Рискованные прогнозы развития мировой экономики

Глобализация экономики происходит преимущественно в условиях либерализации хозяйственных связей. Крах нерыночных систем практически во всем мире^[1] привел к некоторой фетишизации товарно-денежных связей и отношений. Однако, как совершенно верно заметил А. А. Пороховский, если бы экономический успех зависел только от того, что народное хозяйство развивается по рыночным законам, то сегодня практически все человечество находилось бы в состоянии социального и экономического расцвета^[2]. Из почти 7 млрд населения земли 6 млрд человек в той или иной степени вовлечены в рыночные отношения. Однако к числу передовых отнесено всего 34 страны, а остальные – это развивающийся мир и страны с переходной экономикой. На долю передовых стран приходится всего 15,5% населения земли, но они производят около 60% мирового ВВП.

Громадная масса людей, чей доход на одного человека – 1 долл, или меньше в сутки, продолжает жить в ужасающей бедности. В последние 20 лет число таких людей сократилось всего на 120 млн человек преимущественно за счет экономического роста в КНР и Индии. Однако разрыв между бедными и богатыми странами продолжает возрастать. В разряд беднейших государств попали и некоторые бывшие республики СССР. Иначе говоря, даже в условиях глобализации рынок нс может разрешить извечные социальные проблемы человеческого сообщества. Более того, как считают многие российские исследователи и публицисты, в том числе и из среды православных иерархов, вызов глобализации порождает опасность утраты людьми контроля над своей судьбой и над судьбой своей страны^[3]. Глобализация порождает новые невиданные ранее противоречия, справиться с которыми человечество пока не может.

Е. Рашковский и В. Хорос предлагают целый список этих противоречий.

• Растущее социальное расслоение, в том числе в развитых странах, поскольку в постиндустриальном производстве все определяет достаточно узкий (и сужающийся) круг высокопрофессиональных специалистов, интеллектуалов, которым требуются лишь простые исполнители.

• Отсюда – элитарность как организующий принцип экономической жизни, политической сферы, системы образования.

• Соответственно – ослабление демократических структур и институтов гражданского общества.

• Феномен "компьютерного отчуждения", погружения индивида в виртуальную реальность, вытесняющую из его сознания живой мир.

• Как следствие – распространение "пиара", уверенность управленцев, менеджеров, средств массовой информации, что все проблемы можно решить "промыванием мозгов".

• Торжество прагматизма, деидеологизированной рациональности, "эффективности", "профессионализма" как высших добродетелей (за которым скрыта в общем-то немудрящая погоня за материальными благами), что ведет к заметному понижению нравственного уровня в обществе, особенно в его верхних эшелонах.

• На этом фоне наблюдается, казалось бы, странный в нынешнее "цивилизованное" время, но вполне объяснимый рост преступности, поразившей не только "серые зоны" современного мира, но и вполне благополучные общества.

• Переизбыточность информации, 80% которой практически оказывается не востребованной в силу своей ненужности и которую уже вполне можно уподоблять загрязнению окружающей среды. Эта информация остается "неубранной", необработанной, в том числе и в силу гипертрофированной специализации научного знания, в результате чего теряется связь целого^[4].

Если признать этот список верным, то становится понятным развитие и расширение антиглобалистского движения во всем мире. Правда, пока это движение, слишком разношерстное и не создавшее позитивных программ, не имеет шансов на победу хотя бы потому, что ничего не может противопоставить экономической мощи носителей глобалистской идеологии и практики. Не требуется долго скрести краску на лике глобализма, чтобы увидеть под ней "новый империализм" совершенно конкретной страны, создавшей некий "однополярный" мир.

Сегодня ни для кого не секрет что это – США. Подобно тому, как во второй половине XVIII в. могучая промышленная Англия проповедовала фритредерство в твердой уверенности, что сможет победить в любой конкуренции с континентальными странами, сегодня США усиленно пропагандируют глобализм, зная, что может успешно исполнить роль "хозяина земли". Но подобно же тому, как, скажем, бедная и раздробленная Германия в 1860–1870-х гг. XIX в. сопротивлялась Великобритании и нашла в себе силы для достойного отпора, сегодня страны и народы разных континентов тоже ищут новые союзы и альянсы, направленные против столь одностороннего понимания возможностей мирового господства. Ведь пока глобализация становится синонимом вестернизации, с чем не хотят согласиться ни народы "старой Европы", ни многочисленные народы Востока, прежде всего мусульманского.

Что бы адепты ни говорили о цивилизационных преимуществах глобализации, за всеми тонкими и "глубоко научными" размышлениями стоит борьба за доступ к ограниченным мировым ресурсам и за новые взаимодействия па международной арене, позволяющие на новом витке развития возродить исконные отношения господства и подчинения. Правда, теперь речь идет не столько о взаимоотношениях "Запад – Восток", сколько о новом мировом порядке по линии "Север – Юг", но суть от этого не меняется. Сегодня мир разделен на три зоны:

1) "золотой миллиард" во главе с США, где сосредоточен один из трех факторов производства – капитал;

2) обслуживает "золотой миллиард", разделена, в свою очередь, на верхнюю – индустриальную и нижнюю – сырьевую; здесь сосредоточены два других "классических" фактора производства – труд и земля;

3) маргинальная – с беднейшими странами Азии и Африки, безнадежно отставшими и не имеющими перспектив развития^[5].

Поскольку такое положение вещей устраивает только элиту Севера^[6], состояние единополюсности не может быть бесконечно долгим. Да и история мировой экономики показывает, что в формировании мировых экономических полюсов тоже наблюдается некая явственная цикличность. Первым на это обратил внимание А. Бэттлер. Как правило (хотя бывают и исключения), однополярная структура переходит в многополярную, последняя, в свою очередь, порождает биполярную, которая вновь переходит в однополярную.

В начале XIX в. однополярная система (доминирование Франции) после Венского конгресса (1815) сменилась многополярной ("Концерт держав"), которая к концу века превратилась в биполярную (сформировались два блока: Антанта и Германско-Австрийский блок). В XX в. после Первой мировой войны однополярность (США 1918– 1936 гг.) сменилась многополярностью (США/Англия – Германия/Италия/Япония – СССР 1937–1941 гг.), которая после Второй мировой войны превратилась в биполярность (советский и западный блоки 1950–1990 гг.). Поражение советского блока привело вновь к однополярному миру (США с 1991 г.).

Следуя этой логике в XXI в. нынешний однополярный мир сменится многополярностью, которая затем трансформируется в биполярность, которая, в свою очередь, вновь перейдет в однополярность. Делая довольно легкомысленные и ненадежные прогнозы на будущее, надо учитывать, что многополярность является самой неустойчивой системой, в рамках которой происходит больше всего войн и конфликтов^[7].

Трудно прогнозировать, как будут развиваться события в дальнейшем, да и не дело историков экономики предлагать такого рода футуристические гипотезы. Тем не менее некоторые тенденции, происходящие в мире, дают основания для определенных предположений^[8].

1. Многополярной мир сложится примерно к 2030 г. и будет представлять собой зыбкое равновесие сил: Северная Америка – Германия/Франция/Россия – Япония/ Китай. Труднее всего предположить конфигурацию биполярного мира. Вся загвоздка возникает из-за прогнозов развития США. С тех пор как в 1776 г. США завоевали независимость, в Европе и России с монотонной регулярностью появляются слухи и даже исследования на тему о катастрофическом кризисе и скорой гибели этого государства, его экономики или, по крайней мере, кредитно-финансовой системы. Это естественно: старой Европе завидно наблюдать рост могущества страны-выскочки.

Особенно раздражающим фактором для всего мира стал американский доллар, который с 1944 г. служит резервной валютой наряду с золотом. И все-таки к 2050 г. биполярность выстроится: США – Китай. К концу века экономический и политический полюс мира и вовсе переместится в Китай. История мировой экономики вернется к исходной точке. Человеческая цивилизация начиналась с Востока. Новый виток развития начнется оттуда же.

2. Мир никогда не станет однородным. Исходное противоречие "Восток – Запад" не только не будет преодолено, но, напротив, обострится на новом витке развития уже как противоречие между интенсивно развивающимся Востоком и застойным Западом, потерявшим вкус к производственной деятельности (как это когда-то случилось с другой западной цивилизацией – древнеримской) и погрязшим в виртуальной экономике финансовых спекуляций.

3. Во втором десятилетии XXI в. придет время ренессанса кейнсианства, но теперь другого, мирового, уровня. Развитые страны уже сейчас находятся в поисках новых форм международного и даже наднационального регулирования экономики. Не зря именно с 1975 г. – с момента глубокого мирового кризиса стали собираться на свои совещания в верхах страны "большой семерки"^[9], активизировались международные экономические институты, в том числе и в рамках ООН (ВТО, МВФ, Мировой Банк, Международные расчетные центры, международные финансовые клубы, основные фондовые биржи).

Кстати, международную активность проявляет крупнейшая буржуазия и на частном уровне. Так, ежегодно совещается так называемая "Трехсторонняя комиссия", состоящая из крупнейших бизнесменов, банкиров и ученых США, Западной Европы и Японии^[10].

В рамках интеграционных процессов в Европе, а также в Северной и Центральной Америке, постоянно возбуждается интерес к различным формам государственного вмешательства в экономику. Во всяком случае, в бюджетной и кредитной сферах проводятся мероприятия, очень напоминающие кейнсианские. Не зря Милтон Фридман, глава американских монетаристов, еще в 2002 г., задолго до событий кризисного 2008 г.^[11], забил тревогу: "Грубое кейнсианство восстало из мертвых. Со всех сторон раздаются призывы к фискальным стимулам с целью “сделать впрыск адреналина в стагнирующую экономику США”"^[12].

Мы не удивимся, если в рамках ООН или ОЭСР в обозримом будущем будет создана мировая планирующая организация по инициативе, скорее всего, Японии или Франции – стран, в которых давно функционирует система государственного индикативного макроэкономического планирования.

4. Что касается периферии индустриального мира, то больших изменений не предвидится. По всей вероятности будет реализована идея американского сенатора Брейди, которую он выдвинул еще в 1989 г.: реструктурировать долги развивающихся стран с тем, чтобы они могли расплачиваться продажей собственности, акциями национальных компаний и контрольными пакетами банков^[13].

Экспансия Запада на Восток будет продолжаться до тех пор, пока ответные меры не примут "новые ведущие страны" – Китай и Индия. Судя по всему, Россия тоже будет пытаться продвигаться на Восток исходя из того, что является великой азиатской державой.

Еще в 1920-х гг. великий русский экономист Н. Д. Кондратьев предвидел неизбежность мировых конфликтов. Открыв циклические колебания мировой экономики продолжительностью 40–60 лет, он обратил внимание на то, что именно в "повышательных фазах" цикла в мире происходят бурные социальные катаклизмы, революции и войны. Возможно, что мир стоит накануне нового витка циклического подъема экономики^[14].

5. Мир не раз еще столкнется с вооруженными конфликтами самого разнообразного формата, и только инстинкт самосохранения и воля Божья смогут предохранить нас от ядерной войны.