Роль элит в осуществлении политической власти

Классическая теория элит появилась как результат разочарования в прежних идеализированных представлениях о демократии. Навеянный идеями Ж.-Ж. Руссо взгляд на демократию как на непосредственную власть народа пришел в противоречие с реалиями представительной демократии, утвердившейся в конце XIX в. в большинстве государств Западной Европы. Однако и классическая макиавеллистская теория элиты фактически оправдывавшая диктаторские политические режимы, включая и тоталитарные, не получила всеобщего и безусловного признания. Стремление исследователей показать реальную роль элит в осуществлении политической власти привело к появлению ряда концепций, объединивших принципы элитизма с принципами демократии.

Широкую известность и распространение получила концепция плюрализма элит.

Ее истоком стали идеи английского политолога А. Бентли и австрийского социолога и экономиста Й. Шумпетера. Первый обосновал положение о различных заинтересованных группах, взаимодействующих между собой в борьбе за власть в процессе ее осуществления. Второй рассматривал демократию не как власть народа, а как режим, допускающий свободную конкуренцию между отдельными индивидами и группами в борьбе за поддержку народа.

С позиций плюралистической концепции, сторонниками которой являются такие современные политологи как Р. Даль, С. Келлер, Д. Рисмен, элиты как единой сплоченной группы вообще не существует. Есть множество элитарных групп, связанных с различными сферами деятельности и территориальными образованиями.

Каждая такая элитарная группа опирается на свою базовую "материнскую" группу — профессиональную, демографическую, региональную и т.д., и представляет ее интересы в сфере политики. "Материнские" группы способны контролировать деятельность своей элиты, используя механизм выборов, референдумов, общественного мнения. Прочности контроля элит со стороны "материнских" групп способствует конкуренция между элитами, которая является неизбежным следствием экономического и социального плюрализма самого общества.

Между элитой и массой, с точки зрения представителей плюралистической концепции, не существует "китайской стены", более того, грань между ними носит условный, размытый характер.

Среди современных концепций элиты выделяют и так называемые "ценностные" концепции. Они включают в состав элиты тех, кто обладает наиболее ценными для общества в целом качествами.

Деление на элиту и массу представляется естественным процессом, который должен быть организован в наиболее оптимальной для общества форме через совершенствование механизма отбора и рекрутирования в состав элиты. Элитарность общества не противоречит принципам демократии, потому что соответствует представлениям о равенстве как равенстве возможностей.

В разные исторические эпохи были востребованы различные типы элит, обладавшие наиболее ценными в тот период для общества ценностными качествами. Так, аристократическая элита отличалась такими культивировавшимися и воспроизводившимися в ее среде качествами, как честь, достоинство, широкая образованность, культура. Для технократической элиты характерно наличие точных естественнонаучных и технических знаний, рациональность, умение принимать решения и действовать, однако все вышеперечисленное сочетается с упрощенными взглядами на общество и межличностные отношения.

Одной из разновидностей ценностных концепций является концепция "меритократии", получившая известность в 1960-е гг. Термин "меритократия" образован от лат. méritos — лучший и греческого слова cratos — власть и означает "власть лучших". Ряд исследователей, в частности Д. Балл (1919), полагали, что с переходом к постиндустриальному, информационному обществу власть будет сосредоточиваться в руках интеллектуалов, обладающих необходимыми для компетентного управления обществом знаниями и умениями.

Среди современных концепций элиты есть и леворадикальные, проводящие аналогию между идеей существования правящей элиты и марксистской идеей о "господствующем классе".

Примером подобного подхода может служить ставшая широко известной в 1950-е гг. концепция американского социолога Р. Миллса.

Ученый, также как и сторонники классической макиавеллистской теории, полагал, что правящая элита представляет собой привилегированную и сплоченную изнутри группу. Но она отличается от массы не столько индивидуальными психологическими качествами, сколько структурно-функциональными признаками. Р. Миллс включал в элиту тех, кто занимает в общественной иерархии позиции, связанные с принятием наиболее важных решений.

Хотя внутри элиты имеет место разделение по функциональным признакам на политическую, экономическую, военную, административную и т.д., она сохраняет свое единство благодаря общности интересов, духовных ценностей, социального статуса, многочисленных родственных и личных связей. Внутри элиты возможна горизонтальная и вертикальная мобильность, но доступ в ее ряды представителям массы ограничен. Элита воспроизводится преимущественно на своей собственной основе и стремится, прежде всего, к обеспечению собственного господства.

Принципы демократии и элитарность, по Р. Миллсу, противоречат друг другу и это противоречие может быть разрешено через расширение участия масс в политике.

Все существовавшие и существующие концепции политической элиты каждая по-своему раскрывают различные аспекты функционирования этого важнейшего субъекта политического процесса.

Современная политология представляет политическую элиту как внутренне дифференцированную, но относительно интегрированную группу лиц, занимающих руководящее положение в общественных институтах и причастных к принятию важнейших управленческих решений. Элита, являясь меньшинством, обладает определенными привилегиями и занимает господствующее положение в обществе. В условиях демократии элита в той или иной степени подконтрольна массам и относительно открыта для вхождения в нее тех, у кого есть соответствующая квалификация и достаточная политическая активность.

Деление на элиту и массу носит объективный характер и обусловлено рядом общественных факторов.

Один из таких факторов — социальное и психологическое неравенство людей. Вследствие этого неравенства основная масса населения не обладает необходимыми для успешной управленческой деятельности качествами и проявляет политическую пассивность. Следует учитывать и фактор разделения труда, а также и то, что управленческий труд является высококвалифицированным и требует специальных знаний и навыков. Управленческая деятельность привлекает людей высоким социальным статусом и доступом к распределению важнейших общественных ресурсов. Отсюда и возможность получения привилегий, к которым стремится фактически каждая элита, отсюда и желание закрепить за собой господствующее положение. Поскольку полный контроль за лидерами невозможен, элита в какой-то мере может дистанцироваться и обособляться от массы.

С точки зрения политической науки, в современном обществе элита не может представлять собой цельный монолит. Она имеет сложную структуру.

Во-первых, элита подразделяется на экономическую (бизнес-) и политическую элиту.

Экономическая элита включает тех лиц, которые контролируют важнейшие экономические ресурсы и влияют на принятие важнейших экономических решений. Однако в условиях социального и политического плюрализма экономическая и политическая власть не может быть сосредоточена в одном центре. Политическая элита носит относительно самостоятельный характер, хотя и имеет широко разветвленные связи с экономической элитой.

Политическая элита по отношению к существующей системе власти делится на собственно правящую и оппозиционную (контрэлиту) .

По функциональному признаку политическая элита может быть разделена на собственно политическую (в узком смысле слова), административную и военную. К административной и военной элитам относят гражданских чиновников и профессиональных военных, причастных к принятию важнейших государственных решений, но не занимающихся при этом публичной политической деятельностью. Собственно политическая элита состоит из лидеров политических партий и общественных движений, членов правительства, депутатов парламента, ведущих журналистов и экспертов — всех, кто связан с профессиональной деятельностью в сфере публичной политики и благодаря этому способен влиять на принятие важнейших политических решений.

По степени влияния на принятие политических решений элита может быть разделена на высшую и среднюю.

В ряде случаев выделяют также и маргинальную элиту, включая в нее тех, кто заметен своей политической активностью, но весьма удален от реальных центров принятия решений. Существуют региональные элиты, функционирующие в рамках какого-либо административно-территориального образования.

Элита должна обладать достаточной степенью внутренней горизонтальной и вертикальной интеграции. Иначе возникает опасность внутренних политических конфликтов, излишней поляризации и радикализации общества. Чрезмерная обособленность и самостоятельность региональных элит чревата опасностью сепаратизма. Но и чрезмерная интегрированность и сплоченность элиты таит в себе угрозу ее олигархического перерождения из-за ослабления социальной представительности элиты.

Последнюю не следует сводить только к ее социальному составу. Необходимые для реализации управленческих функций знания, умения, навыки, опыт неравномерно распределены между представителями различных социальных групп. Чем ближе тот или иной пост к вершинам политической власти, тем труднее на нем встретить представителя социальных низов. Социальная представительность характеризуется степенью отражения элитой интересов всего общества. В идеале структура политических ориентации элиты должна в целом отражать структуру политических предпочтений всего населения.

Социальная представительность элиты напрямую зависит от способа ее отбора или, иначе говоря, рекрутирования.

Общепризнанными являются две основных системы рекрутирования элит — антрепренерскую и систему гильдий.

Антрепренерская система потому и получила такое название, что принципы отбора в ней такие же, как у антрепренера при подборе артистов для спектакля. Его интересуют не их прежние заслуги и формальные звания, а способность успешно исполнять конкретную в конкретном месте и в определенное время. Для антрепренерской системы рекрутирования характерны: открытость; наличие широкого круга претендентов на замещение лидирующих позиций; отсутствие большого числа формальных требований (возраст, образование, профессия и т.п.) при первостепенном значении личных качеств; высокая конкуренция между претендентами и широкий круг селектората (т.е. тех, кто участвует в отборе). Для системы гильдий, напротив, характерны: закрытость; отбор претендентов на руководящие посты из представителей низших слоев самой элиты; высокая институализация процесса отбора при первоначальном учете формальных критериев; узкий круг селектората. Она способствует воспроизводству уже существующего типа элиты.

Каждая из двух систем рекрутирования элиты имеет свои достоинства и недостатки.

Антрепренерская система больше приспособлена к динамическим изменениям, она помогает пополнять ряды элиты теми, кто отвечает новым условиям развития общества. Но при использовании такой системы существует риск, что на руководящие посты попадут случайные, некомпетентные люди. Примером антрепренерской системы рекрутирования элиты могут служить выборы.

Система гильдий обеспечивает стабильность, часто более высокую подготовленность и компетентность управленческих кадров. Но ей свойственны бюрократизация политического процесса, консерватизм и конформизм. Типичным примером системы гильдий является так называемая номенклатурная система рекрутирования элиты, в которой отсутствует конкурентная борьба, но зато высок уровень идеологизации и политизации, обнаруживается тенденция к непотизму (доминирования родственных связей).

Термином "номенклатура" принято было обозначать правящую элиту СССР и других коммунистических государств. Вопреки марксистскому идеалу социального равенства, после захвата сторонниками марксизма политической власти, неравенство, как и предсказывал Михельс, сохранилось, хотя и приобрело новые формы. Утвердившаяся у руля государственного управления номенклатура представляла собой высший слой партийной бюрократии. Она была внутренне интегрированной и привилегированной группой, оказывавшей большое влияние на политическую историю целого ряда стран и особенно СССР.

Можно выделить четыре поколения советской партийно-государственной номенклатуры. Эти поколения имели серьезные различия, и каждое из них сыграло свою роль в развитии СССР.

Первое поколение, которое условно называют "ленинской гвардией", состояло из профессиональных революционеров, вступивших в большевистскую партию еще до революции. Среди представителей этого поколения выходцев из рабочей среды и крестьян было очень мало. Большинство из них были выходцами из средних слоев. Лишь немногие из большевистских функционеров имели высшее образование, хотя все они в разное время где-то учились, а также занимались самообразованием. Законченного высшего образования не было у Н. Бухарина, Л. Троцкого, Ф. Дзержинского, Г. Зиновьева, И. Сталина, В. Молотова. А В. И. Ленин получил высшее образование экстерном. Значительная часть новой советской элиты первого поколения вышла из среды дореволюционной политической эмиграции. Эти люди хорошо знали жизнь западноевропейских стран, зарубежное социалистическое движение, владели иностранными языками. Но они плохо разбирались в российских реалиях, не обладали конкретными позитивными знаниями, необходимыми для управления государством, не обладали они и опытом государственного управления. Неудовлетворительные результаты первых лет деятельности большевиков — экономический хаос, разрушение многих социальных институтов — кроме прочего, объяснялись и низкими функциональными качествами правящей элиты. Но постепенно положение менялось, новые хозяева быстро осваивались на своих постах.

В целом "ленинская гвардия", являясь носителем дореволюционных традиций социал-демократического движения, не смогла вписаться в складывающуюся в СССР тоталитарную систему, основным признаком которой является внутренняя монолитность, преданность вождю.

Новое поколение номенклатуры оттеснило "ленинскую гвардию" после победы И. Сталина. Уже в ходе Гражданской войны в разросшийся партийный аппарат влилась большая группа функционеров рабоче-крестьянского происхождения. Они имели гораздо более низкий образовательный и культурный уровень, никогда не бывали за границей, имели самое примитивное представление о теории марксизма. Победа И. Сталина, отказ от идеи мировой революции, постепенный отказ от радикального интернационализма в пользу возрождения национальных традиций стали возможны в результате явного численного преобладания второго поколения номенклатуры. "Ленинская гвардия" была значительно потеснена в структурах власти, но не устранена окончательно.

В годы "большого террора" (1937—1939) репрессии в первую очередь обрушились на остатки "ленинской гвардии", но среди жертв репрессий были и представители второго поколения номенклатуры. В результате такой "чистки" освободились тысячи мест в партийно-государственном аппарате на разных уровнях. Эти места были заняты новым поколением номенклатуры, наиболее длительное время занимавшим ключевое положение во властных структурах страны. В правящую элиту пришли молодые люди, получившее образование уже в советское время. Этот процесс носил массовый характер.

Следует отметить, что репрессии против представителей номенклатурной элиты выполняли в тоталитарной системе важную функцию.

В условиях отсутствия реальных экономических стимулов для добросовестного выполнения своих обязанностей их заменял страх за свою судьбу. Номенклатурная система организации государственного и партийного аппарата создавала благоприятные возможности для коррупции. При отсутствии реального контроля снизу и какой-либо гласности возможности коррупции парт-госаппарата резко возрастали. Естественно, что в таких условиях многие представители элиты находились в постоянной тревоге за свою жизнь и судьбу.

Сразу же после смерти И. Сталина наиболее популярной становится идея о прекращении репрессий и либерализации режима в целом. Номенклатура в целом поддержала процесс десталинизации. Решающая роль в наступивших переменах принадлежала третьему поколению номенклатуры, окончательно утвердившемуся на всех ступенях партийно-государственного аппарата с середины 1950-х гг.

Наступил "золотой век" для номенклатуры, впоследствии названный "застоем". Наступило спокойствие для партийно-государственных функционеров, их жизнь и карьера стала стабильной и предсказуемой. Но в обществе нарастали кризисные явления, зрели противоречия. Руководство предпочитало не замечать их. Третье поколение советской номенклатуры, придя в структуры власти в молодом возрасте, находилось там несколько десятилетий, постепенно придавая режиму геронтократический характер.

Постепенно стал вырисовываться облик нового поколения, которое шло на смену находившемуся у власти. Идейные мотивы, которыми руководствовались в своей деятельности предшествующие поколения, ушли в тень, а на первое место вышли прагматизм, а иногда и откровенный карьеризм. Четвертое поколение советской элиты приобрело откровенно технократический характер.

Крах прежней политической и экономической системы означал также и смену правящей элиты. Характеризуя процесс смены элит, все бывшие советские республики можно условно разделить на три группы.

Одна группа — среднеазиатские республики, где партийно-государственная элита полностью сохранила свои позиции, сменив лишь вывески (например, в Туркмении коммунистическая партия стала называться "демократической", а в Узбекистане — "народно-демократической"). Другая группа — республики, где бывшая партийная номенклатура в значительной степени устранена из структур исполнительной власти (например, Армения, Латвия, Эстония). Третья, самая многочисленная группа постсоветских государств, куда входит и Россия, отличается частичной сменой правящей элиты.

По данным Института социологии РАН, представители советской номенклатуры составляли в 1994 г. порядка 75% состава высшего российского руководства (включая правительство), более 50% партийной и 60% парламентской элиты, около 40% бизнес-элиты и более 80% региональных элит. Большой удельный вес старой номенклатуры в составе российской элиты был не случайным. В первую очередь это было связано с тем, что партийно-государственные кадры советского периода были носителями управленческого опыта, который отсутствовал у выдвиженцев, поднявшихся на гребне "демократической волны". При этом далеко не все эти выдвиженцы удержались в составе политической элиты в дальнейшем. Если сразу же после крушения коммунистического режима политическая и бизнес-элита носили достаточно открытый характер, то затем уровень открытости снизился.

В конце первого десятилетия XXI в. система рекрутирования элиты в России эволюционирует в сторону системы гильдий, в то время как в начале 1990-х гг. она носила скорее антрепренерский характер. Было немало случаев, когда в большую политику попадали никому ранее не известные люди, сумевшие одержать победу на парламентских выборах в своих мажоритарных избирательных округах. Переход к пропорциональной избирательной системе практически полностью перекрыл этот канал рекрутации парламентского сегмента российской политической элиты.

В годы, когда Президентом РФ был В. В. Путин, произошли серьезные изменения в составе административной элиты, особенно ее высшего слоя. На многие высшие государственные должности назначались люди, знакомые президенту по прежней совместной деятельности. По сути, повторялась практика советского периода, когда вслед за новым Генеральным секретарем в центральную власть приходили его земляки. О характере изменений в высшем слое правящей элиты свидетельствуют такие цифры. Если в 1993 г. земляков главы государства в ее составе было 13,2%, то в 2002 г. — 21,3%, доля военных за этот же период выросла с 11,2% до 25,1%, а доля лиц, имеющих ученую степень, снизилась с 52,5% до 20,9%]. В начале второго президентского срока В. В. Путина в составе его команды выделялись две основные группы: выходцы из Санкт-Петербурга и представители различных силовых структур. Большинство из них продолжают работать и при новом президенте, который сам был членом команды В. В. Путина.

Для анализа нынешних российских реалий наиболее адекватно подходит концепция плюрализма. Следует отметить, что для политического развития России важны изменения не столько в составе политической элиты, сколько в ее структуре. Российский политический класс сегодня, в отличие от советской номенклатуры, больше не представляет собой гомогенного целого. Он распадается на множество группировок не только по идейно-политическим, но и по функциональным признакам. В этой связи важное значение имеют и будут иметь региональные элиты.

В советские времена степень интеграции номенклатуры на местном уровне была невелика, так как существовала практика движения кадров не только по вертикали, но и по горизонтали, а целью многих функционеров был перевод на ответственную работу в центр. В начале 1990-х гг. положение изменилось. Перед региональными элитами открылись большие возможности, что способствовало их сплочению на основе общих корпоративных интересов. Обособление региональных элит, усиление бесконтрольности их деятельности поставило под угрозу целостность российского государства и снизило уровень его управляемости.

Эта тенденция была преодолена в результате ряда мер, предпринятых в последние годы федеральным центром. Среди них — изменение порядка и принципов выборов глав исполнительной власти субъектов РФ, формирования состава Совета Федерации Федерального Собрания РФ. Отказ от прямых выборов губернаторов и президентов, их замена системой, хотя и косвенного, но назначения самим главой государства, сделала прежних "удельных князей" более зависимыми и подконтрольными федеральному центру. Исключение же губернаторов и президентов субъектов РФ вместе со спикерами региональных парламентов из состава Совета Федерации Федерального Собрания РФ снизила роль и значение этого органа как института представительства интересов местных элит. В современных условиях для выходцев из региональных элит продолжение карьеры на федеральном уровне, как и в советское время, стало более привлекательным.