Теоретические аспекты сущности права

Проблема сущности права имеет несколько теоретических аспектов. Гносеологический (познавательный) аспект заключается в философской проблеме познания сущего. Дает ли нам эмпирический подход к явлению, процессу, вещи, в данном случае праву, достаточное знание изучаемого объекта? Или этот подход необходимо дополнить логическим знанием, формулирующим понятия, категории, объясняющим причины тех или иных явлений? Со времен Платона ответ сводится к признанию приоритета логического, понятийного знания. Действительно, достаточно ли, например, знания текста той или иной статьи законодательного акта или необходимо выявить правовую норму, которая выражена в этой статье, понимать ее социальное назначение, социальные и даже исторические причины появления? Ответ очевиден: только логический подход позволит практически правильно, справедливо, а в необходимых случаях и гуманно применить эту норму, например суду вынести обоснованный, справедливый приговор или решение^[1].

Другой аспект проблемы сущности права заключается в попытке выделить уже в самой сущности главный, основополагающий, определяющий компонент. Марксистская концепция права выделяла классово-волевой компонент. В знаменитой формуле из "Манифеста Коммунистической партии" авторы, обращаясь к классовым противникам, утверждают: "Ваши идеи сами являются продуктом буржуазных производственных отношений и буржуазных отношений собственности, точно так же, как ваше право есть лишь возведенная в закон воля вашего класса, воля, ОГЛАВЛЕНИЕ которой определяется материальными условиями жизни вашего класса". Классово-волевое понимание буржуазного права, высказанное в этой формуле, затем распространилось и на понимание вообще сущности права. Классовые интересы, определяемые материальными условиями жизни соответствующего класса (отчего этот подход и обозначался как материалистический), выражались через волю господствующего класса в виде законов. Эта теория, которая подверглась справедливой критике уже в дореволюционной юридической литературе, в частности известным правоведом Л. И. Петражицким, на практике в 1930— 1950-е гг. легла в основу чудовищного произвола, геноцида, террора, других негативных явлений, характерных для правовой системы социализма сталинского типа. Сталин и его окружение полагали, что они формируют и выражают волю господствующего класса, превращая ее в свое веление и закрепляя его в законах об упрощенном уголовном судопроизводстве (1934—1937), закрепощении под страхом уголовной ответственности работников на предприятиях, крестьян в колхозах (1940-е гг.) и т.н.^[2]

Есть и третий аспект сущности права, который разводит право и закон и понимает право то как справедливость, то как разумное распределение интересов, особое психологическое переживание, психологическое отношение, саму упорядоченность общественных отношений, конкретные судебные решения споров, сознательно творимое устройство общественной жизни, то, наконец, как нечто стихийное, развивающееся независимо от воли и общественного сознания регулятивное явление.

Следует подчеркнуть, что, размышляя о сущности права, надо иметь в виду ее динамические свойства, учитывать, что право — это динамическая, развивающаяся система, свойства которой подвержены изменениям в процессе развития человеческого общества. Динамизм права приводит к его большому социально-регулятивному многообразию и многовариантности, изменению его роли и места в различных обществах и соответственно к различным подходам к познанию и определению его сущности.