Системные и структурные характеристики миропорядка в зеркале реализма

Поведение различных акторов на политической авансцене во многом зависит от характера распределения силы и власти. Очевидно, что малые и слабые акторы будут вести себя иначе, чем крупные и сильные. Одной из основных причин изменений конфигурации и характера взаимоотношений различных акторов являются сдвиги в распределении силы и влияния между ними. То же самое верно применительно к государствам, вступающим на международной арене во взаимоотношения друг с другом.

Как это ни звучит неполиткорректно, система международных отношений всегда состояла из более равных в лице могущественных и менее равных в лице слабых. Все государства в сущности равнозначны по стоящим перед ними задачам и выполняемым ими функциям, но отличаются друг от друга по возможностям и средствам, которыми они располагают.

Но различные нации, народы и страны по своему весу, влиянию, ресурсам, возможностям нс равны: одни из них крупные, другие мелкие, одни обладают развитой промышленностью, а другие значительно отстали в своем развитии. "Ни одна международная система никогда не была уравнительной и никогда не будет таковой", не без оснований утверждал Р. Арон в начале 60-х гг. прошлого века^[1].

Международное неравенство во все времена составляло реальность, что обусловливало подчинение одних пародов и стран другим. Любое государство, тем более государство крупное, стремится увеличить свои вес и влияние за счет других членов международного сообщества. Одним из важнейших принципов функционирования международной системы является стремление государств получить контроль над поведением других акторов международной системы. Организационные принципы этой системы, формы реализации интересов, как правило, отражают относительные вес и влияние различных акторов.

Здесь вслед за К. Уольтцем можно привести аналогию с рынком в сфере экономики. Структура рынка определяется определенным числом конкурирующих между собой фирм. Если в конкуренции участвует множество примерно равных фирм, возможно, во всяком случае теоретически, достижение ситуации совершенной конкуренции. Но если на рынке доминируют несколько крупных фирм, то конкуренция считается олигополистической, хотя там могут участвовать и множество других более мелких фирм^[2].

В руках доминирующих в международной иерархии держав сосредотачиваются организация и контроль над процессами взаимодействия между всеми участниками системы.

Или как отмечал Р. Арон, "структура международных систем всегда носит олигополистический характер".

Этот тезис воочию подтверждается множеством фактов. Со времен античности господствующее положение в международной системе и, соответственно, международной политике занимали великие военно-политические державы. Эти последние устанавливали нормы и правила политической игры на международной арене. Именно они определяли структуру международной системы, отвечающую прежде всего их собственным интересам, при этом имея возможность принудить более мелкие и слабые страны приспособиться к этой структуре. Они же контролировали решение всех вопросов, связанных с распределением ресурсов, особенно тех, которые, по их мнению, имели жизненно важное значение.

Более того, малые страны нередко приносились в жертву, когда великие державы считали, что это служит их национальным интересам. Поэтому с уверенностью можно сказать, что постулат – "победителей не судят" отнюдь не является изобретением Нового времени: во многом он является ровесником самого государства и власти. Можно утверждать, что призрак насилия всегда витает над отношениями между государствами.

Эта ситуация с теми или иными модификациями сохранилась и в наши дни. Ведущую роль в системе международных отношений играют великие державы, несущие особую ответственность за поддержание мира и международной безопасности. Их особая роль в международной практике признается, несмотря на утвердившийся в международном праве принцип равноправия всех без исключения государств независимо от их размера, экономической и военной мощи и политического влияния.

Динамика международных отношений определяется тем, что но самой своей природе мощь государства представляет собой относительную величину: выигрыш одного государства если не всегда, то во всяком случае нередко, оборачивается потерей для другого государства.

Изменение соотношения экономической и политической мощи государств рано или поздно приводит к изменению сложившейся иерархии престижа. Некогда доминирующие государства постепенно теряют способность навязать свою волю другим и защищать свои интересы. Восходящие государства, в свою очередь, во всевозрастающей степени ставят вопрос об изменениях в системе, которые бы отразили их вес и интересы. И, наконец, создавшаяся тупиковая ситуация и вопрос о том, кто именно займет руководящие позиции в новой системе, решается в ходе вооруженного конфликта.

Распределение ролей и мест между главными акторами на иерархической шкале оказывает существенное влияние на их поведение на международной арене. Государство, которому не удается приспосабливаться к господствующим нормам и правилам международной системы, расплачивается, как правило, дорогой ценой и может рисковать самим своим существованием. Такова, например, судьбы возникших в XIX в. империй, которые исчезли в XX в., в том числе так называемого Третьего рейха Адольфа Гитлера, просуществовавшего всего лишь двенадцать с лишним лет (принеся миру много бедствий).

Иначе говоря, действовал принцип игры с нулевой суммой. Поэтому каждое государство, будучи озабочено возможностью нападения и установления господства со стороны другого государства, стремится усилить собственную безопасность путем наращивания своей мощи. Хотя никогда невозможно добиться полной безопасности в мире конкурирующих и соперничающих друг с другом государств, стремление каждого из них укрепить свою мощь и безопасность с необходимостью ведет к уменьшению безопасности других и стимулирует соперничество за большую мощь и безопасность. И так до бесконечности. Можно сказать, что борьба каждого отдельно взятого государства за выживание является врожденной особенностью международных отношений.

Как правило, каждый раз именно доминирующие акторы утверждали свои права на господствующее положение и навязывали нормы и правила игры более слабым членам этой системы. Например, Персидская держава, которая, возможно, была первой, кто заложил основы поведения государств на международной арене прежде всего в своих собственных интересах. Рим дал средиземноморскому миру свой кодекс поведения. В современном мире то, что мы называем международным правом, разработано и утверждено ведущими государствами евроцентристского мира и в целом отражает прежде всего их интересы и ценности.

Мощь государства, его способность все время держать на должном уровне и, соответственно, силой оружия защищать или укреплять свои позиции зависят от многих обстоятельств. Одним из важнейших факторов, способствующих экономическому и политическому ослаблению и в конечном итоге упадку доминирующих в тот или иной период держав является тенденция к возрастанию стоимости наиболее передовых и эффективных видов военной техники. Этот феномен, который многие авторы называют "законом возрастающей стоимости войны".

А. Смит был, возможно, первым, кто обнаружил, что по мере достижения цивилизацией зрелости расходы на войну проявляют все более отчетливую тенденцию к росту. Из-за увеличивающихся издержек на ОГЛАВЛЕНИЕ вооруженных сил и диффузии военной технологии от доминирующей державы к конкурентам ее расходы на ОГЛАВЛЕНИЕ системы постоянно растут, что, в свою очередь, накладывает все более возрастающий груз на ее экономику и ресурсы. Конфликт относительно бюджетных приоритетов потребления, инвестиций и обороны приобретает все большую остроту.

В данной связи уместно вспомнить мысль Э. Гиббона о том, что "всякое государство придет в конце концов в истощение, если оно будет держать более одной сотой части своих членов под ружьем и в праздности"^[3]. Эта оценка, высказанная еще в XVIII в., сохраняет актуальность и в наши дни, но с поправкой на колоссальное увеличение в наше время стоимости производства и содержания вооружений и вооруженных сил.

Тем не менее нельзя не признать тот факт, что во взаимоотношениях с другими акторами мировой политики государства во многом руководствуются стремлением занимать как можно более высокие ступени в иерархии стран и народов. Если обозреть панораму истории человечества, то можно найти немного сколько-нибудь крупных государств, которые не руководствовались бы этим принципом.

Так обстояло дело во всех цивилизациях прошлого как Востока, так и Запада, так было в период двухполюсного миропорядка, таким же остается положение вещей и в формирующемся новом полицентрическом миропорядке.

Приходится признать тот факт, что, хотя в современном мире искусство управления государством и формы взаимоотношений между государствами и подверглись существенным изменениям по сравнению с прежними эпохами, природа этих взаимоотношений, определяющихся соперничеством и борьбой за власть и влияние, не изменилась на протяжении тысячелетий. Главная цель каждого государства – выживание в сообществе других государств.

Новый полицентрический миропорядок, как и все предыдущие международные системы, по-видимому, также будет основываться на иерархическом принципе. Но сама эта иерархия, вершину которой займут наиболее могущественные в экономическом, технологическом и военно-политическом отношении державы, не станет неким кондоминиумом или "мировым полицейским", дуумвиратом или триумвиратом нескольких государств, а примет форму своего рода олигополии. Вокруг ее участников, в соответствии со своими национальными интересами, будут группироваться остальные субъекты миропорядка.