Лекция 4. Развитие образования и педагогической мысли в русских княжествах и Российском государстве в XI – первой половине XVII в.

В результате освоения материала главы и его самостоятельного осмысления студент сможет:

• знать

– основные направления и этапы становления и развития образования в России в XI–XVII вв.;

– цели, ОГЛАВЛЕНИЕ, формы, результаты обучения и их генезис на протяжении XI–XVII вв.;

– ведущих представителей педагогической мысли и образования, внесших весомый вклад в его развитие и распространение в России;

– социальные и географические границы распространения образования в России па протяжении XI–XVII вв.;

• уметь

– использовать знания в области истории образования России XI– XVII вв. для решения проблем современного развития образования;

– оценивать педагогические факты и деятельность известных деятелей российского образования в контексте развития русской культуры XI–XVII вв.;

– анализировать ОГЛАВЛЕНИЕ важнейших памятников педагогической мысли в России XI–XVII вв.;

• владеть

– представлениями об основных тенденциях развития русской культуры, своеобразии педагогической мысли на различных исторических этапах;

– системой знаний о деятельности учебных заведений в России, принципах и особенностях их функционирования;

– формами самостоятельной работы с источниками по истории российского образования и памятниками педагогической мысли.

Организация училищ и ОГЛАВЛЕНИЕ образования

Организация первых учебных заведений и становление образования на территории России было связано с принятием христианства и его распространением. Этому процессу во многом содействовало создание письменности и складывание языка у славянских народов. Вместе с азбукой славяне получили целый комплекс переведенных богослужебных, духовно-нравственных, научных сочинений. Славянскими просветителями Кириллом, Мефодием и несколькими их учениками уже в IX в. на славянский язык были переведены Евангелие, Апостол, Псалтырь, главные церковные службы, избранные жития святых – Патерик, Ветхий Завет, Номоканон и другие книги, в которых даны ориентиры в воспитании и учении, а также советы родителям и детям о взаимоотношениях в семье.

На всем протяжении XI–XVII вв. образование в России носило государственно-церковный характер. Организационное начало училища в русских княжествах получили с учреждения спископий в 992 г. В особых митрополичьих "Посланиях" архиепископам и епископам давались указания об открытии училищ, содействии их деятельности и об особом внимании к отбору священнослужителей-учителей. Например, в сохранившемся "Правиле" (1274) митрополита Кирилла епископам указывалось на обязательную грамотность и высокую нравственность кандидатов в священники. Кроме того, в подобных документах указывались требования к священнику-учителю, особое внимание обращалось на важность говорить в церковных проповедях о необходимости обучения детей, как мальчиков, так и девочек, в училищах. Подобные требования, вероятно, не всегда выполнялись, поэтому наиболее известные своим благочестием и образованностью монахи и архиереи направлялись для проверки училищ. Так, например, в 1097 г. иеродиакон Нестор (Летописец, ок. 1050 – ок. 1114) по указанию митрополита Ефрема ездил во Владимир-на-Волыни для проверки состояния училищ и наставления их учителей. В это же время начала складываться практика призыва священников-учителей к митрополиту, где они получали специальные наставления о том, как им надлежит воспитывать и обучат!) детей. Подобные наставления были связаны с самим характером учительской деятельности, на которую смотрели двояко: на учительство в деле распространения христианства и на учительство как распространение грамотности. Этим во многом и объяснялось то, что учителями в училищах на протяжении XI–XVI вв. были лишь священнослужители.

Важной стороной организованного обучения являлось установление норм взаимоотношений учеников и учителей. Интересным свидетельством характера этих взаимоотношений являются требования к деятельности учителей по "Степенной книге царского родословия" – памятнику духовно-нравственного и правового характера конца XIV – первой половины XVI в. В ней нашли отражение требования к священникам-учителям, приписываемые первому митрополиту Киевскому Михаилу (988–992). В них указывалось на необходимость учить с любовью, лаской, спокойствием, постоянным советом, учитывать особенности и способности каждого из учеников. Уроки задавать следовало по силам ученика и постоянно интересоваться успехами и трудностями в учении. Эти требования во многом соотносятся с ОГЛАВЛЕНИЕм многочисленных архиерейских "Правил...", "Посланий...", "Поучений...", которые систематически рассылались священникам, обучавшим детей. В этих документах особое внимание обращалось на необходимость кротости воздействия на учащихся, проявлении любви и внимания к ним в ходе учения. Отсутствие рекомендаций о телесных наказаниях объяснялось тем, что они до середины XVII в. приравнивались у священнослужителей к преступлениям и подлежали церковному суду, вплоть до снятия сана.

Для оплаты труда священнослужителей-учителей с середины XI в. из княжеской казны выделялся особый оклад. Эта практика продолжала сохраняться до середины XIII в., а в отдельных княжествах – до образования единого государства в середине XVI в. В период монгольского нашествия (сер. XIII–XV вв.) происходило разорение храмов и, как следствие, сокращение числа училищ, поэтому приходскому духовенству разрешалось уже в своих домах или домах прихожан учить грамоте, письму и счету. И плата за их труд происходила уже не из княжеской казны, а осуществлялась самими обучающимися "по их силам", т.е. платили, кто сколько мог. Такие священники и диаконы назывались в период монгольского ига "мастерами грамоты", которых иногда ошибочно характеризуют как светских лиц, занимавшихся частным промыслом. Обучение в период XI–XVI вв. считалось делом государственным и церковным и не передавалось частным лицам даже в сложные для страны периоды. Частная педагогическая деятельность получила распространение лишь с XVII в. и явилась одним из проявлений западноевропейского влияния на российское образование.

Процесс обучения в древнерусских училищах назывался "учением книжным", поскольку главным средством обучения в них служили книги. Училища создавались при приходских церквях и реже при монастырях. Незначительное число училищ при монастырях объяснялось доминированием в русских княжествах строгого Студитского устава, который ограничивал присутствие на территории монастырей не членов братии и отдельно оговаривал условия организации училищ на территории монастыря. Именовались училища по церкви или монастырю, при которых находились: Воскресенское, Спасское, Богоявленское и т.д. Монастыри же, в которых создавались училища, назывались училищными, например, училищный Воскресенский монастырь. При организации первых училищ за определенный образец брались византийские и болгарские учебные заведения, чем во многом и объяснялся быстрый рост училищ в русских княжествах. В летописях сохранились известия о существовании училищ в X–XIII вв. в Киеве (988, 1037, 1093), Новгороде (1030), Переяславле (1054– 1073), Муроме (1096), Владимире-Волынском (1097), Смоленске (1180), Галиче (1188), Ростове (1214) и других городах Руси. Быстрому развитию начального образования в XI–XIV вв. содействовала поступавшая из Болгарии, Сербии, Константинополя и Афона разнообразная учебная литература на славянском языке. В Константинополе и на Афоне с XII в. существовали русские монастыри, являвшиеся центрами перевода и переписи книг.

При условии участия детей в церковной жизни важным средством их воспитания служила исповедь. На Руси она начиналась с семилетнего возраста, т.е. совпадала с началом организованного обучения. Подобная мера носила целенаправленный характер и служила для соединения учения с самовоспитанием и развитием умения видеть собственные ошибки и готовности их исправлять. В целях подготовки к исповеди детей для них были составлены специальные пособия – "Поновления" и "Поучения", – в которых давались советы о послушании, уважении старших, важности учебы и пр. с обязательным разъяснением, почему именно так следует себя вести и строить отношения с другими людьми. Подобным путем дети приобщались к взрослой жизни, тем более что с началом отрочества (7–14 лет) они получали ряд гражданских прав. Для тех людей, кто нс знал грамоты и не умел читать, уже на начальном этапе распространения христианства было составлено "Поновление мирское вкратце и маломощным и не умеющим грамоте". В нем давались советы не только о правилах повседневной жизни, но и о воспитании детей. Сказанное позволяет заметить, что, во-первых, участие в церковной службе представителей разных сословий обеспечивало единство усвоения системы жизненных ценностей и норм воспитания, а для детей – единство правил послушания и учения па всей территории страны; во-вторых, неграмотность не была препятствием в усвоении нравственных правил и норм.

Организованное обучение начиналось, как правило, с семи лет – с окончанием младенчества и началом отроческого возраста, хотя жестко указами и посланиями возраст не регламентировался. Многочисленные источники – летописи, жития, повести и др. – свидетельствуют о совместном обучении детей разных сословий, от крестьян до боярства. Большое внимание уделялось обучению и воспитанию детей-сирот, для проживания которых при церквях создавались так называемые сиротские дома или странноприимницы. По количеству обучающихся детей училища были различны: от 8–10 чел. в небольших приходах до нескольких десятков в училищах крупных городов. Например, в лицевом житии (XVII в.) преподобного Сергия Радонежского в одной из миниатюр изображалось училище, вероятно Ростова, с 11 учениками: на скамьях сидят 10 учеников с книгами, а учитель объясняет урок отроку Варфоломею. В училищах со значительным числом учащихся существовало их разделение по группам в соответствии с успехами в учении.

Миниатюра древнерусского училища. Из лицевого жития Сергия Радонежского XVII в.

ОГЛАВЛЕНИЕ начального этапа учения в XI–XVII вв. включало чтение, письмо, счет, пение. Учебные пособия, служившие для обучения грамоте и письму на протяжении XII–XVII вв., представлены азбуками, азбуками-прописями, букварями, учебными псалтырями и часословами, грамматиками, лексиконами и др. Сохранившиеся экземпляры этих учебных пособий являются как рукописными, так и печатными, причем ранние рукописные относятся к XIV в.

Азбуки до начала XVIII в. писались столбцом – на длинных, до нескольких метров, склеенных полосах бумаги, затем стали создаваться азбуки в виде книг. ОГЛАВЛЕНИЕ их было такое же, как и в столбцовых азбуках. Составлялись и писались азбуки, как правило, теми, кто занимался обучением, для каждого из своих учеников. Азбуки включали в себя несколько условных частей. В первой части давались начертания прописных и строчных букв в азбучном порядке, склады и отдельные слова, начинающиеся с определенной буквы. Другая часть включала в себя материал для обучения слитному письму и развитию навыков чтения подобного письма. Этот материал включал тексты духовно-нравственной направленности, советы и пословицы, образцы составления деловых документов. Кроме того, многие азбуки содержали тексты из области географии или истории, например, о походах Александра Македонского или Троянской войне. Поэтому азбуки-прописи решали задачи не только обучения чтению и письму, но и служили средством воспитания детей. Этим задачам служили также азбуки большего объема – "азбуки-границы" и "азбуки с прибавлениями", – которые содержали дополнительный материал для чтения. Третью часть азбук-прописей составляло обучение написанию цифр.

Обучение письму происходило одновременно с изучением букв и складыванием их в слова, поэтому определенный вид азбук получил название азбук-прописей. Эти учебные пособия не теряли значимости до конца XVIII в., когда стали издаваться печатные прописи. Появление азбук-прописей во многом было связано с распространением в быту и повседневной деятельности скорописного письма, требовавшего особых навыков как в письме, так и в его прочтении. После каждого листа с образцами различного написания букв и складов давался чистый лист для самостоятельного написания учеником букв по приведенным образцам. Процесс работы учеников с азбукой-прописью включал два этапа: копирование образцов письма, выполненных учителем, и самостоятельное написание приводимых в азбуке букв, складов, текстов, цифр. Такой подход помогал вырабатывать у ученика нс только навыки письма, но и свой стиль письма.

К числу учебных пособий, использовавшихся на последнем этапе обучения грамоте, относились буквари, грамматики и грамматические сборники учебного характера. Примером может служить ряд грамматик, составленных в первой четверти XVI в. Максимом Греком. В них раскрывались грамматические правила, упражнения для учеников и нередко раскрывалось ОГЛАВЛЕНИЕ "семи свободных искусств". Подобные учебные пособия давали не только учебную информацию, но и рекомендации методического характера. В конце XVII в. появились грамматики и буквари, снабженные иллюстрациями. Примером может служить целый ряд учебных сочинений, составленных иеромонахом Карионом (Истоминым).

В 1690-е гг. он являлся начальником Печатного двора и одновременно преподавателем славянской грамматики и греческого языка в Спасских школах (Академии). Карион Истомин принимал участие в воспитании царевича Алексея Петровича, для которого им были составлены Букварь (1692), Большой букварь (1696), а также стихотворное сочинение педагогического характера "Полис" (1694). В нем содержались сведения из различных наук, а также нравоучительные наставления. Как и буквари, "Полис" был снабжен значительным числом иллюстраций. Кроме того, Кариону Истомину принадлежит сочинение педагогического характера "Домострой", написанное акростихом.

Букварь Кариона Истомина. 1694 г. Фрагмент

Обучение детей счету проходило в несколько этапов. На первом этапе дети знакомились с буквенным обозначением цифр от одного до сотен тысяч и учились их записывать. При обучении арифметике с 1586 г. стали использовать учебное пособие "Книга глаголема по гречески арефметика, а но немецки алгоризма, а по руски цифирная счетная мудрость". Со временем оно изменило свой состав и получило самостоятельные редакции. В этих учебных пособиях помещались правила арифметики и к ним практико-ориетированные задачи, действия с дробями, задачи геометрического характера, отражавшие повседневную жизнь учеников. Такого рода пособия использовались, вероятно, не только для обучения в училищах, но и для самообразования. Учебные пособия по арифметике, как показывает их ОГЛАВЛЕНИЕ, не претерпели существенных изменений вплоть до конца XVIII в., и их состав оставался таким же, как и в XVI в.

Обучение пению происходило на основе особых "азбук крюкового пения". До XVII в. было распространено крюковое нотописание, которое со временем было вытеснено пришедшим из Европы более простым – линейным нотописанием, близким к современному. Наиболее популярным был учебник "Мусикийская грамматика" Я. П. Донецкого (1679), который охватывал весь курс обучения пению. Он предназначался как для начинавших обучаться пению по нотам детей, так и для более серьезной музыкальной подготовки.

Певчие. Изображение 1680-х гг. Львов

К другой группе учебных пособий, служивших не только материалом для чтения, но и средством духовно-нравственного воспитания, можно отнести учебные псалтыри и часословы. Нередко они предварялись наставлениями для детей и их родителей, рекомендациями для учителей. Например, предисловие к псалтыри начала XVII в. содержало "Наказание к учителем, како им учити детей грамоте и како детем учитися божественному писанию и разумению". Псалмы, содержащиеся в псалтыри, читались, запоминались и служили материалом при обучении пению.

Важным средством нс только обучения, но и воспитания служило знакомство учащихся с важнейшими событиями русской и мировой истории. Изучение этих событий в учебных заведениях на протяжении XVI–XVII вв. происходило различными путями. Одним из путей было включение текстов исторического содержания в азбуки. К таким текстам относились "Александрия", "Сказание о Цезаре и Клеопатре", "Повесть о Троянской войне", "Сказание об Азовском сидении" и др. Естественно, что тексты, помещавшиеся в азбуках, предназначались, главным образом, для детей семи-девяти лет, были адаптированы под этот возраст и не превышали 10–12 слов. Другим путем знакомства детей с историей было привлечение к обучению азбуковников – сборников, включавших тексты исторического характера и словари иностранных слов к ним. Еще одним направлением изучения истории было обращение с середины XVII в. к европейской традиции составления особых книг по истории – "Синопсисов" – с изложением истории от сотворения мира до XVII в.

Развитие исторических и географических представлений населения происходило и в процессе чтения книг духовно-нравственной направленности. Наибольшее распространение и популярность среди них имели жития святых, которые активно переписывались, получая многочисленные списки. Они были доступны каждому русскому читателю, не только владевшему грамотой, поскольку' читались в церквях во время проповедей, их могли читать вслух грамотные родственники, соседи и пр. Через жития изучали, например, отечественную и всемирную географию. Персия, Александрия, Палестина, Египет, Фракия, Византия, Римская империя, Иверия, Британия, Испания – это неполный перечень государств и регионов мира, постоянно сопровождавший ОГЛАВЛЕНИЕ житий, читавшихся населением Руси уже в XIII–XV вв. Не менее широко представлены в житиях и различные исторические события: Крещение Руси, Крестовые походы, захват Древнего Рима и Византии, завоевания монголов и др. Жития составлялись и переписывались в разных регионах России, что отражало знакомство авторов и переписчиков с мировой географией и историей.

В целом можно сказать, что организованное в XI – середине XVII в. обучение ориентировало детей на постоянное самообразование: во-первых, воспитывало желание самостоятельно учиться на протяжении всей жизни и постоянно испытывать тягу к получению новых знаний; во-вторых, делать это на основе понятий о христианской вере и нравственности; в-третьих, иметь желание овладевать каким-либо делом или ремеслом. Ориентацией в ходе начального обучения на постоянное самообразование во многом объясняется отсутствие в России до середины XVII в. учебных заведений более высокого уровня.

Распространение грамотности и организация училищ происходили и на территории вновь присоединенных к Русскому государству земель. В XV в. в состав Московского государства вошел ряд неславянских народностей, многие представители которых приняли христианство. В соответствии с каноническими христианскими требованиями у всех новокрещеных жителей Руси церковная служба и обучение грамоте должны были происходить на родном языке. Это требование обязательным и для священнослужителей-учителей, которые обязаны были знать язык своих прихожан и учеников. Об этом говорят, например, сохранившиеся рукописи учебной литературы на языках народов, входивших в состав русских княжеств. Эти учебные пособия переводились со славянского или писались на родном для учеников языке священниками, направленными к ним в качестве учителей. Об этом говорят подписи в подобных рукописях: "перевел священник церкви...", или "составил священник церкви...". Много примеров составления учебной литературы и архиереями.

Например, житие Стефана Пермского (1340–1396), составленное ок. 1397 г., сообщало, что отрок Стефан в родном Устюге научился "всей грамматичной хитрости и книжной силе", греческому языку и прочитал множество греческих книг. И уже самостоятельно изучил пермский язык и на его основе составил для поволжских народностей азбуку.

Другим примером может служить деятельность первого архиепископа Казанского Гурия (1500–1563) по обучению детей представителей различных народностей Казанского края. Архиепископ Гурий получил, по-видимому, хорошее образование, поскольку еще в юности, находясь в заточении по ложному обвинению, при помощи друга получил бумагу и писал азбуки для обучения детей грамоте. После покорения Казани и учреждения там архиерейской кафедры (1555) игумен Иосифо-Волоколамского монастыря Гурий был избран на нее архиепископом. На средства, полученные из царской казны, он основал ряд монастырей, при которых было организовано обучение грамоте на родном языке детей крещеных и собиравшихся принять крещение представителей местных народностей. Например, уже в первый год вхождения казанских земель в состав России 17 родов вотяков (удмуртов) пожелали принять крещение и обучить своих детей грамоте. Татарский язык и язык вотяков архиепископ Гурий изучал на месте, а его помощник архимандрит Спасо-Преображенского монастыря Варсонофий знал татарский язык и обычаи этого народа с юности – около пяти лет он пробыл в плену у татар. Основанные в Казани монастыри стали центрами духовной жизни и образования всего Казанского края. Подобным образом осуществлял свою деятельность и игумен Кирилл, направленный в 1558 г. в астраханские земли.

Сложившиеся требования к организации училищ и распространению образования получили общегосударственное закрепление в решениях Поместного церковного собора 1551 г., известного как Стоглавый. Ряд глав полностью или частично затрагивает эти вопросы. В них, прежде всего, обращает на себя внимание указание, что до XVI в. в Русском государстве было много училищ, число которых постепенно сократилось. Поэтому архиереям и священникам предписывалось, чтобы они "уставили книжные училища и книжных писцов училище в городе, и на посаде, и по волостям, и по погостам", т.е. фактически повсеместно. В Стоглаве обращалось внимание и на конкретные требования к свящсннослужителям-учителям. Несколько позднее, в 1589 г., на необходимость высоких требований к священнослужителям-учителям и повсеместной организации училищ указывалось епископам в решениях собора об учреждении в России патриархата. Одной из важных проблем, на которые указал Стоглавый собор, была проблема ошибок в книгах, в том числе учебных. Причины этих ошибок увидели в недостаточной подготовке писцов, мало понимающих ОГЛАВЛЕНИЕ, которое переписывали. Возможно, осознание этих проблем стало одной из причин организации книгопечатания.

В середине XVII в. произошли некоторые изменения в издании учебной литературы. Они во многом были связаны с деятельностью патриарха Никона по исправлению богослужебных и учебных книг. Были просмотрены все издававшиеся учебные пособия, внесены определенные изменения и значительно увеличены их тиражи. Подобная деятельность вызвала много противников, недостаточно ясно понимавших суть проводившихся изменений. По инициативе двух из четырех греческих патриархов в Москве в 1666 г. состоялся церковный собор, на котором было проведено осуждение деятельности патриарха Никона и постановлений Стоглавого собора. Это решение во многом связано с принятой царем Алексеем Михайловичем западноевропейской идеей о разделении церковной и царской власти. В этих условиях было необходимо подготовить священнослужителей, верных решениям собора 1666–1667 гг., поэтому в его постановлениях сказано только об обучении священнических детей, в отличие от церковного собора 1551 г., на котором указывалось об обучении всех детей в государстве без учета сословий. Решения церковного собора 1666–1667 гг. показали отсутствие у иерархов Русской православной церкви единодушного понимания и толкования канонов христианства, внесли еще большую смуту в умы русских людей и усугубили раскол. Возможно, это повлияло на решение царя Петра I не созывать собора на избрание нового патриарха в 1700 г., а назначить местоблюстителя и создать Духовную коллегию (с 1721 г. – Святейший правительствующий Синод) в подчинении у государственной власти.

Была обозначена необходимость более серьезного славянского, греческого и латинского грамматического образования писцов и справщиков Печатного двора и типографий. Возникла необходимость основательного изучения греческого и латинского языка духовенством, а также собирания древних рукописей и усиления связей Москвы с центрами православного образования и культуры – Афоном и Киево-Печерской Лаврой.