Темпы и границы глобализации
Обсуждается и такой аспект практики глобализации, как ее темпы и границы. Гипотеза политической трилеммы глобальной экономики американского экономиста и политолога Дани Родрика (р. 1957) основывается на идее, что хотя полная глобализация часто мыслится как глобальный рынок без глобального правительства, но в реальности она несовместима с национальными суверенными государствами и их различной экономической политикой, вытекающей из различий в экономических моделях. По его мнению, различия в национальных институтах оборачиваются серьезными трансакционными издержками для нерезидентов в чужой стране, что не позволяет глобализации быть полной. Лишь отказ от самостоятельной экономической политики, точнее, ориентация этой политики на экономическую глобализацию (интеграцию в мировое хозяйство) любой ценой, позволяет национальным экономикам стать полностью глобализированными (интегрированными). Подобное, по его мнению, возможно только в рамках продвинутых интеграционных объединений, прежде всего ЕС, да и там этот процесс займет десятилетия.
Поэтому Д. Родрик делает вывод о нецелесообразности стремления к полной глобализации мировой экономики, предлагая вместо этого сосредоточиться на регулировании экономических отношений между странами исходя из того, что сейчас и в обозримом будущем страны, а не международные организации (прообраз глобального правительства) будут оставаться главными субъектами мировой экономики. "Нам нужны правила дорожного движения, которые помогут автомобилям разного размера и формы и движущимся с меняющейся скоростью прокладывать себе дорогу среди других автомобилей, а не устанавливать для всех единственный тип и скорость автомобиля"[1].
Теория международной экономической интеграции
Глобализация превращает значительную часть мировой экономики в единый рынок товаров, услуг, знаний и капитала (о мировом рынке рабочей силы говорить можно пока что применительно к эксклюзивным профессиям, а мировой рынок предпринимательского ресурса, главным образом среди менеджеров, только складывается).
Однако статистика показывает, что внешнеэкономические связи национальных экономик тяготеют прежде всего к соседним странам и регионам. Подобная ориентация внешнеэкономических связей страны на свой и соседние регионы мира называется внешнеэкономической регионализацией. Примером может быть внешняя торговля России. В 2012 г. на другие страны СНГ приходилось около 15% внешнеторгового оборота России (в том числе 12% приходилось на Украину, Белоруссию и Казахстан), на страны ЕС – примерно 55% и на соседние азиатские страны, прежде всего Китай – около 15%, хотя наша страна активно торгует и с многими удаленными странами мира (например, на США в указанный год приходилось 4% внешнеторгового оборота России). Основу внешнеэкономической регионализации составляет экономия на трансакционных издержках, которые меньше при связях с соседними странами из-за того, что те не только территориально близки отечественным предпринимателям, но и цивилизационно близки им в отличие от далеких и малознакомых стран. Как заметил американский лауреат Нобелевской премии Лестер Туроу (р. 1938), "переход от национальных экономик к экономике единого мира – чересчур большой скачок"[2].
Внешнеэкономическая регионализация – база для международной экономической интеграции. Этот термин означает процесс срастания (конвергенции) экономик соседних стран в единый хозяйственный комплекс на основе глубоких и устойчивых связей прежде всего между их фирмами.
Примером может быть стабильно идущее на протяжении последних десятилетий усиление связей американских корпораций с канадскими и мексиканскими (многие из которых являются филиалами американских ТПК) или бурный рост связей между европейскими компаниями. В более широком значении международная экономическая интеграция иногда употребляется как термин, аналогичный экономической глобализации, однако это значение используется реже. Но если исходить из предположения, что в будущем мир превратится в единый рынок благ и ресурсов, то и региональную интеграцию можно рассматривать как движение к единому рынку, которое осуществляется пока в ограниченных, региональных масштабах.
Интеграционным объединением называют хозяйственную группировку, созданную для регулирования интеграционных процессов между ее странами-участницами.
В мире насчитываются десятки интеграционных объединений, из которых наиболее продвинутыми признаются ЕС, Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА), Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Южноамериканский общий рынок (МЕР- КОСУР), Содружество Независимых Государств (СНГ) и Единое экономическое пространство России, Белоруссии и Казахстана (ЕЭП).
Продвинутость интеграционных объединений (их конвергенция) означает, "с одной стороны, сближение основных показателей развития, а с другой – унификацию их социально-экономических политик. В первом случае конвергенция измеряется такими параметрами, как отношение взаимной торговли ко всему внешнеторговому обороту или ВВП, динамика сближения внутренних цен на однородные товары, процентных ставок по кредитам одинаковой срочности"[3].
Попытки интеграции на базе неглубоких и неустойчивых связей между фирмами страи-участниц в большинстве случаев приводили либо к существованию этих объединений на бумаге (такова судьба многих интеграционных группировок в Африке), либо вообще к их краху (например, Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), объединявшего ряд социалистических стран во главе с СССР). История североамериканской интеграции показывает, что юридическое оформление региональной интеграции может происходить без спешки и большого бюрократического аппарата, отражая фактически сложившиеся связи между компаниями и учитывая обеспокоенность отстающих по размерам или уровню развития экономик в отношении своего суверенитета. В то же время пример ЕС говорит о том, что процесс развития связей между фирмами соседних стран можно стимулировать, если заключать интеграционные соглашения между странами не по итогам, а по ходу этого процесса и даже опережая его.
Североамериканский и европейский подходы демонстрируют, что существует неформальная и формальная интеграция: и первая и вторая осуществляются прежде всего руками фирм, но если первая слабо стимулируется государством, то вторая – активно. Ранние либеральные европейские теоретики интеграции – немец Вильгельм Рёпке (1899–1966) и француз, лауреат Нобелевской премии, Морис Алле (1911–2010) – выступали за неформальную интеграцию. Однако на практике нет формальной и неформальной интеграции в чистом виде, а есть их переплетение при доминировании первой или второй формы. Например, для СНГ характерна скорее неформальная интеграция – для большинства бывших советских республик Россия остается главным торговым партнером и между ними существует, хотя и с большими отступлениями, свободная торговля между их фирмами, растет продвижение российского капитала в эти страны, они экспортируют в больших количествах рабочую силу в Россию, сохраняется сильное политическое и культурное взаимодействие. А для ЕЭП характерно государственное стимулирование интеграции с установлением даже ориентиров по времени.
К этой классификации близка другая, предложенная Тинбергеном – деление интеграции как процесса на негативную и позитивную интеграцию. "Негативная" интеграция подразумевает устранение межстрановых хозяйственных барьеров, "позитивная" – создание дополнительных стимулов для интеграции (расширение транспортной инфраструктуры для взаимной торговли, гармонизация налогов, согласование экономической политики и др.).
Американский экономист венгерского происхождения Бела Баласса (1928–1991) предложил классификацию форм экономической интеграции по степени их продвинутости. Наиболее простая и распространенная форма – зона свободной торговли, в рамках которой отменяются торговые ограничения между странами-участницами и прежде всего таможенные пошлины, но в отношении третьих стран каждая страна-участница имеет право проводить собственную политику, в том числе иметь собственные внешнеторговые тарифы (примерами могут быть НАФТА, АСЕАН, СНГ). Вперед по сложности форма – таможенный союз – предполагает наряду с функционированием зоны свободной торговли установление единого внешнеторгового тарифа в отношении третьих стран (например, МЕРКОСУР). Более сложной формой остается общий рынок, который призван обеспечивать его участникам наряду со свободной взаимной торговлей и единым внешнеторговым тарифом свободу передвижения рабочей силы и капитала, а также согласование экономической политики, в результате чего возникает единое экономическое пространство (Евразийский Союз находится на стадии перехода к этой форме). Высшей формой является экономический союз (позже стали говорить об экономическом и валютном союзе), совмещающий все перечисленные формы интеграции с проведением общей экономической (и валютной) политики (единственным примером служит ЕС). Наконец, возможна и еще более сложная форма – политический союз (Баласса осторожно назвал его стадией тотальной экономической интеграции), в рамках которого интегрирующиеся страны объединяются в федерацию или конфедерацию, т.е. в единое государство. Последовательное продвижение от одной формы к другой было характерно для европейской интеграции, по в североамериканской интеграции налицо сочетание зоны свободной торговли с почти полной свободой движения капитала (т.е. элементом общего рынка).
Возможна и иная классификация форм экономической интеграции – по степени экономической асимметрии. Она опять же представлена двумя противоположными моделями – европейской и североамериканской. Если европейскую интеграцию можно назвать симметричной (в ЕС нет ни одной национальной экономики, которая явно доминирует), то североамериканскую – асимметричной моделью, моделью с доминирующим участником (в НАФТА на США приходятся 85% общего ВВП, а Канада и Мексика в своих внешнеэкономических связях ориентируются на США, и их взаимные связи развиты слабо).
Важное значение в исследованиях по экономической интеграции сыграла выдвинутая американским экономистом канадского происхождения Джейкобом Вайнером (1892–1970) гипотеза статических и динамических эффектов интеграции. Статические эффекты возникают в первые же годы после вступления страны в таможенный союз и проявляются в двух видах – эффект создания торговли и эффект отклонения торговли. Эффект создания торговли связан с расширением взаимной торговли между интегрирующимися странами, особенно между их пограничными регионами (например, торговля канадских провинций с соседними американскими штатами стала больше их взаимной торговли), а эффект отклонения торговли означает снижение доли остальных стран. Что касается динамических эффектов интеграции, то они накапливаются и проявляются позже. Например, увеличение размеров рынка стимулирует обмен знаниями и перелив рабочей силы, развитие инфраструктуры пол расширяющиеся связи.