Включенное наблюдение

Один из наиболее эффективных способов преодоления "парадокса наблюдателя" — так называемое включенное наблюдение. Этот способ изучения поведения людей заключается в том, что исследователь становится членом наблюдаемой им группы. Например, социологи часто становятся членами производственных бригад, геологических партий, сотрудниками отделов в научно-исследовательских институтах и т.п. Это, во-первых, дает им возможность изучать групповое поведение изнутри и во всех или во многих ситуациях внутригруппового общения и, во-вторых, избавляет от необходимости объявлять изучаемым индивидам о целях своих наблюдений и даже (если это возможно) о том, что такие наблюдения вообще ведутся.

Естественно, что включенным наблюдение может быть тогда, когда ничто не мешает исследователю отождествить себя с членами наблюдаемой социальной группы — по расовым, национальным, языковым, поведенческим и иным признакам. Европейцу, например, трудно осуществлять включенное наблюдение в группах китайцев или негров; взрослый исследователь никак не может быть полностью ассимилированным в группе изучаемых им подростков; горожанин-диалектолог всегда воспринимается жителями деревни как человек не из их среды и т.д.

Если же подобных препятствий нет, и наблюдатель способен внедриться в группу, сделавшись "таким же, как все", он может успешно скрывать свои исследовательские намерения, а затем и действия. "Разоблачение" же приводит к неудаче, а в некоторых ситуациях и опасно для жизни наблюдателя. Так, два этнографа-евроиейца изучали образ жизни, особенности поведения и язык дервишей — бродячих монахов-мусульман — и настолько умело мимикрировали, что монахи принимали их за своих; разоблачены же они были по привычке машинально отбивать музыкальный ритм ногой, что совершенно чуждо дервишам. Известей случай с заключенным филологом, который в лагере пытался скрытно от других заключенных вести записи воровского жаргона. Однако его положение интеллигента-чужака среди уголовного люда довольно быстро привело к тому, что соседи по бараку разоблачили его и сочли стукачом. С большим трудом ему удалось доказать научный характер своих занятий, после чего ему даже стали помогать в сборе материала.

Социолингвистика активно осваивает заимствованный у социологов метод включенного наблюдения. Для изучения речевого поведения людей этот метод в каком-то смысле даже более необходим, чем в социологических исследованиях: речь человека чувствительнее, чем многие другие стороны его поведения, к внешним воздействиям, которые искажают истинную языковую жизнь отдельного человека и целого коллектива; поэтому задача устранить эти внешние воздействия здесь еще более настоятельна.

Как при внешнем, так и при включенном наблюдении исследователь должен фиксировать наблюдаемый речевой материал. Фиксация может осуществляться двумя основными способами: вручную и инструментально.

Записи от руки удобны тем, что к ним не надо специально готовиться: если у вас есть карандаш и бумага, а ваше ухо "настроено" на военрия-

тис определенных фактов речи, то при условии, что наблюдаемый объект (человек или группа людей) ие знает о ваших намерениях или, зная, не протестует против них, записи могут быть осуществлены относительно легко и успешно. Особенно эффективны записи от руки при наблюдении за случайными, редко появляющимися в речевом потоке единицами языка — словами, словоформами, синтаксическими конструкциями. Если же стоит задача исследовать не отдельные факты, а, например, связную речь, характер диалогического взаимодействия людей в процессе общения, особенности произношения, интонации и речевого поведения в целом, то записи от руки малопродуктивны: наблюдатель способен зафиксировать лишь отдельные звенья речевой цепи, и выбор этих звеньев всегда субъективен.

Поэтому для большей части задач, решаемых современной социолингвистикой при исследовании устной речи, характерно применение инструментальной техники — главным образом, магнитофонов и диктофонов (для фиксации жестового и мимического поведения используются также видеокамеры). Их применение может быть открытым и скрытым. При открытом использовании записывающего прибора исследователь объявляет информантам о цели (истинной или ложной) своих записей и старается в процессе наблюдений за их речью уменьшить так называемый "эффект микрофона", в той или иной степени сковывающий естественное поведение изучаемых индивидов.

Исследователи современной русской разговорной речи, осуществлявшие в 70-е гг. XX в. массовые записи спонтанной устной речи, пришли к выводу, что при длительном общении с информантами эффект микрофона в значительной мере удается снять, и большая часть записей бесед с информантами, их рассказов о тех или иных ситуациях их жизни свидетельствует о достаточно свободном речевом поведении людей при включенном магнитофоне (см. цикл работ о русской разговорной речи: (Земская, 1968; Русская..., 1973; Русская..., 1978; Земская и др., 1981; Русская..., 1983).

Однако это поведение еще более свободно и естественно, если говорящий не знает, что его речь записывают (а такой материал, как это вполне очевидно, наиболее ценен). Поэтому в тех случаях, когда это возможно, социолингвисты широко применяют скрытую инструментальную запись. Когда же таких возможностей нет, некоторые исследователи совмещают открытую и скрытую запись. Так У. Лабов при работе со своими информантами делал магнитофонные и видеозаписи открытым способом, а затем объявлял перерыв в работе и, когда испытуемые расслаблялись во время отдыха, ведя друг с другом неторопливые беседы, получал данные о спонтанной речи говорящих уже с помощью скрыто работавших магнитофонов и видеокамер (ЬаЬоу, 1966).

Скрытая магнитофонная запись часто применяется в "полевых" условиях: в магазине, вагоне поезда, у железнодорожной кассы, на приеме у врача и т.п. В этих случаях удается получить массовый материал, характеризующий стереотипное поведение людей в стандартной ситуации, зафиксировать различия подобных стереотипов (вопросов, ответов, реплик) в зависимости от социальных характеристик коммуникантов.

При включенном наблюдении, особенно при инструментальной фиксации речи наблюдаемых, важное значение приобретает этический фактор. Если наблюдение велось хоть сколько-нибудь систематично и чужие речевые произведения — эго не случайно услышанные на улице фразы, то для их использования (особенно если иметь в виду публикацию) желательно заручиться согласием наблюдаемого индивида. В любом случае должна быть соблюдена анонимность исследуемых — конечно, если это не противоречит их собственному желанию.

Во всех описанных разновидностях внешнего и включенного наблюдения речь идет о таких путях сбора социолингвистической информации, когда исследователь наблюдает за речевым поведением индивидов или групп людей, не пытаясь влиять на это поведение и даже стараясь внешне не обнаруживать свою позицию наблюдателя.

Однако часто ученые сталкиваются с необходимостью решать задачи на определенном, заранее избранном языковом материале. Иначе говоря, исследованию должен быть подвергнут не речевой поток в целом, а те или иные его фрагменты, включающие определенные слова, словоформы, какие-либо (например, фонетические или морфологические) варианты и т.п. Объективная фиксация спонтанного речевого поведения людей в этом случае потребовала бы очень большого времени и затраты сил, поскольку нельзя "заказать" говорящему продуцирование только тех речевых фактов, которые интересуют исследователя, и эти факты пришлось бы "выуживать" из больших массивов записей.

Чтобы избежать этого, методы сбора социолингвистического материала делают направленными. К направленным методам сбора социолингвистического материала (опросам) относятся устное интервью и анкетирование.