Вектор ориентации и доминирующие ценности

Одни цивилизации живут историей, они обращены назад, к событиям и традициям славного прошлого. Другие тесно связаны с настоящим, они живут сегодняшним днем и в нем находят источник энергии развития. Третьи обращены в будущее, для них магическим значением наделено слово "завтра". Например, принято считать, что для американского и российского обществ характерна преимущественно перспективная ориентация, китайское общество использует настоящее как центральную точку, из которой поток существования растекается в обе стороны, а индийское живет ретроспективной ориентацией. Однако и внутри каждой цивилизации также существует дифференциация: различные этнические, религиозные и профессиональные группы могут выбирать свою временну́ю перспективу.

Пример

В американском обществе средний класс ориентирован на будущее: он стремится к достижениям и карьере и готов отложить немедленное вознаграждение на завтра. Сходным образом ориентированы и представители большинства профессий, поскольку реалистично оценивают время. Отдельные регионы, например Старый Юг, или патриархальные семьи живут воспоминаниями о прошлом. Наконец, маргинальные слои общества – бродяги, бездомные, безработные – живут исключительно сегодняшним днем^[1].

Если вектор социокультурного времени складывается из суммы социокультурных ориентаций всех слоев и групп общества, то вектор политического времени зависит в основном от поколения, господствующего на политической сцене. Таким образом, направление политического времени может достаточно часто меняться, не совпадая с социокультурной традицией. Подобного рода ситуация нередко возникает в модернизирующихся странах, где общество в целом имеет ретроспективную ориентацию, отдавая предпочтение повторяемости, сходству и порядку, а вектор политического времени – перспективную, ориентируя на изменения, новизну и прогресс. Возникающая в результате этого ситуация драматического напряжения, болезненного разрыва может спровоцировать гражданскую войну.

Политический класс должен чутко прислушиваться к ритмам национальной культуры, чтобы не нарушить тонкой гармонии социума. В культуре существуют парадоксы, когда на крутом повороте развития неожиданно самое архаичное оказывается самым перспективным. Например, большевики в России истребляли кулаков, но именно кулаки могли бы стать классом фермеров, способных накормить голодную страну. В запасе у политического класса должны быть технологии, выявляющие такие парадоксы культуры. Арабская пословица гласит: на крутом повороте хромой верблюд оказывается первым. Нетерпеливые модернизаторы привыкли жестоко расправляться с архаичными национальными традициями, видя в них "хромого верблюда". Но искусство политики как раз в том и состоит, чтобы заставить социокультурные традиции служить политическим целям.

Сравнивая социокультурное и политическое время цивилизаций, нельзя не заметить, что одни и те же события общественной жизни по-разному выглядят в этих двух временны́х матрицах. Жаркие дебаты в парламенте и падение кабинета министров, смена правительства, ротация политических элит – все эти события значительно влияют на политическое время, но часто весьма несущественны для социокультурного измерения. Политическое время как бы встроено внутрь более крупного социокультурного времени, поэтому в тех случаях, когда ритмы культурной и политической жизни совпадают, наступает явление резонанса: общество словно получает второе дыхание, испытывает небывалый подъем культуры.

Интересно, что в периоды благополучного развития, когда все сфокусировано на изменениях и движении вперед, интерес к социокультурным традициям у политиков ослабевает. Политические лидеры вообще склонны переоценивать значение политического времени для судьбы культуры. Широко распространено мнение о том, что в наш динамичный век новизна и оригинальность политических решений становится доминирующей ценностью. Основное внимание уделяется политическим технологиям, в которых политики видят инструменты рационального изменения мира: "Священность и незыблемость прошлого культуры как главного символического регулятора социальных, политических и культурных изменений уступают место инновациям и ориентации на будущее как на базовые культурные изменения"^[2].

Напротив, в период политических кризисов общество неизменно обращается к забытым социокультурным традициям, ищет опоры в привычных ритмах социокультурного времени, апеллирует к опыту предшествующих поколений. Политическое и социокультурное время – это два мощных потока, которые, соединяясь, становятся неиссякаемым источником динамизма цивилизации.