поручений о переводе денежных средств – вот каково было продвижение. Причем, чем дальше оно осуществлялось – тем более высокую юридическую концентрацию обретали разрабатываемые нормы и правила. На какие же из них – неизвестные российскому праву вовсе или, быть может, известные, но в ином виде – мы сами могли бы рекомендовать обратить внимание нашим читателям?

Во-первых, это некоторые определения из Глоссария в непосредственной связи с раскрывающими их пунктами гл. I.

Определения терминов "перевод кре́дита" (передача средств плательщиком получателю) и "перевод де́бета" (изъятие средств получателем у плательщика) (с. 7), а также связанных с ними постоянных поручений о дебетовании (с. 8) и о кредитовании (с. 9) (см. также п. 8–16.1 и п. 17–29.1) – они помогают уяснить критерий и существо центральной классификации банковских переводов. Затем, эго дефиниция терминов "перевод средств", "поручение о переводе средств" (с. 8) и связанное с ними определение термина "электронный перевод средств", вынесенное в п. 6.1. Наконец, необходимо точное понимание того, кто такой отправитель перевода (с. 8) и чем он отличается от банка-отправителя и направляющего банка (с. 8), с одной стороны, а также от плательщика, банка-плательщика (с. 9), с другой; кто такие получатель, банк-получатель (с. 9) и получающий банк (с. 8); наконец, кто такой банк-посредник, чем предопределяется его участие (какие функции он выполняет) в переводной операции и почему их может быть в одних случаях несколько, а в других – ни одного (с. 8).

Во-вторых, это п. 26–36 гл. II, описывающие тс общие методологические правила и принципы, в соответствии с которыми банки должны решать вопросы о круге документов, подлежащих проверке с точки зрения их подлинности, и о том, каким образом такая проверка должна осуществляться, а также п. 55–73 и 74–81 тоже гл. II, являющиеся, на мой взгляд, образцом во взвешивании всех мыслимых интересов участников переводных операций, касающихся сроков (оперативности) их выполнения и ответственности за их нарушение.

Далее, в гл. III обращают на себя внимание п. 5–12, 13–21, 23 и 24, весьма детально описывающие те "дырки" (слабые места) операций электронного перевода средств, которые могут ввести одних участников переводных операций в соблазн обмана других их участников, а также раскрывающие методы (приемы, способы) такого обмана; затем, это п. 25–30, расписывающие принципы распределения убытков от обмана между банками и их клиентами; п. 47–54, которые можно назвать нормами, расписывающими существо понятия о бремени собственности владельца банковского счета; п. 56–60 об основаниях ответственности банка перед своим клиентом за всю операцию в целом, включая неправомерные действия и упущения других банков; и, наконец, п. 89–100 о размерах такой ответственности (особенно интересны п. 98–100 об убытках косвенных). Пункты 31–46 (о возможных источниках сбоев и ошибок при электронных переводах) явно во многом устарели.

Наконец, в гл. IV, с нашей точки зрения, наиболее интересны п. 4–30 и 81–96 как взвешивающие всяческие "за" и "против" в решении вопроса о том, какой из многочисленных мыслимых моментов следовало бы считать моментом завершения (окончательности) электронного перевода денежных средств. Особенно интересны п. 23–30, сопоставляющие понятие окончательности переводов для целей взаимоотношений между банками, с одной стороны, и их клиентами, с другой*. И в п. 49–61 рассматриваются некоторые (казуистические, в общем) последствия завершения переводной операции, наступающие для каждой из ее сторон.

Сведений о текущем статусе Руководства на сайте ЮНСИТРАЛ не имеется; строго говоря, их там и не должно быть, ибо Руководства (в отличие от Типовых законов) являются такими документами для которых текущий статус не определяется и не публикуется. Нельзя, однако, не сказать, что в странах-участницах ЕС это Руководство практически сразу разделило сферу своего практического применения с рядом актов наднационального законодательства, а именно – с (а) Европейским кодексом добросовестного поведения при осуществлении электронных платежей, одобренным Рекомендацией 87/598/СЕЕ Комиссии от 8 декабря 1987 г.; (b) Рекомендацией 88/590/СЕЕ Комиссии от 17 ноября 1988 г. по платежным системам, в том числе по отношениям между эмитентами и держателями карт и чуть позднее – с (с) Директивой 97/5/СЕ Европейского парламента и Совета от 27 января 1997 г. относительно трансграничных переводов (ныне уже утратившей силу) и (d) с Рекомендацией 97/489/СЕ Комиссии от 30 июля 1997 г., касающейся операций, осуществляемых с помощью электронных платежных инструментов. Позднее были приняты и другие акты, изучение которых надлежит отнести к заключительной части настоящего Курса.

b) Типовой закон о международных кредитовых переводах 15 мая (25 ноября) 1992 г.^[5] На официальном сайте ЮНСИТРАЛ

в отношении этого закона лается лишь Вперед, чрезвычайно краткая информация: "...этот Типовой закон... касается операций, начинающихся приказом перевододателя банку передать в распоряжение бенефициара указанную сумму денег [это и есть, как мы только что видели, кредитовый перевод или перевод кре́дита]. Он охватывает такие вопросы, как обязательства отправителя приказа и банка-получателя, время платежа банка-получателя и ограничение ответственности банка перед его отправителем или перевододателем в случае задержки перевода или совершения другой ошибки"^[6]. Но уже из этого, весьма краткого резюме можно видеть строго юридическую направленность данного акта – стремление его составителей описать основные права и обязанности участников операций международного кредитового перевода. Вполне логично, что при столь специализированной постановке вопроса Типовой закон (в отличии от предшествующего документа) получился довольно лаконичным – 19 статей, разобранных по четырем главам (общие положения, обязанности сторон, ответственность, завершение перевода), уложились в 13 страниц не особенно убористого текста.

В первую очередь бросаются в глаза очередные терминологические изменения – небольшие, но в целом максимально приближающие словоупотребление к современному. Место термина "перевод кре́дита" занимает "кредитовый перевод", "кредитовое поручение" – "платежное поручение", "плательщик" – "перевододатель", "получатель" – "бенефициар", "получающий банк" – "банк- получатель" (ст. 2). Сферу применения Типового закона (в отличии от Руководства) не стати ограничивать одними только электронными переводами, ибо не только в эпоху его разработки и принятия, но в ряде стран (включая Россию) и по сию пору в большом ходу переводы смешанной формы – переводы, начинающиеся с представления в банк классического "бумажного" платежного поручения, но продолжающиеся электронным образом. В то же время сфера его применения обужена иным образом – Типовой закон относится только к международным (не внутренним!) и только к кредитовым (не дебетовым!) переводам. Международным же, согласно ст. 1, является перевод, по которому банк-отправитель находится в ином государстве, чем банк-получатель.

Затем, уже буквально с первой содержательной статьи (ст. 5) становится очевидным четкое разделение лиц-участников материальных гражданских отношений, устанавливаемых, изменяемых или прекращаемых в результате кредитового перевода (перевододатель – бенефициар), и лиц-исполнителей чисто технических функций в соответствии с указаниями платежных поручений (отправитель – получатель). Круг обязанностей отправителя платежного поручения – кем бы он ни был (самим ли перевододателем, банком ли, его обслуживающим, банком-посредником) – определяется его соглашением с лицом, от которого он такое поручение принимает (п. 1, 5 ст. 5), а также п. 2–4 ст. 5, обязывающими отправителя поручения прежде его отправления (исполнения) удостовериться в его подлинности^[7]. Наконец, ко времени принятия платежного поручения его получателем к исполнению (его акцепта получателем) отправитель обязан внести получателю поручения такую сумму денежных средств, которая достаточна для исполнения отправленного им и акцептованного получателем поручения (п. 6 ст. 5). Перечисленные обязанности отправителя касаются в равной степени как собственно платежных поручений, так и документов об их изменении или отмене.

Статья 6 определяет момент исполнения обязанности банка- отправителя платежного поручения по снабжению денежными средствами, достаточными для его исполнения, банка-получателя этого поручения. Он определяется по-разному, в зависимости от того, каким способом эта обязанность исполняется. Теоретически ее можно исполнить даже внесением наличных денег из кассы банка-отправителя в кассу банка-получателя, но поскольку практически так никогда не делается, ст. 6 этого способа и не рассматривает. С ее точки зрения мыслимы четыре разных момента исполнения обсуждаемой обязанности, соответствующие четырем различным способам ее исполнения – моменты (i) дебетования собственного корреспондентского счета, открытого банком-отправителем в банке-получателе; (и) кредитования корреспондентского счета, открытого банком-получателем в банке-отправителе; (iii) кредитования корреспондентского счета, открытого банком-получателем в третьем банке, или, наконец, (iv) зачета встречных денежных требований банка-отправителя и банка-получателя.

Обязанности банка-получателя принятого ("акцептованного") платежного поручения (о понятии акцепта платежного поручения см. п. 2 ст. 7 и п. 1 ст. 9) сводятся, главным образом, к его исполнению, которое осуществляется либо путем дачи своего собственного платежного поручения, соответствующего условиям полученного, следующему банку-получателю, либо (если речь идет о банке бенефициара) – путем кредитования счета бенефициара (п. 2 ст. 8, п. 1 ст. 10). Поручение исполняется либо за счет дебетования счета (корреспондентского счета) отправителя, либо – за счет кредитования одного из собственных корреспондентских счетов, либо – в счет зачета встречных денежных требований с отправителем (см. предыдущий абзац). Но безотносительно к его исполнению кредитовый перевод считается завершенным с момента принятия (акцепта) банком бенефициара платежного поручения в пользу бенефициара (п. 1 ст. 19).

Ответственность получателя платежного поручения, по тем или иным причинам не сумевшего завершить кредитовый перевод, сводится к его обязанности уплатить (возвратить) отправителю сумму перевода с процентами за все время просрочки его исполнения (п. 1 ст. 14, п. 1 ст. 17).

Сведений о текущем статусе рассмотренного Типового закона нам получить не удалось. Это связано, по всей видимости, с тем, что для стран ЕС он был de facto заменен еще Директивой 97/5 Европейского парламента и Совета от 27 января 1997 г. относительно трансграничных переводов, которая также уже успела утратить силу – она отменена Директивой 2007/64 Европейского парламента и Совета от 13 ноября 2007 г. о платежных услугах на внутреннем рынке. Здесь, опять-таки, мы вторгаемся в сферу актов наднационального законодательства – источников, подлежащих рассмотрению в следующей заключительной части настоящего Курса.