Уголовное законодательство

Уголовные кодексы.

После первой мировой войны и до нашего времени было опубликовано довольно много новых уголовных кодексов и проектов таких кодексов. В разных странах были изданы новые или коренным образом пересмотрены действующие военно-уголовные законы.

Большинство новых уголовных кодексов (исключая, конечно, фашистские) продолжает формально декларировать буржуазно-демократические принципы, сочетая их в большей или меньшей степени с осуществлением идеи реакционной социологической школы, в особенности в области наказания. Целый ряд уголовных кодексов наряду с мерами наказания вводит и так называемые "меры безопасности", назначаемые или независимо от совершения преступления (для привычных преступников, бродяг, нищих и др.), или в дополнение к мерам наказания (так называемое "превентивное заключение" после отбытия срока наказания для половых и других преступников), или в качестве самостоятельной меры "вместо" наказания. Многие из уголовных кодексов предусматривают новые составы преступления, относящиеся главным образом к преступлениям против существующего строя, против внешней безопасности государства, против порядка управления и т. п.

Исключительные законы.

Не уголовные кодексы служат, однако, главным образом террористическим задачам империалистических государств. Эту цель осуществляют так называемые исключительные законы, издававшиеся после первой мировой войны в целом ряде государств и открыто направленные против революционного движения, против компартий, против рабочих организаций левых профсоюзов, против прогрессивной печати.

Законы, о которых идет речь, получили название "исключительных законов" по разным основаниям: либо потому, что они издавались нередко во внеконституционном порядке, т. е. иными словами, с нарушением основных законов государства, либо потому, что они по своему содержанию противоречат действующим основным законам и, следовательно, по существу являются противозаконными, либо потому, что они в противоречие с принципами формального равенства ставят в исключительное по тяжести репрессии положение целые группы граждан, либо потому, что они открыто направлены против революционного движения, против антифашистских деятелей, либо, наконец, потому, что они используют в контрреволюционных целях исключительные по своей тяжести и не предусмотренные законами меры репрессии.

Итальянский исключительный закон 1926 г. "О защите государства" ввел смертную казнь, отмененную в Италии за 27 лет до издания этого закона, за ряд политических преступлений и создал чрезвычайный трибунал для охраны государства с применением в нем процессуальных законов военного времени.

Японский исключительный закон 1923 г. "О распространении ложных слухов" установил: "Кто подстрекает через печать, письмо или каким-либо иным путем к совершению насилий, бунта или других уголовно наказуемых действий, угрожающих жизни, здоровью или имуществу других лиц, или кто измышляет какие-либо опасности для общественного мира с целью нарушить общественное спокойствие и безопасность, или кто распространяет ложные слухи с целью ввести в заблуждение народ - наказывается каторгой или тюрьмой на срок до 10 лет или штрафом до 3000 иен". Этот закон был в 1925 г. заменен другим исключительным законом "Об охране общественной безопасности", направленным главным образом на подавление коммунистического движения. Он еще более расширил круг действий, признававшихся преступлениями против государственного строя Японии или против частной собственности, и установил за них жестокие меры репрессии.

Исключительный характер носит утвержденный в ноябре 1934 г. в Англии "Закон о внесении смуты", карающий тех, "...кто с умыслом и намерением будет пытаться отвратить кого-либо из лиц, принадлежащих к войскам его величества, от исполнения их долга или поколебать их верность его величеству", а также тех, кто хранит документы (письменные или печатные), распространение которых в войсках составило бы указанное выше преступление.

Число аналогичных исключительных законов велико. Таковы еще, например, законы, прямо или косвенно направленные против коммунистических партий; в Австрии - закон 1933 г., запретивший всякую деятельность коммунистической партии; в Аргентине - закон 1939 г., запретивший легальное существование компартии; в Бельгии - закон 1934 г. о соучастии в воинских преступлениях, о наказании за публичное возбуждение, систематическую пропаганду и т. п.; в Германии - "Закон о защите республики" 1922 г. и "Закон для защиты республики и умиротворения страны" 1930 г., не говоря уже о многочисленных исключительных законах гитлеровцев; в Греции - закон 1929 г., заставивший коммунистическую партию уйти в подполье, и заменивший его закон 1933 г. "О мерах борьбы с коммунизмом и с его последствиями", еще более усиливший репрессии; в Румынии - закон 1937 г., хотя и не называвший прямо компартию, но фактически имевший ее в виду; в Польше - закон 1938 г., предусматривавший преступления против обороны государства, против национального хозяйства, независимости государства, публичного порядка; в Финляндии - исключительный закон 1939 г. и многие другие.

Из числа исключительных законов, направленных против стачек, достаточно указать на английский закон 1927 г., получивший прозвище "Хартии штрейкбрехеров"; австрийский закон 1933 г., запретивший под страхом наказания все стачки, не имеющие своей исключительной целью улучшение условий труда, и, кроме того, независимо от их цели, какие бы то ни было стачки в предприятиях, находящихся в ведении союзного правительства или местных органов самоуправления, в предприятиях транспортных и связанных с ними, в предприятиях, снабжающих газом, водой или электричеством, а также во всех вообще предприятиях, "особо важных с точки зрения общественных интересов"; датский закон 31 января 1933 г., запретивший на год стачки, и др.

Из антистачечных законов США следует отметить закон Хоббса, карающий тюремным заключением на срок до 20 лет за "вмешательство в торговлю между штатами" и направленный против бастующих рабочих (как мешающих такой торговле), и упоминавшийся выше закон Тафта-Хартли 1947 г.

Законы против покушений па внешнюю безопасность государства Подготовка капиталистических стран к новым империалистическим войнам, носившая особенно агрессивный характер в странах фашистской тирании, вызвала как в этих странах, так и в странах, которые могли стать жертвой агрессии, оживленную деятельность по изданию специальных законов, направленных на защиту внешней безопасности государства, в особенности законов против шпионажа.

Не только крупные империалистические страны, но и малые государства, которые в той или иной мере могли быть втянуты в войну, лихорадочно пересматривают свое законодательство о внешней безопасности государства, расширяют составы одних преступлений, вводят другие, новые составы, предоставляют своим правительствам исключительные, в ряде случаев не предусмотренные конституциями полномочия по борьбе с преступлениями против внешней безопасности и усиливают меры наказания за такие преступления.

В особенности расширяется во всех этих законах понятие шпионажа. Учитывая решающую роль экономики в ведении современных войн, новые законы направлены на возможно более широкий охват понятием шпионажа всякого рода сведений экономического характера.

Из числа составов преступлений, получивших развитие в законодательстве нового времени и направленных против внешней безопасности, следует отметить так называемую "дипломатическую измену", т. е. действия во вред своему государству с использованием своего служебного положения со стороны членов дипломатического корпуса и вообще лиц, ведущих, но поручению своего правительства, переговоры с другими государствами.

В Англии первым из законов о преступлениях против внешней безопасности рассматриваемого периода следует считать "Закон о подстрекательстве к неповиновению" 1934 г., направленный против революционной пропаганды в армии и флоте. В 1939 г. в Англии издается закон "О чрезвычайных полномочиях правительства в целях обороны", установивший фактическую диктатуру правительства путем предоставления ему, по существу, ничем не ограниченного права издавать законы в форме указов "короля в совете" (т. е. имеющих силу закона постановлений кабинета министров, принятых под руководством премьер-министра и подписанных королем). В 1940 г. следует новый закон, получивший название "Закона об общественном спасении", еще более расширивший полномочия правительства и давший ему право издавать указы "короля в совете", направленные на оборону страны и налагающие оборонного характера обязанности на граждан. Этот закон даровал возможность использовать его против интересов трудящихся. Второй закон "О чрезвычайных полномочиях правительства" 1940 г. предоставил правительству право учреждать по военным соображениям особые суды для ускоренного рассмотрения дел о лицах, не принадлежащих к армии и флоту

Изданные на основании законов о чрезвычайных полномочиях правительства указы были использованы для создания новых составов преступлений, а именно "содействия неприятелю" и "саботажа" (т. е. деяний, направленных на снижение полезного действия судов, летательных аппаратов и других средств связи, машин, и т. д. или на воспрепятствование их использованию).

Необходимо, наконец, отметить новый английский закон об измене 1940 г., фактически ставший на место неотмененного закона об измене 1351 г. Широко и недостаточно определенно сформулировав понятие измены, новый закон предусмотрел за нее только одно наказание - смертную казнь.

В США в 1933 г. был издан новый закон об охране государственной тайны, т. е. о шпионаже. Закон прямо не упоминает об экономическом шпионаже, но он сформулирован столь неопределенно, что под его действие может быть подведена выдача секретных сведений любого характера.

В Германии специально против экономического шпионажа был направлен чрезвычайный указ 9 марта 1932 г. "О мерах к охране хозяйства", который ввел состав преступления - промышленный шпионаж. Фашистский закон о шпионаже 1934 г. отличался крайним расширением понятия шпионажа (так, например, наказуемым шпионажем признавалось даже "обсуждение государственных тайн прошлого времени") и расплывчатостью формулировок, открывавших неограниченные возможности судейского произвола.

Исключительной детализацией отличалась глава итальянского фашистского Уголовного кодекса 1930 г., носившая название "Преступление против личности государства как члена международного общения". В этой главе 35 статей, в которых со скрупулезной тщательностью предусматривались разнообразные действия, обычно охватываемые общепринятыми составами преступлений против внешней безопасности, как то: "подкуп гражданина иностранцем", "военное благоприятствование", "снабжение неприятеля запасами", "экономическое пораженчество", "антинациональная деятельность гражданина за границей" и т. д. Здесь же предусматривалось так называемое "злоупотребление доверием при выполнении государственных поручений", сформулированное шире, чем состав дипломатической измены. Ряд статей посвящен шпионажу. Понятие объекта шпионажа сформулировано настолько широко ("сведения, которые в интересах государственной безопасности или вообще в политических интересах государства как внутреннего, так и международного характера должны оставаться в тайне"), что они охватывали любые сведения экономического характера. В 1934 г. последовал королевский указ, содержавший подробное перечисление промышленных, финансовых и тому подобных сведений, разглашение которых рассматривалось как нарушение военной тайны.

В Польше в 1928 г. был издан специальный закон о шпионаже, каравший за передачу кому-либо "...сведений, документов и иных предметов, которые с точки зрения блага польского государства надлежит хранить в тайне от правительства другого государства". Уголовный кодекс Польши 1932 г. также ввел дипломатическую измену (наказание - до пожизненного тюремного заключения). Декрет 1938 г. "Об охране некоторых государственных интересов" посвящен "преступлениям против обороны государства и против национального хозяйства", "преступлениям против независимости государства" и др.

Французский закон о шпионаже 1934 г. также отличается крайней детализацией состава шпионажа. В нем имеется 20 статей. Закон прямо упоминает о передаче сведений "экономического характера, важных с точки зрения защиты или экономической мобилизации национальной территории".

Таковы только наиболее крупные специальные законы нового времени, направленные на защиту внешней безопасности. Для правильной их оценки надо иметь в виду, что законы эти нередко были фактически направлены не столько против покушений на внешнюю безопасность, сколько против коммунистических партий, рабочего движения, рабочих союзов и прогрессивной печати. На основании этих законов запрещалась в ряде случаев деятельность различных рабочих организаций, запрещались и подавлялись забастовки, закрывались левые газеты и т. д.

Законы, изданные для колоний.

Система колониальной эксплуатации и угнетения трудящихся масс туземного населения обеспечивается империалистическими странами наряду с внеправовыми средствами также и с помощью уголовных законов, направленных на борьбу не только с революционным и национально-освободительным движением народов в колониях, но и с малейшими попытками сопротивления колониальной эксплуатации. Репрессии в отношении трудящихся в колониях покоятся, впрочем, не столько на законе, сколько на узаконенном произволе поработителей колоний. Тем не менее и уголовные законы играют известную роль в системе террористических мероприятий империалистических государств в отношении туземного населения. Этим объясняется, что в связи с ростом революционного и национально-освободительного движения в колониях после первой мировой войны выросло уголовное законодательство, предназначенное для колоний. Колониальные уголовные кодексы, издаваемые империалистическими странами, состоят, как правило, из кодексов, применяемых только к туземцам. Европейцы судятся в колониях по законам своей страны. Если же колониальные кодексы и распространяются в отдельных случаях и на европейцев или же если для некоторых колоний изданы особые кодексы для европейцев, то все это сколько-нибудь практического значения не имеет, так как суды в колониях состоят исключительно из европейцев, которые обычно обеспечивают обвиняемым-европейцам безнаказанность независимо от того, по каким законам они судятся.

В Британской Индии, где действует Уголовный кодекс 1860 г., в новое время были изданы в добавление к нему специальные уголовные законы, справедливо называемые "террористическими". К числу их относится бенгальский чрезвычайный указ 1931 г. о борьбе с "терроризмом", направленный на борьбу с революционным движением. Указ наделил полицию широкими полномочиями по применению репрессии в отношении "политически подозрительных" элементов, предоставив, в частности, полиции право конфискации имущества и наложения коллективных штрафов на целые селения и даже районы, опасные для английских империалистов, т. е. право обрекать тысячи людей буквально на голодную смерть. Этот указ послужил основанием для закона 1932 г., объявившего всю Британскую Индию на военном положении и предоставившего военным и полицейским властям крайне широкие полномочия по применению мер репрессии. Указ 1931 г., закон 1932 г. и другие аналогичные акты фактически отодвинули судебную репрессию на задний план, предоставив внесудебной расправе основную роль в системе произвола и насилия по отношению к туземному населению.

В 1930 т. Англия издает Уголовный кодекс для Уганды, а в 1932 г. - для Кении. Как ни сурова система репрессии по этим кодексам, она в весьма слабой степени отражает действительную картину насилий, применяемых к туземцам.

Сведения об уголовном законодательстве Франции в ее колониях крайне слабо проникают даже во французскую печать. Для характеристики уголовной репрессии во французских колониях можно привести временный закон от 15 июля 1914 г. для Алжира, который французским парламентом был превращен в 1930 г. в постоянно действующий закон. По этому закону генерал-губернатор имеет право применять без всякого суда интернирование туземцев, признаваемых им "подозрительными", - на юге Алжира всегда, а в остальных алжирских провинциях во время объявления их на военном положении. На так называемой "гражданской территории" Алжира право интернирования заменено правом генерал-губернатора направлять туземцев в административном порядке в ссылку на два года в целом ряде случаев, столь неопределенно сформулированных, что любой туземец может быть без всякого труда признан подлежащим ссылке.

Заслуживает быть отмеченным "восстановление" в колониях (особенно английских) телесных наказаний, фактически всегда существовавших и теперь получивших официальное признание, санкцию закона. Этот факт прекрасно иллюстрирует пресловутую цивилизаторскую миссию империализма, о которой так много распространяются его защитники.

Законы о рецидивистах, бродягах и нищих. Исключительный рост после первой мировой войны в капиталистических странах общеуголовной преступности, в особенности имущественной и притом, главным образом, профессиональной, побуждает господствующие классы к усилению репрессии в новых уголовных кодексах и к изданию усиливающих репрессию по отдельным категориям дел специальных законов в отношении рецидивистов, а также законов против бродяг и нищих, как "носителей опасного состояния".

Наиболее откровенное и исключительное по своей жестокости усиление репрессии в отношении рецидивистов имело место в США, где в период 1928-1930 гг. в целом ряде штатов были приняты законы о повторных преступниках и преступниках, предстающих перед судом в четвертый раз. По этим законам при повторном совершении деяния, считаемого "преступлением", суд обязан приговорить подсудимого к лишению свободы на срок не ниже максимума соответствующей статьи и до удвоенного максимума. В случае совершения подсудимым четвертого преступления суд обязан приговорить его к пожизненному лишению свободы.

Специальные постановления о рецидивистах, привычных и профессиональных преступниках, в огромных размерах усиливающие репрессии для этих категорий, содержат Итальянский уголовный кодекс 1930 г., Польский 1932 г. и другие специальные законы многих стран.

Но рекорд жестокости и произвола в отношении так называемых "привычных" преступников побил германский фашистский закон 24 ноября 1933 г. "Об опасных привычных преступниках". Этот закон не ограничивается тем, что усиливает наказание за третье преступление до 5 или 15 лет каторжных работ, если суд признает, что "...преступные действия в совокупности свидетельствуют о том, что данное лицо является опасным привычным преступником", - он дает суду еще и право, "если этого требует общественная безопасность", постановить сверх того об интернировании осужденного. Интернирование же, т. е. помещение в учреждение, ничем от тюрем не отличающееся, "...продолжается до тех пор, пока оно представляется необходимым с точки зрения задач, преследуемых данной мерой безопасности". Если интернированный будет освобожден, то это "...считается лишь условной отсрочкой освобождения"; если освобожденный покажет своим поведением на свободе, что задачи, преследуемые интернированием, требуют обратного его интернирования, то суд аннулирует освобождение. Но и этим не исчерпывается каннибальская сущность закона 24 ноября 1933 г. Совершившего половое преступление и признанного "опасным для половой нравственности преступником" суд может, кроме наказания и интернирования, приговорить к кастрации.

При оценке законов о привычных и профессиональных преступниках, бродяг и нищих надо иметь в виду, что их неопределенные "каучуковые" формулировки нередко дают возможность применять эти законы не только к уголовным преступникам, но и к политическим противникам капиталистических государств. Для этого достаточно в некоторых случаях признать нежелательного для господствующих классов деятеля "опасным привычным преступником".