Развитие вставных конструкций

Современный русский литературный язык характеризуется развитием вставных конструкций (как синтагматически связанных, так и не связанных с основным предложением). Сам факт вставки (парантезы, как ее прежде называли) резко нарушает синтаксическую и интонационную организацию предложения. Этот вид осложнения простого предложения существенно отличается от обособления как в функциональном, так и в формально-синтаксическом плане. Самое важное отличие состоит в том, что вставные конструкции представлены различными синтаксическими единицами: словоформами, словосочетаниями, простыми и сложными предложениями, а также значитальными по протяженности отрезками текста; минимальные вставки — вопросительные и восклицательные знаки. Например: На следующем уровне подводим итог: в зависимости от расстановки слов мы чувствуем 124 (!) — и это отмечал еще Пешковский —различных смысловых оттенка (Русский язык в школе. 1969. № 4); Недавно в США стала выходить газета "Сайентист" ("Ученый") (Вопросы литературы. 1989. № 2); Тургенев отдает дань традиции (зародившейся в эпоху европейского классицизма) изображения Рима и его окрестностей, свойственного историческим преданиям (Из журнала); А дом был большой, двухэтажный — знаете эти северные просторные дома? — хозяйка наша, тетка моего друга, спала внизу, мы располагались на втором этаже (Ю. Бондарев); Я разыскивал своих, которых потерял, возвращаясь из полка... Потерял в этом потоке войск, в тесноте движущейся техники (Обычная участь дивизионного корреспондента — искать свою часть на дорогах наступления, а потом, возвращаясь из части, искать свою редакцию.) Я стоял на тротуаре на улице среди людей... (Лит. газета. 1979. № 29). Материал в примерах разнообразен прежде всего по синтаксическому статусу вставных конструкций, их синтаксическим связям с предложением, в которые он "вторгается", по местоположению в нем или в тексте, по функциям в зависимости от стиля текста (научная, публицистическая, художественная проза).

Вводные и вставные конструкции имеют существенные функциональные, грамматические и генетические различия. Если вводные конструкции всегда модально окрашены и их соотношение с основным предложением выражает субъективную модальность, то вставные предложения (словоформы, словосочетания) представляют собой самостоятельное содержательное сообщение, включенное в основное предложение, а иногда замыкающее его (вставное предложение в отличие от вводного никогда не может предшествовать основному).

Однако между вводными и вставными конструкциями нет непроходимой границы. Во-первых, вставные конструкции также могут иметь субъективно-модальное (оценочное) значение: Это была первая Санина ночь в тайге — и какая ночь! — точно взявшаяся показать ему один из своих могучих пределов (В. Распутин). Во-вторых, в положении вставных могут оказаться и вводные конструкции: Калиныч (как я узнал после) каждый день ходил с барином на охоту (И. Тургенев) и Калинин, как я узнал после, каждый день ходил с барином на охоту.

Образование вставных конструкций, по-видимому, связано с постепенно развившейся практикой пунктуационного выделения в письменной речи синтаксически различно оформленных единиц для специального отделения их от основного предложения. При этом возникают две связанные между собой проблемы — синтаксическая и пунктуационная. Синтаксическая состоит в том, что, не без влияния устной речи, появляется возможность двупланового повествования: первый план отражен в основном предложении (или в тексте), а второй — во вставке.

Разговорной основой вставных конструкций являются вставки, распространенные в устном говорении, самоперебивы, возникающие по ассоциации, часто для уточнения или разъяснения основной информации. На материале письменной речи трудно провести четкую границу между вставками, имитирующими разговорные, и уже собственно книжными вставными конструкциями как особыми синтаксическими образованиями, представляющими особый тип повествования.

Развитие вставных конструкций начиная с XVIII в. свидетельствует о практике их употребления, постепенно распространяющейся во всех функциональных разновидностях письменного языка. Многочисленные вставки в текстах художественной литературы XIX—XX вв. объясняются потребностью передать большую дозу информации.

Обращение к различным функционально-жанровым разновидностям языка XVIII в. показывает, что вставные конструкции регулярно употребляются в памятниках деловой письменности, в публицистике, например в Петровских ведомостях. В начале XVIII в. прежде всего реализовались такие функции вставных конструкций, которые позволяли пишущему правильно и ясно излагать мысль: функцию пояснения, в частности перевода иноязычных слов; функцию мотивации и функцию ссылки на источник информации. Так, в современной публицистической и научной прозе находим поясняющие вставки: Секретагоги (по-англ. secretogogues, т.е. усиливающие секрецию) — это вещества, действующие при приеме как стимуляторы (АиФ. 2002. № 43); Сергей Труфанов, бывший Иллиодор, проживал в норвежской Христиании (нынешнем Осло) и был озадачен изданием своих мемуаров (В. Пикуль); мотивиру

ющие вставки: Смертельно ненавидя превосходство чужого ума, он по закону хозяев (их жажда разрушений неутолима) утверждает пошлость, клевету, формулы зависти и раздора (Ю. Бондарев). Функция ссылки на источник информации, появившаяся у вставных конструкций очень рано, сближает вставные и вводные построения (в функциональном, но не в формально-синтаксическом отношении): Тургеневские "миги" прошлого полны лирического напряжения, силы "жизненной волны." (Ап. Григорьев) (Вопросы литературы. 1988. № 8).

Основной функцией вставных конструкций является передача дополнительных сведений, которые не необходимы для понимания информации, изложенной в основном предложений, и возникают у пишущего по ассоциации, попутно; они имеют отношение к содержанию основного предложения, однако могли бы быть опущены: Вечером 28 декабря 1979 года (конец последнего квартала!) на заводе крупнопанельного домостроения провели митинг по случаю формовки первой панели (Новый мир. 1981. № 2); Остроты Тютчева сохранились и в письмах, и в записях, и, конечно, было бы очень печально, если бы знавшие Анну Андреевну не записали по свежим следам ее иронических (иногда очень хлестких) отзывов о тех или иных книгах, людях, вещах (К. Чуковский).

Употребление большого количества вставных конструкций, в том числе и вставок во вставках, характерно для полемической публицистики: Новое направление Н. Гумилев характеризовал тем, что "акмеисты стремятся разбивать оковы метра пропуском слогов" (что, впрочем, в России поэты делали уже сто лет), "более чем когда-либо вольно переставляют ударения" (!), привыкли "к смелым повторениям мысли" (!), ищут в живой народной речи новых слов (!), обладают "светлой иронией, не подрывающей корней веры" (вот это благоразумно!), и не соглашаются "приносить в жертву символу всех прочих способов поэтического воздействия (кому, кроме Н. Гумилева, приходит в голову видеть в символе "способ поэтического воздействия"? и как этот символ — например, крест — "воздействует поэтически"? — этого я объяснить не берусь) (А. Блок).

Распространение с дополнительными сведениями факультативного характера ведет к лаконичности повествования, хотя в иных случаях и допустимо включение описания деталей. Лаконизм подчеркивается при экспрессивном использовании вставных конструкций: Покупаю по дороге (на последние деньги!) булку, иду на Фонтанку (К. Чуковский). Одиночный характер подобных вставок в языке современной публицистики выражает позицию повествователя, помогает устанавливать контакт с читателем. Экспрессивность этих вставок поддерживается и соответствующей интонацией, и употреблением соответствующей лексики.

Синтаксическое строение вставных конструкций частично определяется их функциями, а частично — функциональной направленностью текста. В некоторых видах письменной речи образуются клишированные синтаксические вставки; например, в языке научных произведений принято: (см.), (ср.) или (С.). В других функциональных стилях — бо́льшая свобода синтаксической организации вставок, в том числе и ссылочных.

Учитывая нарушение синтагматической цепочки при любой вставке, условно назовем синтагматически связанными вставки, сохраняющие морфолого-синтаксическую соотнесенность с основным предложением. Синтаксически связанными с основным предложением могут быть отдельные словоформы на базе сочинительной и подчинительной связи, группы словоформ, которые представляют собой изоляцию обособленных оборотов (причастных, деепричастных адъективных, субстантивных), а также придаточные предложения: Одним глазом (безразлично — левым или правым) всю истину не разглядишь (А. Адамович); Чередование — это закономерная замена одного звука другим в пределах морфемы (чаще всего корня, но может быть также в приставках и суффиксах), возникающая при изменении слов (склонении и спряжении) (А. Моисеев); Классическая наука (и ее викторианские и более ранние иллюзии) отдаляла разум от поэзии (Новый мир. 1979. № 3); Положителен только тот, кто хочет быть вполне человеком: заботясь о собственном состоянии, любит и других людей (потому что одинокого счастья нет) (Н. Чернышевский); О Борисенкове (хотя никто не мог ничего доказать) ходили именно такие слухи (А. Ананьев); Если бы в июле четырнадцатого Англия твердо определила свою позицию — войны бы не было (в чем Варбург отчасти прав) (В. Пикуль).

Синтагматически связанные с основным предложением вставки, особенно оформленные подчинительными словами, уже широко представлены в литературном языке XVIII в., где они составили более половины всех вставных конструкций и в публицистических, и в художественных текстах, что, несомненно, свидетельствует о господстве в этот период синтагматической прозы.

Сила вставочности, выраженной прежде всего пунктуационно, весьма велика. Скобки заставляют прочесть сообщение, в них помещенное, с особой интонацией — более низким тоном и в более быстром темпе, в результате чего эти сведения воспринимаются как дополнение к основной информации.

Одним из средств связи вставных конструкций с основным предложением является включение в начало вставки вводных слов (кстати, между прочим и т.п.), подчеркивающих факультативный характер содержания вставной конструкции: Одно открытие его (кстати, некая панацея для лечения от алкоголизма...) было удостоено премии, запатентовано (А. Битов); Ставить нас на черную работу (например, разбирать мусор или грузить тяжести) было неудобно (В. Распутин). Вводные слова служат как бы связующими, они не только подчеркивают факультативный характер вставки, но и ее естественность, некую плавность с синтагматической точки зрения.

На протяжении XIX—XX вв. нарастает тенденция к преобладанию вставных конструкций в виде отдельных словоформ, словосочетаний, предложений, синтагматически не связанных с основным предложением: Многие читателиуже подписались на АиФ на первое полугодие 2003 г. в период досрочной подписки по индексу 32123 или в течение сентября — октября (индексы 50187, 32123) (АиФ. 2002. № 43); Бек, являвший собой как боец уж очень непрезентабельное зрелище (огромные ботинки, обмотки, которые у него поминутно разматывались и волочились по земле), — как мог он в таком виде без всяких документов добраться до Москвы, которая, по существу, уже была в ту пору прифронтовым городом? (Б. Рунин).

Характерно, что словоформы, составляющие вставную конструкцию, стоят в И.п., а это общая тенденция в развитии аналитизма. В таких конструкциях скобки не могут быть сняты или заменены другими знаками препинания без синтаксических изменений: По индексам 50187, 32123...; ...непрезентабельное зрелище: в огромных ботинках, обмотках... Иногда параллельно то используется не связанная с основным предложением вставная конструкция, то близкая информация передается распространенным согласованным определением.

В настоящее время синтагматически не связанные с основным предложением вставки преобладают преимущественно в художественной литературе и весьма распространены в языке публицистики и в научном стиле. Ослабление синтаксической связи вставки с основным предложением представлено как бы в трех разновидностях конструкций: 1) с синтаксической связью на уровне подчинения и сочинения между словоформами и употреблением сочинительных и подчинительных союзов при вставке отдельных предложений; 2) без этих форм связи, но с употреблением вводных слов и некоторых других связующих средств; 3) без всяких внешних показателей синтаксической связи. Все три разновидности конструкций сосуществуют, но в современном языке удельный вес синтагматически не связанных повышается.

Широкое распространение вставных конструкций во всех функциональных разновидностях современной письменной речи свидетельствует об их привычности и различных функциях. В языке художественной литературы наиболее полно реализуются те функции вставок, которые не являются обязательными с точки зрения понимания содержания основного предложения. Дополнительный план повествования в виде особой вставочной конструкции становится узаконено книжным средством.

В языке русской поэзии вставки встречаются регулярнее и преимущественно оформляются скобками, однако выполняют, как правило, экспрессивные задачи: Но целью взоров и суждений / В то время жирный был пирог (К несчастию, пересоленный) (А. Пушкин); И вот, как бы беседуя с собой, / Сознательно она проговорила / (Я был при ней убитый, но живой) ; / "О, как все это я любила!" (Ф. Тютчев); И каждый вечер, в час назначенный / (Иль это только снится мне?) /Девичий стан, шелками схваченный, / В туманном движется окне (А. Блок).

Таким образом, тенденция к развитию аналитизма проявляется в активном употреблении вставных конструкций. Информативная двуплановость повествования ищет экономные способы выражения, и в наибольшей степени в письменном языке этому отвечает такой сильный знак, как скобка, который может дать соответствующий результат даже при формальном сохранении синтагматических связей между вставным и основным предложениями.