Связь стереотипов правового поведения людей с особенностями культур

Известно, что в разных культурах представления о дозволенном и запрещенном различаются и зависят от исторических особенностей формирования той или иной культуры. В этом случае говорят о разных паттернах (образцах), или стереотипах правового поведения. Так, например, сравнивая отношения финнов и испанцев к соблюдению некоторых формальных и неформальных правил, можно обнаружить, что оба народа согласны с тем, что торговля наркотиками – это плохо и что запрет на вождение в нетрезвом состоянии общественно полезен и оправдан. Когда же речь заходит об ограничении иммиграции, то финны полагают, что это необходимо для защиты шаткого равновесия национальной экономики (хотя подсознательно они хотят защитить чистоту своей нации), а испанцы, рожденные в стране, где никто не может проследить свое происхождение ранее 1500 г., выходят из себя при разговоре об ограничении иммиграции, препятствующем свободному передвижению испанцев за рубеж в погоне за более высокими заработками^[1].

Или другой пример: граждане Германии будут соблюдать скоростной режим на дороге в любое время суток, и даже ночью, когда практически нет машин и вероятность того, что превышение скорости будет зафиксировано дорожной полицией, невелика. Чего явно нельзя сказать о русских.

Важной составляющей правовой культуры являются правовые идеалы, т.е. представления об эталонной, желательной модели нормативно-правовой сферы. Эти модели также глубоко связаны с культурными особенностями, выраженными в ментальности^[2]. Так, российская ментальность скорее ориентирована на правдосудие, чем на правосудие. Западная модель способна функционировать только при наличии глубоко индивидуалистического гражданского общества, регулятором жизни которого и выступает закон, а применение его строго формально и деперсонифицировано. В России высший ориентир в регулировании отношений между людьми – это правда и справедливость, а высший судья – совесть.

Для понимания проблем современной российской правовой культуры немаловажное значение имеет обращение к ее истокам. В связи с этим большой интерес представляют записки иностранцев – путешественников или по делам службы живших в России, – в которых делается попытка понять русскую жизнь "изнутри". Приведем в качестве иллюстрации заметки англичанина Джерома Горсея, находившегося в России на дипломатической службе с 1573 по 1591 гг.: "Земля дика, законы никакие здесь не властны". Он отмечает, что в регуляции коммерческих отношений также господствует не закон, а доказательство "правды дела", и в выяснении "полной правды дела" клятва и жребий имеют преимущество перед законом, т.е. главенствующую роль играют "совесть" и "вера", что вполне выражает существо православного мировосприятия. "Тебя как судить: по закону или по совести?" – такая постановка вопроса присуща российской ментальности^[3].

Проблема в итоге сводится к человеческим качествам и путям их усовершенствования. Ибо лишь через развитие человеческих качеств и человеческих способностей можно добиться изменения всей ориентированной на материальные ценности цивилизации и использовать весь их огромный потенциал для благих целей.

Печчеи А. Человеческие качества. М.: Прогресс, 1980. С. 14.