Творческая история и теоретические вопросы литературоведения
Соотношение и связь понятий история текста и творческий процесс, творческая история основываются на том, что история текста по своей сути является "материальным" воплощением творческого процесса.
"Крупное произведение есть результат долгого процесса, трудных исканий, борьбы организующего разума и неясных интуитивных замыслов. Многое даже в самом совершенном художественном создании остается недоразвитым и противоречивым и может быть правильно воспринято исследователем только в свете исторического изучения", – справедливо отметил Н. К. Пиксанов[1]. И далее: "Творческая история немыслима без текстовой истории, и история текста естественно и незаметно переходит в творческую историю"[2].
Сферой изучения истории текста являются разного рода воздействия на текст памятника.
О филологическом исследовании как едином, нерасторжимом комплексе методов и приемов писал Б. В. Томашевский: "Литературовед не может быть не текстологом, т.е. лицом, нс умеющим разобраться в тексте. Равно и текстолог явится в весьма жалком виде, если он не будет литературоведом, т.е. не сумеет разобраться в смысле изучаемого и издаваемого текста"[3].
Фольклористика, древнерусская литература, литература Нового времени, прикладная лингвистика – все эти филологические дисциплины, разные отрасли филологии, в основе своей опираются на анализ рукописей и подготовленные текстологические материалы, которые являются их конкретно-исторической и объективно-фактической основой.
Начальный этап филологического научного исследования подготавливается текстологией, оснащающей его новым и достоверным материалом для изучения идейно-художественной структуры литературного памятника. Текстология изучает место и роль источников в творческой истории произведений: их рукописный фонд, прижизненные издания, публикации, отзывы современников и критики, – а также проводит экспертизу историко-литературных источников, дает научное обоснование изучения истории текста в его движении, хранении, пребывании, использовании.
"Работа текстолога подчас представляется каким-то сухим педантизмом, крохоборством (правда, она у некоторых и приобретает такой характер!), но по существу эта работа наиболее далека от крохоборства и сухости: в ней исследователь пытается проникнуть в мастерскую гения, подсмотреть его творческую работу"[4]. Так писал С. М. Бонди.
Движение текста находится в прямой связи с закономерностью литературного развития. Изучая историю текста, анализируя следы движения времени, запечатленные в тексте, процесс воплощения замыслов, отраженный в истории текста, текстолог участвует в типологических и сравнительно-исторических литературоведческих исследованиях.
Существует прочная связь научной критики текста и его истории с литературным развитием эпохи.
Текстология заключает в себе огромный исследовательский потенциал; материалы, добытые текстологами, существенно дополняют и обогащают анализ художественного текста, сопоставительный и сравнительно-исторический анализ.
Соотношение редакций и вариантов произведения – одна из ключевых проблем истории текста. Ее верное решение – залог концептуальной точности истории текста как основы текстологического анализа: от первоначальных наметок к планам, наброскам, первым, затем последующим редакциям, новым планам и рукописям, вариантам заключительных стадий работы.
Материалы текстологического исследования незаменимы в изучении взаимовлияний, связей и преемственности культурно-эстетических традиций, в частности проблема реминисценций и ее решение средствами текстологии, творческого опыта предшественников в художественном сознании последующих поколений. Содержательный потенциал реминисценций также может стать предметом текстологического анализа, направленного на решение проблемы.
Творческую историю произведения составляют совокупные результаты исследования многих дробных аспектов: начальных замыслов, путей и приемов их творческого воплощения; творческих поисков, успехов и заблуждений; авторской работы над языком, стилем, системой образов; идейных и композиционных решений.
Творческая история произведения – самостоятельный тип исследования. В сферу системного изучения творческой истории включены: генезис, возникновение, формирование, бытование текста.
Прямую связь творческой истории с поэтикой подчеркивал Н. К. Пиксанов, находя, что "творческая история должна органически входить в историко-теоретическую поэтику"[5].
Самостоятельной проблемой текстологического анализа в рамках творческой истории становятся общественные и литературные события, их влияние на творческий процесс.
Действительно, всякое литературное произведение – памятник своей эпохи. Но классическое искусство каждой эпохи, как писала Л. Д. Громова-Опульская, "имеет непреходящий интерес, потому что не только отражает в своем содержании и стиле дух своего времени, а является также достоянием общенациональной культуры, как и культуры всего человечества. Именно поэтому следующие поколения должны прежде всего знать то ОГЛАВЛЕНИЕ и ту форму, которые получило произведение искусства в своем окончательном, наисовершенном, с точки зрения автора, виде"[6].
Художественное мышление и его эволюция также воплощаются в тексте. Поэтому объектом текстологического исследования становятся источники творческой истории: материалы истории текста, автопризнания и документальные свидетельства в дневниках, письмах, мемуарах и пр. Своеобразие отношения писателя к документу, соотношение реального источника и литературного факта, проблема прототипов и ее текстологическое решение – весь комплекс этих и близких к ним вопросов решается приемами текстологического анализа. Обоснование анализа литературного памятника его творческой историей имеет богатый научный потенциал. Например, творческая история может быть успешно включена в изучение психологии художественного творчества.
Лингвистический аспект изучения истории текста предполагает анализ характерных для языка эпохи и стиля писателя лексических, морфологических и синтаксических особенностей. При подготовке текста к публикации они должны быть сохранены, как и авторские написания фамилий, топонимов, названий.
Легко нанести ущерб тексту художественного произведения, вторгаясь в его стилистику. Характерностью, индивидуальными особенностями своей языковой манеры очень дорожил Л. Н. Толстой. Об этом вспоминал Η. Н. Страхов, помогавший писателю в его работе над "Анной Карениной": "По поводу моих поправок, касавшихся почти только языка, я заметил еще особенность, которая хотя не была для меня неожиданностью, но выступала очень ярко. Лев Николаевич твердо отстаивал малейшее свое выражение и не соглашался на самые, по-видимому, невинные перемены. Из его объяснений я убедился, что он необыкновенно дорожит своим языком и что, несмотря на всю кажущуюся небрежность и неровность его слога, он обдумывает каждое свое слово, каждый оборот речи нс хуже самого щепетильного стихотворца"[7].
Н. К. Гудзий осуществил в свое время критическую сверку печатного текста драмы Л. Н. Толстого "Власть тьмы" со всеми сохранившимися рукописями. Эта огромная работа вернула нам подлинное богатство народного языка, чутко уловленное Толстым и переданное в художественном тексте его произведения. В чем была причина утраты? Переписчики и наборщики, не знавшие часто тех метких и характерных словечек, а также диалектизмов, заменяли их привычными оборотами, нивелируя и обедняя стиль произведения. Некоторые примеры: жисть – жизнь, куфарка – кухарка, доживат – доживет, накошлял – накашлял, ответ произвесть – ответ произнесть, вчерась – вчера, милослевый – милостивый, мотри – смотри, робеночек – ребеночек, деревенска – деревенская, налился – напился, прокладная – прохладная, ведмедь – медведь, запутлять – запутать и т.п. Язык драмы является блестящим и выразительным художественным средством, что еще раз подтверждается восстановлением подобных ошибок.
В случае введения современных норм орфографии и пунктуации при подготовке к публикации литературных памятников XIX–XX вв. приводится обоснованная аргументация.
Проблема пунктуации как наиболее подвижной, субъективной части стиля и ее решение средствами текстологии позволяет точнее определить смысловую и содержательную наполненность рукописей, составляющих историю текста. Хорошо известен сохранившийся в мемуарах рассказ о том, как относился к корректорским исправлениям авторской пунктуации Ф. М. Достоевский: "У каждого автора свой собственный слог, и потому своя собственная грамматика... Мне нет никакого дела до чужих правил! Я ставлю запятую перед что, где она мне нужна; а где я чувствую, что не надо перед что ставить запятую, там я не хочу, чтобы мне ее ставили!"[8].
История текста тесно связана с эвристикой, поскольку любой текст, тем более художественный, является источником широкого спектра сведений.
Комплексной проблемой считается датировка текста. Датировка включает в себя много разнообразных проблем. В свою очередь, никакое филологическое исследование творчества писателя, творческой истории его произведений и истории их текста невозможно без точной (или относительной) датировки. Существует последовательная связь датировок. Датировать – значит установить этапы создания: начальные, промежуточные и конечные. Определить дату написания произведения, период, когда оно создавалось, – значит включить его в контекст данной исторической эпохи. "Датируя то или иное произведение, – писал Д. С. Лихачев, – надо иметь в виду, что один основательный аргумент стоит любого числа малоосновательных"[9].
Датировка бывает абсолютная и относительная, широкая и двойная. Если отсутствуют более точные сведения, текстолог устанавливает крайние хронологические пределы: когда всего ранее (terminus post quem) и когда всего позднее (terminus ante quem) был создан текст.
Противоречие предполагаемой дате бывает важным аргументом в установлении истинной датировки. Подтверждение датировки присутствует во всей истории текста памятника.
В академическом издании сочинений Л. Н. Толстого проблема датировки сформулирована так: "Авторские даты в рукописях чрезвычайно редки. Если работа над произведением длилась долго, автографы не только неоднократно переписывались, но и перекладывались, снова исправлялись – в составе уже другой редакции, с иной композицией. В поздние годы имел место и такой прием: оставшиеся чистыми кусочки копий вырезались ножницами и наклеивались в другую, следующую рукопись. По условиям архивного хранения все эти наклейки устранены; в больших по объему рукописных единицах создались так называемые “обрезки”, которым теперь приходится находить свое место. Даже если речь идет об одном автографе, возникают проблемы верного прочтения и датировки первоначального текста, позднейших изменений, расшифровки многократно зачеркнутых мест, расслоения вариантов"[10].
Косвенными указаниями на время создания текста, рукописей, корректур могут служить исторические события, обстоятельства биографии автора, упоминание об известных лицах как о живых или умерших, соотношение текста с другими произведениями (цитирование, отсылки).
Залог правильной датировки – во внимательном чтении и анализе текста произведения. "Уметь “читать” текст, научиться замечать его особенности в области языка (лексики, морфологии, синтаксиса, орфографии, пунктуации), версификации, стиля, идейного и реально-исторического содержания – при датировке самое главное, – писал Π. Н. Берков. – Иногда нахождение в тексте какого-нибудь неологизма, “модного” словечка (вспомним, что “...Ленский задремал // На модном слове “идеал”...”) позволяет с некоторой долей уверенности предполагать время создания произведения. Почти в каждую эпоху бывают модные слова, рифмы, темы, образы, заглавия и т.п."[11].
Определяя место создания или переписывания, копирования, издания древних и средневековых памятников, текстолог занимается его локализацией. Эта проблема актуальна и в литературе Нового времени, помогает "детально и конкретно видеть за историей текста историю людей, имевших к этому тексту отношение"[12].
Еще одной важной отраслью текстологии является атрибуция, т.е. установление авторства. Проблема атрибуции возникает в связи с анонимными, не подписанными в печать или в автографах произведениями или напечатанными под псевдонимом.
Атрибуция имеет общий, исследовательский характер и смысл, направлена на выявление творческого наследия писателя, утверждение аутентичности, подлинности приписываемых ему текстов. Атрибуция может быть включена в изучение истории текста исключительно с точки зрения проблемы авторства. Может быть проведена атрибуция полная или частичная; пути и способы атрибуции бывают документальными и косвенными. Основные приемы атрибуции: документальный анализ, историко-содержательный анализ, анализ языка и стилистических факторов, исследование литературных мистификаций.
"Титаническая работа атрибуции, – справедливо отметил А. Л. Гришунин, – может быть еще менее продуктивной, чем добыча радия. Могут быть счастливые открытия случайных людей, вовсе не задававшихся эвристической целью. И наоборот: целенаправленная работа часто не приносит желанного результата. Иначе говоря, здесь, как и в других вопросах текстологии, жестких рецептов нет. Элементы наблюдения определяются каждый раз особо, исходя из конкретного материала"[13].
Существуют словари псевдонимов, основанные на достоверных фактах и помогающие исследователям в атрибуции того или иного текста. Одним из наиболее полных до сих пор остается четырехтомный "Словарь псевдонимов" И. Ф. Масанова; составитель трудился над ним более сорока лет.
Еще одной отраслью текстологии является атетеза – доказательство ложно приписываемого авторства. Атетеза – результат изучения всей истории текста. Атетеза бывает полная или частичная. К документальным и косвенным приемам атетезы относятся документальный анализ, историко-содержательный анализ, анализ языка и стилистических факторов, исследование литературных мистификаций. Комплексный анализ текста – основа атетезы.
Особая задача атрибуции – изучение и разоблачение мистификаций. В истории литературы известны разные виды литературных мистификаций и разнообразные причины их появления. В определении мистификации используются совокупности методов атрибуционного анализа.