Вашингтонский консенсус. Периферийные кризисы конца XX века

ИКТ- революция и неоконсерватизм, доведенный до рыночного фундаментализма, стали ответом "первого мира" на вызов структурных кризисов и сокрушительным ударом по "второму" (распад) и "третьему" мирам. Положение большинства периферийных стран стало ухудшаться по двоякой причине: долгового кризиса вследствие неолиберализма и сокращения спроса на периферийное сырье вследствие внедрения ИКТ и ресурсосбережения в странах МСЦ.

НИСы-"тигры" ЮВА выделились в особую группу, совершив, по гордому выражению премьер-министра Сингапура Ли Куан Ю, рывок "из третьего мира в первый". Из числа членов ОПЕК обособились нефтедобывающие "гладиаторы", игравшие с огнем идеологического и военного вызова Западу (Иран, Ирак, Ливия); в то же время благополучный круг стран нефтяной элиты составили арабские Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт, Катар, Бахрейн, а также малайский Бруней, чей султан соперничал за звание богатейшего человека мира.

Для большинства стран "третьего мира" (особенно африканских южнее Сахары, средний подушевой доход которых стал еще ниже, чем в "год Африки" (1960 г.), а доля в мировом ВВП за 1970–2000 гг. сократилась с 1,84 до 1,3%), включая латиноамериканские НИСы импортозамещающей индустриализации, наступили "потерянные десятилетия".

Кризис импортозамещающей индустриализации в Латинской Америке (1980-е гг.)

В 1970-е гг. крупнейшие страны Латинской Америки развивались довольно динамично (см. табл. 21.1), но при этом они стали крупнейшими государствами-должниками, особенно Бразилия (рост внешнего долга за 1970–1980 гг. – с 5,2 млрд до 100 млрд долл.). Причем полученные займы нередко расходовались на цели внешнего (в том числе военного) престижа (развертывание собственной ядерной программы), обогащение элиты и ее демонстративное потребление. Прирост ВВП Мексики был связан прежде всего с резко возросшими мировыми ценами на нефть и увеличением ее добычи в стране в 4,5 раза. Однако промышленная и социальная политика Л. Эчеверриа, президента в 1970–1976 гг. (содействие импортозамещению и промышленному развитию отсталых регионов, рост госрасходов на соцобеспечение, образование и особенно (в девять раз) на НИОКР) вызвала противодействие крупного капитала, сорвавшего перераспределительную налоговую реформу, и вынудила его преемников (после 1976 г.) ориентироваться на внешние займы. По аналогичному пути двигалась Аргентина, ответившая па первый нефтяной шок сооружением первых латиноамериканских АЭС.

После структурных изменений в МСЦ и североатлантического поворота к неолиберализму периферийный юго-запад был повергнут в глубокую депрессию (1980–1984 гг.). Спрос развитых стран как на сырье, так и на промышленные товары из "третьего мира", сократился, а валютные ресурсы потекли из них; ставки по внешним займам подскочили в два раза (с 7–8% до 13–17%) и, чтобы расплачиваться со старыми долгами, правительствам приходилось влезать в новые. Уже в 1982 г. объемы выплат превзошли новые поступления; в Бразилии и Аргентине разразилась гиперинфляция, а правительство Мексики объявило дефолт (от англ. default – "невыполнение обязательств"). Латиноамериканские НИСы вынуждены были сворачивать политику импортозамещающей индустриализации, возглавляя мировой список стран- должников: Бразилия – 111 млрд долл., Мексика – 102 млрд долл., Аргентина (при падении ВВВ в среднем 1,6% годовых) – 49 млрд долл. (1988 г.). За ними шли Венесуэла (34 млрд долл.), Индонезия (24 млрд долл.), Нигерия (22 млрд долл.), Таиланд (18 млрд долл.) и т.д.; всего внешний долг стран "третьего мира" вырос за 1980–1989 гг. с 633 млрд до 1290 млрд долл.