Современные теории политических элит

В главе 2 были изложены классические теории элит, созданные в начале XX в. В последующие десятилетия в политической науке сформировалось несколько элитистских школ как реакция на полемику с теориями демократии и в результате эмпирических исследований властвующих элит в современном обществе. Это макиавеллиевская, ценностная и структурно-функциональная школы. Несмотря на некоторые различия между ними, следует подчеркнуть, что все они имеют одну общую основу: интерпретация элиты осуществляется на фоне концентрации или множественности властно- управленческих центров, их политических влияний на общество в целом.

Резюмируя взгляды, господствующие в этих школах, можно прийти к следующим характеристикам:

– общество делится на "властвующее меньшинство" – правящую элиту и "политически инертное большинство", не имеющее власти;

– элиты являются особо ценным элементом общества, они охраняют его традиции и нормы, защищают от спонтанных проявлений анархии и насилия;

– управляющее меньшинство нс является типичным представителем масс. Элиты формируются из представителей высшего социально-экономического слоя, из политической, экономической и военной субэлит;

– переход в элиту должен быть медленным и длительным, чтобы сохранить стабильность общественной системы и избежать радикальных структурных изменений. Тот, кто принимает основные согласованные правила элиты, допускается в правящую группу;

– элиты едины в подходе к главным ценностям социальной системы и к сохранению самой системы;

– государственная политика отражает не требования масс, а господствующие интересы элиты. Перемены в политике осуществляются чаще изнутри, чем революционным путем;

– правящие элиты слабо подвержены прямому влиянию со стороны равнодушной части граждан.

В современной научной литературе сложилось несколько основных подходов к теоретическому рассмотрению политической элиты:

1) функциональный, или позиционный, устанавливающий степень политического влияния того или иного лица исходя из его позиции в системе власти (к элите, согласно такому подходу, относятся прежде всего члены правительства, парламента и т.п.);

2) репутационный, основанный на выявлении рейтинга политика посредством экспертных оценок;

3) базирующийся преимущественно на выделении лиц, принимающих стратегические решения^[1].

Основным социологическим методом, применяемым при функциональном подходе, является анализ документов (биографий, инструкций, законов и т.д.), в которых определяются основные полномочия и компетенции тех или иных политиков. Это простой и доступный метод исследования, но он имеет существенный недостаток. На его основе невозможно выявить реальное политическое влияние отдельных представителей или группы, входящих в правящую элиту. Поэтому некоторым авторам он кажется чересчур формальным – в силу вероятного преувеличения при его использовании роли лиц, обладающих лишь номинальной властью, и, напротив, игнорирования мощного политического влияния "теневых" фигур. Выбор такого способа выделения элиты чреват также ошибкой при установлении реального политического влияния деятелей, по своему номинальному статусу равнозначимых.

В литературе иногда функциональный подход определяют как "позиционный" – на том основании, что первый изучает только чисто формальные, а второй – реальные возможности влияния политика. Потому позиционный подход предполагает анализ фактических возможностей влияния политика на процесс принятия и реализации решений на основе имеющихся у него ресурсов. Основной метод, применяемый при позиционном подходе, – экспертный опрос, в ходе которого оценивается степень влияния представителя правящей элиты на процесс принятия решений. Он позволяет отчасти выявить не только формальные, но и неформальные связи и аспекты влияния, определить внутриэлитную конфигурацию. Но он имеет свои недостатки, связанные с субъективизмом экспертов.

В свою очередь, репутационный анализ широко практикуется, в частности, при составлении экспертами рейтингов ведущих политиков России. Он также предполагает проведение экспертного опроса. Примером весьма продуктивного использования репутационного подхода в научных целях может служить работа американской исследовательницы Ш. Ривера о способах и тенденциях формирования посткоммунистической элиты России. Вместе с тем в случае применения репутационного метода весьма вероятна неоправданно высокая зависимость аналитика от субъективных мнений экспертов, что также не способствует надежности результатов.

Учитывая вышесказанное, задачам социологического исследования наиболее соответствует третий подход, получивший значительное распространение в современной литературе. Согласно ему политическая элита включает лица, принимающие стратегически важные решения. Эта интерпретация феномена власти, наиболее адекватная при изучении политических элит и отделяющая их от политического лидерства, является преимуществом данного подхода.

Отметим, что в последнее время в политической науке наметилось два варианта истолкования власти: как способности влиять на лица и как способности влиять на принятие решений. И если теория политического лидерства может исходить из обеих интерпретаций власти, то исследование политических элит опирается по преимуществу на вторую ее трактовку; хотя следует обратить внимание на то, что подобное различение довольно условно и имеет значение в основном для специалистов.

Современная научная литература использует ряд понятий для описания особенностей формирования и функционирования политических элит. Так, например, ученые выделяют различные способы влияния: прямое, косвенное и номинальное. Прямым влиянием называется непосредственное участие того или иного лица в принятии окончательного решения. Косвенное влияние оказывают на человека, принимающего окончательное решение, другие лица, хотя бы члены его семьи. Номинальное влияние оказывали, например, члены Верховного Совета СССР. Именно в силу значимости косвенного влияния и в теории, и в современной политической практике корректная формулировка политической элиты принимает во внимание не только участие определенных лиц в принятии решений, но и возможное – позитивное или негативное – влияние кого-либо со стороны на этот процесс. В согласие с подобным подходом в политической науке подчеркивают, что политическая власть заключается не только в участии в решении важных вопросов, но и в том, чтобы препятствовать их постановке.

Следует иметь в виду, что элита не есть арифметическая сумма лиц, так или иначе влияющих на выработку важнейших решений. Элитой мы называем особую, хотя и гетерогенную, социальную общность, объединенную сходством ценностных установок, стереотипов и норм поведения. При этом стандарты поведения – реальные и декларируемые – могут весьма существенно различаться. Уровень внутренней сплоченности элиты зависит от степени ее социальной и национальной однородности, доминирующих моделей элитного рекрутирования, преобладающего стиля политического лидерства и т.д. Поэтому представлению о внутренней интегрированности элиты вовсе не противоречит реальный плюрализм элитных группировок в обществе, сколь бы значительным ни было их количество.

Используемые политической элитой ресурсы необязательно являются политическими по своему характеру. При анализе ресурсного потенциала политических элит очень хорошо работает концепция П. Бурдье, его модель многомерного социального пространства, в рамках которого функционируют индивиды, располагающие различными видами капитала: экономическим, социальным, символическим, культурным. Капитал, относящийся к той или иной разновидности, может быть назван политическим, когда он задействован в процессе принятия решений с целью оказать на него влияние.

В отечественной науке есть несколько вариантов определения понятия "политическая элита". О. В. Гаман-Голутвина, например, дает следующее определение: политическая элита есть "внутренне сплоченная, составляющая меньшинство общества социальная группа, являющаяся субъектом подготовки и принятия (или влияния на принятие/непринятие) важнейших стратегических решений и обладающая необходимым для этого ресурсным потенциалом"^[2].

Важнейшая функция элиты, конституирующая ее видообразующий признак, – выработка и принятие стратегических решений и обеспечение их трансляции на уровень массового сознания и поведения. Властную иерархию современного общества можно представить в виде трехуровневой пирамиды: верхний уровень занимает правящая элита (элиты); на среднем оказываются политические группы, осуществляющие трансляцию принимаемых "наверху" решений; основание пирамиды составляют массы населения, выступающие объектом управления. Возможность обратного влияния основания социальной пирамиды на ее вершину зависит от конкретных обстоятельств: особенностей политической культуры, исторических традиций политического развития, типа политического режима и т.п. Очевидно, что в обществах, где доминирует патриархальная или подданническая политическая культура, способность внеэлитных слоев воздействовать на решения элиты существенно ниже, чем при преобладании культуры активистской.

Впрочем, конфигурация демаркационной линии между элитой и массами определяется, кроме особенностей политической культуры, и другими факторами: типом политического лидерства, конкретной расстановкой политических сил в обществе и т.д. Заслугой Дж. Хигли, например, является аргументированное обоснование того, как пороговые значения воздействия элитных групп на внеэлитные зависят от неприкосновенности у последних установки на сакральные ценности в традиционалистском обществе и насущных экономических интересов в обществе модернизированном.

Одним из оснований структурирования элиты является степень инсти- туциализации влияния того или иного ее сегмента на процесс принятия решений. Структура элиты, согласно такому рассмотрению, состоит из двух компонентов, которые условно можно назвать "лидерами" и "бюрократией". Бюрократия включает в себя административных руководителей всех уровней и должностных лиц, занимающих постоянные оплачиваемые посты в органах государственного управления. К лидерам относятся лица, профессионально действующие в политической сфере и обладающие высокой степенью влияния на принятие решений, но не имеющие должностей в структурах власти. К этой категории могут быть причислены руководители политических партий, влиятельные интеллектуалы, ключевые фигуры СМИ.

В науке различают "закрытую" и "открытую" элиты в зависимости от оценки того, как осуществляется ротация ее состава за счет выходцев из внеэлитных слоев. Элиту называют открытой, если доступ в нее открыт представителям различных социальных страт. Закрытой элита является в случае, когда процесс рекрутирования приобрел самовоспроизводящийся характер.

Вопрос об особенностях рекрутирования элиты – один из самых важных в элитологии. В отличие от профессиональных элитарных сообществ, политическая элита представляет собой открытую систему. Не имеющий специальной профессиональной подготовки взрослый человек, как правило, не может претендовать на место в соответствующей профессиональной элите, тогда как круг политической элиты пополняется за счет лиц различного образовательного, профессионального и имущественного статусов (а в периоды кризисов – в том числе и за счет выходцев из маргинальных слоев). Так, известный актер М. Евдокимов стал политиком в зрелые годы, точно так же, как и Р. Рейган, который сделал головокружительную политическую карьеру и дважды добился поста президента США. Главную причину "открытости" политики обусловливает фундаментальный признак данного феномена – универсальность: происходящие здесь коллизии являются формой выражения не только политических, но также экономических, социальных, национальных, духовных и иных противоречий. Поэтому в круг политической элиты могут входить лица различных профессий, обладающие неодинаковым социальным, образовательным и прочим статусом.

При этом следует отметить, что не существует однозначной зависимости между типом общества как системы (открытое/закрытое) и формой элитной ротации: закрытость общества от внешнего мира не есть автоматическое свидетельство закрытого характера элитного рекрутирования. Так, несмотря на то что советское общество было очевидно закрытым, процессу элитного рекрутирования в раннесоветский период была свойственна открытость в силу весьма интенсивной ротации элиты из внеэлит- ных слоев. И наоборот, открытость общества и плюралистический характер элитной организации отнюдь не стопроцентно гарантируют аналогичного характера элитного рекрутирования.

Практически во всех регионах мира маршрут движения к вершине политической иерархии проходит и через систему образования, однако в ряде стран (прежде всего, в Великобритании и Франции) образование играет столь значимую роль, что разница между ним и системой элитного рекрутирования фактически стирается. Неслучайно герцогу Веллингтонскому принадлежит крылатая фраза о том, что битва при Ватерлоо была выиграна на спортивных площадках Итона. Лишь небольшая часть из нескольких десятков тысяч школ Великобритании принадлежит к категории public school; здесь обучается около 5% от общего числа школьников, однако именно эти учебные заведения (треть их является самыми респектабельными и престижными в стране; наиболее элитарные – Итон, Винчестер, Регби, Харроу) представляют собой первичные каналы воспроизводства политической элиты.