ЗАТЯНУВШИЙСЯ ВОПРОС

ПРЕДИСЛОВИЕ

Бытует мнение; что найти взаимосвязь между наукой и Священным Писанием попросту невозможно. Книга, которую вы держите в руках, бросает вызов этой точке зрения. В ней отражена попытка показать, что разделение между наукой и Писанием имеет искусственное происхож­дение, и доказать, что между ними существует обоснованная гармония.

В оживленных спорах по поводу истинности науки и Писания слиш­ком часто упор делается на довольно узкие темы, такие, как самопроиз­вольное возникновение жизни или достоверность библейских свиде­тельств о происхождении Земли. Однако вопрос о происхождении весь­ма обширен и включает в себя возникновение практически всего суще­го. А многогранный вопрос требует фундаментальной оценочной базы. В данной книге сделана попытка представить более масштабную карти­ну. Мы очень часто доверяем экспертам узкой специализации, которые в свою очередь доверяют другим таким же узко специализированным экспертам, и каждый из них формирует свой «взгляд на мир» на основа­нии господствующих мнений, не имея возможности оценить более об­ширную картину, столь часто воспринимаемую нами как само собой ра­зумеющееся. Мы нередко делаем далеко идущие выводы на основании неполных данных, не осознавая, что наше мнение грешит предубежде­ниями. Социолог смотрит на город совсем иначе, чем архитектор, одна­ко каждый из них видит только свою часть многомерной картины. В на­стоящем кратком исследовании автор «специализируется» на достаточ­но общей перспективе, оценивая различные интерпретации, основан­ные на научных данных и на Писании. Я старался охватить все полотно, однако соображения практического свойства вынудили меня отобрать для обсуждения ограниченный ряд тем. Я стремился выделить самые важные темы, а именно те, в которых перед Писанием и наукой ставятся наиболее сложные проблемы. Важнейший вопрос о происхождении рас­сматривается мною с различных точек зрения. Начав с истории разви­тия конфликта между наукой и религией, я в этой книге даю анализ био­логических, палеонтологических и геологических концепций. Затем сле-дует аналитический взгляд на науку, Писание и те точки зрения, что за­нимают промежуточное положение между креационной и эволюционной моделью происхождения всего сущего, Приверженцами которой являются большинство ученых. Я бы очень хотел охватить немалое число прочих тем, но, увы, обо всем написать невозможно, да и читатели, я думаю, будут благодарны мне за то, что я вовремя остановился! Одна из предпосылок данной монографии звучит следующим образом: истина должна иметь смысл. Другими словами, истина стойко выдержит любое испытание, однако оно должно быть достаточно разносторонним, чтобы дать верные ответы на поставленные вопросы. К сожалению, у че­ловеческой природы есть одно неприятное свойство, нами неохотно при­знаваемое: мы верим в то, во что нам хочется верить, даже если факты го­ворят против наших убеждений. Вот почему в предпринимаемом нами по­иске истины так важно не полагаться на догадки, а уделять особое внима­ние самым надежным точкам опоры, которые мы только можем найти. Как ученый-практик я воспринимаю науку исключительно серьезно, и как че­ловек, ценящий здравый смысл и религию, я столь же серьезно восприни­маю Библию.

В последнее время появилось много книг, в которых ставятся под со­мнение как эволюция, так и творение, либо связанные с ними точки зре­ния. В моей книге я по мере возможности стремился к более конструктив­ному синтезу, что в значительной степени мне удалось осуществить во вто­рой части данного труда. В то же время я постарался уделить особое вни­мание критической оценке. Опубликованные на эту тему дискуссии по большей части игнорируют геологию. Я попытался заполнить досадный пробел выкладками из этой «забытой» области.

В своей книге я часто фокусирую внимание на точках пересечения на­уки и религии. Читатель вскоре обнаружит, что есть несколько возмож­ных вариантов употребления таких общих терминов, как наука или рели­гия. Это может повлечь за собой определенную путаницу, поскольку уни­фикация понятий имеет немаловажное значение для дискуссии. Пытаясь прояснить терминологию, я нередко указываю на специфическое употреб­ление в тексте того или иного термина. Особенно важны такие термины, как наука, натуралистическая наука, методологическая наука, рели­гия, Священное Писанием богословие. Определения перечисленных тер­минов даны в небольшом словарике в конце книги.

Целый ряд представленных мною выводов не являются общеприняты­ми. Я приглашаю читателя оценивать их на основании имеющихся данных, а не исходя из предвзятых мнений. Нельзя разрабатывать новые концеп­ции, не отрешившись от старых.

Несколько глав (особенно главы 4, 8, 10 и 14) посвящены довольно сложной тематике и пестрят специальной терминологией, которую я по­старался максимально упростить, но, боюсь, они по-прежнему трудны для понимания. Они не лишены смысла, но отдельные читатели, возможно, сочтут за благо сразу перейти к заключению указанных глав, а затем обра­тятся к более легким темам.

Предлагает ли моя книга сбалансированную трактовку? Свободна ли она от искажений? К сожалению, ответ на оба вопроса скорее всего будет отрицательным. Я изо всех сил старался быть честным в отборе данных, использовал только самые надежные сведения, но кто может с уверенно­стью сказать о себе, что он непогрешим? Когда речь идет об истолковании данных, я не могу на сто процентов утверждать, что в равной степени пред­ставил все точки зрения. Эта книга не является обзором превалирующих мнений. Впрочем, в ряде областей знания уровень нашей информирован­ности слишком низок по сравнению с тем, что нам необходимо знать для формулировки окончательных выводов, поэтому для рассмотрения мною представлены сразу несколько вариантов.

Всякий раз, когда у меня в руках оказывается новая книга, я прежде всего заглядываю в заключительную главу, чтобы определить точку зре­ния автора. Позвольте мне избавить вас от подобного упражнения. Мой вывод таков: научных данных, которые подтверждают написанное в Биб­лии, гораздо больше, чем полагает большинство людей. Несмотря на то, что значительное количество научных фактов интерпретируется в пользу дарвинизма, эволюционистское мировоззрение достаточно ограничено и оставляет без ответа множество вопросов, в том числе и вопрос о смысле бытия. Как мне кажется, когда мы рассматриваем всю картину целиком, креационизм дает более полное объяснение природным явлениям, чем эво­люция. Теории происхождения, в которых делается попытка совместить творение и эволюцию (глава 21), звучат неубедительно, им недостает оп­ределенности, впрочем как и должного подкрепления со стороны науки, Священного Писания либо каких-то иных источников информации.

Я отдаю себе отчет в том, что людям, чьи взгляды расходятся с моими, может не понравиться мой подход. Таковым я приношу свои искренние извинения. Я призываю оппонентов продолжать учиться, общаться и вно­сить свой вклад в сокровищницу человеческих знаний. Нам всем можно многому научиться друг у друга.

Ариэль А. Рос Лома-Линда, Калифорния

 

ЗАТЯНУВШИЙСЯ ВОПРОС

Одно дело — желать, чтобы
истина была на нашей стороне,-
и совсем другое — иметь искреннее

желание быть на стороне истины.

Ричард Уэйтли1

Комитет по образованию законодательного собрания штата Орегон проводил общественные слушания в административном центре штата городе Сейлем. Большой зал был переполнен, поэтому при­шлось открыть еще четыре конференц-зала, чтобы разместить всех жела­ющих. На повестке дня стоял вопрос о преподавании креационизма в го­сударственных школах Орегона. Подавляющее большинство жителей шта­та высказывалось за изучение креационизма наряду с теорией эволюции, и вот законодатели рассматривали новый закон, требующий сбалансиро­ванного освещения обоих взглядов.

Обратившись к членам комитета, я указал на то, что разногласия между креационизмом и теорией эволюции заключаются не в фактах, а в их ин­терпретации. И эволюционисты, и креационисты признают имеющиеся научные данные, но понимают их по-разному. Например, эволюционисты учат, что схожие черты различных видов животных и растений в клеточ­ной структуре, биохимии и анатомии являются результатом общего эво­люционного происхождения, в то время как креационисты рассматрива­ют те же самые данные как печать единого Творца — Бога.

После нескольких часов обсуждения заключительное слово взял пред­седатель комитета. Он высказался в том смысле, что на самом деле обсуж­дать практически нечего, поскольку для науки креационизм потерял свою актуальность более сотни лет назад. По его мнению, конфликт был уже давным-давно исчерпан. Заявление руководителя комитета привело сто­ронников творения в изумление: зачем вообще нужно было созывать та­кое большое собрание? Как ключевой оратор, отстаивавший креационис-тскую точку зрения, я был удивлен тем, насколько безуспешным оказалось мое выступление! Это собрание напомнило мне, насколько все-таки сильно нас волнует основной философский вопрос нашего происхожде­ния. Он вовсе не был исчерпан 100 лет назад, и по сей день нет никаких признаков того, что его острота снята. Открытое противостояние между научной интерпретацией и Библией не угасает вот уже в течение двух ве­ков. Это одна из величайших интеллектуальных битв всех времен. Орудия в ней — перо и язык, а поле битвы — человеческий разум. Загадка проис­хождения существенно влияет на наше мировоззрение, на понимание смысла жизни, на нашу надежду на будущее. Это далеко не тот вопрос, который можно с легкостью оставить в стороне.

 

ЗАТЯНУВШИЙСЯ ВОПРОС: ГДЕ НАХОДИТСЯ ИСТИНА - В НАУКЕ ИЛИ В ПИСАНИИ?

 

Наука как величайшее интеллектуальное достижение человечества по праву заслуживает высочайшего уважения. Когда ученые делают какие-то заявления, их могут не понять, но им скорее всего поверят. Зачастую суды и агентства, рекламирующие коммерческую продукцию, обращают­ся к научным тестам как к истине в последней инстанции. Наука в сочета­нии с технологией дала нам компьютеры, лунные посадочные модули и ген­ную инженерию. Ей сопутствует немалый успех2.

Могущественное научное сообщество в подавляющем большинстве при­держивается эволюционистской концепции, согласно которой Вселенная и жизнь возникли сами по себе, и одновременно ставит под вопрос или вовсе игнорирует роль Бога-Творца. Такой подход приводит к конфликту между эволюционистами и людьми, доверяющими летописи земной исто­рии, приведенной в Библии. В Священном Писании, принимаемом верую­щими в качестве исторического откровения, Бог представлен как Творец всего сущего, и в нем же верующий обретает понимание того, что проис­ходит вокруг него. Напротив, натуралистическая (т.е. отрицающая все сверхъестественное) эволюционная теория склонна сводить реальность к механическим концепциям, и, как выразился Шекспир, жизнь становит­ся «сказкой в пересказе глупца. Она полна трескучих слов и ничего не зна­чит»3.

Наука обладает великой силой, но если говорить о влиянии, то Библия не знает себе равных среди книг4. По некоторым оценкам, к 1975 году было напечатано 2,5 миллиарда экземпляров Библии, а ежегодный ее тираж со­ставляет примерно 44 миллиона. Этот рекорд намного превосходит объем выпуска «красной книжицы» с цитатами Мао Цзэдуна, изданной общим ти­ражом в 800 миллионов экземпляров. Вслед за цитатником Мао идет Ис­тина, ведущая к вечной жизни (более 100 миллионов экземпляров) и Книга рекордов Гиннеса (более 70 миллионов)5. В настоящее время Библий распространяется в 17 раз больше, чем любых других нерелиги­озных изданий. Нередко цитаты или разные части Библии выпускаются отдельными сборниками, все более увеличивая ее отрыв от других книг.

Важным эпизодом в противостоянии науки и Священного Писания ста-'ла эпоха Просвещения, относящаяся к XVIII в., когда интеллектуальная де­ятельность освободилась от традиционных религиозных представлений и Библии. Деятели Просвещения не решили фундаментальных вопросов, связанных с происхождением человечества и всего остального. Не унич­тожили они и Библию. На протяжении трех минувших веков битва, в цен­тре которой находилась Библия, то разгоралась, то затихала, однако на фоне этого конфликта Библия по-прежнему остается самой востребован­ной книгой в мире. Если бы она была развлекательным чтивом, ее попу­лярность можно было бы объяснить именно этим, но чтение Библии едва ли можно назвать развлечением, оно требует большого напряжения ума, а временами в ней встречаются места, весьма трудные для понимания. По­пулярность Библии зиждется отчасти на уверенности, которой она наде­ляет читателя благодаря своей прямоте и многозначительности.

Если учесть, что люди активно принимают и науку, и Библию вместе с противоположными взглядами, которые отстаивают оба мировоззрения, то нет ничего удивительного в том, что между ними идет такая борьба. Многие люди задаются закономерным вопросом: где же искать самый на­дежный источник истины? Мы обсудим этот вопрос с самых разных сто­рон в последующих главах.

Время от времени возникают дискуссии по поводу таких фундаменталь­ных вопросов, как происхождение Вселенной или даже происхождение Бога, причем они не подкрепляются какими-то основательными свидетель­ствами и не дают сколько-нибудь определенных ответов. Мы не будем ос­танавливаться на этих чрезвычайно умозрительных проблемах, которые на сегодняшний день так и остаются спорными. Однако мы подробно об­судим относительную достоверность и эволюционной концепции натура­листической науки, и креационной концепции, приведенной в Священном Писании. Большая часть свидетельств имеет отношение именно к этим двум моделям. Здесь наше исследование имеет больше шансов оказаться пло­дотворным.

Иногда можно услышать такое утверждение, что якобы и творение, и эволюция зиждутся на вере, поскольку мы не можем доказать ни то, ни другое. В определенной степени это так, учитывая, что обе теории каса­ются таких уникальных событий далекого прошлого, которые трудно про­верить и оценить. Но наша вера становится тверже, если основывается на доказательствах. Да, нам всем нужна определенная вера. Она нужна нам, когда мы сажаем огород или летим в самолете. Большинство из нас верят,

 

 

что все будет нормально. Однако наша вера вытекает из прошлого опыта. Точно так же и наш ответ на вопросы о происхождении не должен осно­вываться на слепой вере. У нас в наличии есть большое количество свиде­тельств, которые имеют прямое отношение к вечному вопросу: где лежит истина — в науке или в Священном Писании.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ6

Различные эволюционные концепции существуют уже многие века, но поворотным моментом стал 1859 год, когда Чарльз Дарвин опубликовал книгу Происхождение видов путем естественного отбора или Сохра­нение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь. Этот труд был по­священ эволюции и предлагал ее механизм — естественный отбор, благо­даря которому возникали все более совершенные формы жизни. Реакция на книгу Дарвина поначалу была совсем неоднозначной, но по прошествии нескольких десятилетий большое число ученых и даже часть богословов стали в том или ином виде признавать эволюцию. Находились и такие, кто продолжал выступать против дарвиновских идей, особенно богословы и биологи, включая известную группу ученых из Принстонского универси­тета, которые придерживались промежуточных между эволюцией и тво­рением взглядов.

Хотя в Англии начала XX в. и присутствовало некое подобие организо­ванного сопротивления эволюционной теории, наиболее сильное проти­водействие дарвинизму все же наблюдалось в Соединенных Штатах. Са­мым влиятельным креационистом того времени был Джордж Маккреди Прайс (1870—1963). В своих многочисленных книгах он ставил под со­мнение не только эволюцию, но и достоверность геологической колонки, которую используют для иллюстрации эволюционного прогресса.

В 20-х годах XX в. произошел всплеск благожелательного отношения к креационизму со стороны публики, и в нескольких штатах были приняты законы, запрещавшие преподавание эволюционной теории в государствен­ных школах. Один из них дал основание для знаменитого «процесса Скоп-са»7 (иногда его называют «обезьяньим процессом»), привлекшего всеоб­щее внимание по всему миру (рис. 1.1). Суд признал Джона Т. Скопса, учителя биологии из маленького городка Дэйтон, штат Теннеси, виновным в преподавании эволюционной теории, а позднее оправдал его на основа­нии каких-то формальностей. Обе стороны объявили о победе, но это мало кого убедило. Затем, как всегда бывает в таких случаях, последовал ряд книг, пьес и художественных фильмов на ставшую популярной тему. По сути дела, речь на процессе шла скорее о том, что ближе к истине — эво­люция или креационизм, чем о виновности Скопса. В 1968 году Верхов­ный Суд Соединенных Штатов объявил законы, налагающие запрет на пре-

 

 

подавание эволюционной теории, неконституционными, но не потому что дарвинизм отвечает действительности, а креационизм — нет, а на основа­нии того, что Конституция Соединенных Штатов провозглашает отделе­ние церкви от государства. В Соединенных Штатах нет официальной го­сударственной религии, и суд постановил, что запрещать преподавание теории эволюции значит оказывать церкви государственную поддержку, тем самым нарушая строгий принцип отделения церкви от государства.

Примерно в это же время некоторые ученые стали предсказывать пол­ное поражение традиционных библейских взглядов. В 1964 году историк Р. Халлибертон-младший высказал мнение, что «ренессанса [креационис-тского] движения скорее всего не будет»8. Богослов из Гарварда Гордон Кауфман писал в 1971 году следующее: «Библия более не является безус­ловным авторитетом для западного человека. В нашей среде она превра­тилась в великий, но архаичный монумент... Только в глухих и изолиро­ванных районах, которые очень скоро исчезнут навсегда, Библия еще име­ет нечто вроде авторитета и значимости, некогда преобладавших в запад­ной культуре»9. Однако пророчества о закате Библии и креационизма так и не исполнились, в том числе в Соединенных Штатах.

Рис. 1.1. Переполненный зал суда во время знаменитого процесса Скопса в Дэйтоне,

штат Теннеси. Выступает адвокат Кларенс Дэрроу. (Фото предоставил Bryan College)

 

Консервативные евангелические церкви быстро росли в 70-х и 80-х годах, в то время как деноминации более либерального направления теряли своих членов, иногда целыми миллионами. Креационизм вскоре обрел силу большую, чем прежде, благодаря сочетанию нескольких факторов: 1) не­сколько профинансированных государством, хорошо написанных школь­ных учебников по биологии, в которых затрагивался ряд спорных тем, та­ких, как сексуальное образование и эволюция, разгневали родителей, по­считавших подобный подход оскорбительным; 2) книга, написанная дву­мя креационистами Джоном К. Уиткомбом и Генри М. Моррисом под на­званием Библейский потоп10 (основанная отчасти на взглядах Джорджа Маккреди Прайса), получила широкое распространение и серьезную под­держку со стороны религиозных консерваторов; 3) две влиятельные до­мохозяйки из Южной Калифорнии — Нелл Сегрейвз и Джин Сумролл убе­дили Калифорнийский государственный совет по образованию потребо­вать предоставления креационизму равного статуса с эволюционной тео­рией. (Позже в данное постановление были внесены изменения.)11 По­скольку Калифорния является, пожалуй, самым влиятельным штатом в стране, данная акция, получив известность, вызвала к жизни множество законодательных инициатив в других штатах. В течение последующих лет законодатели разных штатов внесли десятки подобных законопроектов12.

Одна из главных проблем, подливающих масло в огонь противостояния, заключается в том, что наука мало интересуется моралью, и многие верую­щие граждане воспринимают дарвинизм как вызов, брошенный Библии, которая прямо и однозначно проповедует высокие нравственные нормы. По этой причине многие люди считают эволюционное учение непосредствен­ной угрозой традиционным нормам поведения. Я вовсе не утверждаю, что ученые сами по себе безнравственные люди, многие из них ведут высоко­моральный образ жизни, но нравственность не входит в сферу интересов науки и эволюционной теории, и родители испытывают тревогу, когда учи­теля представляют их детям учение об эволюции как заслуживающее боль­шего доверия, чем Библия с ее моралью. Исследование того, как в период с 1900 по 1977 гг. освещались креационизм и эволюция в школьных учебни­ках биологии, показало, что доля обеих теорий возросла, хотя эволюция по-прежнему преобладает13. Помимо прочего, общественный интерес подогре­вает известный креационист Дуэйн Т. Гиш, который ездит по всем Соеди­ненным Штатам, выступает перед большими университетскими аудитория­ми и побеждает в многочисленных полемиках с эволюционистами14.

Когда Верховный Суд США вынес постановление, согласно которому штатам не позволялось объявлять эволюционную теорию вне закона, кре-ационисты стали выступать за одновременное преподавание творения и эволюции. Однако в 1987 г. Верховный Суд не принял и этот подход, опять же на основании статьи Конституции, упомянутой ранее, которая требует, чтобы государство сохраняло нейтралитет в религиозных вопросах. Со­гласно определению Верховного Суда, государственные школы могли на законных основаниях представлять научные аспекты альтернативных по отношению к эволюции теорий, как, впрочем, и научные свидетельства про­тив нее. Данное постановление побудило креационистов развивать «на­учный креационизм», смещая акцент с религиозных аспектов творения на научные. Эволюционисты ответили заявлением, что креационизм — это не наука, а религия и что согласно принципу отделения церкви от государ­ства его следует держать подальше от государственных школ, особенно от того, что касается естествознания.

С течением лет аргументация противоборствующих сторон кардиналь­но изменилась под сильным влиянием решений Верховного Суда. На про­тяжении 20-х годов, когда законодатели пытались запретить преподава­ние эволюционной теории, эволюционисты апеллировали к принципу ака­демической свободы, чтобы стимулировать включение теории эволюции в школьную программу. В 80-е годы, когда уже креационисты пытались до­биться того же самого для творения, едва ли хоть один из эволюционистов заикнулся об академической свободе, тогда как креационисты всеми си­лами поддерживали этот принцип. Сейчас сражение переместилось из за­конодательных собраний штатов в школьные советы и непосредственно в среду учителей, которые в Соединенных Штатах обладают значительной автономией. Преподаватели оказываются зажатыми в тисках между роди­телями, готовыми подать иск на школу за преподавание религии, и теми, кто не желает, чтобы религиозная вера их детей подвергалась угрозе со стороны светской науки. Один учитель как-то заявил, что когда он препо­дает эволюционную теорию, то обязательно собирает все работы учени­ков, дабы родители не узнали, чему он учит их детей15.

Временами язвительность, с которой ведется полемика, переходит все границы. Креационисты зачастую выступают с непроверенными факта­ми, излагая сведения, не имеющие ничего общего с действительностью, вроде легенды о том, как Дарвин на смертном одре признал истинность Библии16. Эволюционисты награждают креационистов унизительными прозвищами, называя их «своекорыстными шарлатанами»17 и прочими ос­корбительными именами. В полемике с креационистом один австралийс­кий геолог натянул на руки резиновые перчатки и, взяв оголенный провод, предложил оппоненту убить себя электрическим током18. Общественный резонанс, вызванный противостоянием двух теорий, способствует распро­странению креационизма до самых дальних уголков земли. Он более не связан границами Соединенных Штатов или Англии. Креационистские общества образуются в десятках стран, главным образом в Европе и Вос­точной Азии, а также в Австралии, Южной Америке и Африке19.

 

 

Опросы общественного мнения в Соединенных Штатах относительно происхождения человека дают результаты, удивляющие как креационис-тов, так и эволюционистов20. Академическое сообщество, особенно уче­ные, активно поддерживающие эволюцию, обнаружили, к своему огорче­нию, что лишь 10 процентов населения придерживаются эволюционной модели, пропагандируемой натуралистической (т.е. отрицающей суще­ствование Бога) наукой, в то время как почти половина верит в творение, свершившееся не более 10 тысяч лет назад, по крайней мере, в том его аспекте, где речь идет о человеке. Остальные придерживаются промежу­точных взглядов (табл. 1.1). Некоторые ученые удивляются, почему по про­шествии целого столетия, отмеченного эволюционистским образованием, так мало людей принимают дарвинизм. Мне приходилось слышать ученых, которые выражали озабоченность по поводу своих способностей пропа­гандировать науку и говорили о необходимости совершенствовать мето­дику преподавания. По-моему, проблема вовсе не в пропагандистских спо­собностях. Ученые — замечательные учителя, да и к учебникам, излагаю­щим эволюционную теорию, трудно придраться. Проблема заключается в том, что эволюционисты произвели продукт, который не так-то просто рекламировать. Многим тяжело свыкнуться с мыслью, что человеческие существа и все сложные формы жизни, их окружающие, а также и Земля со всей Вселенной вкупе, упорядочились сами по себе. Кроме того, не так-то просто втиснуть в рамки простого, механического эволюционного про­цесса наши способности мыслить, постигать, надеяться и переживать, наряду с прочими многочисленными свойствами. Все перечисленные фак­торы способствуют тому, что жар борьбы по поводу происхождения все­го сущего по-прежнему не ослабевает.

Таблица 1.1

ПРОИСХОЖДЕНИЕ        
Бог создал человека не более 1 0 тысяч лет назад        
Люди развивались в течение многих миллионов лет,        
но этот процесс направлял Бог              
Люди развивались в течение многих миллионов лет,        
Бог не имел к этому никакого отношения              
Без определенного мнения        

Убеждения взрослых американцев, касающиеся происхождения человека. Данные соответствуют опросам, проведенным институтом Гэллапа в 1982, 1991 и 1993 гг.

 

 

РАЗНОГЛАСИЯ ПО ПОВОДУ СУТИ ПРОТИВОСТОЯНИЯ

Действительно ли между наукой и Священным Писанием идет война? Если нет войны, то не имеет смысла даже попытка уладить несуществую­щий конфликт. По этому поводу бытуют самые разные мнения, поскольку данная проблема тесно связана с другим затянувшимся вопросом: где ис­тина, в науке или в Библии? Если вы полагаете, что и та, и другая далеки от действительности, то для вас конфликта как бы и не существует. Некото­рые считают, что проблема решается сама собой по мере того, как религия якобы отступает перед авторитетом науки. Люди, верящие в Бога и всеце­ло доверяющие Его Писанию, конечно же, не могут согласиться с такой точкой зрения. Другие признают что-то из Библии и что-то из науки, пыта­ясь тем самым разрешить конфликт и не осознавая, что по сути отрицают авторитет и той, и другой. Наконец, третьи видят решение в отрицании до­стоверности и важности как науки, так и Священного Писания, считая, что они не могут дать ответы на жизненно важные вопросы о смысле бытия.

Притянутые за уши аргументы и нечеткая терминология привносят до­полнительную путаницу в суть проблемы. Стивен Дж. Гулд, видный эволю­ционист из Гарвардского университета, не замечает никакой войны между наукой и религией (не Писанием), которые, по его мнению, не конфликту­ют между собой, поскольку «наука занимается фактической реальностью, а религия действует в сфере человеческой морали»21. Ему вторит историк Дэвид Ливингстон: «Стереотип войны [между религией и наукой] с юриди­ческой скрупулезностью развенчивается командой историков-ревизиони­стов»22. Эти историки нередко возлагают вину за создание «образа войны» на две важные книги, появившиеся сто лет назад: это История конфликта между религией и наукой, написанная Джоном Уильямом Дрейпером (1811—1882), и История борьбы науки с богословием в христианском мире, вышедшая из-под пера Эндрю Диксона Уайта (1832—1918)23.

Дрейпер, оставивший веру своих родителей, выпустил книгу, которая приобрела колоссальную популярность. В ней подробно описано, как цер­ковь, главным образом Римско-католическая, враждовала с наукой. Автор подчеркивал антагонизм между религией и наукой, считая его чрезвычай­но важным, фактически «самым важным из всех насущных вопросов»24. Уайт тоже восстал против своего религиозного воспитания. Как первый ректор Корнельского университета — первого американского универси­тета с ярко выраженным светским характером он столкнулся с сильным религиозным противостоянием. Уайт развил тезис Дрейпера о том, что ре­лигия, и особенно богословие, подавляет истину.

И Дрейпер, и Уайт подкрепляли свои доводы с помощью утверждения, будто средневековая Церковь официально считала, что Земля плоская. Как ни странно, их обвинение в этой ошибке само является ошибочным. Средневековая Церковь вовсе не утверждала, будто земля плоская25. Однако подобные заявления, пусть даже и не соответствовавшие действительно­сти, закрепляли у людей впечатление, что религия далека от истины. Дрей-пер и Уайт создали «комплекс ложных знаний, принимая во внимание не факты, а взгляды друг друга»26. Заблуждение, связанное с церковными представлениями о форме Земли, перекочевало во многие учебники в Со­единенных Штатах и даже в Англии. Подобные источники изображают Хри­стофора Колумба как героя, осмелившегося бороться с церковной догмой и отправившегося открывать Америку, не боясь свалиться с края плоской Земли. К счастью, исследователи прилагают усилия, чтобы изжить эту ошибку из исторических летописей, но весьма распространенное заблуж­дение по-прежнему имеет много сторонников.

Иногда мы утешаем себя размышлениями о чужих ошибках. Знамени­тый европейский историк Людвиг Виттгенштейн отмечает, что эта тен­денция вообще характерна для истории: «Одно поколение не понимает другое, а последнее поколение не понимает все остальные с особым оже­сточением»27. Клише вроде «плоской Земли» могут дать нам повод уве­риться в том, насколько выше мы стоим с точки зрения научной мысли, чем прошлые поколения, но подобное мнение как раз свидетельствует о нашем невежестве. Историк Джеффри Бертон Рассел из Калифорнийс­кого университета в Санта-Барбаре делает следующее глубокое замеча­ние: «Претензия на превосходство "наших" взглядов над понятиями, при­сущими минувшим культурам, — это самый стойкий вид этноцентризма»28. Рассуждая о противостоянии теории эволюции и креационизма, мы дол­жны принимать во внимание предубеждение, порождаемое ложным чув­ством превосходства наших взглядов. Как показывают Дрейпер и Уайт, наше неуважение к старым идеям может вывести нас на странные и лож­ные пути. Я признаю, что приобретение новых знаний действительно оз­начает прогресс, но мне хочется предостеречь нас от склонности осуж­дать прошлое, ибо может случиться так, что будущее станет рассматри­вать нашу собственную уверенность в настоящем как самую что ни на есть глупость. То, что сегодня кажется прогрессом (истиной), будущие поколения вполне могут посчитать заблуждением.

Вернемся к вопросу о том, существует ли на самом деле борьба между наукой и религией. Этот спор невозможно разрешить без точного опреде­ления терминов. В недавно вышедшей книге Креационист ли Сам Бог?23 утверждается, будто Бог не является креационистом, поскольку творе­ние — это не библейская концепция! Кое-кто из людей, верящих, что Бог создавал жизнь на протяжении длительных промежутков времени, назы­вают себя «креационистами», но они не имеют ничего общего с библейс­кой концепцией творения и с общепринятым пониманием термина «креационист». Можно свести на нет метафору борьбы, просто подменив зна­чение терминов. Точно так же можно свести на нет преступность, просто узаконив ее. Суть в том, что проблема преступности все равно останется. Подменять понятия — это поверхностный подход. У вас не получится сбли­зить взгляды мясников и вегетарианцев, всего лишь назвав их как-то ина­че! Пытаясь снять напряжение между наукой и Священным Писанием, раз­ные люди могут употреблять одни и те же термины по-разному, что обяза­тельно приведет к путанице. Например, Уайт учил, что науку можно при­мирить с религией, но не с богословием. Подобным же образом некото­рые люди принимают религию в какой-то ее форме, но отрицают досто­верность Библии, даже несмотря на то, что Библия лежит в основании док­трин значительной части западных деноминаций. Термин религия может иметь разные значения, начиная с богопоклонения и заканчивая атеизмом. До сей поры согласия по точной терминологии так, по большому счету, и не достигнуто. А расплывчатая терминология не может разрешить конф­ликт, который выходит далеко за пределы элементарной семантики.

Хотя Дрейпер и Уайт ошибались относительно концепции плоской зем­ли, они скорее всего были правы насчет борьбы между наукой и религи­ей, и особенно между наукой и Священным Писанием. История свиде­тельствует о многочисленных примерах подобных столкновений, и нет никаких сомнений в существовании конфликта между общими эволюци­онными концепциями, выдвигаемыми наукой, и концепцией творения, из­ложенной в Библии. Большая часть настоящей книги посвящена именно этому конфликту. Уильям Б. Провайн, историк биологии из Корнельско-го университета, делает следующие проницательные замечания по пово­ду некоторых результатов рассматриваемого конфликта, проявляющих себя по мере его развития в Соединенных Штатах: «Ученые работают в тесном контакте с религиозными лидерами, чтобы предотвратить введе­ние креационизма в программы государственных школ. Либеральные ре­лигиозные лидеры и богословы, заявляющие о совместимости религии и эволюции, приходят к такому неожиданному заключению двумя путями. Во-первых, они отступают от традиционного толкования Божьего при­сутствия в мире, причем некоторые до такой степени, что становятся на­стоящими атеистами. Во-вторых, они просто отказываются понимать со­временную эволюционную биологию и продолжают верить, что эволю­ция — это целенаправленный процесс. Перед нами в настоящее время предстает целый спектр атеистов-эволюционистов и либеральных бого­словов, чье понимание эволюционного процесса являет собой очевид­ный нонсенс. Они объединяются с Американским союзом гражданских свобод (АСГС) и судами последней инстанции с целью разнести в пух и прах креационистов, положение которых Все более осложняется. Эволюционная биология в том виде, в каком она преподается в государствен­ных школах, не содержит никаких свидетельств в пользу какого-либо це­ленаправленного воздействия, и это глубоко тревожит креационистов. Однако на судебных процессах ученые заявляют, что в эволюционной биологии нет ничего несовместимого с какой-либо разумной религией, то есть высказывают мнение, которое поддерживают и либеральные бо­гословы вместе с религиозными лидерами многочисленных направлений. Креационистам не только не удается ввести изучение своей «науки о тво­рении» в школах, они не могут даже убедить судебную систему в том, что эволюция каким-либо серьезным образом противоречит религии. Тем самым суды очевидным образом свидетельствуют, что их взгляды на ре­лигию ужасно далеки от истины. Нет ничего удивительного в том, что приверженцы креационизма (кое-где составляющие почти половину на­селения!) недовольны этой системой и хотят, чтобы их взглядам отвели равнозначное место в школьных программах или, по крайней мере, изба­вили их от навязывания эволюционной теории»30.

Конфликт, несомненно, существует. По одну сторону находятся эво­люционисты и либеральные богословы, отрицающие достоверность биб­лейского повествования о творении, а с другой стороны — креационисты и консервативные богословы, ее отстаивающие. У вопроса о том, что же авторитетнее — наука или Священное Писание, есть множество аспек­тов, и он быстро распадается на более конкретные составляющие, а имен­но: является ли библейское повествование о творении мифом? Является ли эволюция всего лишь теорией? Есть ли альтернативные толкования биб­лейского рассказа о творении? Возможен ли компромисс между творени­ем и эволюцией? В последующих главах этот сложный комплекс вопросов будет освещен с разных точек зрения.

ЧТО МЫ ИМЕЕМ В ВИДУ, КОГДА ГОВОРИМ О ТВОРЕНИИ И ЭВОЛЮЦИИ?

Многие понятия станут более ясными по мере того, как мы будем под­робно рассматривать их в последующих главах, однако некоторые пояс­нения необходимо сделать уже сейчас.

В общепринятом понимании термин творение связан с библейской мо­делью происхождения. В рассказе о творении всемогущий Бог готовит Зем­лю для жизни и создает разнообразные виды живых организмов за шесть буквальных суток, имеющих свой вечер и свое утро. Согласно традицион­ной библейской хронологии, творение произошло менее 10 тысяч лет на­зад; однако в Библии нет точного указания по поводу даты творения. Одни креационисты считают, что Бог в течение недели творения вызвал к суще­ствованию всю Вселенную, а другие утверждают, что она существовала задолго до создания Земли и всего сущего на ней и что в течение недели творения Бог создал только пригодный для жизни земной мир. Библейс­кое повествование в большей степени сосредоточено на сотворении са­мой жизни, а также на факторах, имеющих значение для жизни, таких, как свет, воздух и суша. С сотворением тесно связана мировая катастрофа — библейский потоп, результатом которого стали захоронения многочислен­ных организмов в содержащих окаменелости слоях земной коры. Всемир­ный потоп объясняет существование окаменелых остатков в контексте не­давнего творения и потому является важным элементом концепции биб­лейского творения31.

Термин эволюция содержит много значений. Одни отождествляют ее с небольшими изменениями в размере, окраске и пр., которые можно по­стоянно наблюдать у живых существ. Как креационисты, так и эволюцио­нисты считают их нормальной биологической изменчивостью. Остальные придерживаются более общего понимания термина эволюция как после­довательного усложнения форм жизни. Данная концепция, как правило, включает в себя происхождение жизни и развитие Вселенной и символи­зирует механистический подход к вопросу о происхождении. Бог в нем не играет никакой роли. Развитие происходит якобы естественным образом в соответствии с нашим пониманием обычных причинно-следственных связей. Согласно эволюционному сценарию, Вселенная образовалась по естественной причине много миллиардов лет назад. Простейшие формы жизни появились на земле случайно несколько миллиардов лет назад, а сложные формы развивались из простых особенно интенсивно последние несколько сотен миллионов лет. Многочисленные интерпретации разнят­ся в деталях, но не уходят далеко от вышеизложенного сценария32.

Между двумя основными взглядами на творение и эволюцию находятся многообразные концепции, в которых есть элементы обоих подходов. Они подпадают под такие определения, как теистический эволюционизм, тео­рия постепенного творения или деистический эволюционизм. Подобные модели отвергают чисто механистические взгляды, свойственные дарви­низму. Они отстаивают поступательное развитие жизни, которое зачас­тую подразумевает вмешательство некоего бога, но отвергают библейс­кое повествование о творении, совершенном в недалеком прошлом. Це­лый ряд таких представлений будет рассмотрен в 21 -и главе.

КОНФЛИКТ И ТОЧНОСТЬ

Возможно, самым колоритным из древнегреческих философов-киников был Диоген Синопский. Обладавший богатым воображением, этот хариз­матический деятель IV в. до Р. X. приложил немало усилий для пропаганды кинической философии добродетели как единственного блага. Этой философии нередко сопутствовал крайний аскетизм, проявлявшийся в жиз­ни самого Диогена. О нем сохранилось много историй. Хотя некоторые из них едва ли соответствуют действительности, но тем не менее являются хорошей иллюстрацией огромной пропасти, которая обычно образуется между условностями и идеалами. Говорят, что Диоген отказался от после­днего своего имущества — чаши, когда увидел, как один мальчик пил из ладошек. Он жил в позаимствованной деревянной бочке, переняв эту идею у улитки с ее раковиной. Даже в общении с царем проявлялся его обыч­ный язвительный сарказм. Когда Александр Великий пообещал ему вы­полнить любое его желание (предложение весьма рискованное, если де­лать его не Диогену, абольшинству из нас!), Диоген лишь попросил: «Отой­ди в сторону! Ты загораживаешь мне солнце» Одна из самых известных историй о деяниях Диогена повествует о том, как он среди бела дня ходил по городу с зажженным фонарем в тщетных поисках честного человека.

Интересно, нашел бы Диоген честных людей среди нынешних креациони-стов и эволюционистов? Нечестность с трудом поддается оценке, потому что мы не можем распознать мотивов своих ближних. Мы все совершаем непред­намеренные ошибки и называем их искренними заблуждениями. Но когда мы изучаем наше собственное происхождение, этот предмет оказывается на­столько тесно связанным с нашей индивидуальностью и нашими эмоциями, что бывает крайне трудно сохранить объективность. Усвоенные нами исход­ные посылки вносят свои оттенки в наш мыслительный процесс. Конечно, мы должны быть терпимы к чужим взглядам, но в исследуемом нами противосто­янии появилось весьма много ложных сведений, поэтому приходится тща­тельно следить, чтобы наш анализ основывался на верной информации. Дан­ную необходимость можно проиллюстрировать двумя примерами.

Несколько лет назад целый ряд газет и других средств массовой инфор­мации опубликовали репортаж о так называемом пропущенном дне33. В нем утверждалось, что группа ученых из Годдардского центра космичес­ких полетов в Гринбелте, штат Мэриленд, изучала изменения в местона­хождении планет с течением времени. Им не удавалось добиться точного соответствия между древними историческими данными и ожидаемыми да­тами. В результате завис компьютер, обрабатывавший информацию. Ког­да специалисты внесли поправки на затянувшийся день, описанный в биб­лейской Книге Иисуса Навина34, компьютерная программа выдала почти идеальное соответствие. Когда же операторы внесли еще одну поправку на «десять ступеней» царя Езекии35, то данные совпали совершенно.

Несколько любознательных человек попытались выявить источник дан­ной истории, но у них ничего не вышло. Человек, сообщивший эту инфор­мацию, не смог вспомнить, откуда она взялась изначально; никто в Годдар-дском центре, похоже, не участвовал в подобном исследовании. Оказывается, ничего такого и в помине не было. Кое-кто пытался оправдать людей, раструбивших об этом инциденте, предполагая, что у них, дескать, были благие намерения. Другие указывали, что нам не следует воспринимать случившееся очень уж серьезно, поскольку целый ряд людей, верящих в точность Библии, выразили недоверие этой истории. Но досадное проис­шествие до сих пор приводит в смущение сторонников Библии.

Во втором десятилетии XX века Чарльз Даусон и Артур Смит Вудвард объявили об открытии знаменитых пилтдаунских человеческих остатков в графстве Суссекс на юге Англии36. Пилтдаунский череп в течение несколь­ких десятилетий занимал более или менее устойчивое положение в каче­стве эволюционного промежуточного звена между человеком и более низ­кими формами. Черепная коробка была весьма близка по форме к челове­ческой, а челюсть больше напоминала обезьянью, подтверждая бытовав­шее в те времена мнение, что в эволюционном развитии человека мозг иг­рал ведущую роль. Некоторые исследователи сообщали также об обна­ружении примитивных остатков, связанных с более поздним черепом. Спу­стя примерно сорок лет три известных антрополога объявили, что пилтда-унский череп является подделкой. Челюсть была протравлена особым ве­ществом, а зубы подпилены, чтобы они могли соответствовать черепу. Сравнительная датировка с использованием фторного теста показала, что челюсть значительно моложе черепа.

Некоторые дарвинисты пытались найти оправдание столь курьезному случаю, указывая на то, что не все ученые отнеслись с доверием к пилтда-унским находкам. И все же какое-то время пилтдаунский череп занимал особое место в гипотетическом эволюционном древе человечества, и это досадное происшествие до сих пор приводит в смущение сторонников эво­люционизма.

Невозможно с полной уверенностью сказать, какими мотивами руко­водствовались участники обоих эпизодов, но сам факт того, что сторон­ники эволюции или творения какое-то время активно пользовались непро­веренными данными, может как привести в замешательство, так и послу­жить поучительным предостережением. Упомянутые случаи наводят на мысль о том, что неуемное рвение в стремлении доказать истину может привести к ошибке. Этого нельзя допускать, ибо истина не нуждается в поддержке со стороны заблуждения. Более того, наше личное мнение мо­жет быть и неверным. Истина есть истина, нравится она нам или нет.

Обе истории действуют отрезвляюще, они дают понять, что современ­ный Диоген со своим светильником, вероятно, обречен на долгие поиски. Тот факт, что некоторые люди готовы придумывать «данные» в подтверж­дение своей точки зрения, свидетельствует о накале борьбы. Чтобы нас не ввели в заблуждение, нужно быть настороже, а это не всегда удается.

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наука является одним из величайших интеллектуальных достижений человечества. Библия также пользуется высочайшим уважением и непрев­зойденной популярностью. Светские ученые выдвинули эволюционную модель развития, растянувшегося на долгое время, в то время как Священ­ное Писание говорит о творении, которое осуществил Бог в недалеком про­шлом. Стремление дать оценку обеим моделям происхождения приводит к интересным, спорным, а иногда и вводящим в заблуждение результатам. Люди предлагают целый ряд разнообразных схем, пытаясь примирить две основные модели, но подобные компромиссы нельзя назвать убедитель­ными, кроме того разночтения в терминологии еще больше запутывают дело. Многие люди испытывают искреннее желание узнать, где же, в кон­це концов, заключена истина о происхождении — в науке или в Библии. У подобных вопросов нет простых ответов.

ССЫЛКИ

1. Whately R. 1825. On the love of truth, in: Mencken HL, editor, 1960. A new dictionary of quotations on historical principles from ancient and modern sources. New York: Alfred A. Knopf.p. 1223.

2. Эта тема будет освещена более подробно в 16-й главе.

3. Shakespeare W. Macbeth 5. 5. 26-28.

4. См. главу 18.

5. Большая часть цифр взята из Guinness: a) McFarlan D, editor. 1990. Guinness book of world records 1990. 29th ed. New York: Bantam Books, p. 197; b) Young MC, editor. 1994. Guinness book of records 1995. 34th ed. New York: Facts on File, p. 142. Есть также информация из издательства «Гиннес» и из Американс­кого библейского общества.

6. Литература, посвященная данному вопросу, практически необозрима. Если вам необходима библиография, см.: a) Livingstone DM. 1987. Evangelicals and the Darwinian controversies: a bibliographical introduction. Evangelical Studies Bulletin 4 (2): 1-10. Среди прочих хороших книг на эту тему можно упомянуть b) Larson EJ. 1985. Trial and error: the American controversy over creation and evolution. Oxford: Oxford University Press; c) Livingstone DM. 1987. Darwin's forgotten de­fenders: the encounter between evangelical theology and evolutionary thought. Grand Rapids: Wm. B. Eerdmans Pub, Co. d) Marsden, GM. 1983. Creation versus evolution: no middle way. Nature 305:571 -574; e) Numbers RL. 1982. Creationism in 20th-century America. Science 218:538-544; f) Numbers RL. 1992. The creationists: the evolution of scientific creationism. New York: Alfred A. Knopf; g) Scott EC. 1994. The struggle for the schools. Natural History 193(7): 10-13.

7. См. главу 19.

8. Halliburton R, Jr. 1964. The adoption of Arkansas' anti-evolution law. Arkansas Historical Quarterly 23:271-283.

9. Kaufman GD. 1971. What shall we do with the Bible? Interpretation: A Journal of Bible and Theology 25:95-112.

10. Whitcomb JC, Jr., Morris HM. 1961. The Genesis flood: the biblical record and its scientific implications. Philadelphia: Presbyterian and Reformed Pub. Co.

11. Если вам нужна дополнительная информация, см. a) Brand LR. 1975. Textbook hearing in California. Origins 2:98,99. b) Ching K. 1975. The Cupertino story. Origins 2:42, 43; c) Ching K. 1977. Appeal for equality. Origins 4:93; d) Ching K. 1978. Creation and the law. Origins 5:47, 48; e) Dwyer BL. 1974. California science textbook controversy. Origins 1:29-34; f) Ford JR. 1976. An update on the teaching of creation in California. Origins 3:46, 47; g) Holden C, ed. Random samples: Alabama schools disclaim evolution. Science 270:1305.

12. Bailey LR. 1993. Genesis, creation, and creationism. New York: Paulist Press, pp. 202-204.

13. a) Brande S. 1984. Scientific validity of proposed public education materials for balanced treatment of creationism and evolution in elementary science classrooms of Alabama. In: Walker KR, editor. The evolution-creation controversy: perspectives on religion, philosophy, science and education: a handbook. The Paleontological Society Special Publication No. 1. Knoxville: University of Tennessee, pp. 141 -155; b) SkoogG. 1979. Topic of evolution in secondary school biology textbooks: 1900-1977. Science Education 63(5):621-640.

14. В качестве примеров аргументации см. a) Coffin HG. 1979. Creationism: is it a viable alternative to evolution as a theory of origins? Yes. Liberty 74(2):10, 12, 13, 23, 24 (rebuttal on pp. 24,25); b) Mayor WV. 1978. Creation concepts should not be taught in public schools. Liberty 73(5):3-7, (rebuttal on pp. 28, 29); c) Roth AA. 1978. Creation concepts should be taught in public schools. Liberty 73(5):3,24-27 (rebuttal on p. 28); d) Valentine JW. 1979. Creationism: is it a viable alternative to evolution as a theory of origins? No. Liberty 74(2):11,14, 15 (rebuttal on pp. 25,26).

15. cm. Scott (note 6g).

16. a) Moore J. 1994. The Darwin legend. Grand Rapids: Baker Books; b) Rusch WH, Sr., Klotz JW. 1988. Did Charles Darwin become a Christian? Norcross, Ga: Creation Research Society Books; c) Roth AA. 1995. «Retro-progressing.» Origins 22:3-7.

17. Frazler WJ. 1984. Partial catastrophism and pick and choose empiricism: the science of «cre-ationist» geology. In: Walker, pp. 50-65 (note 13a).

18. a) [Anonymous]. 1988. Evolutionist debater descends to all-time low. Acts and Facts 17(6):3, 5; b) Numbers 1992, p. 333 (note 6f).

19. cm. a) Numbers 1982 (note 6e); b) Numbers 1992, pp. 319-339 (note 6f).

20. Если вам нужны дополнительные подробности, см. Roth AA. 1991. Creation holding its own. Origins 18:51,52.

21. GouldSJ. 1992. Impeaching a self-appointed judge. Book review of: Johnson PE. 1991. Darwin on trial. Scientific American 267(1 ):118-121.

22. Livingstone (note 6a), p. 1. В своей книге Darwin's Forgotten Defenders (ссылка 6с) Ливингсгон приводит шесть примеров, ставящих под сомнение образ войны.

23. a) Draper JW. 1875. History of the conflict between religion and science. New York: D. Appleton & Co.; b) White AD. 1896. A history of the warfare of science with theology in Christendom. 2 vols. New York: Dover Publications, 1960 reprint. Если вам нужна дополнительная информация о Дрейпере и Уайте, я могу пореко­мендовать с) Lindberg DC, Numbers RL. 1986. Beyond war and peace: a reappraisal of the encounter between Christianity and science. Church History 55:338-354; d) Lindberg DC, Numbers RL, editors. 1986. God and nature: historical essays on the encounter between Christianity and science. Berkeley and Los Angeles: University of California Press, pp. 1 -18; e) Russell JB. 1991. Inventing the flat earth: Columbus and modern historians. New York: Praeger Publishers, pp. 36-49.

24. Draper, p. vii (note 23a).

25. a) Gould SJ. 1994. The persistently flat earth. Natural History 103(3):12-19; b) Lindberg and Numbers 1986 (nute 23c); c) Russell, pp. 13-26 (note 23e).

26. Russell, p. 44 (note 23e).

27. a) Wittgenstein L. 1980. Culture and value. Winch P, translator; von Wright GH, Nyman H, editors. Chicago: University of Chicago Press, pp. 86/86e. Translation of: Vermischte Bermerkungen. См. также b) Kemp A. 1991. The estrangement of the past: a study in the origins of modern historical consciousness. Oxford: Oxford University Press, pp. 177, 178.

28. Russell, p. 76 (note 23e).

29. Frye RM, editor. 1983. Is God a creationist? The religious case against creation-science. New York: Scribner's.

30. Provine WB. 1987. Review of: Larson EJ. 1985. Trial and error: the American controversy over creation and evolution. Academe 73(l):50-52.

31. Вглавах 10,12,19и21 обсуждается дополнительная информация, касающая­ся креационистских концепций.

32. Обсуждение эволюционной теории продолжается в главах 4,5,8 и 11.

33. Если вам нужны подробности, см. Hill H, Harrell 1.1974. How to live like a king's kid. South Plainfield, N.J.: Bridge Publishing, pp. 65—77.

34. Книга Иисуса Навина, 10:13.

35. 4 Книга Царств, 20:9—11.

36. Среди недавно вышедших отчетов о данном событии можно упомянуть: а) Blinderman С. 1986. The Piltdown inquest. Buffalo: Prometheus Books; b) Walsh JE. 1996. Unraveling Piltdown: the scientific fraud of the century and its solution. New York: Random House.