Внешнеполитическое сознание
ОГЛАВЛЕНИЕ социологии международных отношений включает такие компоненты, как внешнеполитическое сознание, внешнеполитический менталитет и политическое поведение, которые характеризуют деятельность и отношение актора к событию в международной среде. Интерес к внешнеполитическому сознанию исследователи начали проявлять на рубеже XX и XXI вв., когда внешняя политика была признана самостоятельным видом социальной деятельности, охватывающим несколько стратегических сфер: дипломатию, оборонную и военную политики, разведку, внешнеэкономические связи, гуманитарное сотрудничество и т.д.
В современном мире почти не осталось "закрытых" стран. В "открытых" внешнему миру обществах все большее количество сфер деятельности приобретают трансграничный и транснациональный характер. Если в прошлом ОГЛАВЛЕНИЕ внешней политики исчерпывалось политикой государства, то в нынешних условиях в ней учитываются практически все виды международных связей, в которые вступают правительственные и неправительственные организации, территориальные сообщества и профессиональные объединения. Нарастающая интернационализация сферы образования, культуры, искусства, науки, студенческая и преподавательская мобильность, глобальные СМИ, туристические и миграционные потоки демонстрируют, что решение все большего количества социальных проблем внутреннего характера зависит от качества международного сотрудничества. Расширившийся круг субъектов международного общения – от предприятий до общественных движений и интернет- сообществ, – с одной стороны, изменили социальную базу международных отношений, с другой – отражаясь в структуре общественного сознания, сделали повседневную жизнь миллиардов людей зависимой от международных политики. Так, представителям туристической сферы необходимо принимать в расчет то, чем могут привлечь страны потенциальных потребителей этого вида услуг; исследователи интеграционных процессов заинтересованы в результатах страновых исследований коллективного поведения; менеджеры транснациональных компаний должны владеть навыками управления многонациональными коллективами; имиджмейкеры активно используют в своих моделях стереотипы, многие из которых сконструированы именно в целях внешнеполитического воздействия на страну-конкурента.
Социологическое видение внешнеполитического сознания базируется па том, что оно функционирует и развивается как компонент практической внешнеполитической деятельности. Внешнеполитическое сознание входит в структуру реального общественного сознания, "в котором в самой причудливой форме, в самых разнообразных пропорциях переплетены и научные взгляды, и обыденные представления, мифологизированные суждения и заблуждения, политизированные установки и примитивные ориентации, существенно варьируемые у разных социальных групп и слоев"[1].
Подтверждение этого обобщения содержится в отрывке письма посла Франции в США своему правительству, который приводит в своей книге один из самых известных американских историков Фредерик Тёрнер: "Джефферсон, говорю я вам, это американец, и как таковой он не может быть нашим искренним другом. Любой американец – это прирожденный враг всех европейских народов"[2].
Специфика внешнеполитического сознания проявляется в наличии определенных норм, правил и кодексов международного общения. В этом смысле внешнеполитическое сознание – продукт специализированной информации: теории международных отношений, политических доктрин и концепций, национального интереса. Результаты его исследования востребованы политиками и дипломатами, политтехнологами, занятыми составлением прогнозов и проектированием международных отношений. Профессор Пенсильванского университета (США) Томас Саати, автор метода математического измерения сложных социополитических проблем для принятия решений, указывает, что для правильного определения меры влияния в международной среде необходимо четко представлять образ ситуации в мире, который создали высшие вершители политики и приняли в качестве цели в собственных умах, более важен,
чем любой другой образ, включая и правильный[3]. При этом он особо подчеркивал: в международной среде страны оказывают влияние посредством своих человеческих ресурсов. К его качественным характеристикам Т. Саати относил потенциальную способность страны мобилизовать население для выполнения задач, затрагивающих остальной мир, создавать и транслировать важные идеи, которые могли бы внести вклад в решение больших мировых проблем, научные концепции, формирующие ценности, на которых будет строиться будущее, либо производить продукцию, пользующуюся массовым спросом в других странах (продукты питания, машины, лекарственные средства и пр.).
На рис. 4.3 представлена структура внешнеполитического сознания.
Рис. 4.3. Компоненты внешнеполитического сознания
Внешнеполитическое сознание связано с видами международной деятельности. Оно характеризует способность субъекта воспринимать, понимать и оценивать ту часть реальности, которая связана с международной жизнью, поведением государства в международной среде, развитием его институтов. Являясь аналитической категорией, внешнеполитическое сознание может проявляться как индивидуальное, профессиональное и национальное сознание. Его эмпирическим измерением являются экспертные оценки событий международной жизни, т.е. внешнеполитическое сознание можно объяснить функционально. Тогда как общественное сознание, сконструированное из мнений различных социальных групп о внешней политике и международных отношениях, измеряется методами массовых опросов, которые применяются при сборе оценок событий, происходящих в других сферах деятельности – спорте, образовании, искусстве и т.д. Поэтому результаты анализа экспертных оценок могут оказать влияние на принятие внешнеполитических оценок, поскольку они сообщают о состоянии объекта. Общественное сознание суммирует информацию, передаваемую СМИ и образовательными структурами. В 2002 г. 68% россиян высказывали мнение, "что к настоящему моменту Россия утратила в мире роль великой державы", не согласились с этой точкой зрения только 30% респондентов[4]. В 2006 г. почти половина (46%) респондентов придерживалась точки зрения, что в ближайшие полтора-два десятилетия Россия скорее всего сможет стать великой державой. Тогда как 12–13% респондентов выразили уверенность "в том, что Россия и сейчас является великой державой"[5].
Опрос ВЦИОМ 2010 г. выявил такие мнения: "Чтобы быть сверхдержавой, Россия обязана иметь развитую современную экономику (55% опрошенных), высокий уровень благосостояния граждан (36%) и мощные вооруженные силы (24%), а также развивать науку, внедрять высокие технологии (20%)"[6]. Дальнейшие исследования представлений общества выявило, что 47% россиян регулярно задумываются о том, какой будет Россия в будущем (табл. 4.7), и ориентируются в международной среде.
Таблица 4.7
Мнение россиян о будущем России, %
Распределение ответов на вопрос.
Если заглянуть в будущее через пять–десять лет, то какой из перечисленных лозунгов станет, по вашему мнению, наиболее актуальным? В направлении каких идей движется сегодня Россия?" (закрытый вопрос, один ответ)[7]
|
2005 г. |
2010 г. |
2013 г. |
|
|
Сильное государство, заботящееся обо всех своих гражданах, социальная политика, защита интересов страны, все должны работать на страну и государство |
17 |
22 |
28 |
|
Возвращение к традициям, моральным ценностям, проверенным временем; установление в стране порядка, основанного на сплочении нации и национальных интересах |
14 |
13 |
17 |
|
Россия должна снова стать великой державой, империей, объединяющей разные народы |
15 |
15 |
15 |
|
Социальная справедливость, равные права и возможности для всех, коллективизм, интернационализм |
9 |
7 |
13 |
|
Свободный рынок, частная собственность, минимум вмешательства государства в экономику, поддержать наиболее сильных, способных созидать |
10 |
7 |
8 |
|
Права человека, демократия, свобода самовыражения личности |
10 |
12 |
8 |
|
Русские должны объединиться для защиты своих национальных интересов, Россия, в первую очередь, для русских |
6 |
5 |
7 |
|
В другом направлении |
4 |
2 |
1 |
|
Затрудняюсь ответить |
15 |
18 |
5 |
В марте 2014 г. 63% опрошенных Левада-Центром утвердительно ответили на вопрос, считают ли они Россию великой державой, – самый высокий показатель за 15-летнюю историю наблюдения. Предыдущий максимум – 61% – зафиксирован в июне 2009 г., почти год спустя после войны с Грузией. В 2008 г. такой вопрос Левада-Центр не задавал. Минимум – 30% – наблюдался в ноябре 2005 г. Одновременно до максимума выросла доля респондентов, которые, отвечая на вопрос, какой они хотели бы видеть Россию – великой державой, которую уважают и побаиваются другие страны, или страной с высоким уровнем жизни, пусть и не одной из самых сильных стран мира, – выбрали первый вариант: таких в марте 2014 г. оказалось 48%, за второй вариант – 47%. Три года назад, когда социологи задавали этот вопрос, соотношение было 42% к 53%. Жить в великой стране (в качестве примера социологи привели США) не обязательно означает жить счастливо: в маленьких странах (например, в Швеции) люди живут счастливее, чем в великой державе, полагают 44%, наоборот считают только 15%, а 28% думают, что счастливо живут и там, и там[8].
Гносеологически, подчеркивает Н. А. Косолапов, становление внешнеполитического сознания началось вместе с процессом формирования отношений между государствами. В то же время внешнеполитическое сознание тесно связано с научными представлениями о субъектах международных отношений, т.е. имеет специализированного носителя, функционально обеспечивающего храпение и преемственность, развитие, распространение и влияние на его ОГЛАВЛЕНИЕ. Заметить движение внешнеполитического сознания можно, анализируя публикации ведущих СМИ. Так, анализ американского журнала The National Interest, стремящегося к широкому толкованию концептов "внешняя политика" и "национальный интерес", публикует исследования, ОГЛАВЛЕНИЕ которых отражает то, как "культурные и социальные различия, технологические новации, история и религия влияют на поведение государств". Практически уже второй год на электронных "страницах" издания идет дискуссия, в которой американское экспертное сообщество призывает администрацию Белого дома заняться домашними проблемами. Причин тому много. Экспертов волнует не только сокращение влияния США на международной арене, а прежде всего то, что уровень бедности в стране (с 2000 г.) поднялся до 19%, а 47% американцев живут за чужой счет. Американский дипломат и бывший глава Совета по международным делам Ричард Хаас подчеркивает, что "внешняя политика начинается дома". Патрик Бьюкенен, дважды баллотировавшийся на пост президента США, посчитал необходимым напомнить, что граница, которая будет определять судьбы США, проходит не по 38-й параллели (демилитаризованная зона между Южной и Северной Кореями), а по границе с Мексикой протяженностью в три с лишним тысячи километров.
И. Валлерстайн, суммируя результаты социологических опросов, отмечает важность того факта, что опросы общественного мнения последних лет впервые фиксируют доминирование негативного отношения большинства американцев к войнам, которые ведут США на Ближнем Востоке. Эти оценки сыграли решающую роль в поражении республиканской партии на последних президентских выборах.
По мнению влиятельной британской газеты The Guardian, предвыборные дебаты 2012 г. между демократом Б. Обамой и республиканцем М. Ромни помогли понять, как они далеки от общественного мнения и близки друг к другу мировоззренчески. В статье интерпретированы результаты опроса, проведенного в 30 странах мира (26 тыс. человек) в сентябре 2012 г. службой Gallop International Global Poll. Почти половина респондентов (46%) хотели бы принять участие в выборах американского президента, и 81% "проголосовали" бы за Барака Обаму. И только в Пакистане, замечает автор статьи, большинство респондентов поддержали кандидатуру Митта Ромни, поскольку в сознании пакистанцев афганская война, негативное воздействие которой очень сильно ощущает население этой страны, связана с именем нынешнего президента США. В отличие от вашингтонского истеблишмента подавляющее большинство граждан США не верят в целесообразность войн в Ираке и Афганистане. Болес 3/4 опрошенных хотят сокращения военных расходов, требуют отклонить удар США по Ирану и выступают против вооружения сирийской оппозиции[9].
Опрос, проведенный Чикагским советом по глобальным вопросам, показал, что американское общество устало от войны, отдавая предпочтение дипломатии в решении ядерных программ Ирана, и хотело бы сокращения военного бюджета[10].
Внешнеполитическое сознание присуще большинству людей, вовлеченных в постоянный процесс осуществления международных взаимодействий, – это эксперты различных аналитических центров, правительственные чиновники, экипажи судов дальнего плавания, работники транснациональных компаний, банков, репортеры международных СМИ и даже туристы международных маршрутов.
Оценки и представления о международных отношениях и внешней политики своей страны, ее соседей и партнеров, с которыми нет общих границ, имеет практически любой человек. Измерение таких суждений уточняет прогнозы развития всей палитры духовных процессов. Они важны для развития туризма, научно-технического сотрудничества, культурных и образовательных обменов. Общественная значимость внешнеполитического сознания отчетливо проявляется в прогнозировании и проектировании будущего развития мира.
Несмотря на то что социологическое видение общественного сознания начало оформляться на рубеже XIX–XX вв., внешнеполитическое сознание – наименее изученная в социологии и теории международных отношений форма общественного сознания. В философии общественное сознание рассматривается в двух измерениях: обыденное и теоретическое сознание. В международных отношениях внешнеполитическое сознание возникает как компонент практической деятельности. Современная социологическая интерпретация общественного сознания предлагает несколько вариантов его исследования. Основой для всех является признание того, что в жизни, в том числе в международной жизни, каждый человек является носителем практического (реального) сознания. Это утверждение верно и для внешнеполитического сознания – практически функционирующего сознания, в котором в самых различных комбинациях переплетаются теоретическое и обыденное сознание.
Н. А. Косолапов предлагает следующее определение внешнеполитического сознания: вся совокупность существующих на конкретный исторический момент представлений людей по вопросам внешней политики государств и международных отношений, международной жизни и мирового развития, взятая в единстве всех форм выражения этих представлений и их исторической эволюции, в диалектической целостности всех существующих (в том числе противоборствующих) школ и тенденций, в се взаимосвязи и взаимодействии с реальной общественной практикой и с другими компонентами системы общественного сознания, во всем многообразии ее социальной основы. ОГЛАВЛЕНИЕ этой дефиниции показывает, что во внешнеполитическом сознании существенна роль субъективного фактора, что соответствует общей тенденции возрастания значимости интеллектуальной деятельности в решении социальных проблем.