Специфика договора поручения по DCFR
Помимо тех, уже отмеченных особенностей, что договор поручения по DCFR может оформлять внутренние отношения (а) как по прямому, так и по косвенному представительству (на языке российского права – комиссионные отношения), будучи при этом (b) договором коммерческим, а не фидуциарным, нужно указать также еще и на следующие, нам неизвестные черты:
– возможность выдачи принципалом так называемого безотзывного поручения, т.е. поручения, которое, будучи данным, уже не может быть в одностороннем порядке отменено (отозвано) принципалом иначе, как в случаях, прямо предусмотренных DCFR (см. ст. 1V.D.-1:105). Столь необычный характер поручения связывается с наличием либо самостоятельного интереса агента, отличного от интереса принципала, либо интереса, общего для агента и принципала. Можно предположить, что именно положения DCFR о безотзывном поручении стали источником недавно введенной в наш Гражданский кодекс новой статьи (188.1) о так называемой безотзывной доверенности;
– поверенный (агент по договору поручения) вправе претендовать на вознаграждение даже тогда, когда договор, бывший предметом его поручения, был заключен самим принципалом (или иным лицом, действующим по его указанию) – что абсолютно нормально, ибо дача поручения не ограничивает прав принципала (ст. IV.D.-3:301, IV.D.-7:101) – но "вследствие исполнения агентом обязанностей по договору поручения", в том числе после прекращения отношений поручения (п. 4 и 5 ст. IV.D.-2:102);
– в случаях, предусмотренных п. 1 ст. IV.D.-3:201, поверенный (агент) вправе выйти за пределы поручения, рассчитывая, однако, на то, что совершенные им в таких ситуациях действия все равно будут отнесены на счет принципала, причем безотносительно к его одобрению. Так происходит тогда, когда агент "...имеет разумные основания для совершения таких действий", либо "не имеет разумной возможности выяснить волю принципала" (см. еще п. 1 ст. IV.D.-4:103, ст. IV.D.-4:104), либо, наконец, не знает и не должен знать о том, что совершаемые им действия не отвечают интересам принципала. Как видим, все три случая "пляшут" вокруг соображения о разумности действий и знаний агента. Наше (российское) право такой возможности и таких случаев не знает;
– передоверие (но ст. IV.D.-3:302 DCFR) возможно всегда, если только договор прямо не предусматривает обязанность его исполнения лично агентом;
– хотя случаи совершения поверенным (агентом по договору поручения) сделок в отношении себя лично, а также исполнения им так называемых двойных поручений по общему правилу и запрещены, из этих запретов существует "система четырех исключений"[1], которые с точки зрения своего содержания покрывают громадное большинство практически значимых ситуаций, фактически отменяя общий запрет и превращая таковой в разрешение (ср. ст. IV.D.-5:101 и IV.D.-5:102);
– смерть сторон договора поручения оказывает различное влияние на него: смерть принципала договора не прекращает, хотя и позволяет агенту отказаться от продолжения договорных отношений с наследниками принципала (ст. IV.D.-7:102), а вот смерть агента отношения поручения прекращает, сохраняя лишь обязанности принципала расплатиться с наследниками агента по обязательствам возмещения расходов и производства иных платежей (ст. IV.D.-7:103).
Специфика агентского договора по DCFR. В число юридических институтов, отражающих такую специфику и притом неизвестных российскому законодательству, входят:
– правило об увязке разумного срока для уведомления об одностороннем прекращении неопределенно-срочного договора (в том числе агентского[2]) с определенными факторами, такими как продолжительность существования договорных отношений[3], размер разумно произведенных за это время капиталовложений, время, необходимое для поиска разумной альтернативы договору и обычаями (п. 3–6 ст. IV.E.-2:302). Наш ГК, как известно, хотя и пользуется понятием разумного срока весьма широко, никаких критериев, которые могли бы служить ориентирами в вопросе об определении его продолжительности, не дает – все оставляет на усмотрение суда;
– институт недействительности условия о праве одностороннего расторжения договора (в том числе агентского) в связи с нарушением, которое не является существенным (ст. IV.E.-2:304) – очевидно, считается, что отношения агентирования, дистрибуции и франчайзинга служат интересам не только их непосредственных участников, но и других лиц, а потому их прекращение можно оправдать лишь действительно серьезными причинами;
– институт компенсации стоимости клиентелы и репутации в случае значительного увеличения продаж одной стороной за счет другой стороны, в том числе – принципалом за счет агента, применяемый при прекращении договорных отношений (в том числе агентских) по любому основанию (ст. IV.E.-2:305, IV.E.-3:312);
обязанность выкупа стороной, чьи товары продвигаются на рынок, по разумной цене запасов продвигаемых товаров, запасных частей и материалов у стороны, осуществлявшей продвижение товаров (в том числе – принципалом[4] у агента), возникающая также при прекращении договорных отношений (в том числе агентских) по любому основанию (ст. IV.E.-2:306);
– институт конфликтующих прав нескольких последовательных агентов на агентское вознаграждение (ст. IV.E.-3:303);
– обязанность поквартального определения и поквартальной выплаты агентского вознаграждения, причем такая, исключение или изменение которой соглашением сторон невозможно (ст. IV.E.-3:304);
– институт недействительности условия об аннулировании права агента на вознаграждение, иного, чем то, что предусмотрено ст. IV.E.-3:305;
– обязанность принципала в разумный срок уведомить агента об ожидаемом им существенном уменьшении объема продаж (ст. IV.E.-3:309);
– обязанность принципала вести отдельный бухгалтерский учет по операциям, совершаемым для него его агентом, а если его интересы обслуживают несколько агентов – то раздельный учет по операциям каждого из агентов (ст. IV.E.-3:311);
– особые условия действительности соглашения о делькредере – письменная форма, конкретное определение договоров, на которые оно распространяется, разумность содержания "с учетом интересов сторон" и возмездность (ст. IV.E.-3:313).