Уголовная ответственность за экологические преступления

Как отмечалось в решениях XI Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, прошедшем в Каире в 1995 г., экологические преступления, приобретающие транснациональный характер, и по своей опасности выдвигаются на одно из первых мест.

Российская статистика последних лет показывает устойчивую тенденцию увеличения числа экологических преступлений, причем их латентность достигает 95–99%.

Анализ показателей экологической преступности позволяет прогнозировать ее увеличение к 2015 г. по сравнению с 1990 г. в 25,8 раз. При этом обращает на себя внимание не только устойчивая тенденция роста экологической преступности, но и организованность и профессионализм ее форм, что приводит к самым тяжким последствиям. Для занятия данным преступным бизнесом создаются организованные преступные группы. Примерно от 70 до 80% совершенных преступлений имеют транснациональный характер. Совершение противоправных действий и рост экологической преступности усугубляют экологический кризис^[1].

Понимание законодателем данной тенденции и обусловило включение в УК впервые в истории отечественного законодательства специальной главы, посвященной экологическим преступлениям. В эту главу вошли как нормы, проверенные временем и присутствовавшие в УК РСФСР (например, загрязнение водоемов и воздуха), так и ряд принципиально новых составов (охрана окружающей среды при производстве работ; нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов; порча земли и др.).

Экологическими преступлениями являются виновные, общественно опасные, предусмотренные уголовным законом деяния (действия или бездействия), посягающие на конституционное право каждого человека на благоприятную окружающую среду и причиняющие вред природным объектам и комплексам (либо содержащие реальную угрозу его причинения).

Основную классификацию экологических преступлений следует проводить по критерию непосредственного объекта посягательства. В первую группу входят составы преступлений, посягающих на состояние отдельных природных объектов. В их числе – загрязнение вод (ст. 250 УК), загрязнение атмосферы (ст. 251 УК), порча земли (ст. 254 УК), незаконная охота (ст. 258 УК) и т.д.

Во вторую группу входят составы, устанавливающие ответственность за нарушение требований в области охраны окружающей среды, подлежащих соблюдению при осуществлении хозяйственной или иной деятельности. В эту группу входят: нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ (ст. 246 УК), нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов (ст. 247 УК) и т.д.

В третью группу входят составы, устанавливающие ответственность за нарушение режима особо охраняемых природных территорий и природных объектов (ст. 262 УК).

Среди диспозиций экологических преступлений, сгруппированных в гл. 26 УК, имеются как материальные, так и формальные составы.

Преступлений с материальными составами, для которых наличие оконченного состава преступления закон связывает лишь с наступлением указанных в законе последствий, значительно больше: это ст. 246, ч. 2–3 ст. 247, ст. 248, ст. 249–252, ст. 254–257, ст. 259–262 УК. Для формальных составов закон считает преступление оконченным после (в момент) совершения общественно опасного деяния независимо от наступления определенных общественно опасных последствий. К таковым относятся ч. 1 ст. 252, ст. 253, ч. 2 ст. 256 УК.

Кроме того в гл. 26 УК присутствуют специфические диспозиции со следующими составами:

– "состав угрозы". В ч. 1 ст. 247 УК "Нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов" он как бы лежит посредине между чисто материальными и чисто формальными составами;

– комбинированные формально-материальные: в ч. 3 ст. 256 УК "Незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов" и в ст. 258 УК "Незаконная охота"^[2].

Следует иметь в виду, что вред окружающей среде может быть причинен не только вследствие преступлений, содержащихся в гл. 26 УК. Например, ст. 215 УК предусматривает уголовную ответственность за нарушение правил безопасности при размещении, проектировании, строительстве и эксплуатации объектов атомной энергетики, если это могло повлечь смерть человека или радиоактивное заражение окружающей среды.

Статьей 358 УК введен и совершенно новый состав "экоцид", размещенный в разделе "Преступления против мира и безопасности человечества", что определило его основной объект.

Об экоциде впервые заговорили в 1960–1970-е гг. в разгар "экологической войны", которую вели США во Вьетнаме. Практиковавшаяся США тактика "выжженной земли" (включая не только бомбардировки, но и распыление химических веществ) привела к уничтожению огромных массивов мангового леса, а также массовой гибели объектов животного мира, выведении тысяч гектаров земли из хозяйственного использования.

Основное отличие экоцида от собственно экологических преступлений проводится по родовому объекту и наличию объективной возможности наступления экологической катастрофы как единственного юридически значимого и угрожаемого последствия акта экоцида^[3].