Теневая экономика, коррупция и мафия

Какую роль играет теневая экономика в производстве и воспроизводстве коррупции?

Понятие "теневая экономика" появилось в СССР в конце 60-х - начале 70-х гг. XX столетия. В этот период тоталитарная экономика допустила па экономическое поле частную инициативу. В зависимости от состояния и стабильности власти контроль над теневым сектором экономики то ослабевал, то, наоборот, усиливался. С провозглашением гласности и смягчением политического режима с середины 1980-х, а особенно в начале 1990-х гг. теневая экономика стала расширяться, достигнув к началу XXI в. в республиках бывшего СССР весьма значительных размеров (процент от ВВП): Азербайджан - 59,3; Белоруссия - 19,1; Эстония - 18,5; Грузия - 63,0; Латвия - 34,8; Литва - 25,2; Молдавия - 37,7; Россия - 41,3; Украина - 47,3; Узбекистан - 8,0. В среднем - 25,3'.

В 1992-1995 гг. в странах СНГ проходил первоначальный процесс приватизации. Естественно, к нему примкнуло и стало его органической частью криминальное сообщество, которое получило возможность "отмывать" награбленное, вкладывать "грязные" деньги в полулегальный или легальный бизнес и, таким образом, распространять свой контроль на все большее количество секторов экономики.

В отличие от отечественного, мировое преступное сообщество также имеет свою специфическую структуру и иерархию. Обычно выделяют три уровня в ее иерархии. Первый, как правило, представлен уголовной неорганизованной преступностью (в большинстве своем - стихийной или ситуативной). Второй, более высокий, порождается организованной преступностью на уровне национальных и транснациональных корпораций с признаками высокой организации. Третий уровень связан с организованной преступностью в государственном масштабе, когда непосредственное участие принимают государственные чиновники и политики, что обычно называется коррупцией, которая порождает мафию.

Следовательно, коррупция в государственных структурах неизбежно продуцирует мафию. Что она собой представляет и отличается ли от организованной преступности? Доктор юридических наук, профессор А. Тилле считает, что это два социально схожих, но качественно различных явления. "Организованная преступность, - говорит он, - устойчивое сообщество с руководством и организационной структурой, имеющее целью личную наживу". В отличие от нее, мафия "как преступная организация в той или иной степени сливается с государством, пользуется содействием чиновников и государственных структур. Мафия разлагает государство".

Уже из этих двух определений видно, что организованная преступность и мафия - это не синонимы, а близнецы-братья. Обе эти формы имеют одну общую цель - личную наживу. Слияние с государством, которое приписывается исключительно мафии, вполне корректно. Очевидно, что именно небывалый размах коррупции в России привел к формированию организованной преступности и мафии.

Первоначально мафия возникла в Италии в XVIII в. и обозначала тайную организацию, использующую для достижения своих целей методы насилия и шантажа, имеющую связи с полицией, судебными чиновниками и даже правительственными кругами. При Ельцине мафия в значительной степени начинает пронизывать государственные органы, пользуясь в определенной мере содействием политиков и чиновников. В это время, по сути, не было ни одной палатки на рынке, ни одного магазина, ни одного банка, ни одного предприятия, которые работали бы без "крыши", а, по сути, рэкета мафий. "Крыша" охраняла от "посторонних" криминальных элементов, помогала в борьбе с конкурентами, за что получала часть прибыли. Помимо криминалитета использовались и "крыши" МВД, Минобороны, МИД, ФСБ России и других государственных структур. Естественно, вся эта огромная нависшая над Россией "крыша" включается в себестоимость всех товаров и в конечном счете оплачивается пищим населением.

Производство при Ельцине стало быстро падать, снабжение материалами и оборудованием попало в руки посредников, а взятки стали основным инструментом оборота. От перераспределения оборотных средств "реформаторы" перешли к перераспределению средств производства и расхищениям. Власть стала источником быстрого обогащения. История почти всех наших олигархов, как нельзя кстати, демонстрирует верность данного вывода.

А. Тилле дает характеристику восьми основных мафий.

Территориальные мафии, которые практически поделили всю территорию страны. Их главари прекрасно известны правоохранительным органам. В Москве сосредоточено наибольшее количество мафий: солнцевская, люберецкая, таганская, бирюлевская и др. Видимо, по договоренности здесь также действуют казанская, тамбовская, мафии некоторых других городов. Все они осуществляют свою деятельность вполне стационарно, со своими банками (через которые "отмывают" деньги), казино, ресторанами. Несмотря на договоренности между отдельными членами этих мафий нередко вспыхивают конфликты, и потому в Москве часто даже в центре и средь бела дня, как в Чикаго 1930-х гг., возникают перестрелки, взрывы, убийства, в которых нередко страдают ни в чем не повинные люди.

Отраслевые мафии: водочная, рыбная, оружейная, наркомафия, секс-мафия (торговля "живым товаром") и др.

Национальные мафии: "кавказская", чеченская, азербайджанская, армянская, грузинская, вьетнамская, китайская и т.д.

Военная мафия в разных ситуациях проявляла себя по-разному. Первоначально невероятного размаха она достигла в Западной группе войск в ГДР. Поскольку это происходило на глазах у немцев, скандальные истории попадали в СМИ. Было возбуждено уголовное дело, по которому привлеки лишь одного генерала. По приговору ему дали всего лишь 5 лет и то условно, а также без конфискации имущества (!).

Милицейская мафия наряду с бандитскими с успехом подвизается в незаконной паспортизации иностранных граждан, грабежах, угоне машин, контроле проституции, рэкете, шантаже (путем угрозы возбуждения уголовного дела), убийствах, похищении людей и т.д.

Правоохранительные мафии создаются для того, чтобы по заданию уголовных мафий разваливать уголовные дела и вытаскивать уголовников из тюрем, а с другой стороны, - фабриковать дела и отправлять в лагеря невиновных, мешающих мафиям.

Чеченская мафиозная война, которая вроде бы разгорелась за национальный суверенитет, на самом деле была войной нефтяных и оружейных мафий за прибыли. Война велась бездарно. По это, видимо, так и было задумано. Время от времени происходили "замирения", и в Чечню лился поток огромных средств "на восстановление", после чего шли бомбежки восстановленного. Естественно, о проверке израсходованных таким образом средств речи быть не могло, полагалось, что "война все спишет".

"Черные" мэры. На фоне звездного часа коррупции не густо, но все же принесли и такие новоявленные "достижения", как завоевание криминалом постов руководителей исполнительной власти некоторых городов. Главари крупных организованных группировок, или "черные" мэры (прилагательное означает не кавказцев, а нелегальность), подавив соперников, становились в некоторых случаях фактическими главами городов1.

Несомненно, что к настоящему времени характер и границы данных мафиозных группировок подчас значительно размыты, их силы в значительной мере ослаблены, но они продолжают в той или иной форме существовать. И это означает, что здоровые силы российской демократии должны и дальше продолжить решительную борьбу с этим социальным злом.

Лидеры организованной преступности, или лутократы (греч. - "власть волков"), к концу ельцинского десятилетия почувствовали вкус и тягу к государственной власти и стремятся к этому всевозможными путями. Вместо примитивных форм, которые использовались раньше, нынешние лутократы для своего представительства используют различные формы подставных лиц, так называемых "прикомандированных", которые более успешно справляются с "заказами" своих хозяев.

Российскую коррупционную практику многие авторы называют "ворократией", т.е. "властью воров", или, если по-гречески, "клентократией". Коррупция, мафия и организованная преступность по многим параметрам пересекаются. В ельцинское десятилетие воровство и преступность стали имманентны (внутренне присущи) российскому строю.

С приходом к власти В. В. Путина и Д. А. Медведева дело несколько изменилось в лучшую сторону, но не настолько, чтобы считать эту проблему уже решенной. "Великая криминальная революция" все еще продолжается.