Судьба реформ Столыпина после 1911 года
Реформы Столыпина, вопреки распространенному мнению, начали приносить свои главные плоды как раз после 1911 года — благодаря законодательным актам 1911 г. (см. раздел «Закон о землеустройстве 1911 года») реформа обретает второе дыхание Коротко суммируем здесь сведения из предыдущих разделов, и данные официальной статистики землеустройства, издававшиеся ГУЗиЗ (Главным управлением земледелия и землеустройства РИ), проанализированные в докладе «Динамика землеустройства в ходе Столыпинской аграрной реформы. Статистический анализ»[68].
Объём землеустроительных работ по разверстанию земель, количество земли, закрепляемой в собственность крестьян, количество земли, продаваемой крестьянам через Крестьянский банк, объём кредитов крестьянам стабильно росли вплоть до начала Первой мировой войны (и не прекратились даже во время ПМВ):
Буквально по всем стадиям землеустройства средние показатели 1912—1913 гг. превосходят — и весьма значительно — аналогичные показатели 1907—1911 гг. Так, в 1907—1911 гг. в среднем ежегодно подавалось 658 тысяч ходатайств об изменении условий землепользования, а в 1912—1913 гг. — 1166 тыс., закончены подготовкой в 1907—1911 гг. дела 328, тыс. домохозяев на площади 3061 млн десятин, в 1912—1913 гг. — 774 тыс. домохозяев на площади 6740 млн десятин, утверждено землеустроительных проектов в 1907—1911 гг. для 214 тыс. домохозяев на площади 1953 млн десятин, в 1912—1913 гг. — 317, тыс. домохозяев на площади 2554 млн десятин. Это касается как группового, так и индивидуального землеустройства, в том числе и единоличных выделов из общины. За 1907—1911 гг. в среднем за год по России хотели выделиться 76 798 домохозяев в год, а в 1912—1913 — 160 952, то есть в 2,9 раза больше. Еще выше рост числа окончательно утвержденных и принятых населением землеустроительных проектов единоличных выделов — их число увеличилось с 55 933 до 111 865 соответственно, то есть в 2,4 раза больше в 1912-13 гг., чем в 1907—1911 гг.[68].
Принятые в 1907—1912 гг законы обеспечили быстрый рост, например, кооперативного движения даже во время ПМВ: с 1914 г. по 1 января 1917 г. общее число кооперативов выросло с 32975 до почти 50 000 к 1917 году[69], то есть более чем в 1.5 раза. К 1917 г. в них состояло 13.5-14 миллионов человек. Вместе с членами семей получается, что до 70-75 млн граждан России (около 40 % населения) имели отношение к кооперации[источник не указан 821 день].
Итоги реформы[
Итоги реформы в численном выражении оказались следующими:
ходатайства о закреплении земли в частную собственность были поданы более чем 6 млн.[70] домохозяйств из существовавших 13.5 млн.
из 13.500 тыс. крестьянских домохозяйств выделилось из общины и получило землю в единоличную собственность 1.436 тыс. (10.6 %)[71];
из 119 миллионов десятин надельных земель в 47 губерниях Европейской России было размежевано (и передано в собственность крестьян, товариществ и сельских обществ) на начало 1916 года 25.2 млн. (21.2 %), ещё на 9.1 млн десятин (7.6 %) было не окончено оформление документов; по-видимому, к моменту Февральской революции землеустроительные работы были фактически проведены на 37-38 млн десятин (около 31 % надельных земель)[72].
при посредничестве Крестьянского Поземельного банка, выдавшего кредиты на 1.04 млрд руб, крестьяне приобрели 9.65 млн десятин (дополнительно 8,1 % к размеру надельных земель).
около половины[73] крестьянских домохозяйств, ходатайствовавших о закреплении земли в собственность, выбрало единоличную форму собственности; в том числе, 1.8 млн домохозяйств пожелало выделиться на хутора и отруба.
помещичьи хозяйства как массовое явление утеряли хозяйственную значимость, крестьяне в 1916 году засевали (на собственной и арендуемой земле) 89,3 % земель и владели 94 % сельскохозяйственных животных.
Оценки реформы
Реформа, затронувшая важнейшие социальные и демократические интересы, породила в дореволюционный период обширную литературу. Оценка реформы современниками не могла быть беспристрастной. Отзывы о реформе прямо зависели от политических позиций. Учитывая большой вес критиков правительства в общественной и научной жизни того времени, можно считать, что негативное отношение преобладало над позитивным. Народническая, а в дальнейшем эсеровская и кадетская, точка зрения на аграрный вопрос подразумевала акцентуацию страданий и эксплуатации крестьянства, представления о позитивной роли общинного землевладелия и общую антикапиталистическую тенденцию, надежды на положительный эффект отчуждения помещичьих земель, обязательную критику любых начинаний правительства. Правые, подчеркивавшие позитивную роль дворянского землевладения, были раздражены политикой поощрения покупки помещичьих земель. Октябристы и националисты, поддерживавшие правительство в Думе, старались повысить собственную значимость путем затягивания рассмотрения всех законопроектов путем внесения в них множественных мелких, малозначительных изменений. При жизни Столыпина борьба политических амбиций мешала многим дать положительную оценку его деятельности; мнения о Столыпине заметно смягчились после его трагической смерти[75].
Отношение советской исторической науки к столыпинским реформам оказалась полностью зависимой от резких оценок, данных Столыпину Лениным в самый разгар политической борьбы, и выводов Ленина о том, что реформа полностью провалилась. Советские историки, проделавшие большую работу, не имели возможности заявить о своем несогласии с ленинскими оценками, и были вынуждены подгонять свои выводы под заранее известный шаблон, даже если это противоречило содержащимся в их работам фактам. Парадоксальным образом, критиковать следовало как общинное землевладелие, так и реформы, разрушавшие общину[76]. Также высказывалось мнение о том, что хотя и наблюдалась положительная динамика в развитии сельского хозяйства, это было просто продолжением процессов, имевших место до начала реформ, то есть реформы просто не произвели значимого эффекта[77]. Среди литературы советского периода выделяются яркие книги А. Я. Авреха[78], по активно выражаемому отвращению к Столыпину и общей эмоциональности приближающиеся к жанру памфлета[79]. Особняком стоят работы, созданные в 1920-х годах группой экономистов, карьера которых в Советской России вскоре окончилась эмиграцией или репрессиями — А. В. Чаяновым, Б. Д. Бруцкусом, Л. Н. Литошенко. Данная группа ученых относилась к столыпинским реформам крайне позитивно, что и определило в большой степени их судьбу.
Современные российские историки, при большом диапазоне мнений, в целом склонны позитивно относиться к реформам Столыпина, и в особенности, к аграрной реформе. Два обширных специальных исследования на данную тему — В. Г. Тюкавкина и М. А. Давыдова — изданные в 2000-х годах, безоговорочно считают реформу полезной и удачной.
Оценку реформ Столыпина затрудняет то обстоятельство, что реформы никогда не были осуществлены полностью. Сам Столыпин предполагал, что все задуманные им реформы будут осуществлены комплексно (а не только в части аграрной реформы) и дадут максимальный эффект в долговременной перспективе (по словам Столыпина, требовалось «двадцать лет покоя внутреннего и внешнего»). Характер инициированных реформой перемен, как институциональных (повышение качества права собственности), так и производственных (переход на 7-9 летние севообороты), был постепенным, долговременным и не давал оснований ожидать существенного эффекта за 6-7 лет активного хода реформы (считая реальное развертывание реформы в 1908 году и приостановку её хода с началом войны в 1914 году). Многие наблюдатели 1913—1914 года полагали, что страна наконец подошла к началу стремительного аграрного роста; однако, данное явление было заметным не в основных показателях сельскохозяйственной статистики, а в косвенных проявлениях (бурное развитие низового сельскохозяйственного образования, столь же бурное увеличение спроса на современное сельскохозяйственное оборудование и специальную литературу и т. п.).
При достигнутых в 1913 году темпах землеустроительных работ (4.3 млн десятин в год) землеустроительная деятельность была бы завершена к 1930-32 году, а учитывая нарастание скорости — быть может, к середине 1920-х годов. Война и революция не дали осуществиться этим широким планам.