Традиции как форма сохранения культуры

Культуры народов России имеют многовековую историю. С древнейших времен духовный опыт народа передавался от поколения к поколению, способствуя сохранению культуры. Большую роль в том, что культура не только бережно хранит ценности прошлого, но и постоянно развивается, играют традиции. Рассмотрим, что такое традиции, какова их роль в сохранении культурного наследия прошлого и в развитии современной культуры.

В современной культурологии традицию принято рассматривать не только как "особую форму трансляции социально-значимого опыта от одного поколения к другому, форму сохранения духовных ценностей и актуализации их в новых социальных условиях", но и как "элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах, классах и социальных группах в течение длительного времени".

А. И. Зеленков и П. А. Водопьянов выделяют еще одну функцию традиции. "Традиция, – пишут они, – представляет собой особый тип отношений между последовательными стадиями развивающейся социальной системы, при которой на новом уровне бытия этой системы стереотипно и инвариантно воспроизводятся структурные и функциональные характеристики ее предшествующего уровня. Именно поэтому традиция воплощает в себе репродуктивное начало, выступает своеобразной формой исторической преемственности в развитии социальных систем".

Важное место в каждой культуре занимает проблема взаимоотношения человека и окружающей его среды. В истории человеческой культуры можно обнаружить две отличительно автономные стратегии поведения человека по отношению к природе. "Первая, характерная для цивилизаций с ярко выраженной технологической ориентацией деятельности, основывалась на принципе доминанты конструирования искусственной реальности. В культуре этих цивилизаций мир природы приобретал социальный смысл прежде всего как объект преобразования для достижения человеческих целей и удовлетворения общественных потребностей. Смыслом и высшей целью деятельности провозглашалось перманентное снятие естественных ограничений природы, реализация идеала неограниченной власти над ее стихийными силами, максимально возможное потребление ее богатств и ресурсов". Эта стратегия, которую исповедовали западные культуры, долгое время оценивалась как единственно приемлемая и прогрессивная.

"Вторая стратегия природопользования, – продолжают авторы, – развилась и получила обоснование в культурах, ориентированных в первую очередь на цели углубленного постижения внутреннего мира человека, форм и методов его нравственного самосовершенствования и адаптации в окружающей природной среде... Идеалом социальной деятельности в таких культурах провозглашалось не самоценное оторванное от природы технологическое конструирование, а адаптация человека в окружающей его природной среде". Это стратегия развития восточных культур.

Крупнейший востоковед академик С. Ф. Ольденбург писал: "...мы чувствуем, что на Востоке есть нечто совершенно своеобразное и отличное от нашего западного мира, и мы хотим получить ответ, почему, несмотря на то, что история человечества едина, что в ней мы не можем выделить Восток как нечто обособленное, понятия “Восток” и “Запад” остаются в пашем представлении раздельными и в чем-то несоединимыми".

Известный исследователь восточной культуры и науки Дж. Нидан также указывал на противопоставленность западной и восточной традиций. Европейское общество, как правило, ориентировано на активное и деятельностное отношение к миру, в результате чего возникает "природная нестабильность". На Востоке же, наоборот, доминирующим был идеал "гомеостатического равновесия общества и природы".

Истоки двух моделей отношения человека к природе белорусские ученые находят в глубокой древности: "В значительной степени эта противопоставленность объясняется различием социокультурных традиций, тех философских и мифопоэтических представлений о природе и человеке, которые складывались и оформлялись еще в эпоху разложения первобытных верований и стереотипов мышления".

В. И. Самохвалова отмечает, что для европейской культуры характерен "антропоцентризм в восприятии мира и построения его картины, отраженной в антропоморфности отражения искусства... Восточная философия, как известно, не помещает человека в центр мира, но рассматривает его лишь как элемент, часть природы, которая должна оставаться в согласии с природой как целым, не навязывая ей своих мерок. То же самое прослеживается в традиционном восточном искусстве: здесь так же, но уже художественными средствами проводится идея соразмерности микрокосма макрокосму: и материальное, и идеальное в человеке равным образом соразмеряются с Космосом, связаны с ним". И далее автор вносит очень важное уточнение, что "в восточных философских учениях и традиционном восточном искусстве вовсе не умалялась роль человека утверждением, что он как часть природы должен сообразовывать свои действия с фундаментальными законами Вселенной. Человек следует законам и ритмам природы, тем самым принимая непосредственное, личное участие в самом ее становлении и развитии, ибо от его поведения, протяженного в пространстве и времени, зависит качество его организующего влияния на весь Космос".

Как известно, в России в наибольшей степени тяготение к западной культурной традиции выражено у финно-угорских народов, а к восточной – у тюркоязычных народов Северного Кавказа, Поволжья и Приуралья, а также у народов Севера, Сибири и Дальнего Востока.