Развитие специальных и вспомогательных дисциплин

Повышенное внимание ученых России в конце XIX — начале XX в. к методологическим проблемам и методам исторического исследования определило новый этап в развитии источниковедения. Его характерная черта — разработка теоретических проблем источниковедения и утверждение его в качестве специальной дисциплины в системе исторической пауки.

Как уже отмечалось, новаторская роль в решении теоретических проблем источниковедения принадлежала Ланно- Данилевскому. Главное для исто — интерпретация источника, определение, какой именно исторический факт может быть восстановлен на основании факта источника, какую научную ценность источник имеет для "построения действительности". Совпадение представлений, возникавших при изучении источника, с представлениями его автора являлось для Лаппо-Данилевского критерием установления "фактической истины". Отсюда особое внимание к личности автора источника, его отношения к сообщаемому факту, условиям внешней среды. С именем Лаппо-Данилевского связано создание специальной источниковедческой дисциплины — дипломатики частных актов.

Изучением летописей занимался Алексей Александрович Шахматов (1864—1920), знаток русского языка, литературы и истории, действительный член Петербургской Академии наук. "Общерусские летописные своды XIV и XV веков", "Обозрение русских летописных сводов XIV—XVI веков", "Разыскания о древнейших русских летописных сводах", "Повесть временных лет", "Древнейшие судьбы русского племени" — таков далеко не полный перечень его работ. Исследуя русские летописи, Шахматов предположил существование не дошедших до пас более древних летописных сводов. Он представил каждый летописный список как звено в системе текстов данного памятника, развивавшегося на протяжении всей истории русского летописания с XI по XVI в., и впервые в отечественной исторической науке представил их как единый процесс. Каждый свод, отмечал ученый, создавался следующим летописцем путем сознательной, глубоко продуманной обработки бывших в его распоряжении текстов летописи и других источников, которые отражали настроения и политические устремления их авторов. Переработка производилась не произвольно, а по определенным нормам и правилам, выработанным в Средние века. А. А. Шахматов сделал вывод о существовании не сохранившихся текстов летописей и открыл новые своды. Изучение состава летописей позволило ему уточнить в ряде случаев время их написания, определить степень достоверности сообщаемых сведений. Идеи Шахматова были продолжены в трудах его учеников, в том числе М. Д. Присёлкова.

Исследованием других видов источников занимались: В. О. Ключевский — древнерусские жития святых и сказания иностранцев о Московском государстве; Н. А. Рожков и С. Б. Веселовский — писцовые книги. Продолжилось исследование летописей, степенных книг, памятников древнего русского права (В. И. Сергеевич, С. Ф. Платонов, М. Ф. Владимирский-Буданов и др.). В научный оборот активно вводился актовый материал, делопроизводственные документы и т.п.

Оформились как самостоятельные дисциплины археология и этнография. Были определены основные методы поиска, изучения и интерпретации их материалов, которые использовались в изучении отечественной истории. Широкую известность получили археологи Б. В. Фармаковский, А. А. Спицын, В. В. Хвойко.

Усиление интереса общества и исторической науки к истории народа, его быту, культуре определило развитие этнографических исследований. Ученые занимались сбором материалов об обычаях, верованиях, быте народов, проживавших в Среднем Поволжье, Сибири, Якутии, Средней Азии, на Кавказе и других краях России. Большую роль в изучении этих материалов и становлении этнографии как научной дисциплины играли Д. Н. Анучин, Л. Н. Веселовский, В. Ф. Миллер, С. В. Савченко.

Значительные успехи были сделаны в разработке вспомогательных исторических дисциплин: Д. И. Багалеем, В. О. Ключевским, М. К. Любавским, А. А. Синцыным — в области исторической географии; И. И. Срезневским, А. И. Соболевским, И. С. Беляевым — в палеографии; А. А. Шахматовым, Н. В. Степановым — в хронологии. Исследования в области генеалогии успешно проводили А. Б. Лобанов-Ростовский, Г. А. Милорадович, II. II. Лихачев и др.

Особое значение приобрело к концу XIX в. осмысление опыта предшествующей историографии, что было связано с теоретико-методологическими спорами в исторической науке и разработкой новых методов исследования, усилением внимания к источнику, попытками сформулировать новые концепции исторического развития. "Мы несем с собой средства, выработанные нашими предшественниками", — писал В. О. Ключевский. Знание этих "средств", практического опыта предшественников определило и место историографии как специальной дисциплины. Специальные курсы лекций по источниковедению и историографии стали неотъемлемой частью подготовки историков. Историографические введения предваряли монографические исследования, например в работе Н. II. Павлова-Сильванского "Феодализм в Древней Руси".

В исследованиях П. Н. Милюкова "Главные течения русской исторической мысли", В. С. Иконникова "Опыт русской историографии", в лекционных курсах В. О. Ключевского, А. С. Лаппо-Данилевского, Д. И. Багалея и других историков значительное место уделялось теоретическим проблемам историографии: предмету исторической науки, ее периодизации, выявлению направлений и течений, соответствующему понятийному аппарату и т.п. Были расширены хронологические и тематические рамки историографических исследований.

В основе представлений о развитии исторических знаний лежали собственные мировоззренческие установки ученых. Так, Ключевского особенно интересовала личность ученого, его внутренний мир, связь с культурной средой эпохи. Он дал блестящие характеристики многим историкам XVIII—XIX вв., обращался к различным сторонам их жизни, соотносил их воззрения с эпохой. А. С. Лаппо-Данилевский делал акцент на индивидуальные особенности писателей истории и их мировоззренческие идеи. Для Милюкова была важна "не столько ученая работа сама по себе, не столько ее положительные результаты, сколько направление ее теоретических побуждений". Решающее значение в представлении русской историографии он отводил влиянию па нее западноевропейской философской и исторической мысли.

В конце XIX — начале XX в. значительно увеличилось количество справочной исторической литературы, ретроспективной и текущей библиографии. Наряду с регистрационной библиографией развивалась обзорная, реферативная, аннотированная. Историческая библиография становится неотъемлемой частью организации исследовательской работы. Большое значение для исторической науки имело издание Энциклопедического словаря Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона, а также издание словаря братьями А. Н. и И. Н. Гранат.

Активно изучались отдельные проблемы прошлого России, что определило монографическую форму исторических исследований. Крупные проблемы разрешались коллективными усилиями, например, создание труда "Крестьянский строй" по истории крестьянства с древнейших времен до XX в., к 100-лстнсму юбилею Отечественной войны 1812 г. была издана семитомная "Отечественная война и русское общество", к 50-летию отмены крепостного права — "Великая реформа. Русское общество и крестьянский вопрос в прошлом и настоящем". Для истории исторической науки особый интерес представляли издания, посвященные юбилеям или памяти наиболее крупных ученых. Так, в 1909 г. был опубликован "Сборник статей, посвященных Василию Осиповичу Ключевскому его учениками, друзьями и почитателями ко дню тридцатилетия его преподавательской деятельности в Московском университете (5 декабря 1879 — 5 декабря 1909)". Такой же характер имели "Сборник статей в честь Матвея Кузьмича Любавского" и сборник, посвященный С. Ф. Платонову.

Широко распространяется учебная литература: для студентов: литографированные курсы лекций В. О. Ключевского, С. Ф. Платонова, Д. И. Багалея, II. Н. Милюкова, для школьников — учебники и учебные пособия Д. И. Иловайского, С. Ф. Платонова и др. Ученые активно участвовали в просветительской деятельности: читали публичные лекции; издавали популярные книги по истории для народного чтения (особую роль в этом играло издательство И. Д. Сытина); в губерниях печатали разного рода календари, памятные книги по истории края.

Историческая наука конца XIX — начала XX и. и поисках новых подходов к познанию и осмыслению истории обращалась к различным философско-историческим системам. В области методологии противопоставлялись материалистический подход, признававший основой развития общества материальные, объективные факторы, и идеалистический — метафизический подход, акцентировавший внимание на субъективных факторах, на психологических и эмоциональных составляющих тех или иных процессов. Особое внимание было обращено на теорию исторического познания (методологию), а также методы исследования.

Существовавшее многообразие подходов, однако, не создало многообразия конкретных концепций русской истории. Все они в той или иной степени повторяли основные положения старой схемы, и в итоге побеждала концепция середины XIX в. — история России есть история Российского государства. По своей социальной сущности эта схема являлась государственно-охранительной. Исключение составляли марксистская и народническая историография.

Многие положения исторических концепций конца XIX — начала XX в. оказали влияние на последующее развитие историографии.