Сказки

Выдающимся достижением последних 10 лет творчества Щедрина является книга сказок, включающая в себя 32 произведения. За небольшим исключением сказки создавались в течение четырех лет – с 1883 по 1886 г. Сказка – вполне самостоятельный жанр в творчестве Щедрина: появление его обусловлено развитием творческого метода сатирика. Приемы художественного преувеличения, фантастики, иносказания, сближения обличаемых социальных явлений с явлениями животного мира активно использовались сатириком в "Губернских очерках", "Истории одного города", "Господах Головлевых". Эти приемы, во многом связанные со сказочной фольклорной фантастикой, привели к появлению в творчестве Щедрина отдельных сказочных эпизодов (Сказка об Иванушке в "Губернских очерках"), затем к включению сказочных элементов в структуру большого эпического замысла ("История одного города") и, наконец, к созданию цикла сказок.

Обращение Щедрина к жанру сказки в первой половине 1880-х гг. объясняется, конечно, не только тем, что в обстановке правительственной реакции сказочная фантастика маскировала наиболее острые идейно-политические замыслы писателя. Приближение формы сатиры к поэтике народной сказки открывало Щедрину путь к широкой читательской аудитории.

Материалом для сказок Щедрина стала современная ему действительность: они были актуальны и злободневны в сатирическом освещении основной проблемы творчества Щедрина – проблемы народа и власти. В сложном идейном богатстве сказок можно выделить три основные темы: сатиру на высшие эшелоны власти и самодержавие, изображение быта и нравов народной массы и обличение социальной психологии обывателя. Однако строгое разграничение тем провести невозможно, поскольку избранная сатириком сфера жизни предполагала рассмотрение ее в связи с основной проблемой – народа и власти. В связи с этим сказки, в которых Щедрин использовал фольклорные образы и приемы, отличаются от своего "первоисточника" не только ОГЛАВЛЕНИЕм, но и структурой, а также функциями традиционных поэтических приемов.

Новаторство сатирика проявляется в том, что в основе сюжетной ситуации многих сказок автор переосмысляет традицию народной сказки о животных и литературной басни (популярного жанра XVIII в.), персонажами которых были представители зоологического мира. Если герои народной сказки или басни являлись носителями определенных нравственных черт (лживость, порочность, глупость и т.д), свойственных человеку вообще, то Щедрин был очень избирателен и остроумен в выборе зверей и распределении между ними "ролей", характерных для определенного социально-психологического типа. Так, в сатирическом "зверинце" Щедрина зайцы изучают "статистические таблицы, при министерстве внутренних дел издаваемые" и пишут корреспонденции в газеты; медведи ездят в командировки, получают прогонные деньги и стремятся попасть "на скрижали истории"; рыбы толкуют о конституции и ведут диспуты о социализме.

Щедрин наделяет своих героев определенным положением на социальной лестнице, постоянно переключая действие из мира фантастического в мир реальный, сопровождает аллегории прямыми намеками на действительность. "Ворона, – пишет автор, – птица плодущая и на все согласная. Главным же образом, тем она хороша, что сословие “мужиков” представлять мастерица" ("Орел-меценат"). Вот как комментирует автор поступок Топтыгина, который чижика съел: "Все равно, как если бы кто бедного крохотного гимназистика педагогическими мерами до самоубийства довел..." ("Медведь на воеводстве"). Поводом для такого комментария стали административные меры по отношению к передовой учащейся молодежи.

Важным отличием сказок Щедрина является особая сатирическая поэтика, цель которой – возбуждение чувства негодования и протеста против социального неравенства и произвола властей. Палитра сатиры Щедрина богата смысловыми и эмоциональными оттенками: это и гротеск, к которому писатель прибегает при создании звериной табели о рангах ("Медведь на воеводстве", "Орел-меценат"), и ирония, пронизывающая все повествование в "Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил", и юмор в сочетании с сарказмом в "Диком помещике". Особенно часто Щедрин прибегает к иронии – тонкой скрытой насмешке, облекая ее в формулу похвалы, притворной солидарности с противником. Мужик из "Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил" возмутил голодных генералов тем, что "спал и самым нахальным образом уклонялся от работы". Распорядительный Топтыгин ("Медведь на воеводстве") не мог привести свои распоряжения в жизнь потому, что во вверенном ему лесу "звери – рыскали, птицы – летали, насекомые – ползали, а никто в ногу маршировать не хотел".

В сказках сатирик вырабатывает целую систему приемов иносказания, продолжая традицию создания образов-обобщений в названиях явлений, именах героев: Ташкент и ташкентство, глуповское распутство, помпадуры, Угрюм-Бурчеев и т.д. В сказках Щедрин доводит до совершенства эзопов язык как систему иносказаний. В сказочном мире Щедрина "порядок вещей" обозначал произвол самодержавия, "сердцеведом" назывался соглядатай и шпион, изящное словечко "фюить" надо было понимать как внезапное крушение карьеры и ссылку, "пенкоснимателями" сатирик называл литераторов-приспособленцев, которые печатались в изданиях "Чего изволите?", "Помои", "Нюхайте па здоровье".

Эзопов язык явился образцом великолепного художественного обобщения, так как совместил в себе народно-поэтическую и литературную традиции. "Сказки для детей изрядного возраста" – именно так определил Щедрин их адресата – стали не только заметным явлением в истории отечественной литературы, но и сыграли значительную роль в формировании национального самосознания в один из смутных периодов российской истории.