О СИЛЕ ИСПОВЕДИ. О необходимости духовного руководителя
О необходимости духовного руководителя
кружат от одного духовного отца к другому, не имея постоянного духовника. В результате они запутываются.
А есть еще люди, которые, совершай грех, не идут его исповедовать к своему духовнику, а рассказывают о нем духовнику другому — чтобы не потерять свою репутацию. Проходит немного времени, они совершают тот же грех снова и рассказывают о нем какому-то третьему духовнику, потом какому-то еще… В итоге перед каждым из этих духовников они представляют дело так, будто бы совершили этот грех только один раз. От этого такие люди продолжают грешить и не исправляются.
Я заметил, что бывают и такие, которые уклоняются от того, чтобы рассказать о чем-то своему духовнику, даже зная, что он им поможет, а также понимая, что и речи быть не может о том, что этот духовник разгласит тайну их исповеди кому-то еще. Однако вместо исповеди духовнику они рассказывают о себе знакомому человеку, который не может им помочь и который, без сомнения, расскажет обо всем другим. Помню, когда я был новоначальным монахом в одном общежительном монастыре2, к нам поступил человек, который хотел стать монахом. После того как он прожил в монастыре некоторое время, помыслы стали внушать ему уйти из обители. И вот он «поисповедовал» свои помыслы не игумену, не какому-то другому духовному отцу обители, а — кому бы вы думали! — одному рабочему из Иериссоса3, который трудился в монастыре. Когда этот монах рассказывал о себе рабочему, я оказался рядом, потому что чистил лук неподалеку от кухни, и слышал их разговор. Монах и рабочий находились от меня в двух метрах, и монах начал громко «исповедоваться» рабочему. «Я, — начал он, — раскаялся в том, что стал монахом». — «Так
2 В монастыре Эсфигмен в 1953—1956 гг.
3 Иериссос — городок на Халкидике, недалеко от Святой Горы Афон. — Прим. пер.
что же, — удивился рабочий, — придя в монастырь, ты разве не жил в нем до пострига какое-то время, чтобы приглядеться?» — «Да я целых два года приглядывался!» ― жаловался монах. «Ну и ну, — удивлялся рабочий. — А почему же ты раньше-то не ушел?» — «Да что теперь спрашивать, — плакался тот, — видишь ведь, что не ушел». — «Вот тебе раз! — делал круглые глаза рабочий. — Но в монахи-то тебя разве силком постригали?» — «Нет, — сокрушался тот, — я и сам этого хотел». — «Вот так штука,— качал головой рабочий. — А игумену-то ты об этом рассказывал?» — «Нет», — отвечал ему монах. «Ну а мне-то, — удивлялся рабочий, — ты все это зачем рассказываешь? Что тебе в этом за прок?» Так монах выложил рабочему всю свою подноготную. Видите как? Он должен был рассказать обо всем игумену, чтобы получить помощь, однако вместо этого пошел «исповедоваться» рабочему. А этот рабочий, сидя в ближайшие выходные в какой-нибудь кофейне своего городка, перескажет его «исповедь», чтобы повеселить своих собутыльников, а те разнесут это дальше, и потом о монахе-неудачнике будут чесать языками на всех углах. И нельзя сказать, что этот монах был слабоумным. Знаете, сколько у него было словарей? Древнегреческий язык он знал в совершенстве.
— Геронда, а если у мирского человека духовник находится в отлучке, то может ли он советоваться о возникшем у него затруднении или искушении с кем-то из своих духовных братьев?
— А что, он не может позвонить своему духовнику и посоветоваться с ним? Духовный брат иногда в состоянии нам помочь, а иногда — совсем не в состоянии. Или даже, несмотря на доброе расположение нам помочь, духовный брат может навредить. В случае необходимости можно позвонить духовнику и, таким образом, расставить вещи по своим местам. Если же человек не может связаться со своим духовником, а вопрос, с которым